Виктория Холт - Трудное счастье

• Название: Трудное счастье
• Автор: Виктория Холт
• Жанр: Исторические любовные романы

Любовными и историческими романами Виктории Холт зачитываются во всем мире, отдавая дань ее доброму таланту. Герои Холт даже в самых грудных обстоятельствах находят путь к счастью.

…Жизнь казалась юной Фейвэл Фарингтон безоблачной, как небо Капри, где она жила со своим отцом. Но, как картинки в калейдоскопе, все изменилось после того, как она вышла замуж за наследника древнего и знатного английского рода Пендорриков. Страшная тайна тяготела над этим родом: молодые жены Пендорриков умирали неожиданной и трагической смертью. В предлагаемом читателю романе, впервые переведенном на русский язык, рассказывается о том, какие приключения пришлось пережить героине, как она раскрыла тайну рода Пендорриков, как обрела долгожданное счастье.

---

Полхорган-холл отличался планировкой от Пендоррик-холла, состоявшего из четырех отдельных и практически самостоятельных частей. Он был задуман как один большой дом. Холл здесь был просто огромным, именно в нем-то и должен был состояться прием. Готовясь к нему, Досоны расчехлили мебель, чтобы я могла хозяйским глазом окинуть весь интерьер.

Холл предстал передо мной во всей своей красоте. Это было удивительно пропорциональное помещение с высоким сводчатым потолком и красиво отделанными стенами. Небольшое возвышение у одной из его стен идеально подходило для размещения оркестра. Досон предложил украсить холл экзотическими растениями, которые в изобилии имелись в теплицах, для этого я должна была сказать Трихэю, главному садовнику, что именно я хочу выбрать. Несколько комнат рядом с основным залом отводились под буфеты.

Общаясь с миссис Досон, я лишний раз убедилась в том, какая она прекрасная экономка. Она, кстати, и сама была не прочь лишний раз продемонстрировать на деле свои достоинства.

Показывая мне прекрасные кухни, где были все мыслимые и немыслимые приспособления, миссис Досон сказала со вздохом:

— Такая роскошь кругом, мэм, и все это ни к чему. Его милость ест как птичка, и, чтобы готовить ему, вполне достаточно одной плиты. Хотя, должна вам сказать, его сиделка настаивает на том, чтобы за ней ухаживали, как за госпожой. — При упоминании сестры Грей губы миссис Досон непроизвольно сжались.

Мы продолжали осматривать помещения, когда появилась Алтея Грей собственной персоной. Она выглядела превосходно в своей форме и одарила меня приятной улыбкой. Я снова мысленно поразилась ее красоте, при этом вспомнив ту сцену на пляже, когда застала ее с Роком.

— Вы показываете миссис Пендоррик дом? — спросила она.

— Получается, что да, — парировала миссис Досон.

— Если хотите, я могу это сделать. Вероятно, сейчас у вас множество других забот.

— Я — экономка, и моя обязанность — показать миссис Пендоррик дом, сестра.

Сиделка улыбнулась и безразлично пожала плечами. В отместку за вызов, брошенный ей экономкой, она осталась с нами. Это обстоятельство привело бедную миссис Досон в ярость, и она старалась делать вид, что вообще не замечает присутствия сестры Грей. Интересно, что же та все-таки натворила, чем вызвала такое неприязненное отношение к себе?

Поднявшись вверх по красиво отделанной лестнице, мы осмотрели комнаты второго этажа. Открывавшийся из их больших окон вид был великолепен и ничем не уступал панорамам поместья Пендоррик. Тем временем миссис Досон сняла чехлы с мебели, чтобы показать мне отдельные предметы меблировки, в основном, антикварные. Они, как я предположила, стоили уйму денег.

— Да, здесь кругом одни ценности, — пробормотала Алтея Грей, и ее красивые голубые глаза засветились озорством.

Очевидная враждебность между двумя женщинами ставила меня в неловкое положение.

— Слышала, что приглашено около шестидесяти человек гостей, миссис Пендоррик, — сказала Алтея Грей. — Хорошо, что холл такой большой, в противном случае нам пришлось бы все время следить за тем, чтобы не наступить кому-нибудь на ногу.

— Послушайте, сестра, — недовольно поморщившись, вставила миссис Досон, — вам, по-моему, беспокоиться не о чем.

— Как же, я не люблю, когда мне наступают на пятки, — сестра Грей рассмеялась. — Вы считаете, что сиделка лорда Полхоргана не будет присутствовать на приеме? Ошибаетесь. Конечно же, я буду там. Я не могу оставить больного без присмотра, разве не так?

Она улыбнулась мне, словно приглашая разделить с ней победу над бедной миссис Досон, которая была явно оскорблена этим сообщением. Думаю, обмен колкостями, напоминавший игру в перетягивание каната, был обычным явлением в Полхорган-холле. Каждая из женщин старалась всеми правдами и не правдами показать свое более высокое положение в доме, чем другая. Должно быть, причина их острой неприязни друг к другу заключалась именно в этом.

— Да-да, дедушку нельзя оставлять одного, — поспешно сказал я. Лицо миссис Досон помрачнело.

— Думаю, мадам, — сказала она, — сестра Грей действительно может показать вам остальные комнаты.

Поблагодарив экономку за помощь, я заверила, что мне необходимо ее присутствие. Но она тем не менее пробормотала что-то о неотложных делах и с достоинством удалилась, оставив нас одних.

Алтея Грей довольно ухмыльнулась.

— Эта женщина превратила бы мою жизнь в ад, позволь я ей это сделать. Ревнива до чертиков.

— Вы считаете, она ревнует?

— Безусловно. Работая в частных домах, я не раз сталкивалась с подобным явлением. Прислуга все время пытается доказать, что ничем не ниже нас, медсестер.

— Должно быть, это довольно неловкая для вас ситуация?

— Я не обращаю на подобные вещи ни малейшего внимания и вполне могу справиться с такими женщинами, как миссис Досон, поверьте мне.

Несмотря на ее хрупкую красоту, я была уверена, что Алтея Грей не кривит душой.

Мы вошли в комнату деда. При виде меня он буквально расцвел в улыбке, тем самым сразу подняв мое настроение. Сестра Грей распорядилась, чтобы нам подали чай, и через какое-то время мы уже сидели с чайными чашками в руках. Разговор, естественно, шел о предстоящем приеме. Когда чаепитие было закончено, сиделка собралась уйти и перед тем, как выйти из комнаты, предупредила дедушку, что ему не следует так волноваться.

— Ваши таблетки при вас? — спросила она. Вместо ответа старик извлек из кармана серебряную коробочку и показал ее медсестре.

— Очень хорошо.

Еще раз улыбнувшись. Алтея Грей исчезла за дверью.

Утро выдалось напряженным, и поскольку я давно не была в саду, то после ленча снова отправилась во внутренний дворик и расположилась на своем любимом месте, под пальмой. Солнце светило удивительно ярко. Не прошло и пяти минут, как северная дверь с шумом распахнулась и оттуда появилась одна из близняшек.

Я всегда немного стыдилась своего неумения отличить одну от другой и попыталась, явно не выказывая своих сомнений, определить, кто передо мной на этот раз. Девочка остановилась напротив меня.

— Привет. А тебе здесь, видно, нравится, хотя в последнее время ты почти и не выходила сюда, ведь верно?

— Я была слишком занята.

Она серьезно посмотрела на меня.

— Еще бы. Будешь занята, если вдруг окажешься внучкой лорда Полхоргана.

Похоже, что это Хайсон. Она принялась скакать на одной ноге. Нет, все-таки Ловелла…

— Если бы твоя мать не сбежала тогда со своим художником, то, возможно, ты с самого детства жила бы в этих краях и мы бы хорошо знали тебя.

— Да, — согласилась я. — Что верно, то верно.

— Но так даже интереснее. Если бы ты все время жила здесь, то лорд Полхорган не устраивал бы сейчас бал.

— Ты хочешь сказать, что мое появление здесь — все равно, что возвращение блудного сына? Девочка утвердительно закивала головой.

— Теперь ты разбогатела, ведь так? Я уже не сомневалась, что передо мной — Ловелла. Она встала у меня за спиной, и я ощутила на себе ее дыхание.

— Не все были обрадованы возвращением блудного сына. Его брату, который не покидал родного дома, было трудно понять, зачем нужно было в его честь заколоть тельца.

— Но у меня нет брата, которому могло бы не понравиться мое возвращение.

— Это вовсе не обязательно должен быть именно брат. Полной аналогии не бывает. Всегда важно понять смысл так, как учит Бекки. Ой, Кэрри, наверное, уже заждалась меня. Я должна примерить платье.

— Она шьет тебе платье?

— Да, золотистого цвета. Вообще-то Кэрри шьет целых два — абсолютно одинаковых. Никто не сможет различить нас с сестрой, представляешь, как здорово?

— В таком случае, тебе следует поторопиться.

— Хочешь пойти со мной? Платье — очень красивое.

Не дожидаясь ответа, девочка направилась к западной двери. А я последовала за ней, все еще сомневаясь, с кем же из двух говорила: с Хайсон или с Ловеллой.

Поднимаясь по лестнице, она запела песнь Офелии, которую я уже слышала в исполнении так напугавшего меня тогда странного голоса. Девочка пела несколько иначе: более монотонно и не так проникновенно.

— Что ты поешь? — спросила я.

Она так и замерла на месте, стоя на пролет выше. Затем обернувшись, внимательно посмотрела на меня. Теперь я точно знала, что передо мной Хайсон.

— Это песнь Офелии из «Гамлета».

— Ты разучила ее в школе?

Она отрицательно покачала головой.

— Тебя научила ее петь мисс Бектив? — Мне стало не по себе, и девочка, поняв это, с удовольствием начала дразнить меня. Она снова отрицательно мотнула головой, явно ожидая очередного вопроса. Я не стала допытываться, заметив с напускным безразличием:

— Навязчивая мелодия, — и снова пошла вверх по лестнице. Хайсон бежала впереди до самой комнаты Кэрри.

Служанка сидела за старенькой швейной машинкой, в руках у нее было платье золотистого цвета. В комнате стояли два портновских манекена — детский и взрослый. На маленьком манекене висело уже готовое детское платьице, а на большом — лиловое вечернее платье.