Флора Спир - Любовь и честь

• Название: Любовь и честь
• Автор: Флора Спир
• Издательство: ОЛМА-Пресс
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1996
• ISBN: 5-87322-354-8

Сама судьба стояла на пути влюбленных. И прежде чем встретить сияющее лето страсти, они должны будут поставить на карту свою репутацию, счастье и саму жизнь во имя чести и любви.

---

Для удобства стражников во внешней стене караульной был встроен небольшой туалет. Джоанна решила, что вероятнее всего, Криспин и Элан отправились туда, потому что это было ближайшее место, где можно было избавиться от недомогания. Какой-то звук, донесшийся из-за двери, казалось, подтвердил ее предположение. Она поспешила к двери и, толкнув ее, открыла совсем. Она оказалась посреди комнаты раньше, чем осознала весь ужас зрелища, представшего перед ней.

То, что Пирс только что поспешно выскочил из туалета, было видно по беспорядку в его одежде. Они с Эланом поддерживали Криспина, залитого кровью с головы до ног. На полу валялся длинный охотничий нож. Кровь была на полу и на одежде Элана… кровь была повсюду… алая… ярко-алая… а Криспин был бледен как привидение, голова его беспомощно моталась из стороны в сторону.

– Положи его на пол, – сказал Пирс.

Джоанна оказалась рядом прежде, чем они успели это сделать. Не заботясь, что это погубит ее роскошное шелковое платье, она опустилась на колени в липкую лужу и приподняла тунику Криспина, обнажив смертельную рану. Джоанна не отшатнулась от крови. Она за свою короткую жизнь насмотрелась на кровь: с тех пор, как повзрослела настолько, чтобы помогать Роэз перевязывать раны латников, если они участвовали в боях неподалеку от замка. Но до этих пор никто из близких ей не был ранен так тяжко и безнадежно смертельно.

– Криспин, дорогой мой! – Она заключила его в свои объятия, зная, что ничем уже не сможет ему помочь: рана его была слишком глубока и потеря крови чересчур велика.

Он узнал ее. Глаза его были широко открыты, и он глядел на нее. Губы его шевельнулись.

– Почему? – шептал Криспин. – Он… он… почему?

– Кто это с тобой сделал? – негодовал Пирс, опускаясь на колени рядом с упавшим. – Криспин, скажи нам. Мы проследим, чтобы он был наказан.

– Отец, – произнес Криспин, глядя на Джоанну, а потом на кого-то через плечо Пирса. – Отец…

– Пирс, отодвинься, пожалуйста. – Аббат Эмброуз оказался рядом. – Слава Богу, что я последовал за Джоанной поглядеть, все ли в порядке. Криспин, мальчик мой возлюбленный, ты меня слышишь?

Криспин коротко с хрипом втянул в себя воздух. Когда он выдохнул его, свет у него в глазах погас. Аббат Эмброуз перекрестил его.

– Еще будет время закончить то, что я должен буду сделать для Криспина, – сказал аббат Эмброуз. – Криспин мертв, и я должен прежде всего позаботиться о живых.

Джоанна испустила хриплый душераздирающий стон. Она все еще продолжала держать тело Криспина в своих объятиях. Голова его покоилась у нее на плече, и она укачивала его, как ребенка.

– Тише, дорогая моя. – Аббат Эмброуз опустил руку на ее склоненную голову. – Постарайся сдержать свое неутешное горе, пока я не выясню несколько важных вопросов, связанных с убийством. Джоанна, ты видела, что произошло?

Она не могла говорить, слова застревали в горле. Джоанна словно оцепенела и онемела, сознавая, что Криспин мертв, но еще не в силах была поверить в случившееся. Она от ужаса потеряла дар речи. Но она могла видеть и слышать с необычайной ясностью, и все трагические события до мельчайших подробностей запечатлелись в ее сердце и памяти так глубоко, что она запомнила их навсегда.

– Пирс, скажи мне, ты видел, кто это сделал? – не отступал аббат Эмброуз.

– Я был за ширмой, – ответил Пирс, – когда услышал шум и Элан позвал меня, я выскочил и увидел: он поддерживал обливающегося кровью Криспина.

– Элан? – Аббат Эмброуз обернулся к нему, и Джоанна тоже подняла на него глаза. Голубая туника Элана и чулки промокли от крови Криспина, лицо было бледным и измученным. У него был такой вид, словно он сейчас разрыдается. Аббат Эмброуз положил руку ему на плечо, успокаивая. – Я должен задать тебе только один вопрос, Элан, потому что узнаю этот охотничий нож. Он твой. Ты заколол Криспина?

– Я любил его, – прохрипел Элан. – Меня тошнило… мне и сейчас плохо… голова раскалывается.

– У тебя был с собой охотничий нож, когда ты сидел в большом зале? – Голос аббата Эмброуза звучал непривычно резко.

– Я… я не знаю. – Элан потер лоб, и его окровавленная рука оставила багровый след на бледной коже. – Не могу вспомнить. Может быть, позднее.

– Для тебя может не быть никакого «позднее». – Аббат Эмброуз снова перевел взгляд на Пирса. – А тебя почему не тошнит?

– Не знаю, разве что я съел только кусочек жареного мяса и выпил лишь глоток вина. Оно мне показалось горьким, а поскольку я слишком перепил и переел прошлым вечером, мне утром было очень плохо, и я решил сегодня воздержаться. – Пирс поглядел на Дверь. – А где стражники? Почему сюда никто не заходит?

– Забавный вопрос. – Аббат Эмброуз подошел к двери и закрыл ее.

– Там не было никого на страже. И больше никому не было плохо, – молвила вдруг Джоанна. Все посмотрели на нее с недоумением. Затем Пирс и аббат Эмброуз переглянулись, а Элан упал на колени около бездыханного Криспина.

– Криспин! – скорбно произнес он, гладя лицо мертвого друга.

Джоанна прижала мужа ближе к своей груди.

– Не прикасайся к нему, – воскликнула она.

– Джоанна, пожалуйста…

– Пирс, – сказал аббат Эмброуз, подбирая охотничий нож и плащ, который какой-то нерадивый латник небрежно бросил на скамью. – Я хочу, чтобы ты увез Элана из замка. Уезжайте сейчас же, пока Рэдалф не приказал закрыть ворота.

– Я не могу уехать. – Элан все еще смотрел на Джоанну, которая отвернулась от него.

– Ты должен покинуть замок, и немедленно. – Аббат Эмброуз поднял молодого человека с колен и накинул ему на плечи плащ, прикрывая окровавленную тунику. – Криспин убит твоим ножом. Ты весь в крови. Барон Рэдалф тебя не выносит из-за того, что заметил твое увлечение Джоанной. Он не упустит такого удобного случая, чтобы обвинить тебя в убийстве. Ты должен удалиться немедленно. Мой долг сообщить Рэдалфу о том, что случилось. Я не могу больше откладывать это, в противном случае кто-нибудь обнаружит нас и поднимет тревогу.

– Он прав, Элан. – Умница Пирс понял нависшую над Эланом опасность. Он взял из рук аббата Эмброуза охотничий нож и заткнул себе за пояс. – Рэдалф не даст тебе ни малейшей возможности доказать свою невиновность, Элан. Особенно если ты не в состоянии вспомнить, как это случилось. Проклятье! Если б я не зашел в туалет, может, этой трагедии и не произошло!

– Не вини себя. Я уверен, что никто из вас этого не делал. Я полагаюсь на тебя, Пирс, – сказал аббат Эмброуз. – Увези отсюда Элана живым. Я не буду говорить тебе в присутствии Джоанны, что надо сделать потом, так как Рэдалф может каким-либо способом принудить ее рассказать о их взаимной любви, тогда Элану несдобровать.

– Я понимаю вас, святой отец. Но даже то немногое, что слышала Джоанна, может помешать нам бежать, – заметил проницательный Пирс.

– Я ничего не скажу моему отцу! – Ненависть в голосе Джоанны заставила троих мужчин снова взглянуть на нее. – Я ничего не скажу барону Рэдалфу!

– Джоанна! – Элан потянулся было к ней.

– Ты не в состоянии сдержать свое обещание помогать мне, – продолжала она с едва сдерживаемой яростью. – Исчезни с глаз моих! Спасайся от мести моего отца. Докажи потом свою невиновность, если сможешь. Оставь меня с моим мертвым мужем.

– Я клянусь, – сказал Элан, – что, как только смогу, вернусь обратно. Я вернусь за тобой, Джоанна.

Эти слова она услышала и вспоминала позднее, но больше она ничего не слышала. Горе захлестнуло ее, гроза, затаившаяся в ее душе, разразилась, и слезы, которые она долго сдерживала, полились потоком. Она не знала, когда покинули комнату Пирс и Элан, не чувствовала утешающую руку аббата Эмброуза на своем плече, пока он выжидал, давая юношам больше времени для побега, прежде чем обязан будет объявить об убийстве Криспина. Слишком много случилось непредвиденного и трагического с Джоанной в последние дни, множество раздирающих душу и сердце противоречивых чувств боролись в ее душе. Теперь она не могла думать ни о чем, кроме своего горя и потери Криспина. Она замкнулась в себе, вошла в недоступный постороннему глазу мир, где ни боль, ни потери не могли вывести ее из оцепенения.

Но Джоанна не могла совсем отрешиться от того, что происходило вокруг. Она слышала, как появились в караульной Рэдалф с Бэрдом и группой латников. Она кричала и дралась с отцом и Бэрдом, пытавшимися забрать у нее тело Криспина, и отдала его только в добрые руки аббата Эмброуза. Она слышала, голос Роэз и сознавала, что происходит, когда Бэрд поднял ее с пола и, прижав к своей старой зеленой тунике, отнес наверх, в комнату, которую она делила с Криспином. Роэз сняла с нее промокшее от крови платье, вымыла руки и тело там, где кровь просочилась сквозь ткань. Затем уложила в постель, заботливо укрыла и прислонила к ногам нагретые камни, чтобы унять дрожь, сотрясавшую ее тело. Роэз принесла ей настоянное на травах вино. И тогда Джоанна наконец забылась тяжелым сном.