Виктория Холт - Охотничья луна

• Название: Охотничья луна
• Автор: Виктория Холт
• Жанр: Исторические любовные романы

Англия конца прошлого столетия, полуразрушенное аббатство в Девоншире, где расположилась школа для девочек, — место действия романа. Молодая учительница Корделия Грант, сама только что окончившая школу в Швейцарии, — его героиня. Перед тем, как покинуть Швейцарию, она и три ее подруги переживают волнующее романтическое событие: они отправляются в окрестности школы, где, согласно легенде, в день Охотничьей луны можно увидеть своего суженого. Мужчина, которого девушки встречают в лесу, таинственным образом появляется в жизни Корделии и так же таинственно исчезает. Жизнь в школе, где она работает, полностью захватывает Корделию, как и ее неординарные отношения с владельцем аббатства Джейсоном Веррингером. Неожиданно выясняется, что загадочное приключение в швейцарском лесу получает продолжение — продолжение, которое грозит страшной опасностью.

---

— С этим заведением так носятся.

— Оно Ne plus ultra. [2]

Я рассмеялась.

— По крайней мере в глазах Дейзи, — продолжала она. — Я полагаю, вы преподаете светские манеры.

— Да, мне нужно разработать, каким образом это делать.

— Просто следуйте по стопам Шаффенбрюккена, и вы не сможете ошибиться.

— Должно быть, когда находишь талантливого ученика, обучать живописи — дело благодарное.

— Боюсь, среди нас нет ни Леонардо, ни Рубенса. По крайней мере если таковые и есть, то мы их пока что не обнаружили. Если они могут воспроизвести узнаваемый ландшафт, я уже достаточно счастлива. Возможно, я не совсем справедлива. На самом деле есть две девушки не без таланта. Вот мы и пришли. Здесь вы будете спать. Под вашим крылышком бесценные Веррингеры. Я думаю, что Дейзи полагает, будто они могут впитать немного Шаффенбрюккена даже во сне. Вот так! Немного прохладно. Так всегда. Вы с легкостью можете представить себя монахом. Дейзи нравится, чтобы мы как можно ближе следовали монашеским правилам. Не беспокойтесь, вам не приготовили власяницу. Просто забудьте, что вы в аббатстве, и хорошенечко проспите ночь. Увидимся утром. Спокойной ночи.

Я пожелала ей спокойной ночи. Мне понравилась мисс Экклз. Было утешительно знать, что люди, которых я встретила сегодня, составят приятную компанию.

Я расчесала волосы щеткой и быстро разделась. На столе стояло зеркало, и я догадалась, что это одна из тех примет современности, наличие которых Дейзи нравилось подчеркивать. Я потрогала кровать. Она была узкой подстать моей комнате-келье, но казалась удобной.

Я легла и завернулась в простыни. Заснуть было трудно. День выдался слишком будоражащий, особенно необычное окружение. Я лежала, натянув простыни до подбородка и размышляя обо всем этом, пытаясь представить будущее — и, да! — предвкушая его. Больше всего мне хотелось познакомиться с девушками.

Время шло, а сон, казалось, отлетал все дальше и дальше. На новом месте всегда трудно спать, а когда находишься в древнем аббатстве, полном впечатлений иного века, бессонница и вовсе естественна. Я повернулась к стене и уставилась на нее. Сквозь узкое, окно проникало достаточно света, чтобы разглядеть отметины на сером камне, и я задумалась над тем, сколько монахов лежали здесь, глядя на стены долгими ночами медитации и молитвы.

И тут я насторожилась. Я услышала слабый звук, и он был не так далеко — прерывистый вдох, а затем сдавленное рыдание.

Прислушиваясь, я села в постели. Тишина, и потом… Да, вот оно снова. Недалеко от меня кто-то плачет и пытается заглушить звук.

Я выбралась из постели, нащупала тапочки и надела халат. Плач слышался из комнаты справа от меня… одной из тех, что под моей опекой.

Я вышла в коридор, тапочки чуть шуршали по каменному иолу.

— Кто здесь? — тихонько спросила я.

Я услышала быстрый вдох. Ответа не было.

— Что-то не в порядке? Ответьте мне.

— Н… нет, — сказал испуганный голос.

Я определила комнату и распахнула дверь, в полумраке различила две кровати и сидящую в одной из них девушку. Когда мои глаза привыкли к темноте, я увидела, что у нее длинные светлые волосы и широко раскрытые испуганные глаза; ей было, вероятно, лет шестнадцать-семнадцать.

— Что случилось? — спросила я. — Я новая учительница.

Она кивнула, и зубы у нее застучали.

— Ничего… ничего, — начала она.

— Ну должно же быть что-то, — сказала я, подошла к постели и села на нее. — Вы из-за чего-то несчастны, не так ли?

Она смотрела на меня своими распахнутыми испуганными глазами.

— Не нужно меня бояться, — продолжала я. — Я знаю, что такое скучать по дому. Дело ведь в этом, верно? Я уезжала в школу… в Швейцарию, когда была в вашем возрасте.

— П… правда? — пролепетала она.

— Да, так что видите, я прекрасно знаю, что это такое.

— Я не скучаю по дому… потому что нельзя скучать по тому, чего нет, верно? Я вспомнила.

— Теперь я знаю, кто вы. Вы Тереза Херст, и вы оставались на каникулах в шкоде.

Казалось, ей стало легче оттого, что я о ней знаю.

— Да, — сказала она. — А вы мисс Грант. Я знала, что вы приезжаете.

— Я буду отвечать за эту секцию.

— Когда остальные приедут, будет лучше. Пока так тихо, ночью довольно страшно.

— На самом деле бояться нечего. Ваши родители в Африке, не так ли?

Она кивнула.

— Родезия, — добавила она.

— Я знаю, на что это похоже, поскольку, как это ни смешно, мои родители тоже были в Африке. Они были миссионерами и не могли держать меня при себе, так что меня отправили домой к тете Пэтти.

— Меня отправили к родственникам моей матери.

— Какое совпадение! Так что мы в одинаковом положении. Я ненавидела мысль о том, что придется ехать в Англию и оставить родителей. Мне было страшно. А потом я приехала к моей тете, и это было так замечательно.

— Моим родственникам я в сущности не нужна. Они всегда находят предлоги на время каникул. У детей корь или они уезжают… так что я остаюсь в школе. Я думаю, так даже лучше. Вот только по ночам…

— Теперь я буду здесь, а во вторник приедут девушки.

— Да. Вам не хотелось ездить домой к вашей тете Пэтти?

— Я любила возвращаться домой. Это самая лучшая тетушка на свете.

— Это должно быть замечательно.

— Так оно и есть. Так или иначе, теперь я здесь. Я сплю рядом с вами. Если вам будет страшно, придите и скажите мне. Такой вариант вас устроит?

— Да, так будет замечательно.

— Тогда я желаю вам спокойной ночи. Вы успокоились?

— Да. Я буду знать, что вы рядом. Просто иногда девочки надо мной смеются. Они считают меня немножко ребенком.

— Я уверена, что вы не такая.

— Видите ли, они уезжают к себе домой и не хотят возвращаться в школу. Они любят каникулы. Я же страшусь их. В этом различие.

— Да, я знаю. Но у вас все будет хорошо. Мы будем друзьями, и вы будете знать, что я здесь и могу помочь.

— Я думаю, это забавно, что ваши родители тоже были в Африке.

— Да, совершенно необычайно, не так ли?

Нам явно предназначено быть друзьями.

— Я рада, — сказала она.

— Я подоткну одеяло. Как вы думаете, теперь вы сможете заснуть?

— Да, думаю, смогу. И я не буду бояться, если мне покажется, что я вижу… тени. Я буду знать, что могу прийти к вам. Вы ведь это имели в виду, не так ли?

— Так. Но я не думаю, что вы придете, потому что все будет в порядке. Спокойной ночи, Тереза.

— Спокойной ночи, мисс Грант.

Я вернулась в свою комнату. Бедное одинокое дитя! Я была рада, что услышала ее и смогла немного утешить. В будущем я буду присматривать за ней и не позволю ею командовать.

Чтобы достаточно согреться и заснуть, потребовалось время, но я думаю, что эта маленькая встреча успокоила не только Терезу Херст, но и меня; я наконец все-таки уснула. Однако мне снились безумные сны. Мне снилось, что я еду в карете по Аббатству и вижу мощные контрфорсы по сторонам кареты и синее небо над головой. Вдруг другая карета загораживает проезд, и из нее выходит человек. Он заглядывает в мое окно и кричит: «Отправляйся обратно. Ты загородила мне дорогу». Безумное темное лицо. Потом оно вдруг меняется и становится лицом Эдварда Комптона.

Я проснулась встревоженная и не сразу поняла, где я.

Это лишь сон, сказала я себе. Мне часто снились подобные сны после того, как я встретила в лесу Незнакомца.

Я проснулась, села в постели, оглядела голые каменные стены и скудную обстановку, и меня охватило возбуждение.

Я помылась и оделась. Заглянув в комнату Терезы Херст, я увидела, что ее нет, а кровать аккуратно заправлена.

В комнате, в которой мы обедали накануне вечером, Дейзи сидела за столом, с ней были мадмуазель Дюпон и фрейлейн Кутчер.

— Доброе утро, — сказала Дейзи. — Надеюсь, вы хорошо спали.

Я поблагодарила и сказала, что хорошо, ответила на приветствия остальных, и Дейзи жестом пригласила меня сесть.

— Между семестрами мы завтракаем от семи тридцати до восьми тридцати, — сказала она. — Во время семестра это семь тридцать, и двое из учителей наблюдают за главным обеденным залом, где едят девушки. После этого молитвы в холле и обычно бывает небольшая — не больше пяти минут — речь, которую произносит одна из нас. Что-нибудь поднимающее дух… что-то вроде текста на день. Мы делаем это по очереди. Уроки начинаются в девять. Пожалуйста, выбирайте что хотите из блюд на буфете. За завтраком мы обходимся без особых церемоний.

Пока я накладывала себе холодной Йоркской ветчины и наливала кофе, вошла Эйлин Экклз.

За столом мы беседовали о школе — в основном говорила Дейзи, остальные слушали. Многие из ее замечаний обращались ко мне как к новому сотруднику.

— Все учителя должны быть на месте к утру понедельника, готовые к приезду девушек. В понедельник днем в моем кабинете будет общее собрание, мы обсудим работу на семестр. Смею предположить, что вы подготовите свои предложения… и, конечно, осмотрите окрестности, — она улыбнулась собравшейся вокруг компании. — Уверена, что вы найдете желающих рассказать вам о том, что вы захотите узнать.