Ширл Хенке - Единственная

• Название: Единственная
• Автор: Ширл Хенке
• Издательство: Олма-Пресс
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1996

Перед читателем предстает колоритный мир Фронтира, американского Дикого Запада, где во второй половине прошлого века жизнь все еще первобытно бурлит и, не скованная ни законом, ни моралью, течет, подчиняясь лишь велениям страстей, подобных той, что соединила Мэгги Уортингтон, пользующуюся в салунах далеко не доброй славой, и ее избранника Колина Маккрори.

---

Поткин содрогнулся, словно представив себе место хуже этого. Чем дальше на юг они ехали, тем пустыннее становился пейзаж.

— Апачи — индейцы горные, — продолжал Колин. — Они могут выжить и в приречных землях, где достаточно воды для выращивания зерновых и много дичи, но эти же земли нужны скотоводам и фермерам. Вот и остается им только эта земля. Но даже здесь апачи могли бы выжить, если бы им позволяли свободно бродить в горах и охотиться. Их же, как собак, держат в своре, и резервационная полиция Лемпа следит, чтобы они оставались на месте. В некоторых местах резервации «Белая гора» можно разводить скот. Крупный рогатый скот. Апачи, в отличие от их заклятых врагов навахо, не разводят овец. Так и тут их обворовывают. Мне довелось обнаружить несколько украденных голов скота пару месяцев назад. Тавро Соединенных Штатов переправлено на ПБ.

Поткин забрызгал слюной.

— И у вас есть доказательства, что мистер Баркер причастен к краже скота?

— Хотел бы, чтобы были, — мрачно ответил Колин. — Но между тем я могу вам показать, как на самом деле апачи живут… и умирают. И попробуйте увиденное совместить с документами по снабжению, которые представят вам Калеб Лемп и Пенс Баркер.

Поткин был настроен в высшей степени скептически.

— Лемп, может быть, и подлежит увольнению, но мне трудно поверить, чтобы один из ведущих бизнесменов территории, Уинслоу Баркер, был бы вовлечен в этот обман.

Колин Маккрори никогда не был терпеливым мужчиной, но он сжал зубы и придержал темперамент. Может быть, увиденное отложится в памяти этого пустого бестолкового человека.

Вскоре после полудня они подъехали к первой лагерной стоянке резервации апачей «Белая гора». Под пылающим солнцем раскинулось несколько небольших остроконечных вигвамов. Пара изможденных кляч с выпирающими ребрами, привязанных к воткнутым в бесплодную землю кольям, равнодушно смотрела в пустоту. Единственную тень отбрасывала небольшая рощица чахлых сосенок. Под чахлыми ветками сидели несколько человек, один из них старательно правил нож о точильный камень. На них были только обтрепанные бриджи и кожаные мокасины. Длинные спутанные волосы стягивали на затылке тряпки, некогда яркие, а теперь выцветшие и грязные. У некоторых на подбородках и лбах виднелись синие татуировки, которые придавали величественный облик этим людям, внимательно наблюдающим за вооруженными белыми на лошадях.

Когда отряд подъехал, женщины отвлеклись ненадолго от своих хлопот и уставились на пришельцев. Лица женщин, одетых в длинные бесформенные, закрывающие тело с шеи до ног туники, были непроницаемы. И у них, как и у мужчин, кое-где виднелись татуировки, только волосы были или распущены, или стянуты сзади различными кожаными пряжками. У некоторых за спинами, крепко привязанные к колыбелькам, восседали ребятишки. Иные женщины приглядывали за детворой, копошащейся в тени вигвамов. Дети постарше развлекались грубыми игрушками. В большинстве своем детишки молча и равнодушно возились в пыли и жаре. Никто не смеялся.

Там и сям над кострами в неуклюжих железных котлах булькала какая-то стряпня. Аромат доносился отнюдь не соблазнительный. Несколько женщин несли огромные деревянные ведра за спиной. В ведрах была вода из вяло текущего ручейка в дальнем конце лагеря.

Условный вождь апачей, признав Колина, медленно поднялся на артритных ногах и подошел к спешивающимся всадникам. Они с Маккрори завели разговор на атапасском диалекте, звучащем гортанной тарабарщиной для уха Поткина, оставшегося в седле. Колин повернулся и пригласил следователя присоединиться к ним. Тот неохотно прислушался.

— Это Бонито. Он вождь этой деревни. Колин представил Поткина, который уставился на металлическую бирку, болтающуюся на кожаном шнурке на тощей шее вождя. Бонито показал на бирку.

— Агент Лемп дал мне, когда я привел моих людей к нему, — сказал он скрипучим голосом. — Всех привел. — Он обвел рукой лагерь. — Лемп обещал коров, зерно, одеяла.

— Пусть он покажет вам, что им выдали в прошлом месяце, — сказал Колин Поткину, который вслед за вождем направился к одному из булькающих котлов, в котором находилась какая-то зловонная серая мешанина. — Кукурузная мука содержит столько долгоносиков и прочих паразитов, что просто превращена в труху. Остается только кипятить ее и есть в таком виде. Говядины они не видели с прошлой весны, когда им перепал один бычок. Один бычок на пятьдесят человек.

Бонито нырнул в вигвам, стоящий позади него, и Колин придержал входную тряпку для Поткина, который затоптался, пока Колин не спросил:

— Вы следователь или кто?

Чиновник вошел в маленький раскаленный шатер и чуть не задохнулся от застоялого кислого запаха пива, которое индейцы настаивали на мескале. Осадки предыдущего закваса покрывали дно жестяного ведра, стоящего у стены. Рядом валялись несколько ржавых инструментов и кожаных мешков. У другой стены грудой лежали грязные одеяла. Старик поднял одно из них и ткнул Поткину, который отшатнулся, уткнувшись в прочную стену тела Маккрори.

— Пощупайте одеяло, — со стальной нотой в голосе сказал Колин.

— На меня же вши прыгнут, — прошипел Поткин еле слышно, но нехотя подчинился, ничего уже не желая, кроме глотка свежего воздуха. — Оно тонкое, — согласился он, осторожно потрогав пальцами потрепанную тряпку.

— Вы думаете, оно так истончилось от многократной стирки? — язвительно спросил Колин.

Они вышли на слепящее солнце, и Поткин с наслаждением набрал полную грудь воздуха.

— Вы видели нищету в вигваме — мешки для продуктов пусты, инструменты, которыми они выкапывают съедобные корни растений, заржавлены до непригодности. Да поблизости уже и не осталось съедобных растений. Все, что росло по соседству, уже выкопано. И тем не менее резервационная полиция Лемпа строго следит, чтобы они не покидали предписанный им район. А тут уже невозможно ни собирать еду, ни сеять зерно, ни охотиться. И люди надеются только на правительственные продукты. Продукты, которые так и не доходят сюда.

Колин перемолвился еще несколькими словами с Бонито, и они распрощались. Белые уехали, подняв облако пыли, которое апачи стоически игнорировали, долго глядя вслед всадникам.

— Черт возьми, я еще никогда не видел такой грязи! — сказал Поткин, наслаждаясь свежим воздухом.

— Вы видели, как у них обстоят дела с водой. Ее едва хватает для стряпни и питья. Апачи в естественных условиях были чистыми индейцами. Все их религиозные церемонии, даже ежедневные ритуалы, призывают к омовению тела, чтобы усладить дух. Но маленькие группы, подобные этой, настолько деморализованы голодом и болезнями, что не в состоянии придерживаться обычаев. Они теряют свою религию и культуру, а не только физическую чистоту.

— Вам что, приходилось жить среди них? Вопрос Поткина на мгновение застал Колина врасплох. Он помрачнел и сказал:

— Можно и так сказать.

Поздно вечером они добрались до деревни Сан-Карлос, где располагался и торговый порт. Все наездники устали, запылились. Леонард Поткин уныло оглядывал выжженные солнцем пустоши, украшенные лишь редкими мескитовыми деревьями. Вигвамы располагались вокруг большой глинобитной постройки, в которой размещался пост. Навстречу, в сопровождении резервационной полиции, вышел сомнительно гостеприимный Калеб Лемп.

Это был высокий костлявый мужчина, у которого, тем не менее, намечался небольшой животик. Даже ссутулившись, он тянул на все шесть футов, а худое, со впалыми щеками и вытянутым носом, заросшее щетиной лицо было отмечено хитростью. В отблесках факелов, которые держали его полицейские, он осмотрел прибывших желтыми глазами.

— А мне казалось, я просил вас не вторгаться в земли резервации, мистер Маккрори, — сказал он сердито, пока всадники спешивались.

— Я здесь в качестве охранника и гида этого джентльмена. Калеб Лемп, познакомьтесь с Леонардом Поткином, специальным следователем из Управления по делам индейцев. Он приехал из Вашингтона, чтобы посмотреть на резервацию «Белая гора».

Легкая коварная улыбка появилась в уголках рта агента и тут же исчезла.

— Я искренне сожалею, мистер Поткин, что омрачаю ваше путешествие, но оставаться здесь долго слишком опасно.

— Вот как? — надменно подпрыгнули кустистые седые брови Поткина. — И почему же это? Вы что же, не в состоянии управиться с этими дикарями?

— Дело не в этом, сэр, — с готовностью отвечал Лемп. — Просто именно в этой деревне вспыхнула эпидемия оспы.

Колин выругался про себя, увидев, что лицо Поткина в свете огней приняло призрачно-бледный оттенок.

— Почему же вы никого не послали в Прескотт предупредить меня? — негодующе вопросил Поткин.

Лемп, сожалея, развел руками.

— Я же не знал, когда вас ждать, мистер Поткин.

— Ну еще бы, откуда тебе знать, — сквозь стиснутые зубы сказал Колин.

Одного взгляда на Поткина было достаточно, чтобы понять — в настоящий момент следователь никак не был готов к расследованиям. Более того, он готов был убраться хоть сейчас отсюда и всю дорогу до Прескотта ехать не останавливаясь, если бы лошади выдержали такой перегон. Так вот почему Пенс Баркер позволил нам преспокойно уехать, даже не попытавшись помешать.