Юлия Остапенко - Матильда и чужой

• Название: Матильда и чужой
• Автор: Юлия Остапенко
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2006
• ISBN: 5-17-036181-5, 5-9713-2324-5, 5-9578-3910-8

---

Матильда и чужой

Два маленьких рассказа, «Матильда и чужой» и «Чертополох», написаны в разное время и по-разному, но об одном и том же. Это очень простое, каждому знакомое чувство, все мы ощущали его хотя бы однажды. Его можно назвать одним словом, но этого слова вы не найдёте ни здесь, ни в самих рассказах. Некоторые вещи лучше не называть – достаточно того, что они и так с нами.

Думаю, вы поймёте, о каком чувстве я сейчас говорю. Думаю – но не надеюсь. Потому что если нет – знаете, может, оно и к лучшему.

– Возьмите на Марс. На воды. Там такие чудесные целебные источники. Лечат самые невообразимые расстройства психики. Даже на уровне физиопаталогии.

Клай курил и думал: «Какие, на хрен, источники на Марсе?»

Потом спрашивал:

– Какие, на хрен, источники на Марсе?

А в ответ:

– Вы разве не знаете?

– Не-а, – отвечал он и стрелял обидчику в голову. Клай не любил, когда его держали за идиота. Он стрелял обычно три раза: два контрольных. Он тоже был параноиком.

– Клай, милый…

Он моргал, часто-часто, потом стягивал через голову шлем, вырывался из липких объятий виртуальной реальности, где валялся с тремя сквозными дырами в голове этот мудак из Центра реабилитации. Валялся и скалился язвительно. И на экране – мигалка: «Мозг не задет». Шутка юмора, понимаете ли.

Матильда сказала:

– Клай, милый.

– Ага, – ответил он, – ага, устал. – Хотя она не спрашивала, устал ли он.

Матильда сказала:

– Там чужой.

И он обнимал её, и гладил по голове, и угумкал, покачивая её в одеревеневших руках, думая, куда б пойти ещё. Психиатры ей уже не помогали.

Матильда выплакалась и сказала:

– Поедем на Марс, говорят, там воды.

– Какие, на хрен, воды на Марсе? – сатанея, спросил Клай.

– Лечебные.

Он засмеялся, она снова заплакала. Он согласился. Наверно, ей надо просто сменить обстановку. Ещё разок. И ещё. И ещё разок.

На Марсе были хорошие отели. И правда какие-то источники. Точнее, воду подвозили в контейнерах с Земли, и вроде ещё как-то обрабатывали – он не интересовался. Плацебо чистой воды. Матильда пила эти воды (через трубочку, цедя сквозь зубы) с азартом конченного алкоголика, и первые две недели спала крепко, без снов. Клай подозревал, что в эту водичку вбухивали деазепам или ещё какую дрянь. Его это, впрочем, устраивало. Пока жена посапывала в гостиничном номере, он шатался по куполу, разглядывая марсианские барханы и толстозадых марсианских баб. Марсианские бабы бездумно вращали овальными глазами, загребали клешнями красный песок, и думали о чём-то своём. Учёные утверждали, что марсиане, даже бабы, способны использовать до сорока мыслительных операций. Одновременно. В то время как человеку доступны только семь, и то через раз. И не всякому.

Клай играл на автоматах, пил в баре «Марсианское полнолуние», по сути вульгарную разновидность родной «Кровавой Мэри», и возвращался в номер. Так две недели подряд, а потом, видимо, организм Матильды привык к деазепаму. И она снова орала по ночам. Гос-по-ди, как же она орала.

Жену Клая мучили кошмары. Уже два года. Это началось почти сразу после их свадьбы. Она бесилась ночами; носилась по квартире и вопила: «Чужой! Он там, там чужой!» Сперва Клай решил, что она пересмотрела старых ужастиков. Но вот то, что психиатр потом назвал «непроизвольной дефекацией», было уже чересчур. Её лечили, конечно. Она сама хотела. Сначала думали – истерия. Потом – паранойя, мания преследования. А потом они нашли очень дорогую клинику, и там ей поставили диагноз: невроз навязчивых состояний, неострая (какая на хрен неострая?!) форма. Психотерапия, снотворное, смена обстановки. Были на Гавайях, в Марианской впадине, даже в московском метро (том самом, знаменитом, единственной подземке, частично уцелевшей после Третьей Мировой). Последнее оказалось перебором: после этого приступы стали происходить не два раза в неделю, а каждый день. Потом прошло, правда. Теперь вот…

– Чужой! Там чужой! О Господи, там, там, там!

– Где? – в сотый раз спрашивал Клай, держа её за руки, а она всё билась и вопила, и у него страшно болела голова.

С Марса они уехали на четыре дня раньше, чем истекал срок тура. В космолёте Матильда сидела скрючившись, ткнувшись головой в поручень – перед нагрузками стюардессам пришлось силком распрямлять её и прикреплять к сидению ремнями.

Дома ей полегчало. Правда, ненадолго.

– А на Венеру? Может, на Венеру? Там очень солнечно в это время года.

Контрольный. В голову. Два контрольных, как обычно. И… где тут был слот ручной бензопилы? Клай жаждал крови.

На Венере, впрочем, оказалось хорошо, лучше, чем на Марсе. Он даже не ожидал. Автоматов было больше, и напитки в баре – действительно местные, колоритные, а вставляло-то от них! Матильда дневала и ночевала в обсерватории: оказалось, это очень успокаивает. Клай уже расслабился было, когда она записалась на курсы космического дайвинга. После первого же сеанса у неё случился приступ клаустрофобии с припадком удушья. И опять кошмары. А ведь Клай только-только распробовал местный глинтвейн.

– А вы не пробовали методы виртуального лечения?

– Пробовали. Мать вашу перемать.

– Мы могли бы спроектировать несколько моделей гипотетического «чужого», о котором говорит ваша жена. С возможностью полного уничтожения. Матрица её сознания…

– Я спросил, есть ли у вас слот ручной бензопилы, мать вашу перемать. Только это.

– Хорошо, хорошо, я просто хотел… Почему вы так волнуетесь? А вы сами не пробовали обследоваться?

Контрольный. Два. Три, четыре, пять.

Интересно, почему в вирт-магазинах нет слотов продавцов этих самых слотов? Пользовались бы бешеным успехом…

Потом был Уран, там – какое-то особое грязелечение. Они удалялись всё дальше и дальше от Земли. Клай не понимал, зачем выкидывать такие бабки на то, что можно получить и дома, и отчаянно тосковал по старушке-голубенькой. Тоскуя, почти машинально приударил за одной шерочкой с Альфа Центавры. Шерочка была вполне гуманоидная, во всяком случае в тех местах, которые интересовали Клая, но весь сеанс его не покидало ощущение, что он трахается с пингвином. Нет, с пингвинёнком. Самочкой, пухленькой и косолапой. Он её почти любил.

Когда Клай застёгивал штаны, его осенила конгениальная мысль: а может, Матильде просто надо хорошо потрахаться? Чёрт, пусть бы и не с ним. Он всё поймёт. Клай не был собственником. Ради её душевного равновесия он мог бы и потерпеть. Тем более что шерочка с Альфы оставила ему свой номерок и сказала, что часто бывает в командировках на Земле.

– Матти…

– Что, милый?

– Как ты себя чувствуешь?

– Прекрасно, милый. Доктор Хеллест был прав: эти грязи – поистине чудо!

– А ты не думала…

– Что?

– Ты… нет, ничего.

– Что?

– Да ничего.

– Нет, договаривай.

– Да так, глупость. Ерунда. Забудь.

– Клай! Милый! Что такое! Скажи мне, я же вижу, что-то не так!

И ночью у неё опять был припадок. Опять она носилась по всему дому и искала чужого, как ревнивая жена ищет любовницу. Даже в шкафчик для носков заглянула. Кстати, шерочка Клая, если её хорошенько свернуть, туда бы вполне поместилась.

Когда Матильда наконец успокоилась и уснула, Клай отыскал номерок шерочки и спустил его в унитаз. Люминесцентная бумажка недолго, но красиво кружилась – водоворотиком.

Назавтра они вернулись домой.

– А вы не пробовали на…

Контрольный в…

«Мы всё уже пробовали, – думал Клай, стреляя, – всё, всё, всё. И как же меня это достало».

– Клай, милый. Я слышала, есть новая методика…

Его одно радовало: она правда хотела лечиться. Психиатры говорят, это первый шаг на пути к выздоровлению. Только вот она сделала этот шаг и топталась на месте уже третий год.

Но это ещё ничего, потому что, пока она топталась, он упорно падал назад. Вниз. В…

…контрольный – раз, два. Контрольный бензопилой – это куда? Х-ха…

А потом приехала шерочка – хотя Клай мог поклясться, что не давал ей своей номерок. Но она как-то нашла – связи имелись, должно быть. Припёрлась прямо на работу, в перерыве. Что-то ворковала… Клай не устоял. У Матильды в последний месяц совсем не было приступов – и всё это время они не занимались сексом, потому что психиатр сказал, что это её возбуждает. С последним Клай мог бы и поспорить. Но не стал. У него была альфацентавровская шерочка. С которой Матильда его, конечно, застукала.

А дальше он ничего не помнил.

– Возьмите на Марс. На воды. Там такие чудесные целебные источники. Лечат самые невообразимые расстройства психики. Даже на уровне физиопаталогии.

– Да на фига, – улыбаясь, сказал Клай и постучал костяшкой указательного пальца по виску. Звучало хорошо, убедительно. – Эта железяка у меня в башке за всё отвечает. Точно так, док.

Он вышел из больницы через два месяца и страдал только от одного: теперь ему была противопоказана работа с виртуальным шлемом – ещё чего закоротит. Матильду отпустили под залог неделей позже, а потом и вовсе сняли все обвинения – то, что она стояла на учёте у психиатра, существенно упростило дело. Клай забирал её из участка. Когда она вышла, он обнял её. К машине они шли, держась за руки.