Джеки Коллинз - Голливудские мужья

• Название: Голливудские мужья
• Автор: Джеки Коллинз
• Издательство: АСТ
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-88196-372-5

На страницах книги, образующей вместе с романом «Голливудские жены» своего рода дилогию о великой «фабрике грез», повествуется о деятельности, быте и нравах тех, кто обретается на вершине кино– и шоу-бизнеса. Читатель входит в этот мир как бы изнутри, ощущает себя в центре открытых соперничеств и столкновений и тайных интриг, приобщается к семейным и личным секретам, страстям, любовным помрачениям героев, видит – без всяких прикрас или умолчаний – «горько-сладкую» жизнь киномагнатов и звезд первой величины, их жен и мужей, любовниц и любовников. Нет такого во всем Голливуде, о чем Джеки Коллинз не знала бы досконально, а то и из первых рук.

---

При звуке ее имени улыбку с лица Мэннона будто ветром сдуло.

– Мне неприятно это говорить, но игра этой дамы – чистое любительство. В нашем фильме ей нечего делать. На эту роль нужна настоящая актриса.

Значит, еще недавно – «любовь всей жизни», а теперь – «эта дма». Здорово Кларисса его обработала.

– Дело в том, – терпеливо сказал Хауэрд, – что в фильме она уже есть. Заключен контракт. Надо ее чуть-чуть поддержать – и все будет в порядке.

– Уволь ее, – бессердечно заявил Мэннон. – Пусть гуляет.

Хауэрд никогда не отличался особой чувствительностью, в том числе и по отношению к себе самому, но тут он был шокирован.

– Между прочим, мы говорим об Уитни.

– Знаю.

– Черет тебя дери, два месяца назад ты был готов мне задницу целовать, лишь бы ее вернуть. А сейчас хочешь вышвырнуть ее из картины?

– Слушай, Хауэрд, – Мэннон понизил голос до доверительного шепота, – Клариса в этих делах понимает и она говорит, что Уитни нас всех здорово тормозит. Дерк с этим согласен. И съемочная группа тоже, да все.

– Значит, ты хочешь, чтобы я ее уволил?

– Да.

– А вот выкуси. По контракту тебе много чего положено, но этой сраной студией вы с Клариссой не руководите, а раз так – решать, кому рубить голову, буду я. И, как ни странно, я храню верность старым друзьям.

В дверях рядом с Мэнноном появилась Кларисса.

– Хауэрд, – кратко поздоровалась она.

– Кларисса, – ответил он с той же краткостью.

– Мы только хотим как лучше для фильма.

Ее успех ему был совершенно непонятен. Что там за чудо происходит между ней и камерой?

– Знаю, – сказал он. – Но постарайтесь четко себе уяснить: Уитни остается. Я посыла сюда преподавателя актерского мастерства, который будет индивидуально с ней работать. Она будет играть лучше. Справится.

– Как скажешь, – холодно произнесла Кларисса. Тут только до Хауэрда дошло, что ни один из них не предложил ему войти. Актеры, мать их! Звезды! Пустяшные, непрочно стоящие на ногах людишки, которым фартит, и однажды утром они просыпаются знаменитыми. И после этого они живут в твердом убеждении, что они, видите ли, особое племя!

– Вы оба работаете блестяще, – сказал он с неискренним дружелюбием. – Продолжайте в том же духе и будьте к девочке помилостивее.

– Не такая уж и девочка, – подпустила шпильку Кларисса.

– Н-да… что ж… – Он посмотрел на своего хорошего друга Мэннона и нанес удар ниже пояса. – Поппи несколько раз виделась с Мелани. Говорит, вид у нее для женщины на сносях вполне здоровый. Что-нибудь ей передать?

Мэннон виновато вспыхнул.

– Не надо, – отказался он. – Я с ней все время разговариваю.

Хауэрд считал, что с беременной женой так обращаться нельзя… Пожав плечами, он сказал:

– Ладно, пойду вставлять фитиль другим. Пока.

На самом деле ему нужно было договориться, чтобы сюда немедленно прислали преподавателя актерского мастерства. А потом обрадовать этой новостью Уитни.

Она отнеслась к этому гораздо лучше, чем он ожидал, – поблагодарила за поддержку.

Единственным преподавателем, которого удалось заполучить за такой короткий срок, оказалась Джой Байрон, старая эксцентричная англичанка, у которой в Голливуде была своя школа актерского мастерства. Прославилась она тем, что открыла миру Бадди Хадсона – новую яркую звезду. Других особых достижений за ней не числилось. Джой несказанно обрадовалась, получив приглашение, и примчалась следующим рейсом.

Теперь Хауэрду предстояло пригласить Джой и Уитни на ужин, а заодно и секретаршу Уитни, без которой та, судя по всему, не делала здесь и шага. И ее менеджера по рекламе Нормана Гусбергера, который прилетел в этот же день.

Ужин Хауэрда не беспокоил. Это так, баловство. Ему не давало покоя другое – то, что ожидалось потом. Наконец-то он и Уитни останутся наедине. Она – ослепительно прекрасная и трепетная. А он… что он?

Коротышка.

Почти лысый.

С животиком.

А на лобке такие заросли, каких она не видела за всю свою жизнь.

Перед тем, как выйти из гостиниц, он принял изрядную дозу кокаина и проглотил две таблетки валиума. Вот это сочетание: кокаин запузыривает его на небо, а валиум не дает разгуляться нервам.

Покусывая ногти, он позволил лимузину везти его навстречу судьбе.

Насквозь фальшивая реплика Хауэрда насчет «преданности» и «старых друзей» Мэннона только рассердила. Уитни – не актриса. Ее наняли, чтобы она выполняла работу и сделала это качественно, а если она не тянет, на съемочной площадке ей делать нечего. Кларисса это ему четко объяснила. Кларисса вообще объяснила ему много чего, в особенности, об актерской работе – именно поэтому он играл сейчас с таким блеском.

Более пятнадцати лет он изображал из себя кинозвезду. Возможно, теперь, с помощью Клариссы, критика все-таки признает его хорошим актером. Почему он должен испытывать чувство вины за то, что хочет выпихнуть Уитни из фильма? Ведь она этого заслуживает. Так что нечего его подкалывать, а Хауэрд пусть катится в задницу.

Беда в том, что они с Хауэрдом знают друг друга слишком давно, и Хауэрд вместо того, чтобы воздавать ему должное – все-таки он звезда! – продолжал держаться с ним, как с равным.

– Нечего тебе с ним миндальничать, – заявила Кларисса. – Он всего лишь протухший от наркотиков фигляр. Мальчик на побегушках у Захарии Клингера.

– Думаешь, он колется или что-то такое?

– Не будь наивным. Об этом знает весь Голливуд. Мэннон стоял, молча переваривая эту новость. Когда в шестидесятые годы он жил в одной квартире с Хауэрдом и Джеком, все они баловались наркотиками, много чего перепробовали. Он и Джек, к примеру, покуривали травку. Но к Хауэрду эта дурная привычка не прилипала. Второго захода он не делал. «Башка варить не будет», – говорил тогда он. И вот теперь – эдакое маленькое открытие.

– Кокаин? – спросил Мэннон.

– Именно.

– Боже, ты мой!

Интересно, а Джек знает? Или ему все равно? В последнее время они видятся все реже и реже. Если честно, их уже ничто не связывает.

Мысль о том, что Кларисса была с Джеком, заставляла его страдать. Была, почти год. Потребовалось все его самообладание, чтобы удержаться от вопроса: каков его добрый друг в постели? И кто из них лучше: Джек или все-таки он Мэннон?

Но Кларисса все равно бы не сказала. Свои любовные похождения она держала в тайне. Всех ее прежних любовников он был готов убить. Кларисса – поразительная женщина, он не знал никого, кто напоминал ее хотя бы отдаленно.

Если бы перед началом съемок кто-то сказал ему, что он влюбится в Клариссу Браунинг, Мэннон посоветовал бы тому прямиком направляться на лечение в психушку.

Все случилось поразительно быстро. Он постучал в дверь ее гостиничного люкса в первый вечер их приезда в Аризону – поздороваться, установить дружеский контакт. Прошло четыре часа, а он все еще был там, они обсуждали изменения в сценарии, разработку характеров, фильм в целом.

– В фильме мы влюбляемся друг в друга, – сказала она. – И занимаемся любовью.

– Еще как занимаемся! – пошутил он в своей легкой манере.

– Когда мы взаимодействуем на экране, все должно быть подлинным, – продолжала Кларисса на полном серьезе. – Мы должны излучать возбуждение, страсть, желание.

– Придется постараться!

– Знаете, Мэннон, в какой подход я верю? – спросила она строго.

– В какой?

– Мы должны проиграть наши роли до того, как появимся перед камерами.

– Правда?

Она окинула его жгучим взглядом.

– Займемся любовью.

Он, естественно, понятия не имел, что эту реплику она произносила со всеми своими партнерами, и купился немедленно, жутко польщенный тем, что в постель его приглашает такая серьезная актриса.

Откинувшись на спину, он в полной мере наслаждался ее бешеной страстью. После этого они стали неразделимы.

Газеты что-то учуяли. Каждый день в них проскальзывали намеки. Он знал: надо сказать обо всем Мелани-Шанне, но, как обычно, откладывал на потом. Она вот-вот должна была родить, и он прекрасно понимал: уйди он от нее сейчас – и предстанет в глазах всего света бесчувственным подонком. Время было упущено. «Теперь надо ждать самое малое полгода», – обрадовали его адвокаты.

О его жене Кларисса не вспомнила ни разу. Она вела себя так, словно той и вовсе не было. Раз в несколько дней он Мелани-Шанне все-таки звонил. Голос у нее был бодрый, и, несмотря на бурный роман с Клариссой, он впервые в жизни желал стать отцом.

Короче, Мэннон Кейбл не хотел отказываться ни от чего. А с какой стати? Да, он хочет получить все – и получит.

Тоска зеленая, а не ужин! Играть «окружение» Хауэрд не умел никогда. А люди вокруг Уитни играли именно эту роль. Норман – поклонник-обожатель. Секретарша – добровольная рабыня. Джой Байрон – льстивая подлиза с придурью. Весь вечер они только и делали, что возносили Уитни до небес, а Хауэрд ерзал на стуле.