Михаил Высоцкий - Баллада о Кольце

• Название: Баллада о Кольце
• Автор: Михаил Высоцкий
• Издательство: Издательство АЛЬФА-КНИГА
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2007
• ISBN: ISBN 978-5-93556-948-8

Кольцо Всевластия не погибло в недрах Ородруина! Оно покинуло мир Средиземья, прошло сквозь многие реальности, чтоб вынырнуть в нашем мире, в стольном Киев-граде на берегах Днепра. И вновь у кольца появился Хранитель, и вновь человечество в опасности! Кто спасет мир? Верховная ведьма Зинаида Лобная? А может эльф Галронд, внебрачный сын Галадриэли от Элронда, что пришел по следам кольца? Или шотландец Алли Гатор, могучий маг, срочно прибывший в Киев с самого Туманного Альбиона? Зомби поднимаются на киевских погостах, крылатые твари кружат над Днепром, глубоко на дне Черного моря пробуждается Ктулху… Мир на волоске от неминуемой гибели, и неизвестно, удастся ли ему спастись…

---

Сравнение, конечно, очень общее. Кольцо Всевластия вряд ли вернется туда, где появилось в этом мире. Однако именно такая задумка была у Евстасьева. Осмотреться. Понять, что это за штука такая, это кольцо, в какой плоскости оно мыслит, как оно повлияет на сознание владельца — слишком мало данных. Зная астральный вид кольца, о его поведении невозможно что-то сказать, как по внешнему виду человека тяжело отличить порядочного семьянина от редкого подонка. Однако если помимо фотографии у тебя еще и биография человека есть, или хотя бы автобиография — другое дело, тут уже можно делать выводы.

В данном случае «биографией» была та самая череда событий, что происходила в городе. И, как любой психоаналитик ищет причину отклонения в поведении пациента первым делом в истории его детства, Евстасьев изучать кольцо предпочитал с того места, где оно вынырнуло из параллельного мира.

Улица Зоологическая. С одной стороны зоопарк, от чего она и получила свое название. Сегодня закрытый — хоть милиция, или кто там другой, уже увезла обезглавленные тела обитателей острова зверей, львов и тигров, на экспертизу, открывать зоопарк для посетителей администрация не решилась. Тем более слон сходил с ума, трубил все время, стаи ворон как будто взбесились, перекаркиваясь со слоном…

С другой стороны улицы медицинский институт, ночью закрытый, поликлиника, ночью закрытая, больница, закрытая вообще на реконструкцию, завод, закрытый, автомобильный салон, ночью закрытый, парк, как правило пустынный… И лишь один жилой дом, недалеко от которого кольцо и вынырнуло.

Неблагодарное место. Никаких свидетелей. Это ведьмы могут допросить эфир, эльф поговорить с животными — для человека, пусть даже такого опытного, как Иннокентий Евстасьев, смотреть тут было не на что, спрашивать некого — вокруг лишь больные, врачи и студенты-медики, которые ночью были где-то в другой части города. Другого, собственно говоря, Скалистый и не ожидал — это не детектив, чтоб а траве остался отпечаток стопы убийцы и окурок редких в Киеве сигарет.

Пришлось действовать по старинке.

— Простите пожалуйста, вы не против, если я рядом присяду? Что-то сердце прихватило… — поинтересовался Иннокентий Аполлинарович у старушки-дворника, что, устав от службы ратной, присела на скамейке у дома отдохнуть.

— Ой, конечно, конечно, присаживайтесь, может врача позвать? Что-то серьезное? — тут же откликнулась сердобольная женщина.

— Да нет, ничего, спасибо, уже полегчало… Это погода, проклятая, давление крутит, магнитные бури…

— Ой, крутит…

— А еще на работу надо… Ведь молодежь, что, и не умеет ничего толком, пока им не покажешь все, не расскажешь, вот уйдет наше поколение, и не знаю даже, что будет…

— Ой, а когда они буянить начинают… Ох-ох-ох, у них ведь ни стыда, ни совести, ни к старшим уважения!

— И не говорите! Вам, наверно, тяжело приходится? Тут такое место, в доме одни молодые живут, мусорят много?

— Да тут еще ничего, я тут много лет работаю, всех знаю… В основном люди порядочные, хотя попадаются и такие… Ой и люди…

— Точно, точно! Вот надо мной молодые живут, так они только ночь — сразу во двор, гулять, да буянить, никому спать не дают, такой вечно шум стоит во дворе…

— Тут тихо… Я людей всех знаю, кто живет, много лет работаю, они порядочные, хотя новые недавно вселились… Совсем…

Так, мирно общаясь, Евстасьев выяснил про абсолютно всех, кто в этом доме живет. Если исключить пенсионеров, инвалидов и одиноких матерей с детьми — несколько квартир всего выходит, жители которых могут среди ночи погулять решить. Опросить, с опытом-то Скалистого — раз плюнуть!

В том, что он если не найдет хранителя кольца, то выяснит, кто это, Евстасьев не сомневался. Тут работал принцип целесообразности. Кольцо — не тот артефакт, который просто падает на землю. Оно избирает себе носителя. Избирает заранее, и хоть может показаться, что оно само попало в руки, проследив историю можно убедится, что случайностью тут и не пахнет. Если кольцо вывалилось именно тут — значит в этом имелся смысл, значит оно хотело, чтоб кто-то, выходящий из этого дома, его подобрал. Вряд ли житель. Это слишком просто — вывалилось и осталось. Скорее всего гость, выходил поздно вечером, вернее поздно ночью, от знакомых, в свете фонаря что-то заблестело, подобрал, взял с собой, дома разобрался, одел на палец…

Именно так мыслил Иннокентий Аполлинарович, бродя по квартирам, представляясь то участковым, то врачом, то работником Укртелекома, телефонную линию проверять — документы на все случаи были. И уже с третьей попытки, что, можно сказать, почти сразу, ему улыбнулась удача — хозяин, у которого действительно в последнее время телефон барахлил, поведал, что к нему ночью в гости приходил старинный приятель, одноклассник, успешный бизнесмен Леон Арцхалян, на офис которого, как только что по телевизору передавали, какие-то неизвестные напали…

Починив, ничего сложного, кабель в одном месте перетерся, телефон, Евстасьев покинул гостеприимного хозяина, который все порывался угостить его водочкой. На все про все, беседу с дворничихой и три квартиры, у него ушло тридцать минут — зато теперь он точно знал хранителя кольца. Оставалась сущая мелочь.

— Максимка? Да, это я, с таксофона звоню… Ты не очень занят? Слушай, по базе нашей пробей, Леон Арцхалян, и все, что с ним связано. Ну, там, оплачены ли коммунальные платежи, нет ли просроченных штрафов… Нет, нет, ничего не надо. Просто посмотри. А лучше ребят подключи, пару-тройку человек, пусть посмотрят, нечего тебе отвлекаться… Спасибо, Максимка, я твой должник. Я еще позвоню.

В переводе на нормальный язык звонок звучал примерно так: срочно и немедленно прекращай все проекты, бери людей со всех направлений, пусть они бросают все, чем занимались, и выясняют, кто такой Леон Арцхалян. Нужна его полная подноготная, от группы крови бабушек и дедушек до факса троюродной сестры из Бобруйска, на основе всего этого составить психологический анализ с максимальной точностью, чтоб можно было определить, когда он чихнет и сколько децибел будет этот чих.

Учитывая сложность работы и ресурсы организации Евстасьева, необходимой детальности расчет занимает до сорока минут.

— Ну вот, — глянув на часы, сам себе сказал Иннокентий Аполлинарович. — Часов в одиннадцать они будут готовы… А пока можно и в парке посидеть, погреть на солнышке свои старые кости…

* * *

«Местных стражников», поисками которых среди ночи решили заняться Тупин с Галрондом, найти было не так уж и просто. Это днем на базаре их пруд пруди, кишмя кишит, видимо-невидимо. Но стоит наступить темному времени суток, когда на волю вылезают темные и нехорошие личности — истинные стражи порядка забираются в свои глубокие норы, где и ночуют до утренней зари… Ведь не спрячешься — тебя еще могут с обычным человеком перепутать, по голове чем огреть, не показывать же каждому встречному-поперечному удостоверение, что ты не слон, а сотрудник правоохранительных органов, и тебя трогать нельзя! А что безопасности при этом не обеспечивается — так люди сами виноваты, ночью спать надо в своих квартирах, а не по городу шастать! А если где и оставался запоздавший гаишник, осмелившийся выйти на ночное дежурство — то при виде сошедшей с ума машины скорой помощи, бьющей рекорд скорости по встречной полосе, тут же прятался подальше, чтоб ни дай бог не заметили…

— Сауроний город, сауроний народ, твою гномью, — не переставая, ругался Галронд.

— Балрог тебя в кирку, длинноухий, ты чего нюни разводишь? В окно посмотри, да таких дорог даже в Рохане нет, гони, не хочу, и ни одной кучи лошадиного навоза! А сколько себе крепостей настроили — да весь Минас Тирит тут появись, его не заметит никто!

— Вот я и говорю, развелось этих людей, попробуй среди них нужного отыщи… Сидят в своих норах, как хоббиты, отродья Унголиант, воры, всегда ворами были, твою гномью…

— Да чтоб тебя в штольне засыпало! Галронд, достал уже, людей ты ненавидишь, хоббитов презираешь, орков терпеть не можешь, нас, гномов, за недомерков принимаешь, ты чего, совсем кайлом ударенный? Думаешь вы, эльфы, такие хорошие, любимые дети Эру Илюватара, а остальных в топку надо, так, да?

— Ты чего, Тупин? — возмутился эльф. — Это эльфы хорошие? Да сволочи они все редкие, чуть паленым запахло — к Манве своему любимому за океан свалили, хвосты поджав! Да среди всех эльфов нормальный…

— Ты один, я знаю, — перебил его гном, одновременно с этим демонстрируя чудеса вождения. — Я тоже среди своих сородичей единственный нормальный, не сижу, затопи их подземные воды, в пыльных шахтах, сутками подряд дробя пустую породу!

На том и порешили, хоть каждый остался при своем мнении. Когда надо, Тупин с Галрондом умели находить компромисс, иначе бы давно уже поубивали друг друга.