Вадим Каргалов - Святослав

• Название: Святослав
• Автор: Вадим Каргалов
• Жанр: Историческая проза

Об одном из наиболее прославленных государственных деятелей Древней Руси, великом киевском князе-полководце Святославе (942 – 972) рассказывает роман известного писателя-историка В.Каргалова.

---

У императора Иоанна Цимисхия был ненадежный тыл. Осаждая Доростол, император то и дело вынужден был оглядываться назад, тревожиться о том, что делается в покинутой им Византии. В ненадежном тыле – слабость Цимисхия, которая могла свести на нет все его военные успехи. Каждый лишний день осады увеличивал опасность мятежа внутренних врагов императора, а счет уже идет не на дни и даже не на недели, а на месяцы!

Вот почему князь Святослав отклонял советы воевод и упрямо повторял:

"Ждать! Ждать!"

А советов было много, и все они с военной точки зрения были разумными. Одни предлагали тайно, под покровом ночи или в непогоду, сесть на ладьи и уплыть к устью Дуная. Другие считали возможным силой прорвать кольцо блокады и уйти в леса и горы Болгарии, жители которой благожелательны к руссам и ненавидят греков. Третьи настаивали на немедленном мире с императором, чтобы потом, собрав новое войско, возобновить войну. Четвертые, самые отважные и безрассудные, призывали выйти в поле и погибнуть с оружием в руках, чтобы поддержать славу руссов, никогда не склонявших головы перед врагами. Но никто не говорил о продолжении обороны Доростола, потому что дружинники сварили в котлах последних коней и голодали…

Князь Святослав терпеливо выслушивал советы, но отвечал всем одинаково: "Ждать! Будем ждать!" Воеводы недоумевали. На что надеется князь?

Князь Святослав дождался своего часа. Верный человек, пробравшийся ночью через византийские заставы, принес в Доростол вести о новом мятеже Льва Куропалата, брата убитого Цимисхием императора Никифора Фоки. Пришло время действовать. Пришло время доказать Цимисхию, что войско руссов еще достаточно сильно и может при желании оборонять Доростол бесконечно долго, а потому лишь заключение необременительного для руссов мира освободит императора от связавшей его по рукам и ногам осады. А чтобы императору легче было расстаться с честолюбивыми надеждами, нужно еще раз ударить его, и ударить покрепче…

Князь Святослав догадывался, что император Цимисхий по-прежнему возлагает большие надежды на метательные орудия, которые постепенно подтягивались все ближе к Доростолу и вот-вот должны были начать свою разрушительную работу. Нужно выбить из рук Цимисхия это опасное оружие!

В полдень 19 июля, когда византийская стража, отягощенная выпитым за обедом вином и разморенная зноем, утратила бдительность, руссы неожиданно выбежали из ворот. Метательные орудия оказались в их руках. Начальник стражи Иоанн Куркуас, родственник императора, успел вскочить на коня и кинулся со своими воинами на выручку. Но конь его споткнулся в рытвине, сбросил всадника. Руссы, привлеченные позолоченными доспехами Иоанна Куркуаса, приняли его за самого императора, яростно набросились на упавшего и изрубили на части вместе с доспехами. Жарким пламенем вспыхивали деревянные рамы катапульт и баллист. Рассеченные топорами, ремни и веревки из воловьих жил шевелились в огне, как паучьи ноги.

Подоспевшие катафракты сумели отбить раненых, которых руссы волоком подтащили к городу, но останки императорского родственника руссы унесли с собой. На позор византийцам они водрузили отрубленную голову Иоанна Куркуаса над воротной башней и с торжествующими криками указывали на нее подъехавшим к стенам катафрактам. Стратиоты шептались, что магистр Иоанн Куркуас понес наказание за безумные преступления против христианских храмов: он ограбил в Мизии многие церкви, а святые сосуды переплавил в слитки. Среди военачальников Цимисхия было немало людей, совершивших подобные подвиги, и страх небесного возмездия охватил грешников…

20 июля руссы под предводительством Икмора, знаменитого воина, занявшего место убитого Сфенкела, снова вышли из города. Густая фаланга руссов долго сражалась с катафрактами и нанесла им тяжелые потери. Все меньше в войске Цимисхия находилось храбрецов, желавших очертя голову бросаться на копья руссов. Только гибель Икмора от меча одного из телохранителей императора, Анемаса, сына предводителя критян, смутила руссов. Они неторопливо отошли.

Византийцы, осматривая убитых руссов, обнаружили среди воинов женщин, которые в доспехах и с копьями сражались так же храбро, как мужчины. И снова в страхе зашептались стратиоты: "Можно ли вообще победить народ, у которого мужчины и женщины одинаково мужественны?" Император Цимисхий велел объяснять, что женщин князь Святослав послал в поле только потому, что у него осталось совсем мало воинов. Но этим объяснениям мало кто поверил, потому что все видели своими глазами, как много руссов благополучно возвратилось в Доростол.

Ночью, когда взошла луна, руссы вышли на равнину, неторопливые и угрожающе безмолвные. Они собрали тела своих убитых товарищей и сожгли на кострах, разложенных у стены. Византийцы издали смотрели на это ужасное зрелище, не осмеливаясь помешать тризне. Волхвы резали черных петухов и бросали их в воды Дуная, чтобы боги проявили благосклонность к душам погибших воинов…

Князь Святослав готовился к новому сражению. Чтобы воодушевить войско, он собрал воевод и выборных от каждой сотни и произнес речь:

– Погибнет слава, спутница русского оружия, без труда побеждающего соседние народы и без пролития крови покоряющего целые страны, если мы теперь постыдно уступим грекам! С храбростью предков наших и с верой, что русская сила непобедима, сразимся мужественно за жизнь нашу! У нас один обычай – жить победителями или умереть со славой!

– Слава не погибнет! – сурово заверили воеводы и поклялись сложить головы, но не посрамить земли Русской. Следом за ними принесли клятву все воины, а волхвы скрепили клятвы новыми жертвоприношениями…

Наступило 22 июля, день последнего сражения под стенами Доростола. На этот раз войско вывел в поле сам князь Святослав. Он велел накрепко запереть городские ворота, чтобы ни у кого не возникло соблазна искать спасения за стенами, но думать только о победе. Или о смерти, если боги не признают руссов достойными победы.

Руссы не стали ждать, пока катафракты начнут свои атаки, сами устремились вперед. Зашатался византийский пехотный строй, привыкший заслоняться атакующей конницей, стал подаваться назад. Попятились катафракты, которые из-за стремительного наступления руссов не успевали разогнать коней для копейного удара. Только прибытие императора Цимисхия с "бессмертными" остановило отступление. Но попытки отбросить руссов оказались тщетными. Воины князя Святослава сражались с невиданным мужеством.

Император Цимисхий чувствовал, что в прямом рукопашном бою руссы одолевают, и, оставив против русской фаланги пехоту полководца Петра и патриция Романа, послал отборную конницу Варды Склира в обход. Остальные катафракты спешились, чтобы укрепить пехотный строй.

Неожиданное появление в тылу вражеской конницы заставило руссов приостановить свое победное шествие. Натиск на пехотные таксиархии полководца Петра и патриция Романа ослабел. Но сражение продолжалось с прежним упорством. Всадники Варды Склира тщетно атаковали задние ряды руссов, повернувшихся к ним лицом. Сам император с "бессмертными" вынужден был вступить в бой.

Из византийских рядов специально выделенные люди кричали на языке руссов, что князь Святослав тяжело ранен, но руссы не поверили и не поддались панике. Они видели, что князь в блестящей кольчуге появляется в самых опасных местах, воодушевляя воинов.

Святослав почувствовал, что наступает критический момент боя, когда полководец должен бросать на весы победы последнее, что у него осталось, – личное мужество…

Но, наверное, боги и стихийные силы природы были в тот день против руссов. С юга надвинулись черные зловещие тучи. Шквальный ветер ударил в лицо русским воинам, пыль ослепила глаза, а потом хлынули потоки косого стегающего ливня. Едва слышны были в свисте ветра сигналы трубачей, но руссы уловили их тревожный зов, разом повернулись, закинули щиты за плечи и двинулись к Доростолу.

Всадники Варды Склира поспешно расступались, освобождая им дорогу.

Препятствовать отступлению руссов было так же бессмысленно, как пытаться хрупким плетнем остановить горную лавину – масса тяжеловооруженных пехотинцев задавила бы катафрактов…

Снова в зале доростольского дворца собрался совет военачальников.

Воеводы подсчитывали потери. Погибло пятнадцать тысяч воинов. Потеряно двадцать тысяч щитов. Многие дружинники получили раны и теперь способны сражаться в половину прежней силы. Почему же так спокоен князь Святослав?

Бодрится, чтобы поддержать веру в победу? Или действительно считает сегодняшнее кровопролитие победой?

Святослав мог бы объяснить воеводам, что иного исхода сражения он и не ожидал. Победить многочисленное, сытое и отдохнувшее войско императора Цимисхия было почти невозможно. Но то, что задумал Святослав, было достигнуто. Византийцам нанесены такие тяжкие потери, что последние надежды императора Цимисхия на скорое завершение войны должны рассеяться как дым. Еще немного продержаться, и Цимисхий сам будет умолять о мире.