Конни Брокуэй - Неотразимая

• Название: Неотразимая
• Автор: Конни Брокуэй
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2002
• ISBN: 5-17-011869-4

Кому подарит свое сердце первая красавица Лондона – Фиа Меррик, славящаяся своей ироничной неприступностью?

Кому суждено догадаться, что под маской блестящей светской львицы, отвергающей одного поклонника за другим, скрывается невинная девушка, мечтающая найти мужчину своей мечты?..

Возможно, только шотландскому лэрду Томасу Макларену, «дикому горцу», который дерзнул увезти Фиа к себе в замок и ни на миг не переставал бороться за ее доверие и любовь.

---

– Никогда не прощу себе, что Пип был ранен из-за меня, – проговорила Фиа вместо ответа на вопрос о Кее. Томас заметил, что очень часто ровность ее голоса не соответствовала глубине чувств, которые она испытывала и не хотела выдавать.

Томас уже не винил ее за Пипа. Он слишком много узнал с тех пор. Что-то Фиа рассказала ему сама, о чем-то он догадайся, хотя о многом она не желала говорить вслух.

Когда Фиа и Пип познакомились, ее тронула его юношеская восторженность. Она не строила относительно Пипа абсолютно никаких планов. Она просто общалась с ним как со своим хорошим другом, у которого по отношению к ней не было никаких романтических интересов, так же как она общалась со своим приемным сыном Кеем. Фиа не могла предположить, что Пип примет ее дружеское отношение за нечто большее, а когда поняла, было уже слишком поздно.

– Прости меня, – произнес Томас.

Фиа не спросила за что, но Томас почувствовал, как на мгновение она крепче сжала его руку. Какое-то время они шли молча. С каждым шагом все острее становился запах моря, скал и сосен.

– Кей вспоминает отца? – спросил Томас.

– Грегори? Иногда. Грегори проводил с детьми мало времени, – ответила Фиа.

– А ты? Ты тоскуешь по мужу? – Томас сам не понимал, почему он вдруг задал этот вопрос.

Фиа вдруг остановилась, повернулась к нему и какое-то время молча смотрела на Томаса. Потом заговорила:

– Грегори Макфарлен был человеком не очень умным. Пределом его мечтаний была популярность среди светских щеголей и картежников. Своими детьми он занимался мало.

Да и меня, пожалуй, больше терпел, чем любил. Однако детям он дал гораздо больше, чем другие родители, и, в конечном счете, больше, чем ожидала я. Я его не любила, но и не ненавидела, уважала, а не презирала. В нашем браке не было ничего выдающегося.

– Но почему же ты вышла за него? – Это был лишний вопрос. Возможно, она сама не знает, почему Карр выдал ее за Макфарлена.

– Я вышла замуж из-за его усадьбы, – объявила Фиа и пошла прочь.

– Но наверняка было что-то еще, – предположил Томас, когда нагнал и остановил ее, положив руку на плечо. – Зачем Карру какой-то сельский дом в глуши?

– Карру? Но какое отношение ко всему этому имеет Карр?

– Ведь это он заставил тебя выйти замуж за Макфарлена.

– С чего ты взял? – удивилась Фиа. Томас наблюдал за ней с возрастающим интересом.

– Как ты сама призналась, – начал он осторожно, – Карр растил тебя специально для...

– Будь проклят Карр! – неожиданно резко проговорила Фиа. – Будь прокляты все его планы! Я вышла замуж за Макфарлена только ради того, чтобы сбежать от Карра, от его махинаций и заговоров. Я надеялась, что, когда Макфарлен умрет, я стану свободной и никто больше не будет манипулировать мной. Я мечтала получить независимость!

– Но неужели ты сама верила в это, – усомнился Томас. – Ведь у Макфарлена сын...

– Тогда я еще не знала, что у Макфарлена есть дети, – довольно резко ответила Фиа, но затем ее лицо смягчилось. – Я даже не подозревала об этом.

Томас услышал резкость в ее голосе, но не понял, чем она вызвана. «Если Фиа так ненавидит Карра, то почему она столько времени проводит в его компании? – недоумевал он. – Карр выставляет ее в обществе, как лошадь на продажу». Вслух Томас ничего не сказал, но подумал, что сравнение это очень точно.

А Фиа думала о более приятном: о Кее и Коре. Как она была раздосадована вначале их присутствием в Брамбл-Хаусе, но потом эта досада прошла. Постепенно пустота в ее душе стала заполняться новым, еще неведомым ей доселе чувством. Она долго подбирала название тому, что испытывала, изумляясь, что в ее сердце нашлось место такой теплой радости от близости с детьми.

Конечно, она любила Гунну, а позднее, когда ближе узнала братьев, привязалась к ним. Но чтобы она полюбила двух чужих детей, это невероятно! Она даже сама не подозревала, сколь сильно полюбила их, пока не умер Грегори и не появился Карр. Она была готова на все, чтобы защитить детей. Фиа устремила взгляд на Томаса, который в свою очередь задумчиво разглядывал ее.

И тут же мысли о Кее, Коре и Карре покинули Фиа. Она не выносила, когда он так смотрел на нее, и быстро прошла вперед. Какое значение имеют для него мотивы, по которым она вышла замуж? Разве мало женщин выходят замуж по расчету, чтобы улучшить положение в обществе или стать богаче? Честно говоря, так поступает большинство. Тогда почему ее признание вызвало у него чувство, похожее на брезгливость?

Фиа до боли закусила губу. Она тщетно прислушивалась, не раздастся ли за спиной звук его шагов. Все было тихо: он оставался там, где она его оставила. Фиа как бы случайно посмотрела назад и увидела, что он озадаченно смотрит ей вслед.

Неужели она ошиблась и его лицо выражало совсем не брезгливость и недоверие? Никогда раньше она не погружалась в чувства другого человека. Чувства людей, с которыми она привыкла иметь дело, всегда были очевидны и поверхностны, примитивны. Нужно было просто иметь пару глаз, направленных на определенную часть мужского тела, чтобы оценить эти чувства.

С этой точки зрения ей было ясно, что Томас испытывал по отношению к ней определенные чувства. Но она хотела быть для него чем-то большим, чем просто предметом его эротических мечтаний, хотя быть предметом его мечтаний... Фиа сглотнула.

Иногда ночью она думала о нем, думала так же, как раньше мужчины думали о ней или, по крайней мере, нашептывали ей на ухо. Она представляла себя в объятиях Томаса, чувствовала его прикосновения, мучилась и сгорала от желания, которое еще ни разу не было удовлетворено. Желание это Фиа едва сознавала, а удовлетворить его мог только он. Если бы захотел.

Боже правый, о чем она думает! Ее мысли, чувства, причины, по которым она позволила себя похитить, ее цели здесь – все смешалось у нее в голове, все шло не так, как она задумала. Она, совсем как молоденькая неопытная девушка, потеряла голову от Томаса Макларена и теперь не знала, что с этим делать.

Внезапно Фиа ощутила легкое прикосновение к плечу. Она обернулась. Позади стоял Томас и пристально вглядывался в нее.

– Что случилось? – невольно вырвалось у Фиа.

– Ты так любишь Брамбл-Хаус, он так важен для тебя?

– Люблю? – повторила Фиа в смятении. Весь ее мир был разрушен. – Не знаю. Моим домом раньше был Уонтон-Блаш, хотя я знала, что он никогда не будет принадлежать мне, я никогда не смогу...

– Не сможешь что? – выдохнул Томас, по-прежнему вглядываясь ей в лицо.

– Привести его в порядок.

– В порядок?

– Да. Знаешь, глядя на этот замок, я всегда думала о королеве, которую сослали и которая была вынуждена прятаться в замке под личиной куртизанки.

– Понимаю, – пробормотал Томас. Острое желание сжигало его, он не мог оторвать жадного взгляда от ее мягких, чуть приоткрытых губ. Если она приблизится еще хоть на дюйм, что делать? Что случится? А что случится, если он ничего не сделает?

Фиа силой заставила себя оторвать взгляд от его глаз и продолжила разговор:

– Однажды я нашла в замке картину, на которой он был изображен еще до того, как перешел во владение Карра. На меня эта картина производила почти волшебное действие. Возможно, все дело было в таланте художника. – Фиа лукаво улыбнулась. – Я представляла себе, что я та самая Элизабет, первая хозяйка замка, и жду возвращения Дугала.

– Дугала Макларена?

– Да, – подтвердила Фиа. Ей вдруг захотелось снова прикоснуться к лицу Томаса, как тогда, в ночь маскарада. Сейчас он не был так гладко выбрит, и кожа должна быть другой на ощупь. – Но когда я подросла, то поняла, что я не Элизабет и что Дугал никогда не приедет. И тогда я нашла другое место, которое стала называть своим домом.

– И другого Дугала? – спросил Томас.

– Нет. К тому времени я уже понимала, что к чему, – отозвалась Фиа.

– Ты нашла свой дом в Брамбл-Хаусе?

– Я нашла в Брамбл-Хаусе место для себя, – поправила его Фиа. – Но Брамбл-Хаус никогда не станет замком Уонтон-Блаш.

Томас помолчал мгновение, внимательно посмотрел Фиа в глаза и вдруг задал неожиданный вопрос:

– А ты бы хотела увидеть его?

– Увидеть что?

– Замок.

– Но там же не на что смотреть. Карр сказал, что все выгорело дотла.

– Не совсем, – он взял ее за руку, – пойдем со мной.

Глава 19

Приближался вечер. С юга дул теплый ветер. Томас ехал верхом рядом с Фиа. Он и сам не отдавал себе отчета, почему пригласил Фиа посетить замок. Такая мысль раньше никогда не приходила ему в голову. Но ведь он и не знал, что замок что-то значит для Фиа.

После многодневных разговоров казалось, что они совершили полный круг. Последние несколько часов они ехали молча. Обоим было ясно, что они избегают смотреть в глаза друг другу. Но по мере приближения к побережью Фиа стала узнавать знакомые места. Она несколько расслабилась, и радостное ожидание пересилило робость. Беспокойство Томаса тоже исчезло, и он наслаждался той радостью, которую доставляли Фиа родные места. Он словно наблюдал за игрой виртуоза-скрипача, исполняющего совсем простую мелодию. Надо лишь прислушаться к оттенкам. Томас видел, как запах моря успокаивает Фиа. Она дышала глубоко и ровно. Взгляд ее смягчился при виде рябины. Рябина нравилась ей больше шиповника. А в поместье мужа Фиа, должно быть, много зайцев, потому что она улыбнулась, когда заяц перебежал им дорогу.