Валентин Новиков - Путешествие «Геоса»

• Название: Путешествие «Геоса»
• Автор: Валентин Новиков
• Издательство: Казгослитиздат
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1964

Дорога к звездам, к иным мирам вселенной, бесспорно, будет загадочной и трудной. Даже первым мореплавателям, пускавшимся в неисследованный океан, было нелегко. Что оке можно сказать о не имеющем границ безмолвном океане космоса? Освоение его потребует исполинских сил, мужества, знаний и отваги. Мы не знаем, когда полетим к звездам, но знаем, что полетим. Мы не знаем, когда встретимся с разумными существами иных планет, но когда-нибудь встретимся. И звездные пути будут полны таких причудливых, загадочных встреч, которых не сможет предвидеть ни ученый, ни фантаст.

В повести “Путешествие “Геоса” астронавты попадают в государство ро­ботов и видят, к чему может привести развитие мышления белковых ма­шин. Повесть затрагивает вопрос о том, какие изменения в жизнь общества могут внести открытия стремительно развивающихся кибернетики и биологии.

---

Валентин НОВИКОВ ПУТЕШЕСТВИЕ «ГЕОСА»

ЗОВ БЕЗДНЫ

I

Одэя ехала на велосипеде среди синих елей и обтянутых зеленым мхом скал. Океан бросал на пустынный берег свинцовые волны.

Вдали под всеми парусами шла яхта, накренившись под свежим ветром. Она то исчезала среди волн, то появлялась снова.

Из-за деревьев показался поселок. Веселые разноцветные домики рассыпались среди скал.

Четверо подростков развешивали на наклонных кольях длинный невод. Неподалеку от них работала другая группа подростков. Мальчики обтесывали блестящими топорами смолистые бревна и закатывали их на сруб.

Одэя подъехала к ним и соскочила с велосипеда.

– Здравствуйте, – вежливо поздоровались мальчики.

– Здравствуйте, – удивленно ответила Одэя. – Что вы делаете?

– Баню.

– Что?

Мальчики переглянулись и рассмеялись.

– Вы не знаете, что такое баня?

– Нет. Впрочем, да. Скажите, где я могу найти Аэлу?

– А вот она.

Одэя подошла к девочке лет семи, собиравшей в мешок щепки.

Девочка оставила мешок и выпрямилась. На Одэю в упор смотрели прозрачные глаза.

– Аэла, – тихо, каким-то совсем другим, изменившимся голосом сказала Одэя и умолкла.

Девочка так же в упор удивленно смотрела на нее Но вот глаза ее вспыхнули. Она порывистым жестом переломила щепку.

– Моя девочка, – еще тише сказала Одэя.

Щепка выскользнула из пальцев Аэлы.

В начале века Марс был переведен на более близкую к солнцу орбиту и во время максимального сближения с Землей на него перебросили воду растопленных льдов Антарктики. Над южным полюсом зажглось атомное солнце. Проблема создания марсианской атмосферы была решена. Но подготовка планеты к заселению требовала огромного труда. Дети тех, кто работал на Марсе, годами не видели родителей.

К Одэе подошел широкоплечий мужчина в мокром черном плаще с откинутым капюшоном. Ветер трепал его густые рыжие волосы.

– Здравствуйте, – улыбнулся он. – Это ваш велосипед?

Одэя кивнула.

– Я тоже люблю этот спорт. Вернее, любил. Сейчас нет времени, да и велосипеда нет.

– Возьмите мой.

– Благодарю вас. У меня нет времени.

– Вижу. А ведь когда-то так жили люди… Все время у них уходило на добычу пищи, сооружение жилищ, починку одежды, борьбу с морозами…

– И океаном, – добавил рыжий. – Видели яхту? Это дети ушли в море.

– Но они могут не вернуться.

– Вернутся.

– Какая странная школа. И много таких?

– Вы как будто с другой планеты.

– Да, я с Марса. Начальник межпланетного биологического отряда.

– Вот как… Таких школ пока еще немного. Но они дали наилучшие результаты. До сих пор мы разнеживали детей на южных морях.

– А не кажется вам, что ваша система воспитания слишком сурова? Эта яхта, эти бревна, топоры, сети… Да и к чему все это в наше время, когда перед людьми стоят более серьезные и сложные задачи, чем приготовление пищи, забота о жилье. От этого людей давно избавили механизмы. Однако вы здесь преподаете детям именно это.

– Детские игры не исчезли, – перебил ее, улыбаясь, рыжий, – и никогда не исчезнут, как бы далеко ни ушло наше общество и как бы оно ни изменилось. Они всегда будут детьми, а не маленькими мудрыми старичками. Все, что вы здесь видите, – игра, очень здоровая, закаляющая волю и мускулы игра. Мы действительно изолируем детей, предоставляем их самим себе. Они получают первоначальные впечатления лишь от природы: океана, леса, гор и неба. Посмотрите, какие глаза у вашей дочери. Разве могут быть такие глаза у ребенка, если он растет среди бешеного движения, всяческой автоматики и сложности человеческих отношений?

– Как можно растить детей вне общества? Они же вырастут наивными, простодушными, как эти растения.

– А зачем в наш век быть человеку хитрым, если его никто не обманывает? Поймите, мы добиваемся только одного, чтобы взрослые были прекрасны, как дети. Чтобы их отношения были так же светлы и гармоничны… Однако зачем вы пришли?

– Я прилетела в отпуск. Всего на один месяц. А потом я снова улетаю с Земли. И хочу вас просить… Позвольте мне этот месяц провести с дочерью. Я думаю, не очень пострадает ваша педагогическая система, если мы с Аэлой побудем немного вместе.

– Я не инею ничего против…

Одэя порывисто полола учителю левую руку. Потом подняла лежавший в траве велосипед и сместила вправо укрепленную на раме белую стрелочку. Это значило, что велосипед свободен и теперь им мог воспользоваться любой прохожий.

Учитель чуть улыбнулся и, помахав Одэе рукой, зашагал прочь.

Они шли среди елей. Тихо шумела хвоя, пахло смолой и опавшими иглами. Звучно долбил кору красноголовый дятел.

Вышли к остановке электробуса. Вокруг небольшой платформы лежали замшелые валуны. На одном из них грелась на солнце пестрая ящерица. Тут же прогуливалась тонконогая дикая курочка.

– Куда мы поедем, мама? – спросила Аэла, не выпуская руку Одэи.

– Мы поедем отдыхать к океану, моя девочка.

На матовом щитке у самой трассы был укреплен кружок с набором цифр и значков.

Одэя не торопясь набрала номер маршрутного электробуса и устало облокотилась на перила.

Резкие короткие гудки высокого гона заставили ее вздрогнуть. Она вынула из кармана крошечный плоский прибор и, щелкнув кнопкой, сказала:

– Я слушаю. Что? – Глаза ее расширились, она торопливо положила прибор обратно в карман. Подошла к щитку. Резкими движениями набрала номер экспресса.

Спустя минуту к ним по глянцево блестящей вогнутой дороге бесшумно скользнул электроэкспресс, похожий на длинную сплющенную каплю. Разошелся борт.

Заключенный в полусферу робот-рулевой плавно пустил машину вперед.

Скорость нарастала так, что Аэла, прижатая к пологому сидению, не могла шевельнуться. Лес летел сплошной белесо-зеленой лентой, все быстрее бежала вправо стрелка спидометра, но вот электробус слабо дрогнул и с закладывающим уши звоном рванулся вперед. Аэла не чувствовала больше трепета машины. Электробус летел над дорогой на волне сжатого воздуха, как снаряд магнитной пушки.

– Что случилось, мама? – спросила Аэла.

– Внешняя обсерватория приняла сигналы из космоса.

Электроэкспресс летел на восток. На горизонте уже вырастали гигантские спирали зданий.

Машина плавно опустилась, пронеслась по безлюдным улицам и резко сбавила скорость у центрального здания города биологов.

– Четырнадцатый пояс, – сказала Одэя роботу.

Электромобиль закружил Аэлу, как на карусели, поднимаясь по спиральному въезду все выше и выше. Вращалось небо с облаками, медленно плыл назад и раздвигался вширь голубой горизонт.

Выйдя из электроэкспресса, Аэла осмотрела обширную панораму города. Дома и лаборатории внизу были густо оплетены зеленью. Сейчас, в начале мая, здесь цвели сады, и вверху над ухом девочки то и дело с сердитым жужжанием проносились, пчелы. Волнами накатывался тонкий аромат цветущих садов.

По обширной галерее они прошли в стеклянный вестибюль, вошли в зал с тонкими колоннами и прозрачным потолком.

Здесь уже собралось несколько человек. В центре группы стоял профессор Росс, широкий в плечах старик с крупной головой и густой седой гривой.

Одэя подошла к собравшимся.

– Материалы уже получены? – спросила она.

– Нет, – взглянул на нее Росс. – Мы, как всегда, в последнюю очередь.

– Но, профессор, согласитесь, записи сначала нужно расшифровать, – сказал высокий атлетического сложения ассистент. – А это никак не удается.

– Электронные анализаторы наших математиков примитивны, как каменные топоры, а сами они закоренелые тупицы! – выкрикнул Росс и принялся нервно ходить по залу.

– Я думаю, что радиосигналы направили к нам люди, похожие на нас, – сказала Одэя.

– А я думаю, что они представляют собой размазанную по камням плесень, – ответил Росс.

– Это бесплодный цинизм, профессор.

– Хорошо, ответьте мне на такой крайне простой вопрос. Человечество существует уже много десятков тысячелетий, однако к нам до сих пор не прилетал никто. Вы мне сейчас, конечно, подсунете избитый довод– удаленность солнечной системы от центра галактики. Но ведь автоматы должны были вести корабли ко всем звездам, на планетах которых предполагается жизнь. Вы скажете – совпадение, редкость. Но чужой корабль с механизмами мог вертеться вокруг Земли миллионы лет и ждать, когда появятся организованные радиосигналы. Создается впечатление, что космические парни или круглые дураки, или они действительно плесень, размазанная по камням, и считают, что в окрестностях нашего солнца им делать нечего.

– Плесень не полетит к звездам, – ответила Одэя.

– Плесени просто недостает мозга, – с улыбкой заметил ассистент.

– Не более, чем нам с вами, – молниеносно повернулся к нему профессор. – Если им недостает мозга, они его сделают, как мы. Нам явно его недостает. Мозг человека почти не изменился за последние двадцать тысячелетий. Того же можно ожидать и от двадцати последующих, да и сам человек, в сущности, не изменился, если не считать новых форм поведения, вызванных новыми общественными отношениями и появлением сложных машин. А разве цивилизация будет ждать, когда усовершенствуется наша черепная коробка? Нет, не будет. И что же происходит? Человеческий мозг остается таким же, как и тысячи лет назад, а мозг искусственный непрерывно совершенствуется…