Дженна Питерсен - Скандальная история

• Название: Скандальная история
• Автор: Дженна Питерсен
• Издательство: АСТ, АСТ Москва, Хранитель
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-17-041154-2, 978-5-9713-5291-4, 978-5-9762-3562-5

Кэтрин Флеминг, самая добродетельная девушка высшего света, оказалась в центре чудовищного скандала – ведь у ее нареченного обнаружилась… законная жена!

Спасти свою репутацию Кэтрин может лишь одним способом – немедленно выйти замуж за первого, кто рискнет сделать ей предложение.

Но какая уважающая себя девушка согласится пойти под венец с известным соблазнителем и повесой Домиником Мэллори, отлученным от всех приличных гостиных Лондона?

Увы, у бедняжки просто нет выбора.

Однако что ожидает ее в браке? Ад ненависти и презрения – или рай пламенной страсти, которую готов принести ей в дар Доминик?

---

– И вам добрый день, мистер Мэллори. – В выражении ее лица что-то изменилось, и румянец на щеках стал ярче. – Вы оторвали меня от чтения по какой-то веской причине?

Коротко рассмеявшись, он откинулся на спинку сиденья и сложил на груди руки.

– Что у тебя за книжка, Кэт?

Она захлопала глазами:

– Прости, я не поняла…

– Ты читаешь с самого начала нашего путешествия, то есть примерно часов пять. О чем твоя книга? – Он взял томик из ее рук и быстро пролистал страницы. – Начнем с имени героини. Как зовут героиню?

Кэтрин отвела глаза, смущенная неожиданным вопросом.

– Ее… ее зовут… – начала она.

– Матильда. – Его улыбка стала еще шире. – А как имя героя этого захватывающего повествования?

– А героя, конечно же, зовут… – Она пожала плечами, сдаваясь на милость победителя.

– Джеральд. – Доминик снова заглянул в книгу. – О Боже, какие ужасные имена! – Он бросил томик на сиденье рядом с собой, затем внимательно посмотрел на жену: – А теперь объясни мне, пожалуйста, почему ты притворялась, что читаешь. Неужели мое общество так неприятно? – Она снова пожала плечами, и он со смехом воскликнул: – Какой удар по моему мужскому самолюбию!

– Сомневаюсь, мистер Мэллори, что ваше самолюбие так уж сильно пострадало. – Кэтрин тоже засмеялась, потом добавила: – Просто я… я чувствовала себя ужасно неловко…

– Но почему? Неужели тебе действительно неловко?

Она молча кивнула, и Доминик вдруг почувствовал, что ее признание очень его огорчило. Да, как ни странно, ему хотелось шутить с этой женщиной и весело смеяться, хотелось дружеской беседы и понимания. А ведь прежде у него такого с женщинами не случалось…

Она вздохнула:

– Ты прекрасно знаешь, о чем я говорю. Мы с тобой едва знакомы – и вдруг оказались связанными узами брака до конца жизни. Странно, не правда ли?

Он придвинулся к ней поближе и вновь расплылся в улыбке:

– В таком случае нам следует познакомиться, получше. Могу я спросить, какой твой любимый цвет?

Кэтрин невольно рассмеялась.

– Я всегда питала слабость к лавандово-голубому.

Он сделал глубокий вдох и утвердительно кивнул.

– Ну конечно! Тебе и должен нравиться лавандовый, ведь от тебя пахнет именно лавандой. А мой любимый цвет – зеленый. Серовато-зеленый, цвет нефрита.

И Доминик заглянул в ее мерцающие зеленые глаза. Очевидно, что его комплимент не остался незамеченным, так как Кэтрин робко улыбнулась и поспешно отвела взгляд.

Снова воцарилось молчание, но на сей раз это было не то тягостное молчание, которое так отравляло им первые часы путешествия. Минуту спустя Кэтрин снова посмотрела на мужа:

– А ты не рассердишься, если теперь я задам вопрос тебе?

Он пожал плечами:

– Полагаю, это будет справедливо. Спрашивай.

– Где ты жил все эти годы? – Кэтрин нервно теребила выбившуюся из прически прядь. – Скажи, почему ты ушел от своей семьи?

Доминик нахмурился. Вопрос неприятно удивил его. Он-то спросил про любимый цвет, а она в ответ задает такой вопрос… Вопрос, опасно связанный с причиной, по которой он женился на ней. А эту правду он еще не готов был ей открыть. Может, когда-нибудь он сам заговорит об этом, но только не сейчас.

Доминик откашлялся и устремил взгляд на заснеженный пейзаж, пробегавший за окном.

– Что касается моих отношений с родственниками… Видишь ли, тут все очень запутано. – «Запутано» – мягко сказано! – И гак было всегда, – добавил он, еще больше помрачнев.

– Семейные отношения редко бывают простыми, – с невозмутимым видом заметила Кэтрин. – Так что помучается, ты не ответил па мой вопрос.

Итак, увиливать бессмысленно. Она на такую тактику не согласна. Тяжко вздохнув. Доминик снова устремил взгляд на жену. Он решил приоткрыть ей часть правды, но рассказывать о себе все до конца, конечно же, не собирался.

– Когда мне было шестнадцать, я рассорился со своей семьей. Мы с отцом страшно повздорили. Причина ссоры заключалась отчасти в том, что за несколько лет до того рассказал мне мой брат. – Доминик умолк и снова вздохнул.

– Что же брат тебе рассказал?

– Что рассказал? – Он покачал головой: – Теперь это уже не имеет значения. Может, когда-нибудь я все тебе объясню.

– Что ж, как хочешь. – Кэтрин нисколько не обиделась, она прекрасно понимала, что есть вещи, которые человек должен хранить в тайне.

Доминик же вновь заговорил:

– После ухода из дома я близко сошелся с несколькими знакомыми, которые стали моими благодетелями. Эти люди очень многому меня научили. Даже играть в карты, пьянствовать всю ночь напролет и соблазнять женщин.

Кэтрин тихонько засмеялась.

– Если я когда-нибудь познакомлюсь с этими благодетелями, то непременно поздравлю их с прекрасно выполненной работой. Судя по всему, последний урок ты неплохо усвоил.

– О, моя дорогая, я замечательно его усвоил, и тебе еще предстоит в этом убедиться. – Он пристально посмотрел ей в глаза, потом продолжил: – А что до благодетелей, то не сомневайся, ты обязательно с ними познакомишься. Человек, с которым я сошелся ближе всех, – это барон Адриан Мелвилл. Мы с ним договорились, что он приедет навестить меня недели через полторы. Я написал ему и пригласил навестить нас и Лэнсинг-Сквере. Написал, как только ты дала согласие выйти за меня.

– Я постараюсь принять барона как можно лучше, – пообещала Кэтрин. Немного помолчав, она вновь заговорила: – Хорошо, конечно, что у тебя нашлись друзья, но все равно тебе, наверное, было трудно. В таком юном возрасте – и вдруг оказаться без поддержки близких.

Доминик отрицательно покачал головой, хотя в душе не мог не признать: в замечании Кэтрин много правды. Жизнь его была очень одинокой, пока он не научился не чувствовать себя отверженным. И теперь он знал себе цену и не сомневался в собственных силах.

– Все это не имеет значения, Кэт.

– Нет, имеет! – возразила она с горячностью. – Я по собственному опыту знаю, как страшно остаться одной на свете.

– Действительно знаешь? – Доминик вдруг понял, что жена каким-то непостижимым образом заставила его рассказать слишком много. Да, он вовсе не собирался говорить то, что сказал.

Лицо Кэтрин внезапно исказилось. Едва заметно кивнув, она проговорила:

– Да, знаю. Мои родители погибли, когда мне было всего тринадцать лет.

Он взглянул на нее с сочувствием:

– Прости, Кэт. Я не знал.

Почему-то он все время полагал, что под крыло своих малоприятных опекунов Кэтрин попала совсем недавно. А теперь он живо представил ее тринадцатилетней девочкой, оставшейся без родителей, и образ этот затронул в его сердце какую-то тайную струну. Взяв жену за руку, Доминик легонько пожал ее, как бы давая понять, что он прекрасно все понимает.

– Разумеется, не знал, – кивнула Кэтрин. – В конце концов, если не считать информации о наших с тобой любимых цветах, мы и в самом деле ничего друг о друге не знаем.

Какое-то время он просто смотрел на нее, и на сей раз она не потупилась под его взглядом, хотя в глазах ее была душевная боль. Конечно же, эти последние несколько дней дались ей нелегко, и теперь, когда все закончилось, ему захотелось успокоить жену, дать понять, что все в ее жизни изменится к лучшему. Разумеется, он не будет преданным ей душой и телом, но все равно ему хотелось, чтобы она чувствовала себя в безопасности и знала, что в его доме с ней ничего плохого не случится.

Перебравшись на ее сторону, Доминик сел рядом с ней и осторожно убрал с ее плеча локон, выбившийся из прически.

– Поверь, Кэт, со временем все изменится. Изменится, когда мы лучше узнаем друг друга.

Он медленно поднял руку и провел ладонью по ее щеке. Веки ее затрепетали, и глаза закрылись – она как бы смирялась со своей участью.

«Я должен ее поцеловать, – подумал Доминик. – Да, именно должен…»

Он осторожно привлек жену к себе и, заключив в объятия, коснулся губами ее губ. Она тихонько всхлипнула, и руки ее обвили шею Доминика. С каждым мгновением его поцелуй становился все более страстным, и Кэтрин все сильнее воспламенялась. С губ то и дело срывались тихие, как вздох, стоны, и с каждым стоном она оказывалась все ближе к тому повороту, после которого повернуть обратно уже не сможет.

Однако Доминику не хотелось, чтобы свой первый любовный опыт его жена приобрела в тряской карете, в которой к тому же гулял сквозняк. Впрочем, это не означало, что он вовсе не должен был к ней прикасаться. Нет, он вполне мог поласкать ее немного, чтобы дать ей представление о грядущих наслаждениях.

Тут руки ее вдруг соскользнули с его шеи и легли ему на грудь. Он сначала подумал, что Кэтрин собралась оттолкнуть его, как отталкивала уже не раз, но она сунула руки ему под сюртук, туда, где пылало пламя. Доминик мог бы поклясться, что жена при этом даже замурлыкала от удовольствия.

Стараясь не терять голову, он провел ладонью по ее бедру. Кэтрин ахнула, однако не отстранилась. Доминик замер на мгновение, а затем вновь впился поцелуем в ее губы. Он целовал жену и ласкал, пока ноги ее немного не раздвинулись. Тогда ладонь его легла меж ее ног, и он даже сквозь ткань платья ощутил исходивший от нее жар.