Ширл Хенке - Единственная

• Название: Единственная
• Автор: Ширл Хенке
• Издательство: Олма-Пресс
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1996

Перед читателем предстает колоритный мир Фронтира, американского Дикого Запада, где во второй половине прошлого века жизнь все еще первобытно бурлит и, не скованная ни законом, ни моралью, течет, подчиняясь лишь велениям страстей, подобных той, что соединила Мэгги Уортингтон, пользующуюся в салунах далеко не доброй славой, и ее избранника Колина Маккрори.

---

— В Чихуахуа есть доктор. Надо бы обратиться, пока не нагноилась, — сказал Лебо, рассматривая глубокую рану на бедре Маккрори, нанесенную боевым дротиком апачей.

Колин фыркнул.

— Нужен мне доктор. Я скорее отравлюсь, чем дам ему отрезать мне ногу.

Проклятье, но она действительно болела по-сучьи. И он понимал, что в этой жаре и грязи подвергает себя смертельной опасности, хоть яростная и беспощадная битва уже позади. Он закончил привязывать свои трофеи к шесту и захромал к ручейку, бегущему посреди лагеря апачей, намереваясь промыть рану чистой водой.

Смерть во всей своей непристойности пронеслась по деревушке апачей-чирикахуа. Нет, никогда не привыкнуть ему к резне. Банда скальперов Австралийца налетела на них на рассвете. Когда совсем рассвело, тяжкие труды были завершены. Все враги были оскальпированы. И волосатые трофеи украшали шесты. Попавшие в рабство к апачам мексиканцы уже готовы были отправиться домой, на свободу, а лошади и мулы согнаны для перегона в город Чихуахуа. Богатая добыча. Свыше 150 скальпов апачей, 15 освобожденных пленников и по крайней мере 200 крепких животных. Компания серебряных рудников с удовольствием расплатится с ними.

Джереми Нэш с беспутной ухмылкой, в кричащей шляпе с перьями, подъехал и стал наблюдать, как Маккрори промывает воспалившуюся красную рану.

— Когда промоешь, присыпать вот этим, дружище. — Он бросил юноше кожаный кисет. — Как давно ты со мной кочуешь? Год? Два? Странно. Я тебя помню совсем никчемным.

— Почти два года, — ответил Колин, присыпая сушеным тысячелистником медленно кровоточащую рану.

— Когда я подобрал тебя в Сан-Луисе, на тебе и пары штанов не было.

— И ты принял меня под свое крыло исключительно из доброты сердечной, — спокойно ответил Копии, бросая обратно кисет и устремляя взгляд золотых своих глаз в проницательные синевато-серые глаза Австралийца.

Нэш откинул голову назад и расхохотался.

— И вместо маленького костлявого шотландца появился мужчина. Только не говори, приятель, что я ничему не обучил тебя. Неплохо мы сегодня заработали. Эти чопорные британцы заплатят нам серебром за каждый скальп. А ведь ты богатый парень, шотландец.

Колин рассматривал белозубую улыбку Нэша.

— Да ведь ты и сам на этом наверняка сделал уже дюжину состояний. Почему же ты не бросишь это занятие?

Австралиец пожал плечами.

— Я родился в Сиднейском порту. Моя мать была шлюхой. И возвращаться домой у меня нет никакого желания, дружище. А у тебя?

Маккрори пожал плечами.

— А я своей матери и не знал. Отец же был городским пьяницей. Я всегда мечтал о том, как попаду в Америку. И, признаться, когда я высаживался в Нью-Йорке, я не думал, что окажусь в этом Богом забытом краю.

Нэш засмеялся.

— Привыкнешь. Мне здесь нравится. Ни законов, ни полицейских. Море виски и, женщин. А серебра столько, что я могу купить все, что захочу. И убивать ты тоже привыкнешь, — добавил он зло.

— Тебе это, похоже, даже нравится. — Проницательные золотые глаза оценивающе оглядели Австралийца. — А мне никогда не понравится.

— Тогда тебе лучше убраться отсюда — пока ночные кошмары не начались, — жестко сказал Нэш.

Маккрори отвел взгляд. Он перевязал рану и двинулся к лошади.

Австралиец негромко рассмеялся.

Ага, значит, сладкие сновидения уже начались. Тебе видятся трупы, и ты даже ощущаешь кислый запах собственного страха.

— Нет, на самом деле больше всего мне не нравятся мухи. Стервятники, жиреющие на трупах.

Жара накрыла все, и лицо Австралийца задрожало в волне зноя. А затем все погрузилось в темноту.

Измученная и напуганная, Мэгги прижимала его к постели и вслушивалась в бредовое бормотание. Из бессвязных фраз можно было понять, что упоминается какой-то австралиец — неведомо, кто такой, — и какие-то жалобы о мухах на луже крови. Она решила, что все это связано с его ранением. Затем он стал звать Иден или Элизабет. Каждое упоминание о покойной жене кинжалом впивалось в ее сердце, но Мэгги сглатывала слезы и продолжала обмывать его холодными полотенцами.

В какой-то момент он захотел встать, и она навалилась всем весом своего тела, чтобы удержать его. Наконец он, похоже, успокоился и погрузился в глубокий сон.

Около полуночи жар спал. Мэгги с громадным облегчением отправила Иден в постель, убедив ее, что если что-нибудь понадобится, то поможет горничная Рита. Избавиться от Айлин оказалось труднее.

— Я чувствую себя прекрасно, — решительно сказала Мэгги.

— Ты измучилась. У тебя круги вокруг глаз размером с блюдце, ведь ты не ела ничего с самого утра, — ворчала Айлин. — Я не сдвинусь с места, если ты, по крайней мере, не съешь чашку тушеного горячего мяса.

— Неси мясо, — сдалась Мэгги.

Через силу съев полпорции тушеного мяса с овощами, она-таки изгнала Айлин и вернулась к кровати, на которой уже безмятежно спал ее муж.

Домоправительница была права. Мэгги действительно вымоталась, но ей не хотелось оставлять Колина на попечении кого-нибудь из слуг. И тут ее осенило. Кровать большая и широкая. Она может лечь рядом, не потревожив его.

Раздевшись, Мэгги быстро обтерлась губкой, надела пеньюар и халат и забралась под стеганое покрывало рядом с Колином, где и устроилась, успокоенная отсутствием у него температуры и ровными сильными ударами его сердца. Уснула она быстро.

Колин очнулся среди тьмы и боли. Он уставился на лунный свет, заливающий комнату, и понял, где находится, — дома, в безопасности. И тут к нему вернулись воспоминания о бандитах и ранении. Он припомнил, что над ним причитала Мэгги. Его ноздрей коснулся слабый аромат полевых лилий. Он разглядел мягкие изгибы ее тела и понял, что рядом с ним спит его жена. Колин попытался поднять руку и погладить ее по волнам каштановых волос, но боль не позволила. Сморщившись, он попытался успокоиться и опять уснуть.

Нежно, сам не создавая, что говорит, Колин пробормотал ее имя, успокаиваясь от ее присутствия. Она шевельнулась, но так и не проснулась, когда он прошептал:

— Мэгги… жена моя.

Глава 10

На следующее утро Колина разбудили голоса, доносящиеся снизу. В комнату врывались тонкие лучики солнца. Он еще ощущал слабый аромат лилий, но Мэгги рядом не было. И постель без нее казалась пустой. Он лежал, глядя в потолок, чувствуя пульсирующую боль в боку и стараясь разобраться в своих запутанных чувствах.

Если бы не мягкий отпечаток на подушке и запах духов, можно было бы подумать, что ему пригрезилось, как она спала рядом с ним ночь. Перед мысленным взором мелькнула неясная картинка: Мэгги обмывает его холодными тряпками. Он запомнил ее слезы и мольбу не сметь умирать. Смутно припомнилось, как она прижималась к нему всем телом, удерживая его разгоряченную плоть.

— Должно быть, разум помутился от жара. И тут пугающая мысль настигла его, заставив подскочить на постели. И тут же яростно набросилась боль в боку, лишив воздуха в легких, и он бессильно повалился на подушки. Неужели он бредил о том, как был скальпером с Австралийцем? Что, если Мэгги узнала?

Ведь он так сурово укорял ее прошлым. А он пусть и провел все годы респектабельной жизни в Аризоне, замаливая грехи юности, все равно его прошлое не выдержало бы пристального изучения, хоть к мужчине и применяется иная мораль, чем к женщинам. Но он-то бросил свою отвратительную профессию как только смог. Она же осталась в своей роли, хотя финансовая независимость уже позволяла ей больше не жить в мире шлюх.

Его мысли были прерваны появлением в дверях Аарона и Айлин. И в противовес всем своим сиюминутным размышлениям Колин ощутил укол разочарования оттого, что с ними не было Мэгги.

Словно отвечая на этот вопрос, Айлин заулыбалась и сказала:

— Я посоветовала миссис Мэгги спуститься вниз и поесть горячего. А то ведь она не отходила от вашей постели с тех пор, как вас принесли, и не съела ни кусочка.

— Доброе утро, Колин. По сравнению со вчерашним вечером ты выглядишь гораздо лучше, — с улыбкой сказал доктор Торрес.

— Тебе хорошо говорить, Аарон. Это не тебе в бок всадили пулю, — проворчал Колин.

— Давай-ка осмотрю рану, — сказал врач, разматывая бинты.

— Надеюсь, во мне не столько дырок, чтобы не удержать внутри виски.

— И небось шотландского, — серьезно сказал Аарон, но в его глазах прыгало веселье, пока он перекатывал больного на живот и рассматривал выходное отверстие раны.

Пот заливал лицо Колина. Свирепая боль пронзала при каждом движении, но он не издал ни звука, пока Аарон накладывал свежую повязку.

— Я собираюсь сказать миссис Мэгги, если вы не возражаете, чтобы вам подали бульон из головы теленка. Это полезно и питательно, — заявила Айлин.

— Да меня стошнит, если я буду есть вареные мозги теленка. Черт побери, Айлин, тебе мало, что меня уже и так ранили, — запротестовал Колин.

— Ха! И это говорит человек, народ которого считает деликатесом овсяную кашу, сваренную в овечьих потрохах! — сказал Торрес.