Георгий Герасимов - Прикладная философия

• Название: Прикладная философия
• Автор: Георгий Герасимов
• Издательство: Республика
• Жанр: История
• Год: 2001

Предлагаемый труд не является развлекательным или легким для чтения. Я бы рекомендовал за него браться только людям, для которых мыслительный процесс не является непривычным делом, желательно с физико-математической подготовкой. Он несет не информацию, а целые концепции, знакомство с которыми должно только стимулировать начало мыслительного процесса. Соответственно, попытка прочесть труд по диагонали, и на основании этого принять его или отвергнуть, абсолютно безнадежна, поскольку интеллектуальная плотность, заложенная в него, соответствует скорее краткому учебнику математики, не допускающему повторения уже ранее высказанных идей, чем публицистике. Однако, надеюсь, что читатель по образованию и мыслительной культуре, способный воспринимать новые идеи даже на давно устоявшемся поле, и обладающий необходимой эрудицией, получит от чтения и немалое эстетическое удовольствие.

---

Теория К. Маркса в серьезных научных кругах естественно не могла быть принята по указанным выше причинам, однако она прижилась в среде революционеров. Во-первых, она согласовывалась с их устремлениями, т. е. хорошо ложилась на подсознательные установки и потому воспринималась не достаточно критично. Во-вторых, вся эта среда состояла из людей малограмотных, в лучшем случае это были недоучившиеся студенты, выгнанные за неуспеваемость, или заочники, а в худшем рабочие, не имевшие и среднего образования. О научной культуре тут даже речь не могла идти, поэтому К. Маркс представлялся им гением. А в-третьих, этот контингент больше хотел действовать, достигать практического результата, пожинать плоды успеха, чем думать и работать.

Марксизм-ленинизм

Культурный и общеобразовательный уровень Ленина ниже, чем у К. Маркса. О его научном уровне я и не говорю. Он даже не в состоянии был понять, что такое рынок в плане саморегулирования в обществе. Заметив тенденцию к концентрации и монополизации капитала, он не сумел провести простейший анализ, позволяющий понять, насколько это разрушительно для экономики, и решил ускоренно провести эту концентрацию в масштабах всей страны, посчитав, что за этой тенденцией будущее. То, от чего весь капиталистический мир усиленно уходит путем создания антимонопольного законодательства для сохранения возможности саморегулирования, вождь мирового пролетариата, в силу полной экономической некомпетентности и общей низкой культуры, считал фактором повышения производительности труда.

Его философская социальная позиция, это вульгарный прагматизм. Весь научный философский ленинизм может быть сведен к простой формуле: смотри кому это выгодно. Если это выгодно ему, то все здорово, если нет, он начинал браниться. Поэтому большая часть его работ это злое брызганье слюной в адрес оппонентов. И это совсем не удивительно. Высшее образование у него заочное, юридическое, т. е. основной способ мышления догматический, с элементами игрового, в чем он как раз совершенно не преуспел. Особой склонности к анализу и самоанализу никогда не наблюдалось, зато потрясающе сильная воля маньяка-шизофреника, сумевшего всю свою жизнь посвятить одной цели и подчинять гипнабельных людей, увлекая их за собой. Ленинская естественнонаучная философия тоже предельно проста, и является прямым продолжением его социальной философии. Это полное оголтелое отрицание всего, что лежит за пределами самых очевидных бесспорных экспериментальных данных. Т. е. сложные психические явления, магия, религия, а отсюда и нравственность, гуманизм и прочие общечеловеческие ценности по Ленину это поповщина и мракобесие. Т. е. ленинизм – это философия неграмотных, голодных, и потому злых, тех, у кого основная забота как прокормиться, кому по жизни не до философствования. Отсюда и уровень ленинской философии.

После победы большевиков, когда у них появилась возможность привлечь к работе над марксистско-ленинской философией действительно умных и грамотных людей, создалась реальная возможность спасти учение, сделать его жизнеспособным, сохранив при этом догмы. Однако после победы 1917 года марксизм-ленинизм поднимается в виде революционного знамени над головой и доступ к нему тщательно охраняется придворной околонаучной братией, опирающейся на государственный репрессивный аппарат. Поскольку это знамя являлось существенным элементом политики, то нормальная научная критика по отношению к нему была невозможна, по крайней мере опасна для жизни, и все штатные придворные должности, дающие доступ к этому знамени, распределены между революционерами – недоучками. Поэтому изначально слабое учение застывает в виде догмы, остающимся таким и по сей день.

И для простых людей, и правящей верхушки это догматическое учение превращается в критерий проверки «свой-чужой». Если говоришь «правильными» лозунгами и штампами, то ты свой, а если не скрываешь своего отрицательного или хотя бы критического отношения к учению, то ты явный враг народа. Таким образом Марксизм-ленинизм становится не просто учением, а превращается в принцип этнического деления на «свой-чужой». По этому принципу идет отбор, физически уничтожаются «неверные». Реально что-то делать в соответствии с этим учением было невозможно, а транслировать его лозунги и штампы становится атрибутом лояльности к системе, поэтому в государстве начинает работать двойной стандарт.

Марксизм ко всем религиям относился отрицательно, но без особой неприязни и агрессивности, просто, как многие научные системы своего времени к догматическим. Ленинизм же в своей неприязни переходит в неприкрытую ненависть. Причин для этого было много. Во-первых, гуманистические Христианские заповеди – преграда на пути революции и террора, во-вторых, религия такой элемент надстройки, который всегда заботится о стабилизации общества, и поддерживает практически любую власть, в третьих, это идеологический противник, который влияет на умы именно простого малограмотного народа и т. д. Поэтому марксизм-ленинизм всегда был в конфронтации со всеми религиозными системами, активно борясь с ними. Но любая религия содержит в себе существенный социальный элемент это морально-этические нормы. Отвергнув все религии, марксизм-ленинизм вынужден был нравственный вакуум заполнить своей системой, позаимствованной в Христианстве, которую назвали Моральным кодексом строителя коммунизма.

Весь разобранный выше спектр свойств марксизма-ленинизма позволяет в социальном плане поставить его в один ряд с религиями. Господствующий принцип мышления – догматический. Подобно любой религии он включил в себя морально-этические нормы. Как и любая религия он стал важным критерием этнического деления по принципу «свой-чужой». Как и большинство религий мира он фанатично агрессивен по отношению к иным религиям. Каждая религия заботится о создании возможности для паствы отправлять свой культ. Коммунистическая религия в этом плане тоже ни чем не отличается, кроме более тоталитарного подхода. Вместо постройки молельных домов, она вынесла отправление своих культов на производство, куда заблаговременно загнала всех потенциальных прихожан, а надзирать за ними приставила производственные партийные организации. Коммунистическая религия вмешивалась во все, преобладала над экономикой, политикой, культурой, литературой и искусством, наукой, личной жизнью людей и т. д. После победы Октябрьской революции Россия фактически перестала быть светским и стала религиозным государством. Именно такой противник оказался не по зубам нацистской Германии. Высокая национал социалистическая нравственность столкнулась с еще более высокой нравственностью религиозного государства.

Однако у марксизма-ленинизма есть принципиальное отличие от религий. Основным элементом всех религий является духовность. В силу своего атеизма марксизм-ленинизм отверг эту сторону дела, признав таким образом свою бездуховность. Кроме этого атеизм не может дать в нравственном плане никаких иных ориентиров, кроме эгоизма, что привело в результате к двойному стандарту в коммунистическом обществе, «Христианские заповеди» для масс, и ничем не сдерживаемый эгоизм, жидовство для избранных. А это, в итоге, обеспечило очень короткую жизнь коммунистического этноса. Если ближайший его аналог, Ислам, в возрасте пятисот лет остается этнически действенной системой, то марксизм-ленинизм безнадежно состарился всего за семьдесят лет. Отсутствие для руководства страны нравственных, духовных, культурных и национальных ориентиров привело к чрезмерной концентрации жидов в правящем сословье, и разрушению страны, начиная с инерционной этнической фазы (Брежнев), небывалыми темпами, что во-первых, подорвало ее экономический потенциал, а во-вторых, полностью отвратило массы от господствующего учения и лживого руководства, с его двойной моралью.

Марксистская партия

Что такое ленинская партия нового типа известно из истории КПСС. Изначально она строилась, как централизованная партия с жесткой дисциплиной и сильным профессиональным ядром единомышленников и коллегиальным руководством в ЦК. Идейно она сложилась из марксизма и народничества и потому, в основном исповедовала жесткие экстремистские методы борьбы, не гнушаясь явных преступлений. Этим в основном и объясняется организационная структура партии. Она обязана была пребывать в эмиграции и подполье, потому как поставила себя вне закона, отбросив все моральные религиозные и гуманистические нормы. Т. е. ее организационная структура явилась непосредственным следствием исповедуемых методов работы, а отнюдь не гениальности Ленина.

Партия декларировала, что она выражает интересы рабочего класса. Наверно, делалось это достаточно искренне. Просто социал-демократы на основе своего учения (марксизма) «лучше» самих рабочих знали, что им бедолагам-рабочим нужно. Но слабое учение больше выдавало желаемое за действительность, чем отражало истинную суть. Поэтому рабочие не очень поддерживали социал-демократов. В самые лучшие времена до революции РСДРП насчитывала до двадцати тысяч человек. При этом большую часть составляли не большевики, а сторонники экономических методов борьбы. Основная масса нормальных людей не любит экстремистов, и тем более, мало кто из пролетариев желал становиться пушечным мясом для кучки фанатиков, а большевистский устав и программа именно это и предполагали. В результате партия большевиков изначально была и оставалась на протяжении всей своей дореволюционной истории партией заговорщиков, не пользующейся поддержкой в народе. Ее вожди видели это и любой ценой желали изменить положение, были готовы заключить союз с кем угодно, поддерживать кого угодно, лишь бы расширить социальную базу для своей партии. Они пытались войти в профсоюзы, поддерживали все виды местного национализма, метались между легальными формами борьбы и своими привычными, то участвовали в выборах в Думу, то бойкотировали их, шли на союз с любыми силами, в том числе и с немцами во время войны, продавая национальные интересы. Все безрезультатно. Социальной базой партии реально оставалась часть еврейского националистического движения, из которого она и выросла, кучка экстремистски настроенной жаждущей власти интеллигенции по большей части еврейской национальности, а в качестве исполнителей, небольшое число распропагандированных пролетариев и бандитов кавказских национальностей.