Сьюзен Андерсон - Танец теней

• Название: Танец теней
• Автор: Сьюзен Андерсон
• Жанр: Современные любовные романы

Очаровательная танцовщица Аманда Чарльз успела познать и блеск, и мишуру веселого города Рено. Но она оказалась совсем не похожей на тот образ, который создал для себя сыщик Тристан Маклофлин, расследующий дело маньяка, нападавшего на «девушек из баров». Она отвергала его ухаживания. И если рядом с ним сердце Аманды замирало, никто не мог догадаться об этом — так отменно она научилась скрывать свои чувства…Так продолжалось до той ночи, когда убийца начал охоту за ней… Аманду ожидала бешеная гонка по залитым неоновым светом улицам к наслаждению…или смерти.

Когда опасность подкрадывалась из затхлых закоулков, ее охватывали ужас… И желание.

---

Но уже двадцать минут спустя, после прихода своего постояльца, Аманда решила, что эта человеческая улыбка в прошлый раз ей просто померещилась. Она едва удержалась от того, чтобы не хлопнуть дверью, выбегая теперь уже из квартиры Тристана. Ее сердце бешено колотилось в груди. Она ощущала, что кровь прилила к лицу, щеки пылают. К тому же, у нее просто подкашивались ноги, словно бы она только что закончила выступление со сложнейшим и изнурительным номером.

В этом ужасном мужчине, во всей его проклятой мускулистой туше не было места ни единой человеческой эмоции. Он держался отстранение, был необщительным, недоброжелательным и холодным, как кусок льда. О Боже, как же разболелась голова! Аманда влетела в собственную квартиру и рухнула на кушетку, прижав подушку к груди.

А ведь она проявила максимальное радушие, — и что же получила в ответ? Аманда горько хмыкнула. Она улыбалась ему от всей души, а что же он? — Лицо его оставалось словно бы окаменевшим.

Она демонстрировала ему все преимущества его новой квартиры, водила его туда-сюда, а он взирал на нее своими холодными, пронзающими душу глазами, и больше ничего. Он даже не потрудился хотя бы взглядом или словом выказать, нравится ли его новое жилье или нет. Маклофлин снял пиджак и повесил его аккуратно на вешалку, затем взглянул на нее так, будто бы позволил ей высказать все, что она думает о пистолете у него под мышкой. У, проклятый мужик! Господи, у нее до сих пор маячит вся эта сцена перед глазами. Он даже, и наверняка специально, потянулся так, закинув руки за голову, что рукоятка пистолета чуть было не коснулась ее лица. Интересно, почему он вдруг преисполнился решимости вывести ее из себя? Она же в этот момент испытала великий соблазн ловким движением профессиональной танцовщицы выдернуть коврик Марианны прямо у него из-под ног. Ей показалось даже, что внутренний голос нашептывает ей: «Сделай это, сделай, свали его с ног».

Но все же она вовремя отказалась от этой сумасшедшей затеи. Она решила, что Маклофлин настолько бесчувственная скотина, что может отреагировать на эту ее выходку со свойственной ему жестокостью. Чарли сдерет с нее кожу живьем, если она позволит прострелить себе дырку в ноге, усмехнулась она.

И все же ей хотелось понять, почему этот тип настолько влюблен сам в себя, что не ответил даже на ее простую дружескую улыбку. А ведь она старалась, ох как старалась разбить лед в их отношениях. Но этот здоровенный осел, очевидно, не стремился к добрососедским отношениям и выбрал не самый любезный способ ей это продемонстрировать.

Хорошо, тем лучше для нее. Ведь у нее-то нет никакого желания с ним слишком часто общаться.

И все же, сегодня в течение некоторого времени у нее было совершенно иное настроение. Но Боже мой, ведь есть что-то особенное в том, как он тогда ей улыбнулся. Как будто внезапно распахнулось окно, и глянувший в него свет мигом рассеял мрак отчуждения.

Аманда отшвырнула от себя подушку и решительно встала. "Выбрось всю эту чепуху из головы, — скомандовала она самой себе. — Ты просто грезила, а это на тебя непохоже. Это неподражаемая улыбка — всего лишь искусственный прием в арсенале этого мужлана-биоробота.

* * *

Этот человек уже давно научился выуживать полезную информацию из потока случайных сплетен. (Освещенный приглушенным светом бар в нижнем городе был излюбленным местом встреч участников шоу-программ.) Все, что от него требовалось, — это проводить в баре каждый день по несколько часов. Его функция сводилась к тому, чтобы, усевшись за столик или на табурет перед стойкой, изобразить на лице приветливую улыбку, иногда слегка подпаивать своих собеседников, а главное — держать язык за зубами и прислушиваться.

Иногда ему приходилось слегка разнообразить стиль своего поведения. В этих редких случаях он должен был что-нибудь наплести про самого себя. Но чаще всего он рассказывал тогда какую-нибудь чужую историю, услышанную им в другой компании. Но, в любом случае, он особо о себе не распространялся и как можно скорее возвращался к своей традиционной роли слушателя.

Чаще всего он ненавязчиво общался с небольшой группой собутыльников или с каким-нибудь сборищем подвыпивших приятелей. Он выработал в себе способность вести себя естественно практически в любой компании, к которой имел интерес. Лишь однажды у него сорвалось: тогда он неудачно попытался влезть в общество закадычных друзей, обмывавших последний день холостой жизни одного из них. Никто не знал его, поэтому все заинтересовались, что он делает в их кругу. Но у него на этот случай был свой прием, — чтобы не слишком мелькать и не примелькаться, он научился вовремя сматываться.

И сегодня большая часть посетителей, собравшихся у стойки бара, представляла собой привычную тусовку шоу-танцоров. Почти вер они были шапочно знакомы друг с другом, но никто из них не знал каждого достаточно хорошо. Он же следил за экраном телевизора, помещенного у стены прямо за стойкой. Его интересовал первый выпуск вечерних новостей. Пока что не сказали ничего, что могло бы привлечь его внимание. Больше всего распинались о разных знаменитостях, кто из них что собирается делать в этот уик-энд, и все в таком роде.

Вдруг его внимание резко возросло. Его весьма заинтересовало то, что говорил диктор. Он сразу же замер, зажав в руках стакан с выпивкой, широко раскинув локти по стойке. Потянувшись к пачке сигарет, он вынул одну и закурил. Он позволял себе это редко, крайне редко. Обычно он клал сигареты рядом с собой, просто чтобы они создавали психологический комфорт для собеседников. Они также служили отличным поводом начать разговор: он предлагал кому-нибудь из них закурить или сам просил огонька. В этот раз он хотел скрыть свою необычную заинтересованность передачей за клубами дыма.

На экране был он сам, собственной персоной, в данной ситуации — его противник. Все средства массовой информации раздули большой шум вокруг его прибытия в Рено, но человек, сидевший у стойки бара, знал, что в конечном счете это ничего не даст. Потому что он не победим.

— Смотри-ка, вроде, это Маклофлин, — сказал танцор, сидевший через табурет от него. — Харри, сделай на минуту погромче.

Бармен прибавил звук, и на короткое время гул голосов посетителей перекрыл четкий голос ведущего программу. Когда сюжет был исчерпан, звук убавили, и треп возобновился с новой силой.

— А я как-то встречался с ним на вечеринке у Пита Шрайбера, — вновь заговорил тот самый танцор у стойки. — Это было несколько недель назад. Говорили, что его пригласила Ронда Смит. Во всяком случае, он рискнул исполнить с нею «грязный» танец, — говоривший отхлебнул из стакана. — Для копа у него получалось совсем неплохо.

— Известное дело, — вмешался в разговор еще один посетитель у стойки. — С Рондой Смит любой будет выглядеть неплохо. Я был бы не прочь и сам потанцевать с ней в «грязной» манере, да еще бы лучше в горизонтальной позе. Телка первый сорт.

— Это не та блондинка, которая танцует… — начал было еще один.

— Нет, ты, наверное, имеешь в виду Аманду Чарльз, — ответил танцор, сидевший у края стойки. — Они с ней подруги. На нее ты можешь не раскатывать губы — все будет без толку. Факт. Только время потеряешь даром. Эта Аманда бережет свое сокровище. Никто точно не знает, почему, но, пожалуй, уже не меньше сотни парней пытались узнать ее секрет. И ничего не вышло. У Ронды темные волосы, темные и длинные. Обе танцуют в кабаре, правда, это такая работа, которой не позавидуешь. В последнее время Ронда крутит с Чадом Стируайлером, который танцует у Балли. Один мой приятель с ним дружит, так вот он говорил, что Чад рассказывал о Ронде…

Через пять минут и эта тема разговора была исчерпана. Человек за стойкой бара стоически выдержал еще несколько тем из их общего трепа. И все ради того, чтобы исключить всякую возможность, что кто-нибудь из присутствующих упомянет имя лейтенанта Маклофлина, ассоциируя его с именами Ронды Смит и Аманды Чарльз.

Но когда он собрался уходить, получая сдачу, забирая пачку сигарет, засовывая ее в карман куртки, на губах его играла торжествующая улыбка.

* * *

— Прекратите играть, Ленни! Слышите, вы, немедленно прекратите!

Ленни поднял пальцы над клавишами, остановившись на полуноте, и тишина воцарилась в репетиционном зале.

Чарли подошел вплотную к сцене с замершими танцорами и, грозно уперев руки в бока, набрал побольше воздуха в легкие. Потом он взорвался:

— Аманда, ты что, решила поспать на сцене?

— Нет.

— Вот что, не дурачь меня, сестренка, — мрачно рявкнул он. — Будь все проклято, Аманда! Что ж, если танец так тебя утомляет, ты можешь подыскать себе прекрасное место официантки! Двигайся. Двигайся. Ты тормозишь работу всей цепочки.

Он важно повернулся и прошествовал к своему столу, небрежным взмахом руки приказав пианисту играть снова.