Джудит Гулд - Чертовски богат

• Название: Чертовски богат
• Автор: Джудит Гулд
• Издательство: Новости
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2000
• ISBN: 978-5-7020-1068-7

---

Услышав, как заскрипел под тяжестью его тела матрас, Кензи повернулась к нему. Он лежал, опершись на локоть, и смотрел на нее так пристально, словно мысленно призывал ее запомнить каждую свою черточку.

Кензи почувствовала, что теряет под этим взглядом последние остатки сил.

– Ах ты, моя красавица! – пробормотал он, слегка поглаживая мягкую тугую кожу на ее скулах.

Его пальцы перемещались с такой фантастической легкостью, ласки были так томны и скупы одновременно, что Кензи не удержалась от сдавленного вздоха, в котором слышались и боль, и наслаждение. Она почувствовала, как ее охватывает желание.

Когда он добрался до ее губ, Кензи уже едва сдерживалась. Она судорожно открыла рот и впилась зубами в его пальцы.

Негромко вскрикнув, он свободной рукой стиснул ее запястья и развел руки так, что Кензи оказалась пригвожденной к кровати, как к кресту.

Ее зрачки расширились. Стараясь высвободиться, Кензи извивалась, выгибала спину, даже попыталась пнуть его коленом – тщетно, руки у него были что стальные клещи.

– Тихо, тихо, милая, – прошептал он, – не надо меня бояться. Я ничего тебе...

Что-то в его голосе заставило ее подчиниться. Она перестала сопротивляться и откинулась на подушку. Он отпустил ее.

– Вот так-то лучше...

На смену испугу пришло какое-то неведомое ей ранее возбуждение.

– О Господи, – простонала Кензи, – раздень меня, Ганс! – Глаза ее заблестели. – Если ты не возьмешь меня, я, наверное, с ума сойду!

– Терпение, Кензи, – мягко проговорил он и, обхватив ее лицо обеими руками, прижался ко лбу. – Ты очень красивая и страстная. Да, да, очень, – повторял он, поглаживая пальцами ее щеки. – Но кое-чему тебе надо еще научиться.

– Чему же? – хрипло спросила она.

Он начал разматывать платок, завязанный у нее на шее.

– Тому, что любовь – это искусство. А подлинное искусство не терпит суеты.

Огонь, полыхающий у него в глазах, перекинулся на нее.

– Так научи меня! – жарко прошептала она. – Я буду прилежной ученицей!

Желание, первобытное желание сделало ненужным дальнейшие слова. Он прижался к ее губам, впитывая их сладкую влагу.

Кензи задохнулась. Его губы обжигали, она страстно вдыхала головокружительный мужской запах, отдаваясь восторгу его ласковых прикосновений. Он пробежал кончиком языка по ее губам, толкнулся в зубы, требуя входа.

Стискивая его руки, она двинулась ему навстречу, и, повинуясь только им двоим слышной музыке, их языки затеяли немыслимый танец.

Лишь бы он не прекращался, мелькнуло в затухающем сознании Кензи.

– Еще, еще, – прошептала Кензи, чувствуя, что он пытается освободиться, – О, Ганс...

– Ш-ш-ш. – Он прижал ей палец ко рту. – Знаешь, чего мне сейчас больше всего хочется? – Его глаза странно светились в темноте.

Кензи медленно покачала головой.

– Чего?

– Тебя, – просто ответил он.

Дрожа всем телом, она откинулась на подушку и прижала к себе его голову, а он целовал ее грудь. Внезапно все смешалось – струи прохладного ночного воздуха, жар тел и даже электрический треск его волос, рассыпавшихся шелковой гривой у нее по лицу.

– О, Ганс, – выдохнула Кензи, еще сильнее притягивая к себе его голову, – Ганс...

Она не отрываясь смотрела на него бешено сверкающими глазами.

– Пусть эта ночь никогда не кончится!

Глава 20

Легкая болтовня. Смех.

Зандра и Карл Хайнц раскладывали по полочкам минувшие вечер и ночь – сначала прием, потом танцы в клубе. И все меньше удавалось им скрыть внезапно вспыхнувший взаимный интерес.

На Четырнадцатой включился зеленый, и «бентли» рванулся через залитый водой перекресток, рассекая воду, словно быстроходная яхта. Затем скорость снова упала, и машина плавно свернула на Первую авеню, попав в зеленый коридор до самой Двадцать третьей.

– Зан...

– Хайн...

Они заговорили одновременно, одновременно же замолчали и, встретившись взглядом, рассмеялись.

– Что ты хотел сказать, Хайнц?

– Нет, ты первая.

– О Господи, ну какая разница? Ладно, надеюсь, ты сегодня не скучал. То есть...

Карлу Хайнцу не терпелось поделиться с Зандрой своими истинными чувствами, признаться, что теперь он совершенно по-новому на нее смотрит, ощущает привязанность, хочет сблизиться еще больше, но в последний момент он одернул себя: не надо торопиться, а то еще испугается. А уж этого ему хотелось меньше всего.

– Ну что ты, Зандра, это был потрясающий вечер. – Он взял ее за руки. – Надо бы повторить как-нибудь.

– О, Хайнц, это было бы... это было бы чудесно! Нам о многом надо поговорить.

Ее лицо в мелькающих уличных огнях выглядело таким невинным – таким беззащитным и прекрасным, – что его неудержимо потянуло ее обнять. Но и на сей раз он удержался.

– А ты, Зандра? Каково было танцевать со стариком кузеном?

– Ну что ты болтаешь, Хайнц! – засмеялась она. – Какой же ты старик? Нет, все было замечательно. Первый класс!

И верно, подумала Зандра, давно ей не было так славно. А Хайнц не просто привлекательный мужчина, он... как бы это сказать... словом, неотразим.

«Бентли» притормозил у дома Голдсмитов. Шофер обогнул машину и открыл заднюю дверь.

Зандра удержала Карла Хайнца.

– Не беспокойся, милый, сама добегу. Надеюсь, скоро увидимся. – Она невинно чмокнула его в щеку.

Карл Хайнц ответил ей тем же.

– На днях позвоню.

– Пока!

– Ваше высочество? – послышался почтительный голос шофера.

– Да?

– Куда теперь прикажете?

– Куда? – засмеялся принц. – Да домой, наверное.

Переступая порог просторной квартиры на верхнем этаже Аукционной башни, он услышал, как внутри заливается телефон.

Поспешно заперев дверь, Карл Хайнц бросился к трубке – слуга на ночь уходил. Йозеф был воспитан в старой европейской традиции и даже гордился тем, что точно знает, когда ему надо быть под рукой у хозяина, а когда лучше не показываться.

Карл Хайнц не удержался от улыбки. Уж сегодня-то Йозеф точно просчитался. Нынче не предвидится ни выпивки, ни женщин, ни музыки.

Над телефонным столиком Карл Хайнц обнаружил приколотую к стене записку. Узнав почерк Йозефа, он быстро пробежал ее глазами.

«Ваше высочество,

из Аугсбурга несколько раз звонила принцесса Софья. Говорит, дело срочное. С почтением, Й.».

Карл Хайнц нахмурился и, отдернув манжету, посмотрел на часы. Если верить его золотому «Ролексу», в Германии сейчас восемь утра, так что, пожалуй, можно и позвонить сестре.

А впрочем, подумал он, прислушиваясь к продолжающимся звонкам, может, это она сама дозванивается.

– Да?

Последовало молчание, затем послышался голос с сильным немецким акцентом:

– Ну, слава Богу, наконец-то!

Карл Хайнц не ошибся. Звонила сестра.

– Я весь день стараюсь тебя поймать, – пожаловалась она. – Весь день! – повторила Софья, словно он недослышал.

– Я только что вернулся и как раз собирался тебе позвонить, – спокойно ответил Карл Хайнц. – Что за пожар?

Но Софья еще не насладилась ролью невинной мученицы.

– Право, Хайнц, – засопела она, – а то мне делать больше нечего, кроме как разыскивать тебя. Впредь вели этому своему кошмарному типу, ну я о слуге говорю...

– Софья... – Голоса Карл Хайнц не повысил, но в нем прозвучало нечто угрожающее.

Она сразу осеклась.

– С отцом худо, – коротко бросила Софья. – Очередной удар.

Карл Хайнц застыл на месте, потеряв на мгновение дар речи.

– Насколько худо?

– Достаточно, чтобы ты немедленно сюда прилетел.

И с этими словами Софья повесила трубку.

* * *

Гигантские уличные часы показывали без одиннадцати три утра.

Кензи вновь заковала себя в промокший панцирь от Живанши и сейчас, сидя на краю кровати и с трудом подавляя зевоту, надевала туфли.

Из соседней комнаты появился Ханнес, похожий на ходячую рекламу сети дорогих магазинов спортивной одежды: лосины, вязаный свитер, водонепроницаемая кожаная куртка и двухцветные мокасины. Через руку у него был переброшен плащ.

– Все еще льет, – пояснил он, – так что накинь-ка эту штуку, а то еще простудишься.

– Спасибо, – улыбнулась Кензи, – плащ и вправду не помешает. Но провожать меня совершенно не обязательно. Право, я и сама...

Ханнес прижал ей палец к губам.

– И слушать не хочу. Меня учили, что дам надо провожать, вот я и провожаю.

– Ну прямо истинный джентльмен, – усмехнулась Кензи, погружаясь в атмосферу старых рыцарских времен. Поймав свое отражение в зеркале, она поправила волосы и, вновь повернувшись к Ханнесу, улыбнулась: – Ну что, тронулись?

Прихватив зонтик, Ханнес галантно подал ей руку.

– Знаешь, что я тебе скажу? – Кензи благодарно пожала ему локоть. – Ты – последний из могикан.

– Да, безнадежный романтик, – кивнул Ханнес.

Они спустились на лифте вниз, пересекли вестибюль и вышли на улицу.

Действительность обрушилась на них в виде бурных потоков воды. Сильно похолодало, поднялся ветер, под напором которого зонт Ханнеса, стоило раскрыть его, немедленно прогнулся.