Леон Юрис - Хаджи

• Название: Хаджи
• Автор: Леон Юрис
• Жанр: Научная Фантастика

---

Между тем, двадцать тщательно отобранных молодых членов Хаганы, сливки Пале-стины, собрались в киббуце Шемеш, чтобы образовать первый Особый ночной отряд под командованием Орда Уингейта.

Уингейт обращался с ними как в преддверии ада. Он буквально превращал день в ночь, устраивая вынимающие душу ночные марши с лазанием по отвесным скалам в пол-ной темноте. На их телах множились шишки, порезы, синяки, их ноги кровоточили от ходьбы по непроходимой местности и еще больше от жестоких тренировок в рукопашных партизанских схватках. Он так обучил их, что они умели украдкой подобраться к ничего не подозревающему молодому оленю. Выслеживание, стрельба, скалолазание, бой с но-жом, удушение, ползание, передвижение под водой, лисья и псовая охота, дзюдо, способы допроса, походы без компаса и света: напасть быстро, на смерть, без жалости, без всякого такого вздора.

Полумертвый от усталости, Уингейт по-английски проповедовал им сионизм, про-хаживаясь над их простертыми телами, и читал по памяти на иврите длинные пассажи из Библии. Он до тонкостей знал, как использовать любую часть страны так, как она исполь-зовалась древними воинами Иудеи и Израиля.

Арабы, евреи и англичане жили очень близко друг от друга на густо населенной тер-ритории, и все тайны были, что называется, на открытом рынке. Новости о странном анг-личанине и его войске стали предметом ежедневных пересудов. Когда отряд на грузовике покидал киббуц, его всегда сопровождали внимательные взгляды. Чтобы скрыть передви-жения, он научил людей выпрыгивать из грузовиков на полном ходу. Они прятались в придорожных канавах, а потом по одному отправлялись к неизвестному арабам месту сбора.

Два бугра у Латруна стояли как последние часовые у входа в Баб-эль-Вад. На одной стороне шоссе находился британский тегарт-форт. На другой - монастырь траппистов, за-служивший репутацию производителя превосходного дешевого вина. Первоначальное ме-сто монастырского поселения было оставлено ради современного здания. В старом поки-нутом монастыре Гидеону и Ибн-Юсуфу можно было встретиться, избежав любопытных глаз.

Гидеон смотрел, как Ибн-Юсуф пробирается через поле к покинутому монастырю. Ибн-Юсуф был хрупкий человек с мелкими чертами лица в окружении седых волос и се-дой бороды. Он оглянулся, чтобы убедиться, что его не преследуют, и вошел в здание. Ги-деон поманил его от двери монашеской кельи. Орд Уингейт, находясь вне поля зрения, но в пределах слышимости, напряг слух.

Ибн-Юсуф рассказал о тщательно разработанном плане Каукджи и его бандитов на-падения на Табу. Два отвлекающих маневра, скоординированные с атакой. В Лидде и Рамле проповедники муфтия будут подстрекать к бунту, чтобы связать тамошние британ-ские гарнизоны. Отдельное нападение будет совершено на удаленную арабскую деревню с участием горсточки людей, чтобы вытянуть британцев из Латруна вверх по грязной изви-листой дороге, которую легко будет взорвать за ними и таким образом задержать их на несколько часов.

Связав англичан бунтовщиками и ложной тревогой, они перейдут к цели - Табе. Ги-деон не спеша беседовал с Ибн-Юсуфом, уточняя численность войск, карту взаимодейст-вий, сроки и места. Каукджи собирается использовать до трех сотен человек - крупная операция. Приоритет мятежа - очевидно, захват Табы.

Ибн-Юсуф ушел. Уингейт вышел из тени и плюхнулся на жесткий монашеский топ-чан. Он тупо уставился на затянутый паутиной потолок, а Гидеон через щелочку окна смотрел, как Ибн-Юсуф садится на своего осла.

Сосредоточенно погружаясь в свои мысли, Уингейт имел обыкновение машинально вытаскивать из кармана брюк зубную щетку и расчесывать ею волосы у себя на груди. Внезапно он сел.

- Вы доверяете этому типу?

- Я понимаю, что вы хотите сказать, Уингейт. Не все они врут и хитрят.

- О, конечно, они годами будут вести с вами дела, но когда наступит критический момент, они вас продадут за копейку.

- Но они и свой собственный народ продают за копейку, - сказал Гидеон. - Если мы собираемся остаться в Палестине, нам придется выработать компромисс.

- Ибн-Юсуф и любой последний араб - узники своего общества. Евреи в конце кон-цов должны будут столкнуться с тем, с чем вы здесь имеете дело. Арабы никогда не по-любят вас за то хорошее, что вы им принесли. Они и не знают на самом деле, как любить. Но ненавидеть! Боже мой, ненавидеть они умеют! И они затаили глубочайшую обиду, по-тому что вы стряхнули с них самообман величия и показали им, кто они на самом деле - упадочный и дикий народ, управляемый религией, лишившей их всех человеческих стремлений... кроме немногих достаточно жестоких и надменных, чтобы командовать ими, как стадом баранов. Вы имеете дело с сумасшедшим обществом, и лучше бы вам научиться его контролировать.

- Это чертовски противно нашей натуре, - грустно заметил Гидеон.

Уингейт резко сменил тему.

- В целом план для Каукджи весьма изощренный, - сказал он.

- Я это знаю, - согласился Гидеон. - Невольно хочется, чтобы вы отдали команду готовности.

- Вы что, не слышали, что я сказал? - воскликнул Уингейт.

- Перед вами не один из тех парней из Особого ночного отряда, с которыми вы бе-седуете для поднятия духа.

- Я говорю вам, что с тех пор, как вы, евреи, вернулись в Палестину, вы никогда не переставали прятаться в ваших укреплениях. А теперь, когда независимость должна дей-ствовать, вы очень возбуждаетесь. К черту британскую армию. Пусть они занимаются охотой по всей Иудее. О Боже, да неужели вы не чувствуете грязную руку какого-то анг-лийского офицера, придумавшего для Каукджи эту операцию? - Он вскочил на ноги и на-чал ходить, остановился перед Гидеоном и ткнул своей зубной щеткой ему под нос. - Поймите ход их мыслей. Каукджи и этот британский офицер... они говорят - не так ли? - что Хагана не сдвинется с места из киббуца Шемеш. Евреи рассуждают только в терминах обороны. Как только территория будет свободна от английских войск, ничто не сможет остановить нападение на Табу. Хагана вмешиваться не станет. Они в этом уверены, абсо-лютно уверены.

Гидеону Ашу было пятьдесят три, и у него еще хватало сил пускаться на выслежива-ние в пустыне вместе с молодыми, самыми крепкими воинами. Всю жизнь он бродил по этим лабиринтам арабского ума, ища компромиссов, дружбы и мира. Все это ускользало от него. Первая его радость от Особых ночных отрядов постепенно омрачалась ощущени-ем трагедии. Иллюзия братства с арабами опрокидывалась реальностью, реальностью то-го, что если мечте о Сионе суждено осуществиться, то евреям придется продолжать на-ступление, противное их душам.

В келье стало так тихо, как будто в ней размышлял давно исчезнувший монах.

Гидеон в задумчивости вздохнул. Ну хорошо, сейчас они схватятся с арабами, пото-му что если они этого не сделают, то арабы никогда не перестанут им докучать. Но сколь долго, сколь ужасно долго будет это продолжаться? И все это время дружелюбие еврей-ского народа будет подтачиваться? Дорога виделась нескончаемо длинной, но это была та цена, которой требовала мечта о Сионе.

- Ну ладно, - сказал Гидеон, - это и есть то, за чем мы все сюда пришли?

- Конечно, момент Сиона близок.

- Не знаю, что за план задумывает ваша голова, Уингейт, но хаджи Ибрагим - гор-дый человек. Он скорее потеряет все, чем примет нашу помощь.

- Вот это, мой друг, и есть история арабского народа в одной фразе, - ответил Уин-гейт. - А хаджи Ибрагиму я не дам выбора.

Уингейт, облаченный в синюю спецодежду члена киббуца, вскарабкался на вершину Табского холма через поля сзади, чтобы не встретиться с деревенскими.

- Эй, ты там, - крикнул он мечтателю, сидевшему возле могилы пророка, - давай-ка дуй вниз в деревню и приведи сюда хаджи Ибрагима.

Крестьянин был поражен внезапным потоком отличной арабской речи.

- А ну, делай что я тебе сказал, - властно подогнал его Уингейт.

Через пятнадцать минут появился хаджи Ибрагим; он остановился за спиной незна-комца, рассматривавшего холмы в бинокль.

- Ты знаешь, кто я? - спросил Уингейт, не поворачиваясь и не опуская бинокля.

- Тот самый психованный английский офицер.

- Точно. Но заметь - я не в форме. То, что я имею тебе сказать, это - другу от друга.

- Возможно, я даю дружбе больше времени развиться, чем ты.

- Не время для заковыристых фраз. Сегодня ночью вас собираются расколошматить, а в Латруне не будет никого, чтобы вас выручить. - Уингейт опустил бинокль, повернулся, улыбнулся и прошел мимо Ибрагима к другой точке обзора. - Клянусь Богом, те ребята, что поставили здесь деревню, знали, что делали. Близко не подберешься, разве что сзади вверх по холму. Но все равно, защититься вы не сможете. У Каукджи слишком много на-роду. Они подползут на брюхе, скрываясь в высокой траве, на пятьдесят ярдов от того места, где мы стоим... Они станут орать проклятья, и твои люди превратятся в трясущуюся массу мяса, не в состоянии сдвинуться с места.