Джин Стоун - По зову сердца

• Название: По зову сердца
• Автор: Джин Стоун
• Издательство: АСТ
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2001
• ISBN: 5-17-000035-9

Эта история началась тридцать лет назад…

История трагической ошибки, плоды которой приходится пожинать теперь, спустя годы.

История судьбы, в которой немыслимо переплелись горе и радость, боль утраты и счастье обретения, предательство и верность.

История любви — любви нелегкой, полной сомнений и неуверенности, но преодолевающей своей силой любые преграды…

---

— Черт побери, мы все были такими, — пробормотала Джинни.

Сворачивая на дорогу, ведущую к городу, она решила, что, получив эмоциональную поддержку от Лайзы, встряхнувшись и приготовившись к возвращению в нормальную жизнь, позвонит Джесс.

Наверное, обед у нее сегодня будет диетический: кресс-салат, эндивий и мясо кальмара под уксусом. Фу-у!

Удивительно, но в студии звукозаписи павильона, где снимался «Девоншир-Плейс», было тихо.

Цокая каблуками, Джинни пробралась на съемочную площадку, обходя кабели, камеры и прожекторы, и остановилась в центре. Тишина окутала ее, и вместе с тишиной вернулись те далекие дни, когда Джинни мечтала стать актрисой, чтобы весь мир знал ее имя и целовал задницу. Джинни вспомнилось, как в «Ларчвуд-Холле» она лежала в постели, листала киношные журналы и грезила о том, как будет стоять в брюках в обтяжку и на высоких каблуках в самом сердце Голливуда в ожидании «кадиллака», который вот-вот приедет за ней и отвезет на очередной прием или на очередную премьеру.

О да, Джинни сыграла несколько ролей — совсем маленьких и совсем немного. Однажды она даже вытащила свою мать из Бостона в Лос-Анджелес — когда умер ее отчим, когда Лайза родилась и уже была пристроена к людям, явившимся в «Ларчвуд» с деньгами и подписавшим необходимые бумаги.

В ее жизни было несколько ролей в кино и несколько мужей — Джейк стал четвертым. Провонявший табаком торговый агент умер и оставил Джинни дышащую на ладан фирму и разбитую машину. О молодом красавчике из Техаса Джинни впоследствии узнала, что он голубой, и ни капельки не расстроилась. Наделенный богатой и зловещей фантазией, писатель в конце концов обратился к божественному, принял духовный сан и оставил Джинни.

Эпизодические роли, эпизодические мужья. А потом появился Джейк. Он дал ей достойные роли, достойный дом, достойную жизнь.

«Какой же сукой я была с Джейком», — подумала Джинни, окруженная призраками волшебного мира кино и несбывшихся надежд. Пока не появилась Лайза, Джинни была непереносимой, неблагодарной, жестокосердной дрянью и всегда держалась настороже, как научила ее жестокая жизнь. — Вы кого-то ищете, мэм? — раздался мужской голос на дальнем краю площадки.

Джинни попыталась ответить, но вдруг закашлялась. Смахнув рукавом слезы, неведомо как подступившие к глазам, она с трудом выговорила:

— Лайза… Мне нужна Лайза Эндрюс.

Из темноты вышел мужчина с большой папкой в руках и крайне измученным видом.

— Она нужна не только вам. У нее поклонники на всех континентах. А как вы сюда попали?

«Он решил, что я — полоумная поклонница», — подумала Джинни, а вслух сказала:

— Нет, вы меня не поняли. Я — Джинни Эдвардс. А попала я сюда потому, что Джейк Эдвардс — мой муж. — Она помолчала, но мужчина никак не отреагировал на это имя. — Лайза Эндрюс — моя дочь.

Незнакомец удивленно вскинул брови:

— Ваша дочь?

Джинни не поняла, что его так поразило: моложавость матери Лайзы Эндрюс или ее «жуткий» вид.

— Как ваша фамилия? — властно спросила она.

— О'Брайен. Я рабочий по декорациям.

— Прекрасно. А теперь, О'Брайен, скажите мне все-таки, где найти Лайзу, иначе я разыщу Гарри Лайонса.

Джинни удивилась тому, как легко вспомнила имя режиссера Лайзы, хлыща, который уписывал угощение на поминках по Джейку.

— Съемки на сегодня закончены, — заметил О'Брайен. — Лайза в костюмерной. Третья дверь налево. Перед кабинетом Гарри. Только лучше постучите. Она там с любовником.

С любовником?

Ошарашенная этим сообщением, Джинни все же решила, что рабочий над ней издевается. Если бы у Лайзы появился любовник, Джинни первой узнала бы об этом.

А впрочем, сколько времени они не виделись?

Любовник? Не может быть!

Покинув студию, она направилась в костюмерную.

На двери костюмерной не было красной деревянной звезды, а висел обыкновенный металлический держатель с вставленной в него пластиковой карточкой, на которой значилась фамилия Эндрюс.

«Утром звезды гаснут», — подумала Джинни. Теперь рейтинги — основа жизни. Не то что в старые добрые времена, когда великие актеры были великими актерами.

Она взялась за ручку двери, но вдруг замерла.

С любовником?

Джинни огляделась, но в коридоре никого не было. Она приложила ухо к двери и прислушалась. Ни разговора, ни смеха. Как и следовало ожидать, никакого любовника.

Тем не менее Джинни постучала. Ответа не последовало. Джинни мысленно выругалась. Вот тебе и эмоциональная поддержка. Вот тебе и дочь, которая рада матери в любое время.

Она уже отошла от двери, как вдруг из костюмерной донесся какой-то звук. Джинни вернулась и постучала еще раз.

— Иди, О'Брайен, — послышался из-за двери голос Лайзы. — Я буду через минуту.

Итак, Лайза все-таки здесь. Джинни оправила платье и повернула ручку.

— Лайза! — сказала она, входя. — Лайза, это я, Джинни.

И вдруг она проглотила язык и застыла. Превратилась в ледяную статую. Неподвижную, как памятник на пьедестале. И твердую, как пенис, указывавший на нее из угла комнаты. Большой и очень знакомый пенис. Пенис Брэда. А выше — его живот, грудь, лицо.

Вопль Джинни разнесся по всему павильону:

— Подонок!

Оттолкнув полураздетую дочь, она набросилась на пасынка.

— Джинни! — Лайза с неожиданной силой обхватила мать за талию и потащила назад. — Оставь его!

Джинни вырывалась, ей хотелось ухватить Брэда за член и оторвать его. Пусть платит, мерзавец.

— Подонок! Грязная скотина!

Брэд отступил на шаг и широко улыбнулся.

— Дорогая мамочка, — пророкотал он, — какой неприятный сюрприз!

Джинни потянулась к нему, но Лайза снова удержала ее.

— О'Брайен! — крикнула она. — На помощь!

Пока Джинни тщетно вырывалась из рук дочери, Брэд не торопясь натянул джинсы. Он не сводил глаз с Джинни и иронически улыбался. Когда Брэд уже застегивал ширинку, в костюмерную ворвался О'Брайен.

— Боже! — пробормотал он, высвободив Джинни из объятий Лайзы и крепко схватив ее за запястья. — Вызвать полицию?

— Нет, — бросила Лайза. — Просто уведи ее отсюда.

О'Брайен завел руки Джинни за спину.

— Я сразу понял, что она не твоя мать, — заметил он. — Твоя мать должна быть благородной дамой.

Гнев Джинни начал остывать. Когда О'Брайен выталкивал ее из павильона, она с трудом прошептала:

— Все вы мерзавцы. Все!

На ней не было короткого красного платья, но мысль о сексе витала в воздухе, так как они были мужчиной и женщиной, и ничто не сдерживало их.

Филип привел Николь в небольшой итальянский ресторанчик на Пятьдесят четвертой улице неподалеку от ее дома. Он решил воспользоваться всеми преимуществами первого свидания и очаровать девушку. Конечно, Филип понимал, что очаровывать ему, собственно, нечем. В образе юрисконсульта, обслуживающего индустриальных магнатов, нет ничего заманчивого, особенно для исполненной энтузиазма защитницы прав детей. Весьма вероятно, она ненавидит мир «белых воротничков», в котором выросла. Тем не менее Николь проявила к нему интерес, и уже за это он был ей признателен. Филип никогда не стремился к женскому обществу, но если встречался с женщиной, то не отказывался от удовольствия.

Довольно долго он рассказывал Николь о себе — по ее просьбе — и наконец не выдержал:

— Хватит обо мне. Давай о тебе наконец. Неужели ты действительно увлечена юриспруденцией?

Она сделала глоток кьянти, причем ее яркая помада не оставила следа на стакане.

— Совсем не увлечена. Просто хочу получить диплом назло отцу.

Николь сообщила это, так просто, что Филип мысленно застонал. Сам он был бы неспособен делать что-то «назло» отцу, матери и даже Джозефу.

Николь улыбнулась:

— Папа хотел, чтобы я стала учительницей. Или врачом. Да кем угодно, лишь бы не юристом. Он утверждает, что в наше время юристы становятся низшей кастой.

Филип с облегчением вздохнул, поняв, что Николь все-таки не слишком цинична, но вместе с тем ее замечание кольнуло его. Не означает ли это, что и он принадлежит к той же касте?

— Ну, паршивая овца попадается в любом стаде.

Ему вдруг стало стыдно за сказанную банальность, штампы наверняка режут слух Николь.

— Но, — продолжала Николь, не обратив внимания на реплику Филипа, — давай смотреть правде в глаза: эта профессия приносит деньги. Особенно при папиных связях.

Филип слегка растерялся.

— Но ведь твой отец занимается разводами. Если ты будешь сражаться за права детей…

Николь безмятежно улыбнулась.

— У разведенных людей тоже есть дети, так разве плохо защищать их интересы?

Филип кивнул. Да, он не видел в этом ничего плохого.

— У тебя очень хорошая мама, — неожиданно сказала Николь.

Он улыбнулся.

— Папа, по-моему, втайне надеется, что я стану такой, как твоя мама. Домашней, уютной.

При последних словах она едва заметно поморщилась.

Филип рассмеялся:

— Нет, Николь, ты на мою маму ни капли не похожа.