Фиона Уокер - Скажи «да»

• Название: Скажи «да»
• Автор: Фиона Уокер
• Издательство: Амфора
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2006
• ISBN: 5-367-00004-5

Таш и Найлу хорошо вместе, но они вовсе не собираются связывать себя узами брака. Однако любопытная взбалмошная бабушка Таш, перепутав игрушечное обручальное кольцо с настоящим, оповещает всех о помолвке. Молодые люди чувствуют себя не вправе обмануть ожидания родных и друзей и начинают активно готовиться к свадьбе, о которой даже не помышляли. Что это: судьба, от которой не уйдешь, или роковая ошибка?

---

Но сейчас карие глаза Мэтти были прищурены, а губы, обычно пухлые и нежные, вытянулись в тонкую линию, прямую, как знаменитые римские дороги.

– Этот тип, Бошомп, живет в Маккоумбе. – Мэтти опустил болт на заиндевелую траву. – Деревня Таш совсем рядом. Она называется Фосбурн и как-то там дальше. Поищи на карте.

Салли печально вздохнула.

– Вот Фосбурн-Холт, вот Фосбурн-Дин. – Ее палец поднялся, а затем переместился в угол карты. – А тут Фосбурн-Дьюкис.

– Дьюсис, – поправил Мэтти, – это произносится как «Дью-сис». Как ты не можешь запомнить, мы же были там дважды!

– М-м-м… да, но почти год назад, – обиженно уточнила Салли, удивляясь раздражению мужа.

– Надеюсь, дорога домой не займет столько же времени. – Мэтти думал о своем. Он от души надеялся, что сегодня ему не придется встречаться с Зои Голдсмит.

– Не получается. – Таш выключила фен и скорбно уставилась на идиотскую индюшку. – Заморожено намертво.

Найл, который умудрился разморозить баллоны, добыть воду и сварить кофе в экстремальных условиях, веселился от души.

– Извини, малыш, – он бросил взгляд на кошачью дверь, сквозь которую все еще торчал индюшачий клюв, – твое время вышло. В декабре тридцать один день. Новый год наступает в полночь. Родственники Таш приезжают через двадцать пять минут.

– Через двадцать пять минут? – Таш в ужасе уставилась на часы. – Я должна переодеться.

– Не обязательно. – Найл закутал ее в плед. – Мне нравится видеть тебя такой – только что из постели. Идея срывать с тебя три джемпера, две футболки, две пары чулок, две пары носков и старый школьный шарф кажется мне такой забавной.

– Как ты думаешь, наши гости тут не замерзнут? – Таш крепко обняла его, и ей сразу стало теплее.

– Я растоплю камин.

К тому моменту, как она вышла из спальни, одетая в теплый брючный костюм, с мокрыми волосами и посиневшим после холодного душа носом, обнаружилось, что огонь так и не разведен, а Найл всецело погружен в чтение старых газет, которые он выудил из ящика для растопки. В самом камине так и лежали сажа, пепел, сигаретные окурки и фантики от конфет.

А что же Найл? Взгляд Таш смягчился, едва она взглянула на него. Вьющиеся черные локоны, которым уже давно требовался парикмахер, падали на лицо, а глаза цвета молочного шоколада щурились от смеха – так вдохновили Найла колонки старых сентябрьских газет. Таш пришло на ум, что в те последние несколько месяцев, которые Найл провел на съемках в Америке, у него почти не было времени читать газеты, особенно английские, которые он просто обожает. Да их и не было в его роскошном трейлере, забитом исчерканными сценариями. Даже дома, в своем старом полосатом халате и пушистых носках, со старым воскресным приложением на коленях, он хохочет над статьей телевизионного критика так, будто только вчера смотрел эту программу, разнесенную в пух и прах, причем согласен с каждым словом. Для Найла, каким бы усталым он ни казался, все всегда было свежо, да и сам он был свеж. Таш не знала никого, кто бы мог так искренне смеяться над старыми, приевшимися шутками, и любила Найла за это.

– С Рождеством! – Таш протянула ему подарок, который только что упаковала в ванной. Она забыла купить в этом году новую обертку, но не сомневалась, что он не узнает прошлогоднюю.

Найл поднял на нее глаза, прищурился.

– Ты очень красивая, – заявил он, обнимая взглядом ее красный бархатный костюм, длинные, необыкновенно длинные ноги, мокрые вьющиеся волосы, которые, ниспадая до милой ямочки на подбородке, словно бы стремились затенить такие огромные, манящие глаза…

Таш робко улыбнулась:

– Тогда открой подарок.

Пока Найл разрывал упаковку, она подошла к заляпанному краской приемнику, пострадавшему во время покраски дома полгода назад, и щелкала переключателем каналов до тех пор, пока не нашла рождественские гимны.

– Какая прелесть! – Найл счастливо рассмеялся, когда с упаковкой наконец было покончено и в его руках оказалась небольшая, но очень изящная антикварная рамка с облупившейся позолотой. В рамке красовалась миниатюра, изображающая их вдвоем.

Таш переминалась с ноги на ногу под рождественские песнопения.

– Тебе нравится? Не кажется, что это с моей стороны немного… слишком? – Она ожидала ответа, затаив дыхание.

На прошлой неделе Таш провела немало времени в сомнениях: понравится ли ему такой подарок? Наконец ее лучшие друзья, Гас и Пенни, чуть ли не силой затащили подругу в антикварный салон, где заставили купить рамку (которая, если говорить откровенно, была для нее дороговата), пригрозив уволить с работы, если она не подарит Найлу эту вещь.

– Она потрясающая! – Найл повторил слова, сказанные Гасом и Пенни на прошлой неделе. – И такая маленькая! Я смогу брать ее с собой, где бы ни работал. Бог мой, как я люблю тебя, Наташа Френч!

Когда наконец он выпустил ее из объятий, гораздо более продолжительных и крепких, чем в любовных сценах из фильмов с его участием, Таш заметила два красных глаза, критически наблюдавших за ними сквозь кошачий вход. Птица курлыкала.

– Может быть, мы все же его впустим и накормим? – спросила она.

– Конечно, – кивнул Найл, продолжая разглядывать рисунок, – это чудесная мысль!

– Но что же мы приготовим на ланч? – Таш оглядывала кухню, где съедобной была только брюссельская капуста, купленная в супермаркете с рождественской скидкой и еще не распакованная. – Может быть, суп из брюссельской капусты?

Индюк, которого пустили в гостиную, топтался возле камина.

– Капуста так капуста, – снова согласился Найл. – Или лучше сходи к Гасу и Пенни, может, они одолжат продукты? А я пока разведу огонь в камине.

Он поставил миниатюру рядом со снимком Таш (фото было сделано на прошлогодних скачках, когда она на своем коне Снобе перепрыгивала каменную стену) и, отогнав индюка от камина, приготовился развести огонь.

– Но я не могу беспокоить их в рождественское утро, к тому же сомневаюсь, что они смогли зарубить свою индюшку.

– Уже день. – Найл посмотрел на часы. – Ничего страшного! Можешь пожелать Снобу и Горбунку счастливого Рождества и подарить Монкрифам подарки. Ты ведь забыла захватить их с собой прошлой ночью на мессу.

– Мы были на мессе? – Таш выглядела смущенно.

– Хм… – Найл кивнул, подошел к камину и бросил туда недокуренную сигарету. – Да, были. Таш, почему ты разрешаешь мне курить? Знаешь ведь, что я бросаю.

– Сначала ты сам должен этого захотеть. Я ведь сказала, что больше не намерена строить из себя полицейского и отнимать у тебя сигареты. Помнишь? Это было, когда ты на дне рождения Салли заперся в комнате Тома и курил «Ротманс».

– Ты такая хорошенькая после душа, прямо как русалка! Таш улыбнулась:

– Тогда я сейчас же плыву на ферму, скоро вернусь.

Часом позже Александра и Паскаль вошли в холодную гостиную и обнаружили там Найла, сидящего с сигаретой в руках и еженедельником «Малбери викли гэзетт» на коленях. Таш не было видно. Зато в пустом холодном камине огромный белый индюк, склонив голову набок, слушал рождественскую проповедь. Другой индюк, поменьше размером, фаршированный и замороженный, шипел жиром в микроволновой печи.

– Привет, Найл, дружище. – Рискуя испачкать кожаные итальянские сапоги ручной работы, Паскаль вошел в дом, перешагнув через лужу.

Найл не успел ничего ответить, поскольку в гостиную влетела Александра, перебивая мужа.

– Я оставила маму и Полли в машине – они играют в шпионов и отказываются выходить, пока не выявится победитель. Здравствуй, Найл, дорогой, с Рождеством!

Боже, ты еще в халате. Это наша вина, мы приехали раньше? Таш еще спит?

– Нет, милая Александра, вы даже опоздали, – Найл поднялся гостье навстречу и поцеловал в обе щеки, дивясь, что кожа у нее такая же гладкая, как у дочери. – И вы застали меня за молитвами: как-никак сегодня Рождество!

Он с сожалением поглядел на газету, которую не успел дочитать.

– Как благочестиво! – Александра смотрела на него с удивлением и легким недоверием.

– А Таш на ферме у Монкрифов: поздравляет с Рождеством своих лошадок и дарит им праздничную морковку.

– Как мило! Таш еще ребенком так заботилась о своих пони. – Александра отбросила со лба блестящие темные волосы и заметила индюка, жадно глядящего на брошенный рядом старый журнал.

– А это что – ланч?

– Нет-нет, – Найл указал на индюка в камине, как на нечто само собой разумеющееся, – это домашняя зверюшка. А ланч вон там! – удаляясь от гостей по лестнице, он кивнул на микроволновую печь.

– Да, ланч слегка заморожен, – сказал Паскаль, содрогнувшись, когда его рука, еще облаченная в перчатку, коснулась ледяной индейки.

– О, дорогой! – Александра, слыша шаги Найла в ванной наверху, растерянно огляделась по сторонам. – Это все очень романтично, но все же ваш дом – жуткая развалюха!