Кей Торп - Успех

• Название: Успех
• Автор: Кей Торп
• Издательство: Панорама
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 1994
• ISBN: 5-7024-0151-4

Начинающая актриса Керри Уэст мечтает об успехе. И, кажется, судьба дает ей шанс – девушка получает серьезную роль, она будет играть вместе со своим кумиром, Райаном Максвеллом! Но, оказывается, Райан не только великий актер: он – судьба Керри…

---

– Очень утешительно, нечего сказать, – произнесла выразительно Лиз, когда за ним закрылась дверь. – И как раз, когда я думала, что худшее уже позади. – Она постояла немного в задумчивости, а потом заявила твердо: – Одно, по крайней мере, ясно: он никогда не женится на Пауле. Она имен но такая, какой он описал Клеопатру, и если он так хорошо понимает одну, другой его не обмануть.

Керри взяла поднос с чайной посудой и отнесла его на кухню. Она налила в миску горячей воды, плеснула туда моющей жидкости, опустила в нее чашки и блюдца и почувствовала, как тепло обволакивает ее пальцы. Лиз права, подумала она безрадостно. Райан не женится на Пауле. Маловероятно, что он вообще на ком-нибудь женится. Нет женщины, которая значила бы для него достаточно много.

Адриан пришел рано. Расчесывая волосы перед зеркалом на туалетном столике, Керри слышала доносившиеся из гостиной голоса и один раз взрыв смеха. Потом раздались звуки музыки. Когда Керри вошла, они сидели на диване, перебирая коллекцию пластинок Лиз.

– Здесь есть некоторые, которые должны порядочно стоить, – говорил Адриан. Он улыбнулся Керри самой очаровательной улыбкой.

– Должен сказать, вас стоило подождать. Зеленый – определенно ваш цвет.

Поднимаясь, он оперся на подушку и наткнулся рукой на какой-то предмет. С минуту он смотрел на тонкий золотой карандаш, и по лицу его пробежало что-то неуловимое.

– Хорош, – сказал он. – Твой, Лиз?

– Нет, – честно ответила она, забирая у него карандаш. – Одного… знакомого. – Наблюдая, как он помогает Керри надеть медового цвета меховое манто, она живо сказала: – Желаю вам хорошо провести время. Я, наверное, уже лягу, когда ты вернешься.

«Нет уж, я не задержусь», – твердо решила про себя Керри, выходя.

Вечер прошел очень приятно, хотя временами Адриан был, казалось, чем-то озабочен. Они ужинали, танцевали, болтали. Разговор неизбежно перешел на театр, и Адриан рассказал ей несколько занимательных анекдотов о собратьях по профессии.

– Вы играли со всеми современными знаменитостями, – сказала Керри в какой-то момент разговора, и лицо его слегка омрачилось.

– Совершенно верно. А кто из тех, кто слышал мое имя, знает его?

Он увидел, что Керри собирается протестовать.

– О да, завзятые театралы, быть может. Но я говорю о широкой публике, о человеке из толпы, которому известно все об оливье, редгрейвах и максвеллах из нашей среды. Десять лет второстепенных ролей – это уже на пять лет больше, чем следовало бы. Пора мне подняться повыше.

Но это вряд ли уже возможно, подумала Керри. Адриан – хороший актер, не будь он им, он не достиг бы и того, что имеет сейчас, но ему не хватает того особого волшебного качества, которое именуется звездным. Его единственный шанс – найти главную роль, как будто специально для него написанную, и менеджеров, готовых рискнуть капиталом.

– Сегодня в театральном мире не так важно, что вы знаете, как кого вы знаете, – продолжал Воэн, вертя в пальцах рюмку. – Если у вас хорошие связи, вы можете далеко пойти. Почему вы решили поселиться с Лиз? – спросил он после паузы. – Вы ее знали раньше?

– Нет, мы встретились на первой читке. Ей нужен был кто-нибудь, чтобы вместе снять квартиру, а я как раз подыскивала жилье. Это был отличный выход из положения – особенно для меня. Теперешняя квартира намного лучше той, где я раньше жила.

– И намного дороже, я полагаю?

– Не слишком. Я вполне могу платить свою долю и еще откладывать кое-что на черный день.

– А до вас Лиз жила там одна, – Адриан что-то соображал про себя. – Или у нее очень состоятельные родители, или где-то прячется фея-крестная.

– Вероятно. – Керри заторопилась. – Адриан, вечер был чудесный…

– … Но уже поздно и вам пора домой, – закончил он, приходя неожиданно в хорошее настроение. – Ну что же, мисс Беспокойная душа, воля ваша.

Возле дома он велел таксисту подождать и проводил ее до дверей.

– Одиннадцать часов ровно, – сказал он. – Какова точность?

– Великолепно. – Керри взялась за ручку двери. – Спасибо, Адриан. Мне доставил большое удовольствие этот вечер.

– Нельзя сказать, чтобы на удовольствие было много времени. – Он не сделал попытки ее задержать. – Увидимся завтра утром.

Свернувшись на диване, в пижаме и халате, Лиз пила какао и перелистывал журнал.

– Как ты рано, – сказала она вместо приветствия. – Хорошо провела время?

– Неплохо. – Керри повесила манто на спинку ближайшего стула и со вздохом облегчения уселась рядом с Лиз. – Я уже сто лет не танцевала.

– Это все, чем вы занимались?

– Если тебя интересует, пытался ли Адриан меня соблазнить, могу ответить – нет. Весь вечер он был образцовым джентльменом. Кстати, ты мне еще не сказала, с кем идешь завтра к Ноэлю.

– Потому что у меня нет никого на примете. Посмотрю, кто подвернется. – Она бросила журнал на столик и поднялась. – Я ложусь. А ты?

– Пожалуй. – Керри взяла манто и погладила нежный мех. – Тысяча благодарностей тебе за него! Я себя чувствовала такой шикарной!

– Пожалуйста. – Лиз улыбнулась ей как-то странно. – Когда-нибудь я тоже у тебя что-нибудь одолжу.

* * *

Говоря об утренней репетиции, Райан был прав. Как только Уоррен просмотрел еще раз первые сцены, то, как одержимый, принялся все менять. Большинство актеров принимало перемены философски, однако Керри заметила, что хотя Райан внимательно выслушивал все новые идеи, он очень часто приспосабливал их к своим вкусам и настроениям, а иногда и вообще игнорировал. Его поведение вызывало у Керри улыбку. Он принимал указания режиссера, когда они соответствовали его собственным мыслям, или пропускал их мимо ушей. Его Антоний не был Антонием Уоррена и не таким, каким воображала его Керри, но он был великолепен: остроумный, блестящий, полный мужественной силы и бесконечно трагичный в своем поражении. Паула относилась к происходящему совсем по-другому. Когда она не соглашалась с режиссером, то возникали бесконечные споры. В ходе работы Уоррен становился все раздражительнее, его замечания все более язвительными. Оставив все старания придать этим спорам видимость дружелюбной дискуссии, они порой начинали кричать друг на друга.

– Нет, нет, нет! – завопил он в середине третьей сцены. Не «Что, нам пишет законная жена – ты можешь уезжать?», а «Что нам пишет законная жена? Ты можешь уезжать!» Она задает вопрос и отвечает на него, прежде чем он успевает заговорить. Ну почему ты не можешь произнести это так?

– Потому что я чувствую это по-другому, – раздалось в ответ со сцены. – Она просто спрашивает, требует ли Фульвия его возвращения.

– В таком случае она бы сказала «должен», а не «можешь». – Уоррен воздел кверху руки, словно призывая небеса в свидетели, какой крест ему приходится нести. Глубоко вздохнув, он переменил тактику. – Паула, милочка, ты устала, я устал, все устали. Может быть, прервемся ненадолго…

– Я нисколько не устала, – отвечала та с полным спокойствием. – Но если все нуждаются в отдыхе… – Улыбаясь, она повернулась к Райану: – У тебя не найдется для меня сигареты, дорогой?

Когда Райан открывал золотой портсигар, Керри пошла за кулисы, где уже столпились кое-кто из актеров. Уоррен прав, подумала она. Несмотря на пунктуацию в тексте, для Клеопатры более естественно произнести эти слова так, как он рекомендует. Это больше соответствует ее характеру. Райан признал бы справедливость такого замечания, будь оно адресовано его Антонию. Хотя он в таких замечаниях не нуждался. Он нисколько не уступал Уоррену в способности интерпретировать Шекспира.

Девушка, устало проведя рукой по виску, который у нее ломило, решила не ввязываться в дискуссию и, миновав группу обсуждавших этот эпизод, прислонилась к стене, пытаясь расслабиться хоть на несколько минут. Впервые ей страстно хотелось, чтобы репетиция поскорее кончилась.

Вдруг чья-то рука взяла ее за подбородок – Райан внимательно смотрел ей в лицо, потом отпустил ее и сунул руки в карманы брюк.

– Вы совсем расклеились, – заметил он. – Почему вы принимаете все, что говорит Уоррен, на свой счет? У вас должно быть достаточно опыта общения с режиссерами, чтобы не раскисать от их нападок.

– Как Паула? – не могла удержаться она от вопроса.

Он слегка усмехнулся:

– Нет, не как Паула. Если не хотите, чтобы вас с землей сравняли. Я хочу сказать, что вы должны принимать все спокойно и извлекать уроки. Уоррен нетерпелив и ужасный тиран, но он знаток Шекспира.

– Да, я знаю. – Глаза Керри следили за Паулой, разговаривавшей у рампы с режиссером. – Кто, по-вашему, из них прав в данном случае?

Райан приподнял плечи:

– С художественной точки зрения – Уоррен. Но эту роль играет Паула, и если ее не устраивает такое толкование, то она должна придерживаться своего собственного. Актер – это, по сути дела, вал, на котором вращается колесо.

– Песню делает певец, – проговорила она, и Максвелл засмеялся.