Александр Афанасьев - Народные русские сказки А. Н. Афанасьева в трех томах. Том 2

• Название: Народные русские сказки А. Н. Афанасьева в трех томах. Том 2
• Автор: Александр Афанасьев
• Жанр: Сказка
• Год: 1984

В издании афанасьевских сказок, вышедшем в академической серии «Литературные памятники», сохраняются текстологические принципы издания 1957 г. Тексты сверены с изданием 1873 г. По сохранившимся рукописям из архива Всесоюзного географического общества уточнены паспортные сведения о записях сказок, имевшиеся в прежних изданиях сборника А. Н. Афанасьева. В «Дополнениях» к третьему тому печатаются предисловия Афанасьева к 1-му, 2-му и 4-му выпускам первого издания. К основному корпусу сказок присоединены тексты лубочных сказок из примечаний Афанасьева, напечатанные в IV книге издания 1873 г., а в «Дополнениях» — «Заметка о сказке „Еруслан Лазаревич”», сказки, изъятые цензурой, ряд текстов из сборника «Русские заветные сказки» и из рукописи «Народные русские сказки не для печати» с предисловием к женевскому изданию «Русских заветных сказок». Подстрочные пояснения Афанасьева к отдельным словам и выражениям в настоящем издании воспроизведены полностью. В примечаниях указан сюжетный тип каждой сказки по международному указателя Аарне — Томпсона (АТ); в тех случаях, когда сюжетный тип сказки не полностью соответствует номеру по AT, номер сопровождается пометой «отчасти».

Во второй том вошли сказки с №179 по №318, а также список сокращений.

Текст книги взят с сайта Фундаментальной электронной библиотеки «Русская литература и фольклор» (http://feb-web.ru/).

---

Бежали-бежали, уморились и оголодали. В чистом поле пастух коров пасет. «Пастушок, пастушок! Дай нам хлебца». — «Вот вам кусочек, — говорит пастух, — только всего и осталось! Кушайте на здоровье». Старший брат отдает меньшому: «Скушай ты, братец, ты малосильнее, а я подюжее — могу и так стерпеть». — «Нет, братец, ты все меня за ручку тащил, хуже моего утомился: съедим пополам!» Взяли, пополам разделили, съели и оба сыты стали.

Вот пошли они дальше; идут всё вперед да вперед дорогою широкою — и разбилась та дорога надвое; на распутии столб стоит, на столбе написано: кто в правую руку пойдет — царем сделается, кто в левую руку пойдет — богат будет. Малый брат и говорит большому: «Братец! Ступай ты в правую руку, ты больше меня знаешь, больше меня снести можешь». Больший брат пошел направо, меньшой — налево.

Вот первый-то шел-шел и пришел в иное царство; попросился к старушке ночь ночевать, переночевал, встал поутру, умылся, оделся, богу помолился. А в том государстве помер тогда царь, и собираются все люди в церковь со свечами: у кого прежде свеча сама собой загорится, тот царь будет. «Поди и ты, дитятко, в церковь! — говорит ему старушка. — Может, у тебя свеча прежде всех загорится». Дала ему свечку; он и пошел в церковь; только что входит туда — у него свеча и загорелась; другим князьям да боярам завидно стало, начали огонь тушить, самого мальчика вон гнать. А царевна сидит высоко на троне и говорит: «Не троньте его! Худ ли, хорош ли — видно, судьба моя!» Подхватили этого мальчика под руки, привели к ней; она сделала ему во лбу печать своим золотым перстнем, приняла его во дворец к себе, вырастила, объявила царем и вышла за него замуж.

Ни много, ни мало пожили они вместе, и говорит новый царь своей жене: «Позволь мне поехать — разыскивать моего малого брата!» — «Поезжай с богом!» Долго ездил он по разным землям и нашел малого брата; в великом богатстве живет, целые кучи золота в амбарах насыпаны; что ни плюнет он — то все золотом! Девать некуда! «Братец! — говорит меньшой старшему. — Поедем к отцу нашему да посмотрим: каково его житье-бытье?» — «Хоть сейчас в дорогу!» Вот приезжают они к отцу, к матери, попросились к ним в избу роздых сделать, а не сказывают, кто они таковы! Сели за стол; старший брат и начал говорить про утку с золотыми яичками да про мать-лиходейку. А мать то и дело перебивает да речь заминает. Отец догадался: «Не вы ли — мои детки?» — «Мы, батюшка!» Пошло обниманье, целованье; что разговоров тут было! Старший брат взял отца в свое царство жить, меньшой поехал невесту искать, а мать одноё покинули.

№196 [92]

Был-жил старик со старухою: старика того звали Абросимом, а старуху Фетиньею, и жили они в великой скудости и бедности и имели одного сына по имени Иванушка, который и был уже по пятнадцатому году. В один день старик Абросим промыслил краюшку хлеба и принес домой, чтоб накормить свою жену и сына, и лишь только принялся резать — вдруг из-за печки выбежал Кручина, выхватил из рук его краюшку и ушел опять за печь. Тогда старик начал Кручине кланяться и просить, чтоб он отдал краюшку назад, потому что ему с семьею своею есть нечего. Кручина старику на то сказал: «Я тебе краюшки твоей не отдам, а за нее подарю тебе уточку, которая всякий день будет несть по золотому яичку». — «Хорошо, — сказал Абросим, — я сегодня как-нибудь без ужина пробуду; только ты меня не обмани и скажи, где та уточка?» — «Завтра поутру, как ты встанешь, — отвечал ему Кручина, — поди в свой огород и там в пруду увидишь утку, которую поймай и возьми к себе в дом». Абросим выслушал его слова и лег спать, а поутру встал рано, и пошел в огород, и, увидев в пруду утку, несказанно обрадовался; стал ловить утку и скоро поймал, принес домой и отдал ее Фетинье. Старуха пощупала утку и сказала мужу, что утка с яичком.

Тогда они оба обрадовались, и посадили утку в корчагу, и покрыли решетом, а через час после того посмотрели и увидели, что утка снесла золотое яичко. Тогда утку пустили погулять по полю, а яичко старик взял, и понес продавать в город, и продал то яичко за сто рублей, и, взявши деньги, пошел на рынок, и накупил всякого харчу, и принес домой. На другой же день та уточка снесла опять такое же яичко; Абросим и то продал. И таким образом та уточка несла всякий день по золотому яичку, и старик в малое время весьма обогатился, и сделался богат, и состроил себе в городе большой дом и множество великое лавок, и накупил разных товаров, и начал торговать. Жена же его, Фетинья, понялась[93] с некиим молодым своим приказчиком и стала его любить; а тот приказчик ее не любил и только выманивал у нее деньги.

В одно время, когда Абросим ушел закупать новые товары, приказчик пришел к Фетинье и, говоря с нею, увидел уточку, которая несла золотые яички, поймал ее, и любовался, и приметил, что под крылышками у ней подписано золотыми буквами: «Ежели кто ту уточку съест, тот царь будет». Тогда приказчик, не сказав о том Фетинье, стал ее упрашивать, чтоб она, любя его, зажарила ту утку. Однако Фетинья ему отвечала, что она не может и не смеет ее зарезать, потому что от нее их счастие зависит. Приказчик же начал усильно просить Фетинью, чтоб она ту уточку из любви к нему зарезала и зажарила. Фетинья же, долго думая и боясь своего мужа, не смела того сделать; но после ослепилась и уточку зарезала и поставила в печь. Приказчик отлучился, обещаясь вскоре назад прийти; а Фетинья пошла в город. И на ту пору пришел домой Иванушка, сын ее, и захотелось ему есть. Он начал искать чего-нибудь пообедать и нашел в печи жареную уточку; вынувши ту утку из печки, съел ее всю дочиста и ушел со двора опять в лавку. Потом пришел и приказчик и кликнул Фетинью. Когда же она пришла, тогда приказчик велел ей подать жареную утку. Фетинья тотчас бросилась в печь и, увидев, что утки нет, испужалась и сказала приказчику, что утка из печи пропала. Тогда приказчик на нее рассердился и сказал ей: «Ты, конечно, сама утку скушала!» Разбранился и ушел из дому.

К вечеру пришел домой Абросим и Иванушка, сын его. Приметив, что утки нет, Абросим спрашивает об ней Фетинью: куда она девалась? Фетинья же ему отвечала, что ничего о том не знает. А Иванушка сказал своему отцу: «Кормилец батюшка! Я давеча пришел домой пообедать, и как матушки не случилось дома, то я заглянул в печь, и увидел жареную утку и, вынувши ее из печи, съел всю дочиста; только не знаю, наша ли это утка или чья иная?» Тогда Абросим вздурился на свою жену и прибил ее до полусмерти, а сына своего Иванушку согнал со двора долой.

Малый Иванушка пошел путем-дорогою и шел, куда и сам не знает, а туда, куда глаза глядят; шел десять дней и десять ночей и пришел к некоему государству. И когда пошел во градские ворота, увидел великое множество народу; и тот народ думал думушку крепкую, и такую думу, что царь их умер, а они не знали, кого царем выбрать, и уговорились между собою так: который человек прежде придет к ним в градские ворота, то того и царем сделать над собою. И как на ту пору Иванушка пришел во градские ворота, тогда весь народ закричал: «Вот идет наш царь!» — и старейшины подхватили Иванушку под руки, и повели в царские чертоги, и облекли его в царские ризы, и посадили на царский престол, и начали все ему кланяться яко истинному царю своему и спрашивали от него разных приказов. Тогда Иванушка подумал, что он царем себя во сне видит, а не наяву; однако опомнился, и, увидев себя настоящим царем, возрадовался всем сердцем, и начал повелевать народом, и учредил многих чиновных людей.

По малом же времени выбрал одного из них, именем Лугу, призвал его к себе и говорил ему сицевые[94] слова: «Верный мой и добрый кавалер Луга! Сослужи ты мне службу; поезжай в мое отечество прямо к самому царю, бей ему от меня челом, проси, чтоб он отдал тебе виновного купца Абросима и с женою его Фетиньею, и когда он тебе их отдаст, то привези ты их обоих ко мне; а ежели не отдаст, то скажи самому царю от меня, что его государство огнем сожгу и самого царя в полон возьму». Когда слуга Луга отправился в отечество Иванушки, и приехал к самому царю, и стал у него просить виноватых Абросима и Фетинью, — царь, ведая, что Абросим богатый купец в его государстве, не хотел было выдавать; однако рассудил, что государство Иванушкино весьма сильно воинством; и, убояся того, отпустил Абросима и Фетинью. Луга же, приняв их, отправился в свое государство и когда привез их к Иванушке-царю, тогда Иванушка сказал своему отцу Абросиму: «Государь мой батюшка!

Ты меня выгнал из дому своего; я за то принимаю тебя к себе. Живите оба с матушкою у меня до конца жизни». Абросим и Фетинья возрадовались, что их сын царем стал, и с того дня жили у сына много лет, а после померли. Иванушка сидел на престоле тридцать лет в добром здоровье и благополучии, все подданные любили его нелицемерно до последнего часа его жизни.

Чудесная курица