Нодар Думбадзе - Не бойся, мама!

• Название: Не бойся, мама!
• Автор: Нодар Думбадзе
• Издательство: Рад. шк.
• Жанр: Историческая проза
• Год: 1990
• ISBN: 5-330-00969-3

В книгу вошли два произведения известного грузинского писателя Н. В. Думбадзе (1928–1984): роман «Я вижу солнце» (1965) – о грузинском мальчике, лишившемся родителей в печально известном 37-м году, о его юности, трудной, сложной, но согретой теплом окружающих его людей, и роман «Не бойся, мама!» (1969), герой которого тоже в детстве потерял родителей и, вырастая, старается быть верным сыном родной земли честным, смелым и благородным, добрым и милосердным.

---

Покончив с мандарином, Феридэ подняла с земли и начала ощипывать обломок ветки. Молчание длилось несколько минут.

– Али Хорава был и у меня, – заговорила наконец Феридэ.

– Чего он хотел? – спросил я, чувствуя, как сердце подступает к горлу и начинает шуметь в висках.

– Али Хорава хочет, чтобы Феридэ была счастлива. Он знает, что ты хороший парень, что ты сирота, что ты очень еще молод, и он боится, что тебе не осилить мою любовь…

– А ты? Ты тоже боишься? – спросил я, замерев в ожидании ответа.

– Да. Боюсь. – произнесла Феридэ после долгого молчания. Я облизнул пересохшие губы, машинально потянулся к неочищенному мандарину. Кисловатый сок возвратил мне дар речи.

– Почему, Феридэ?

– Не знаю, Авто…

– Что еще сказал Али Хорава?

– «Если ты любишь этого парня, если ты уверена, что он не может жить без тебя, – заклинаю тебя богом, иди с ним, будь ему добрым другом и хранителем». Вот что сказал Али Хорава…

– Что же ты? Что ты ответила? – Голос мой задрожал.

– Я? Я ответила… – Феридэ заломила руки, взглянула на меня полными слез глазами. – Уходи, Автандил Джакели, иди своей дорогой. Не мучай меня…

– Феридэ! Я не знаю, что ты и Али Хорава называете настоящей любовью… Я знаю одно: никого, никогда я не любил и не полюблю сильнее тебя… И жить без тебя я не могу!

– Слушай, парень, что тебе от меня нужно? Пожалей меня! Вот уже год нет мне покоя и сна!.. Или ты хочешь, чтоб я спалила все и бросилась в море? Сжалься надо мной!.. Уходи!..

– Если ты меня не любишь – скажи об этом сама! Другим я не поверю! Скажи мне сама – «Авто, я не люблю тебя!» – и я уйду… Сейчас же уйду!..

– Уходи, Авто… Если ты любишь меня – уходи…

Я встал и без слов направился к воротам. Выйдя на дорогу, я оглянулся в последний раз: Феридэ сидела на том же месте, зарывшись головой в колени. Плечи ее вздрагивали…

У нас на заставе – неписаный закон: в честь каждого увольняющегося устраивать торжественный обед. Разумеется, так было и в день моего ухода. На кухне приготовили отменный обед, сварили винный кисель. Меня, наряженного в парадную форму, усадили за офицерский стол. Было произнесено три тоста: за наши Вооруженные Силы, за нашу заставу и за меня. В ответном слове я торжественно поклялся быть до конца верным присяге и по первому же зову Родины стать бок о бок со своими боевыми друзьями на защиту границы. Потом я попрощался с ребятами и получил по пинку от каждого.

Настал черед офицеров. Королев и Павлов, улыбаясь, крепко пожали мне руку. Наконец я подошел к Чхартишвили.

– Уходишь, бичо? – спросил он и потрепал меня по щеке.

– Ухожу, товарищ майор!

– Что ж, иди. Удерживать не стану, да и не удержишь тебя… Ну, давай попрощаемся! – Он обнял меня за плечи, расцеловал. – Будь счастлив, мой мальчик!

– Спасибо, товарищ майор!

– Зубов! – крикнул Чхартишвили, направляясь к канцелярии. – Выводите «виллис»!

– Товарищ майор! – догнал я Чхартишвили.

– Что тебе, Джакели?

– Разрешите обратиться!

– Ну, ну, в чем дело?

– Просьба у меня к вам…

– Выкладывай!

– Отдайте мне Мерабчика!

– Кого?

– Мерабчика, медвежонка нашего!

– Как это – отдать?

– Разрешите взять его с собой!

– Куда, Джакели, домой?

– Товарищ майор, скоро зима, я знаю, Зудов велит зарезать его к Новому году… А я возьму медвежонка, сдам в Батумский зоопарк… Прошу вас, товарищ майор!..

Чхартишвили задумался.

– В зоопарк, говоришь?

– Так точно!

Майор помолчал. Потом крикнул:

– Горохов! Позовите сюда Горохова!.. Через минуту прибежал наш повар.

– Горохов, сдайте медведя Джакели! Он отвезет его в зоопарк.

– Товарищ майор! – взмолился Горохов. – Да я же его… специально откармливал… Как же так?

– Выполняйте приказ! Горохов поплелся к кухне.

Мерабчика с трудом впихнули в машину. По обеим сторонам, на заднем сиденье, заняли места Пархоменко и Луговой. Я, как герой дня, важно уселся рядом с водителем.

«Виллис» медленно тронулся, миновал ворота и, выйдя на шоссе, ускорил ход. Мерабчик тихо урчал и иногда лизал мне голову.

– Слышь, Джакели, ты перемени-ка фамилию! Назовись Запашным, или Дуровым, или еще – ну как его, который с медведями?..– ухмылялся Луговой.

– Авто, не будь дураком, не вздумай сдавать его в зоопарк! – предупредил Пархоменко.

– Куда же я его дену?

– Как куда? Ведь я знаю: не видать тебе института, как собственных ушей! Купи красивый бубен и води медведя по тбилисским улицам! Разбогатеешь!

Подъехали к шлагбауму.

– Стоп, хлопцы! Теперь поворачивайте кругом!

Ребята сошли с машины. Еле-еле стащили заупрямившегося Мерабчика.

– Ну, прощай, Джако!

– Прощайте, ребята!

– Не забывай нас!

– Чего вы ревете, я же еще не умер?

– Пиши письма!

– Напишу!

– А ну, поворачивайся теперь!

– Только ты не бей, Пархоменко! Убьешь!

– Убить тебя мало!.. Уходишь, негодяй, от нас!

– Ладно, ребята… Прощайте!

– Будь здоров, Джако!

– Э, да хватит тебе! На, возьми платок!.. Да уходите же, черти!

– Прощай!

– Прощайте!

Пархоменко и Луговой сели в машину. «Виллис» заурчал, зафыркал, окутал меня дымом, вдруг рванулся с места.

Мерабчик отряхнулся, облизнулся, потянул носом воздух и, повернувшись лицом к селу, не спеша побрел по дороге, волоча за собой цепь.

– Куда, дурачок? – Я догнал медвежонка и схватил цепь. Мерабчик недовольно заворчал, уселся на задние лапы и стал грызть цепь.

– Вставай, вставай, глупыш! Медвежонок и ухом не повел.

Тогда я достал из кармана кусок сахара и показал медвежонку. Мерабчик покрутил мордой, вытянул шею и требовательно забил лапами. Я стал медленно пятиться назад. Мерабчик встал и пошел за мной.

– Что, жулик, без взятки не желаешь идти? На, жри! Медвежонок поймал на лету кусок сахара и с наслаждением проглотил его.

– Теперь пошли!

Мерабчик послушно зашагал рядом со мной.

Долго шли мы по шоссе. Мерабчик время от времени искательно поглядывал на меня, выпрашивая сахар. Подошли к роднику. Я с удовольствием освежился холодной водой, медвежонок жадно припал к роднику. Потом он улегся рядом со мной и стал тыкаться в руки своей мокрой мордой, требуя угощения. Я положил ему в рот кусок сахара. Мерабчик схватил руку и осторожно сжал ее зубами – по-своему поблагодарил меня. Немного погодя он опять взглянул на меня:

– Есть еще сахар?

– Есть, дурачок, есть, смотри, вот полный карман! Все для тебя, успокойся!.. А ты знаешь, куда я тебя веду?

Мерабчика это не интересовало.

– В зоопарк, вот куда! Знаешь, что такое зоопарк? Мерабчик не знал.

– Не знаешь – скоро узнаешь… Посадят тебя в клетку, будут кормить, поить, ухаживать… По воскресеньям придут к тебе гости – дети с родителями… Будут прыгать, веселиться вокруг твоей клетки, конфетами угощать. Смотри, не ошибись – иногда они вместо конфет подсовывают камень в красивой обертке! Не обижайся. В детстве я тоже обманывал зверей… Соскучишься, конечно, да ничего не поделаешь, брат… Может, приведут к тебе второго Мерабчика – тогда будет веселее… Хочешь в зоопарк?

– Сахару хочу!

Я угостил его сахаром. Мерабчик кивком головы поблагодарил меня.

– А от зоопарка ты напрасно отказываешься… Заживешь, брат, как министр! Никого к тебе не будут пропускать без пропуска – без билета, то есть… А на клетке повесят твой портрет и надпись:

«Кавказский бурый медведь Мерабчик. Возраст 1 год. Живет в горах Аджарии. На воле достигает возраста 15–16 лет, в неволе – 10–12 лет. Кормится травой, овощами, медом, дикими ягодами. Часы посещения – с 1 до 5. Близко не подходить, в клетку руки не просовывать, не дразнить!

Администрация зоопарка».

Чем плохая жизнь, а? Подумай! Шататься в лесу, искать пищу, связываться черт знает с кем… А тут – на всем готовом! Стоит ли из-за лишних двух-трех лет жизни портить себе кровь? И потом в лесу все равно ты не проживешь – отвык, брат, не то воспитание… А тут никто тебя не побеспокоит – ни одна собака, ни один сукин сын… Ты слушаешь меня?

Мерабчик слушал. Я угостил его сахаром. Медвежонок завалился на спину, подставил пузо.

– Что, почесать? Эх ты, бездельник! Обжора ты и лентяй, дорогой мой!

Я поскреб грудь Мерабчику. Он зажмурился и застонал от удовольствия.

– Теперь мы пойдем. Сдам тебя в зоопарк, попрощаюсь с тобой… Через год, может, вернусь сюда. Узнаешь меня?

– Узнаю, узнаю, только почеши как следует!

– Представляешь, что будет?! Человек в клетке медведя! Медведь ласкает человека! А? С ума сойдут люди!

– Сойдут, сойдут! Я взглянул на часы.

– Э, брат, мы тут бездельничаем уже битый час! Вставай, пошли!

Мерабчик встал, приник к ручейку. Потом медленно пошел вверх по воде. Я последовал за ним.

Медвежонок вышел на другой берег, отряхнулся, принюхался к каштановым листьям, мягким ковром устилавшим землю, и вдруг с громким рычанием стал кататься по земле, копал ее лапами и мордой. Долго метался и бесновался он, затем устало прилег, положил голову на передние лапы и взглянул на меня такими глазами, что я невольно вздрогнул.