Джо Гудмэн - От всего сердца

• Название: От всего сердца
• Автор: Джо Гудмэн
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2000
• ISBN: 5-17-003302-8

Куда деваться человеку, у которого нет прошлого? Точнее, нет памяти о прошлом? Конечно, на Дикий Запад! Туда, где прошлого нет ни у кого, а «крутой парень» — такой, как Грей Джейнуэй — может легко добиться успеха. Однако именно на Западе Грей повстречал прекрасную девушку-янки Беркли Шоу. Девушку, которую полюбил с первого взгляда. Девушку, излечить его истерзанную душу святой силой настоящей любви…

---

— И ты на этом успокоился?

— Да. — Грей вновь криво усмехнулся. — А, понимаю. По-твоему, мне следовало заставить их сказать правду, а то и отомстить. — Он покачал головой. — Откровенно говоря, я был счастлив расстаться с ними. Попытки вырвать у них правдивый ответ стоили бы мне жизни, а они вышли бы сухими из воды. Когда корабль прибыл в Лондон, я еще не поправился до конца. Я справлялся со своими обязанностями, поэтому капитан не приказал швырнуть меня за борт, но был слишком слаб, чтобы проверить свои подозрения насчет Шеффилда и Хэнкса.

— Ты просто не хотел знать правду.

Допив виски, Грей поставил бокал на стол.

— Да, — сказал он. — Не хотел. Наверное, тебе трудно это понять. — Не дожидаясь ответа, он продолжал:

— Думаешь, меня не интересовало, кому понадобилось убить меня или хотя бы убрать с глаз долой? Я размышлял об этом дни напролет. Может, я причинил кому-нибудь вред, представлял для кого-нибудь угрозу? Задолжал в карты? Что, если я был вором? Я никогда не считал себя заведомо невиновным в том, что со мной случилось, и ты тоже не должна так считать. Вполне возможно, меня постигло заслуженное наказание. Может быть, я кого-то обманул. Женщину. Делового партнера. Друга. Мне не хотелось это знать. Если я оказался жертвой мщения — что ж, поделом мне.

— А если нет? У тебя отняли прошлое. Ты подумал о своей семье? О людях, которые имеют право знать, что с тобой стряслось.

— Разумеется, думал. За истекшие годы мне удалось выяснить, что в Чарлстоне меня никто не искал. Куда больше внимания уделяли беглым рабам. Никто и никогда не давал объявлений о поисках человека, приметы которого совпадали бы с моими.

— Это не так, — возразила Беркли. — Торны искали тебя. Но ты отчасти прав: поиски велись необычным способом. Они требовали от своих агентов осторожности. Декер и Джоанна Торн подозревали, что ты имеешь основания скрывать свое имя, и в ходе поисков стремились уберечь тебя от разоблачения.

— Не уверен, что я — Грэм Денисон, но даже будь я им, это не имеет никакого значения. Теперь я ничем не могу помочь Торнам. И уж конечно, эта серьга незнакома мне. Если они надеялись, что я наведу их на след младшего брата, то, как ни печально, их надеждам не суждено оправдаться. — Грей растер затекшие напряженные мускулы шеи. Он чувствовал приближение мучительной головной боли.

Беркли увидела, как в уголках его губ залегли глубокие складки. Грей выглядел невероятно усталым, его взгляд стал холодным и отчужденным. Беркли поняла, что Грея терзает невыносимая боль. Она встала и протянула ему руку. Казалось, в первое мгновение Грей не понял, чего от него ждут, но потом поднялся и взял ее за руку. Беркли повела, его в спальню.

Она зажгла лампы, помогла Грею снять сюртук и расстегнула его сорочку.

— Сядь. — Беркли указала на кровать. — Я на минуту. — С этими словами она вышла в гардеробную.

Когда Беркли вернулась, Грей снимал обувь и носка, Увидев, что она принесла его пижаму, он чуть нахмурился.

— Я собирался помочь тебе снять свадебное платье. В сущности, за этим и пришел.

— Знаю. Ложись.

Грей вытянулся на постели. Его глаза тут же закрылись. Беркли села рядом с ним, осторожно приподняла его голову и положила себе на колени. Когда она начала массировать его виски, Грей вздохнул.

— Как ты догадалась? — стросил он, имея в виду терзавшую его головную боль.

— По побелевшей коже вокруг твоих губ. У тебя это часто случается?

— Нет, не очень.

— Еще одна причина стараться не ворошить прошлое.

Грей посмотрел на Беркли, изумленный ее проницательностью.

— От воспоминаний у тебя начинает болеть голова. Я не ошиблась?

Ее пальцы легли на затылок Грея, и он вновь закрыл глаза.

— Нет, не ошиблась. Так бывает всегда. Порой мне чудится, будто я что-то припоминаю, и тут же в моем мозгу словно вспыхивает слепящий свет. Воспоминание, не успев оформиться, растворяется в этой вспышке.

— Стало быть, ты ничего не помнишь.

— Не совсем так. Боль возникает, когда я пытаюсь заставить себя заглянуть в прошлое. Но иногда воспоминания всплывают сами по себе. Они всегда приходят неожиданно, и я не в силах осознать их до конца. Они каким-то образом связаны с той деятельностью, которой была посвящена моя прежняя жизнь. Кажется, будто я вновь повторяю свои поступки. В тот вечер, когда я впервые стоял вместе с тобой на лестнице, представляя тебя собравшимся в игорном зале, у меня возникло ощущение, будто со мной уже было нечто подобное. Этот короткий взгляд в прошлое длился лишь несколько мгновений. За пять лет такое происходило со мной не однажды.

— Расскажи о других случаях.

— Как-то раз я сидел в парижском борделе, играл с хозяйкой в вист, и у меня внезапно появилось чувство, что это со мной уже было.

Беркли дернула его за волосы.

— Мог бы промолчать об этом приключении.

Грей приложил ее ладонь к губам и поцеловал.

— Я был там только раз.

— И пришел туда, только чтобы сыграть в карты.

— Именно. — Грей взглянул на Беркли и увидел, что она сдерживает улыбку. Он выпустил ее руку, и ее пальцы вновь легли ему на голову. — Когда я вычерчивал планы «Феникса», меня не покидало ощущение, что все это мне знакомо.

— Ты говоришь о чертежах или о процессе их создания?

— О чертежах.

— Может, «Феникс» похож на дом, где ты когда-то жил.

— Я думал об этом. Возможно, ты права. Не знаю. А может, вся моя жизнь прошла в отелях.

— Грэм Денисон родился в семье аристократов-южан. Его родственники были богаты, владели землями и пользовались привилегиями за добрую сотню лет до революции.

— Ты видела его дом?

— Нет. Я не бывала в «Бью-Риваж». Моя семья покинула Чарлстон, когда мне было шесть лет. В любом случае нас нипочем не пригласили бы на прием к Денисонам, да и к любому другому плантатору. Они не удостаивали мою мать такой чести.

— Отчего же?

— Своим присутствием она напоминала им о том, как низко может пасть любой из них.

— О чем ты? — удивился Грей, но внезапно все понял.

— Мои родители не состояли в браке. Андерсон Шоу — мой приемный отец.

Грей подумал, что и сам мог бы догадаться. Всякий раз, упоминая об Андерсоне Шоу, Беркли смущалась. Неужели его жена стеснялась признаться в том, что она незаконнорожденная?

— А твоя мать?

— Ее звали Вирджиния Лернер. Она родилась в Саммерфилде, к западу от Чарлстона. Саммерфилд — большая плантация, приносившая неплохой доход. Мать была младшей из четырех детей. Все четыре — девочки. По словам матери, ее невзлюбили с самого рождения. Родители мечтали о наследнике, и все свое детство мать притворялась мальчишкой. Потом, в шестнадцать лет, она взбунтовалась и совершила непростительный поступок…

— Забеременела.

— Да, но не это самое страшное. Она отказалась назвать имя отца. Моего отца. Именно поэтому, а не только из-за того, что забеременела, ей пришлось покинуть Саммерфилд.

— Но и в таких обстоятельствах девушки выходят замуж, — сказал Грей.

— Моя мать не пошла на это. Отец избил ее палкой, чтобы заставить одуматься. Как-то раз я видела рубцы у нее на спине. На месте матери я не выдержала бы таких истязаний.

— Итак, твоя мать уехала.

— Да. Она боялась потерять ребенка, если останется. Я узнала об этом от Андерсона. Мать вообще избегала говорить о своем прошлом, но думаю, расстаться с Саммерфилдом ей было гораздо легче, чем годы спустя, покинуть Чарлстон. Она проплакала весь день. Помню, как я испугалась тогда. Мать была белее снега, в глазах — отрешенность. Слезы буквально иссушали ее. Мне казалось, что она умирает.

— Но почему?

— Думаю, оттого, что ее ждала разлука с любовником… моим отцом.

Грей перекатился на бок, привлек к себе Беркли и приподнялся на локте.

— Ты знаешь, кто он?

Беркли покачала головой.

— Я так и не познакомилась с ним. Время от времени он появлялся в нашем доме. Я видела его несколько раз, но думаю, что он навещал мою мать гораздо чаще. Помню, меня то и дело без предупреждения выставляли из дома. С нами жила женщина, негритянка. Она готовила, убирала в доме, присматривала за мной. Полагаю, эта женщина заботилась и о матери. Порой она торопливо выгоняла меня из дома в самый разгар дня, бормоча что-то о каких-то грехах. Тогда я ничего не понимала. Думала, что чем-то провинилась, хотя видела, что Лиззи не сердится на меня. Когда мы уехали, она осталась в городе. Андерсон не позволил взять ее с собой.

— Ты расспрашивала мать о своем отце?

— Нет. Тебе это кажется странным? Я не решалась. Мать не запрещала мне говорить об отце, но я чувствовала, что расспросы огорчат ее.

— Ты старалась беречь мать.

— Я об этом не задумывалась. Видимо, да.

— А после ее смерти? Ты спрашивала об отце у Андерсона?

— Лишь однажды. Андерсон сказал, что не знает его. — Беркли откинула со щеки светлую прядь волос и чуть опустила глаза. — Я не поверила ему.

— Почему он решил оставить тебя в неведении?