Зоя Гаррисон - Большое кино

• Название: Большое кино
• Автор: Зоя Гаррисон
• Издательство: АСТ
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1999
• ISBN: 5-237-04175-2

Это — Голливуд. Мир ослепительных королев экрана, миллионеров-продюсеров, гениальных режиссеров. Мир губительных тайн и грязных секретов. Мир роскоши и блеска, зависти и ненависти. Здесь влюбляются. Изменяют. Плетут интриги. Гоняются за сенсациями. Здесь все продается а покупается. Молодость и красота, секс и талант. Так делается большая слава. Так делаются большие деньги. Так делается большое кино.

---

— Я не стала бы вас беспокоить, но был звонок от мистера Ренсома. Он говорит, что вы обязательно должны ему перезвонить сегодня во второй половине дня.

— Обязательно? Ладно, спасибо, Саша. Как вы нашли меня?

— Это оказалось нетрудно. Девин сказал, что вы, наверное, в «Ривер», раз закрыт ваш клуб.

Еще раз поблагодарив секретаршу, Кит повесила трубку и стала нетерпеливо оглядываться в поисках сумки. Полицейский Баллард щелкнул каблуками и поднес пальцы к виску.

— Вам помочь, мэм? Хотите второе полотенце?

— Спасибо, Баллард. — Она набрала номер Арчера. Ее тут же соединили.

— Хорошо, что ты мне звонишь. Кит.

— Действительно хорошо? То, что ты так долго тянул с решением, — хороший или дурной знак?

— Боюсь, ты так и не узнаешь о моем решении касательно «Последнего шанса», пока не предоставишь шанс Либерти Адамс.

— Брось, Арчер. Кажется, мы договорились, что с нас довольно прессы…

— Если ты хотя бы немного перестанешь трусить, то увидишь, что Либерти Адамс не такая уж страшная.

— Это в каком же смысле?

— Просто она заслуживает больше внимания.

— Но, Арчер…

— Позвони ей и назначь время, очень тебе рекомендую, В трубке раздались короткие гудки. Кит покачала головой:

— Ну и осел!

— Прошу прощения, мэм. — Баллард все еще стоял рядом, протягивая ей полотенце.

— Все в порядке, это мои проблемы, а не ваши.

— Понимаю.

— Не могли бы вы отвезти меня в отель, Баллард?

— Конечно, мэм.

— Кажется, самое время что-нибудь выпить.

Потом он будет оправдываться, что с ним сыграло злую шутку освещение, что океанский закат ослепил и не позволил разглядеть внешность — только силуэт…

Он стоит на террасе на фоне темнеющего неба в подаренном ею халате, хотя ее нет рядом, и оценить его целомудрие некому. Он печально поглядывает на свое вздыбившееся мужское достоинство и про себя ругает последними словами студию, в которую ее тянет как магнитом. На перилах террасы стоит полный стакан свежевыжатого сока лайма. Он выпивает его залпом и морщится от горечи, потом сбегает к океану, сбрасывая на бегу халат. У кромки воды он во всю глотку декламирует монолог Джадда об отцах и сыновьях.

Прибой кипит у его колен, дерет кожу, как наждак, и он вопит от удовольствия.

Затем он оборачивается, машинально поднимает глаза на окна «Клары», алеющие в лучах заходящего солнца, и видит ее силуэт.

Накинув халат, он бежит к ней со всех ног.

— Кит! Как ты догадалась, что я хочу тебя именно сейчас?

Он кидается к ней через гостиную, но на полпути замирает как вкопанный. Она улыбается, забавляясь его удивлением:

— Вы меня знаете?

Он растерянно кивает. Он вынужден признать, что его ловко разыграли. На ней черное прямое платье с пуговицами спереди, похожее на мужскую рубашку, сама она меньше Кит, крепче, жилистее. Ее волосы тоже скручены в узел на затылке, только совершенно седые. Зато голос у нее свой, особенный.

— Давно не видела такой мощи! Вы очень притягательный мужчина.

Бесстрашие — вот что отличало ее прежде всего. Ее дерзость буквально перетекала в него. Он схватил ее за руку и заставил ощутить его мощь на ощупь.

— Вам хочется ? Так вперед!

— Настоящий мужчина! — Ее рука ритмично движется вперед-назад. — Твердость стали! Что ж, проверим вас в деле.

Он сдавливает ее голову, словно стремясь раздавить. До него доходит, какой ничтожной была его жажда владеть двадцатилетними женщинами по сравнению с вожделением, которое у него вызвала семидесятидвухлетняя мать женщины, которую он любит.

Он поднимает ее как перышко, водружает на жесткую белую кушетку — спиной к себе, лицом к закату. Погружаясь в нее, он понимает, что хотел бы сохранить иллюзию, будто это не мать, а дочь. Ему кажется, что он овладевает обеими — матерью и дочерью и что всегда стремился именно к этому.

Глава 9

— Хочу узнать о Брендане и Кит самое пикантное! — объявила Либерти, сидя с Джеем Скоттом в баре «Мортонс» и принимаясь за второй по счету коктейль.

— Этот ваша манера — так начинать интервью? — Он накрыл свой стакан ладонью, словно Либерти собиралась что-то в него бросить, но она лишь зачерпнула горсть орешков.

— Интервью пока еще не началось. Мы просто беседуем. Я читала об их разрыве и хочу знать, кто от кого ушел и почему?

Секретарь мисс Репсом сообщила, что завтра мадам наконец-то даст мне аудиенцию — за чаем. Чем больше я буду знать к тому времени, тем больше проявлю понимания. Так что выкладывайте, Скотти, — кажется, друзья вас так зовут?

— Верно. — Его лицо оставалось равнодушным. — Меня это не трогает. Что сказать? Все было так, как пишут газеты.

Только не позавчера, а два месяца назад.

— Два месяца! Почему же такая запоздалая реакция?

— Кит очень скрытная, не меньше, чем Брендан, когда речь заходит о личных отношениях. Заходила… — угрюмо уточнил он.

— И что же послужило причиной разрыва, Скотти?

— У вас взгляд, как у собаки, почуявшей кость. — Он взболтал остатки коктейля у себя в стакане. — Если я расскажу, вы дадите слово меня не цитировать — а то Киска Кит выцарапает мне глаза?

— Я хочу просто поднакопить информации, не более того.

— Их поссорила старуха.

— Какая старуха? Китсия?

Он кивнул и допил коктейль.

— Как это произошло? Она что-нибудь натворила?

— В августе она явилась без предупреждения навестить дочь.

Кит была на студии, и Брендан оставался дома один. Ну и… — Скотт присвистнул. — Они с Бренданом… Кит вернулась домой раньше положенного времени и застала их в гостиной, на кушетке.

— Откуда вам известны такие подробности? — спросила Либерти осторожно. — Вы что, в тот момент сидели под кушеткой?

— Не совсем. Но все равно я был, так сказать, в гуще событий. — Скотт подвинул бармену пустой стакан и принялся мрачно грызть орешки. — Я знаю обо всем от обоих — и от Кит, и от Брендана, но в основном от него, бедняги. Он так и не понял, что на него нашло. Говорит, что Китсия Рейсом — красивейшая женщина из всех, кого он до сих пор встречал, — после Кит, конечно. А еще называет ее всемогущей богиней.

— Но вы сами с ней незнакомы?

— Как же, знаком! — Скотт залпом допил коктейль. Либерти поспешно подвинула ему свой полный стакан, лишь бы он не умолкал.

— Насколько я знаю, она давным-давно не покидала Звар.

Он негромко рыгнул и постучал себя по груди.

— В тот вечер я тоже был в «Кларе», и это я увидел ее первым, еще до Брендана. Хотел поработать с ним над одной сценой из «Последнего шанса» и составить ему компанию до возвращения Кит. Старуха наблюдала из окна гостиной, как Брендан репетирует внизу, на пляже, прямо глаз от него не отрывала. Было такое впечатление, будто она открыла новый вид млекопитающих. Знаете, у нее есть одно свойство, которого большинство женщин лишены: ей наплевать, что думают другие.

Как хочет, так и выглядит, что хочет, то и говорит.

Либерти непроизвольно посмотрела на свое отражение в зеркале за баром. Бледное лицо, огромные глаза…

— А сколько в ней ума, сколько проницательности!

— Вы — поклонник ее искусства?

— Первое существенное капиталовложение я сделал в оригинал Рейсом. Гравюра на дереве: синие георгины. Понятно, такой человек, как Китсия, не могла остаться равнодушной к настоящим мужчинам вроде нас с Бренданом. Особенно к Брендану, которого всегда тянуло к молоденьким. Бедняга! Как он растерялся, когда, вернувшись, нашел вместо Кит ее старую мать!

Мне кажется, она его загипнотизировала. Пока он щурился, словно кот, я тихонько улизнул. Он даже не знал, что я там был. — Скотт неуверенно вздохнул. — Наверное, не надо было мне уходить. Он был такой беспомощный! Но я не мог этого вынести. — Оглядев ресторан. Скотт перевел взгляд на Либерти. — Что за статью вы собираетесь писать?

— Там видно будет.

— Ну так вот, на следующий день мне позвонила Кит. Она была растеряна — даже по голосу было слышно, как она потрясена. Обыкновенно Кит — само изящество и самообладание, но у нее очень ранимая душа. «Мать всегда учила меня ненавидеть мужчин, — сказала она тогда, — а сама совратила единственного мужчину, которого я смогла полюбить». Она повторяла это снова и снова, и мне было ее невыносимо жаль, но я не знал, чем помочь.

— А что Брендан?

— Брендан? Ну, сперва он напоминал быка, в которого угодила молния, — полная утрата ориентиров. Видимо, он представлял секс с Китсией и отповедь, последовавшую от ее дочери, каким-то первобытным ритуалом…

— А себя — ритуальной жертвой?

— Вроде того. Прошло несколько дней, прежде чем до него дошло, что его вышвырнули из «Клары». Кит была неумолима.

Потом, конечно, оба пожалели о случившемся, но упрямство мешает им пойти на попятную.

— Поэтому вы и отправили Брендана на Восточное побережье? Чтобы он воспользовался шансом и попытался склеить черепки?

— Это была идея самого Брендана. На него очень угнетающе подействовала гибель Монете. Когда его выгнала Кит, он стал перепрыгивать из одной кровати в другую. Его девчонкам просто хотелось им попользоваться и отправить его дальше, как камешек, скачущий рикошетом, а сам он мечтал закончить «Последний шанс» и придать какой-то смысл своей жизни. В конце концов мне тоже надо доделать этот фильм! — Он ударил по стойке кулаком. — Черт, как же я хочу, чтобы Кит нашла исполнительницу на роль Лейси и мы смогли возобновить работу!