Сьюзен Виггз - Круги на воде

• Название: Круги на воде
• Автор: Сьюзен Виггз
• Издательство: Русич
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-88590-235-6

Новгородская княжна Ульяна Романова чудом избежала смерти и покинула родину с цыганским табором. В скитаниях она провела пять лет и добралась до Англии в надежде на заступничество и помощь английского короля. Но из-за жестокого каприза монарха Юлиана стала женой гордого и замкнутого Стивена де Лассе, барона Уимберли, который совсем не желал брака со странной цыганкой, называющей себя знатной русской дамой. Жизнь со Стивеном, их странный формальный брак перевернул душу Юлианы, поставил перед нелегким выбором: память о прошлом, справедливое возмездие убийцам родных или робкая надежда на счастье с неприступным Стивеном.

---

– Я не нуждаюсь в таких жертвах. – Он засунул ноги в сапоги. – Ты ведь хорошо меня знаешь.

– Да, знаю. У тебя на столе все еще лежат бумаги на аннулирование брака, не так ли? – Она сделала глубокий вдох и заговорила со всей болью своего сердца. – Я не желаю состоять в этом противоестественном браке.

Стивен поднял руку, сжав кулак.

– Юлиана...

– Господин! – Ворота двора распахнулись. – Господин!

Юлиана выбежала из-под навеса. Стивен обогнал ее.

Юбки путались у нее в коленях, дрожащие ноги подкашивались. Через двор к ним спешила Нэнси.

– У Оливера приступ, он не может дышать.

Стивен бросил на Юлиану красноречивый взгляд и побежал к дому.

Юлиана ходила взад и вперед перед спальней Оливера. Стивен находился у постели ребенка уже несколько часов. Дверь в комнату была приоткрыта, и она видела сквозь слабый туман от камфары, как Стивен сидел на постели сына, прижимая к себе ослабевшего и задыхающегося мальчика.

Голова Стивена поникла, светлые волосы закрывали лицо. Его большие руки гладили спину ребенка, худые плечики.

Боль сжимала сердце Юлианы. Стивен ошеломил ее своим настойчивым нежеланием иметь детей. Теперь она начинала понимать весь ужас состояния мальчика. Это был самый тяжелый приступ с тех пор, как она узнала Оливера. Наблюдать его было нелегким испытанием.

«Мой сын умер у меня на руках».

Проснувшаяся в ее сердце материнская любовь к Оливеру, мысль о том, что она может потерять мальчика, не давали ей покоя. Юлиана сложила в молитве руки.

Нет, нет, нет.

По правде сказать, она еще не была уверена в своей беременности. Возможно, это была просто задержка. Она никогда не вела календаря своих недомоганий.

Избавься от него.

Как он мог такое сказать? Как посмел произнести смертный приговор собственному ребенку? Нет, он не имел в виду ничего дурного. Конечно, нет.

– Госпожа? – К ней приблизился Кит бледный, с хмурым лицом. – Королевский посланник ждет в зале.

У Юлианы кровь похолодела от предчувствия.

– Чего он хочет?

– Господина призывают ко двору. – Кит направился было в спальню.

Юлиана схватила его за руку.

– Не тревожь его, Кит. Ты меня понимаешь? Он даже не должен знать, что посланник был здесь.

– Но это приказ короля…

– Я сказала – нет, Кит. У моего мужа и без этого достаточно волнений. Я сама приму посланника.

Кит затоптался на месте.

– Вы просите меня держать это в секрете?

– Нет, – но прежде чем он почувствовал облегчение, она добавила властным тоном: – Я приказываю это тебе. – Заметив его напряженный взгляд, Юлиана смягчилась. – Оливер очень болен. Стивен делает все возможное, чтобы помочь ребенку. Его нельзя беспокоить. Если он отвлечется хоть на мгновение и что-нибудь случится с Оливером, кого он будет винить, Кит? Кого?

– Себя.

– Теперь ты понимаешь?

– Да, госпожа.

Юлиана спустилась в зал. В мрачном молчании она выслушала посланника. И когда он закончил говорить, она знала, что ей нужно делать.

Прежде чем отправиться на поиски Ласло, Юлиана тайно попрощалась с Лунакре. Никто, кроме Кита, не знал, что она уезжает. Юлиана заставила его поклясться, что он будет молчать.

Когда Юлиана шла по саду, она почувствовала холодное дуновение приближающейся зимы. На дорожках лежали желтые листья, прохладный ветер разносил по воздуху цветочные семена.

Так много воспоминаний связывали ее с этим местом. Там вдали, находилось старое аббатство. Ей пришло на память, как Стивен по канату спустился с колокольни, чтобы помирить поссорившихся детей, и как затем запустил камень в витраж – подарок короля Генриха первой баронессе.

По берегу реки огороженные наделы земли ожидали весеннего сева, а за лугом высокая ограда из колючих кустов скрывала лабиринт дорожек. Теперь ворота были открыты и лабиринт, и сад Оливера стали любимым местом для игр деревенских детей.

На мгновение она задержалась, чтобы заглянуть во двор, где готовили сидр. Низкая дверь все еще была открыта, и она видела, как тусклый свет освещал место, где они в последний раз занимались любовью. Юлиана заставила себя не думать о том, как это было в последний раз, когда соприкасались их губы и руки, когда их тела соединились в неистовой страсти.

Раньше она считала, что потеря семьи была самой невыносимой ее болью, но, оказалось, что новая боль еще сильнее.

Юлиана ускорила шаг. Уехать, как можно быстрее уехать отсюда и вырвать Лунакре из сердца, как занозу из кожи. Если она промедлит, то не сможет сделать того, что, как считала Юлиана, будет лучше для всех.

Она скакала в Лондон рядом с Ласло и еле сдерживала слезы. Но глаза ее были сухи, когда она появилась в огромном зале Хэмптон-корта[27]. Она также казалась внешне спокойной, когда принимала ванну с помощью дюжины суетливых горничных, присланных герцогиней Бедфорд.

Когда мажордом вел ее по продуваемым ветрами коридорам и гулким залам дворца, она следовала за ним в холодном молчании. Словно полуживая.

Юлиана вошла в тронный зал, где принимали только самых именитых гостей. Не обращая внимания на скептический шепот роскошно одетых советников и разряженных придворных дам, она прошла вперед и остановилась перед троном короля. Юлиане хотелось выцарапать им всем глаза. Но вместо этого она присела перед королем в грациозном реверансе.

Генрих был великолепен: при всех королевских регалиях, в собольей накидке, с тяжелыми золотыми цепями, с бриллиантами на каждом пальце, в одежде из тисненого шелка и вышитого батиста. Холодные лучи осеннего солнца проникали через окна в форме трилистника и создавали ему золотой ореол.

– Что за человек ваш муж, мадам? – строго заметил Генрих. – Почему он послал вас одну ко двору?

– Мой муж не получил вашего послания. Его получила я.

Любопытные-придворные тут же зашептались. Генрих сделал нетерпеливый жест рукой, подавая им знак удалиться.

– Глупцы, – пробормотал король, глядя на удаляющихся советников. – Они хотят, чтобы я снова женился.

Хотя Юлиана подозревала, что слова Генриха не предназначались для ее ушей, у нее вырвался вопрос:

– Кто? На ком?

Генрих отпил из стоящего рядом кубка.

– Весь этот мир. Все королевство. – Король взмахнул кубком и выплеснул вино на пол. – У Кромвеля на примете какая-то хорошенькая кобылка из Фландрии. Родственница герцога Клевского. Последовала пауза. Казалось, Генрих отбросил свои раздумья. Он остановил свой властный взгляд на Юлиане.

– Это очень глупо с вашей стороны явиться ко двору одной.

– Ваш приказ, – возразила она, – был бессердечен.

– С каких это пор считается, что король должен иметь сердце?

Юлиана рассмеялась бы, если бы не была так серьезна в тот момент.

– Я полагаю, что сердце необходимо всем благородным людям.

– Мне нужно, чтобы мои подданные мне повиновались, – вскричал король.

Она приняла взрыв гнева короля с каменным спокойствием, как будто Стивен лишил ее всех чувств, запер их в какой-то волшебной шкатулке и теперь сам будет ими пользоваться по своему усмотрению.

– Ваше величество, вы призвали Оливера де Лассе для службы при дворе. Почему?

– Я не должен отвечать ни на ваши вопросы, ни на чьи-либо еще. – Только сейчас Юлиана заметила, что король нервничает, его глаза постоянно обращались к боковой двери Тронного зала. – Уимберлей так долго прятал своего сына... Я не настаивал на его вызове ко двору.

– Тогда почему...

– Молчать! – Его рев наполнил эхом огромный зал. – До меня дошли слухи, что мальчик, Оливер, так, кажется, его зовут, выздоравливает.

– Не настолько, чтобы вынести...

– Наследник Уимберлея не может пользоваться особыми привилегиями. Если бы я разрешил, другие вельможи потребовали бы того же. Мальчик будет служить при дворе.

Из боковой двери раздался стук. К изумлению Юлианы, лицо короля побледнело.

– Подойдите, – тихо сказал король, голос его звучал покорно и даже почтительно.

В зал быстро вошел паж в бело-зеленой ливрее, за ним следовал человек в длинном совершенно черном одеянии. Врач.

Доктор прошептал что-то королю. Грудь Генриха начала вздыматься, и Юлиана почувствовала к нему сочувствие. Такой же страх и отчаяние она видела на лице Стивена, когда болел Оливер.

– Принц болен. Да? – прошептала она, когда врач удалился.

– Да, – король почти онемел от ужаса и стал похожим на обыкновенного человека.

– Ваше Величество, почему вы не пойдете к нему? Дети быстрее выздоравливают, когда рядом любящий родитель.

– Да? – Его черные глаза встретились с взглядом Юлианы.

– Я убедилась в этом, когда болел Оливер. Ему нужны были прикосновения нежных рук и близость любящего человека. Это необходимо каждому ребенку. – Юлиана прикусила губу, боясь напомнить королю о его любимой королеве Джейн. – Особенно ребенку, у которого нет матери.

Король поморщился.