Андрей Серба - Мертвые сраму не имут...

• Название: Мертвые сраму не имут...
• Автор: Андрей Серба
• Издательство: Букмэн
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 1997
• ISBN: 5-7848-0090-6

Динамичные и живые приключенческие повести Андрея Сербы знакомят читателя с бурными событиями истории вечно воевавшей Руси.

Воинственные князья, мудрые красавицы, интриги, динамичный сюжет — все это можно найти на страницах повестей, включенных в данный сборник.

---

Не было на берегу Дуная уже ни ровных рядов белых палаток, ни аккуратных коновязей, ни предутренней тишины. Ломая изгороди и коновязи, опрокидывая палатки, сбивая с ног и втаптывая в землю встречавшихся на пути легионеров, носились по лагерю обезумевшие кони. Выскакивали из палаток полуодетые и полусонные люди, валились с ног под ливнем стрел и ударами копыт. А славянские стрелы все летели, падали под ними кони и люди, метались из стороны в сторону в поисках спасения. Крики боли и ужаса, перемешанные с конским топотом и ржанием, висели в воздухе.

Но вот из лагеря вырвалась под командованием легата группа в несколько десятков всадников, во весь опор помчалась на шеренги славян, надеясь с разбега прорвать их. Из группы византийцев лишь, один легат был в полном боевом снаряжении. Остальные мало чем походили на воинов: половина в одних туниках, доспехи надеты только на трех или четырех, лишь у некоторых в руках заметны мечи либо копья, почти все без касок. Скакавший впереди группы легат старался не оглядываться и не смотреть по сторонам, дабы не видеть спутников: ему, известному во всей армии храбрецу, было стыдно, что впервые в жизни он скачет на врага не среди верных боевых товарищей, а рядом с полуобезумевшими от страха трусами, мечтавшими о спасении собственной шкуры.

Едва группа оказалась за чертой лагеря, навстречу ей тотчас понеслись стрелы и одновременно с этим стали валиться на землю кони и всадники. Полетел через шею раненой лошади в траву и легат, поднявшись на четвереньки, стал искать выпавший из руки меч. И вдруг лицо его вытянулось.

Из рядов славян выступил вперед богатырского роста воин, выхватил из ножен меч. Из рук стрелков вмиг исчезли луки, в мгновение ока щиты были переброшены из-за спин па левое предплечье, копья выдернуты из земли. Взмах меча вышедшего вперед славянского воина, и вражеские шеренги, укрывшись за щитами и выставив копья, быстрым шагом двинулись с трех сторон на остатки византийского лагеря.

Конец его отряду — забывших о дисциплине и не помышляющих об организованном сопротивлении легионеров ждут полный разгром и беспощадное уничтожение. Ведь не для того совершили из Доростола русы и славяне вылазку, чтобы обременять себя в чужом тылу пленными? Да, отряду конец, но не конец ему, легату, не склонявшему головы ни перед какими ударами судьбы! Он вырвется из вражеского окружения, проберется к своему старому боевому другу, командиру соседствующей с его отрядом конной таксиархии, и вместе с ней примет участие в преследовании и уничтожении славянского отряда. Он достойно покажет себя в этих событиях, и пусть за потерю полутора тысяч «бессмертных» император лишит его звания легата, он готов начать службу простым легионером — главное, чтобы ему была сохранена жизнь. А ум и отвага вновь возвратят его через некоторое время в круг военачальников! Но для всего этого необходимо любой ценой уцелеть сегодня…

Без каски, с залитым потом и кровью лицом, жадно хватая широко раскрытым ртом воздух, мчался в толпе беглецов легат. Еще десяток шагов, и за стеной камыша блеснет спасительная вода. Но что это? Легионеры, что раньше него вбежали в камыши, стали разворачиваться обратно. Их лица были искажены страхом, они постоянно оглядывались назад. Ничего толком не понимая, легат с разбега врезался грудью в камыши и остановился как вкопанный. В сотне шагов от берега двумя рядами стояли русские ладьи со славянскими лучниками вдоль бортов. Снова засвистели рядом с легатом стрелы, стали падать вокруг в камыши люди, цвет воды у ног из голубого превратился в розоватый. Надежд на спасение не оставалось никаких!

Тогда, не отдавая отчета своим поступкам, легат вырвал из чьих-то рук меч, бросился навстречу надвигавшейся на него с берега щетине вражеских копий. Он успел обрушить на щит идущего впереди всех руса-великана два страшных удара, однако прежде чем ему удалось еще раз взмахнуть мечом, клинок воеводы Икмора вошел ему в грудь…

Висело над Дунаем огромное яркое солнце. Медленно плыли над синью воды белоснежные облака, ласково и призывно шумела прибрежная волна. Ничто не нарушало покоя великой реки, снова легла тишина на ее берега.

7

Всеслав, сложив руки у рта, дважды крикнул филином, трижды взвыл шакалом. Ангел, сидевший на щите у костра рядом с Цветаной, от неожиданности вздрогнул, протянул руку к лежавшему неподалеку копью. Сотник вышел из кустов, приблизился к огню.

— Где боярин? — спросил Ангел, не видя с русичем Радула.

— Здесь, по эту сторону перевала, — ответил Всеслав. — Но ему плохо, поэтому он не смог прийти со мной.

— Что с ним? — насторожился десятский.

— Упал, оступившись на камнях. Наверное, подвернул ногу.

Ангел вскочил, подхватил с земли свой щит, копье.

— Чего мы медлим? Надобно идти к боярину. Это далеко?

— Пешему часа три ходу, верхом — вдвое быстрее. Радул велел, чтобы я всех привел к нему. Там решим, что делать дальше.

Боярина они нашли в маленькой пещере на куче свежесрубленных веток. Правая нога Радула была неестественно согнута в колене, лицо искажено от боли, лоб покрыт испариной. Цветана, на ходу соскочив с лошади, бросилась к нему. Присела на корточки, принялась осторожно ощупывать больную ногу Радула.

— Болит? — участливо спросила она.

— Что боль, коли идти не могу, — ответил боярин. — А ведь князь Святослав ждет вестей от Шишмана, причем доростольским сидельцам дорог каждый час. Дабы не терять понапрасну время, поступим так. Ты, Ангел, поскачешь утром к здешнему боярину Манушу, моему побратиму. Попросишь у него для меня лекаря-костоправа, а заодно, разузнаешь все о рыщущих поблизости ромеях.

— Все сделаю, как велишь, — сказал десятский.

— Теперь, Цветана, слушай меня ты, — обратился Радул к девушке. — Нас осталось всего трое воинов, из них я сейчас не в счет. Место здесь опасное, в любой миг могут появиться ромеи, поэтому я не могу рисковать доверенной мне комитом Николаем грамотой. Завтра утром передам послание тебе и объясню, в каком укромном месте станешь нас ждать. Поставит костоправ меня на ноги — прискачем к тебе все трое, если лечение затянется — прибудут Всеслав и Ангел. Но сколько бы нас ни явилось, а может случиться так, что не прискачет никто, во всех случаях через двое суток отправишься с грамотой в Доростол. Через двое суток и ни минутой позже, — строго повторил боярин. — Знай, что послание комита Шишмана столь важно для Болгарии, что все наши жизни по сравнению с ним ничего не стоят. Надеюсь, ты поняла меня?

— Да, боярин, — ответила Цветана.

— Тогда всем почивать, — распорядился Радул. — А ты, сотник, — повернулся он к русичу, — становись па стражу. Заступаешь на всю ночь, отдохнешь днем…

Первой, еще затемно, место ночлега покинула Цветана. Радул, как и обещал вечером, достал из-под кольчуги и отдал ей грамоту комита Николая Шишмана. После этого он назвал и подробно объяснил девушке, как попасть на место, где ей надлежало двое суток ждать остальных спутников. Примерно через час после отбытия Цветаны в замок боярина Мануша ускакал Ангел. Всеслав проводил десятского к ближайшей дороге, что вела к замку, пожелал скорейшего возвращения. Затем долго стоял на месте, следя взором за скачущим в сторону видневшегося вдалеке замка всадником. Лишь когда тот превратился в едва различимую на дороге точку, русич пришпорил своего скакуна и в полный намет помчался к пещере, где оставил боярина.

Едва увидев Всеслава, больной преобразился. Куда только девалась его немощь! Радул быстро вскочил на ноги, опоясался мечом, одним махом взлетел в седло.

— Десятский не сможет перехитрить нас и вернуться обратно? — поинтересовался он у Всеслава.

— Нет. Я следил за ним до тех пор, покуда мог его видеть. Ангел на самом деле поскакал к замку.

— Тогда быстрей в погоню…

Они скакали несколько часов, лишь далеко за полдень боярин остановил коня, спрыгнул на землю. Тропинка, по которой они только что спешили, уходила дальше вниз, в долину: Радул, держа коня в поводу, свернул с тропинки в сторону, углубился в густой подлесок. Спешившись, Всеслав последовал за ним. Через некоторое время они оказались у подножия высокой скалы с крошечной плоской вершиной. Здесь, выбрав заросли погуще, Радул привязал коня к дереву, повернулся к Всеславу.

— Прискакали, сотник. Можно и отдохнуть.

Хватаясь руками за каменные выступы, пучки травы и ветви кустарника, кое-где растущих в трещинах скалы, они взобрались на ее вершину, осмотрелись. Внизу прямо под ними подножие скалы огибала полукругом дорога, к которой вела покинутая ими тропа. Будучи сами невидимыми, Всеслав и Радул со своего места могли наблюдать за всем, что происходило на дороге и окрест ее.

— Не опоздали? — тревожно спросил русич, ложась на траву рядом с боярином.

Тот спокойно снял с головы шлем, расстегнул пояс с тяжелым мечом, глянул на солнце.