Ян Сигел - Дети Атлантиды

• Название: Дети Атлантиды
• Автор: Ян Сигел
• Жанр: Фэнтези

Таинственный старинный дом постепенно раскрывает 16-летней Ферн и 12-летнему Уиллу свои секреты, и обычная жизнь начинает рушиться: появляются камень-наблюдатель, зловещая статуя с горящими глазами, а новая партнерша отца, оказывается, прячет свои секреты за волшебной дверью.

---

Медленно тянулось время, и день почти перешел в ночь, когда Ферн наконец увидела его. За окном появился длинный, кривоватый, тоненький, как былинка, палец. Тени за подоконником зашевелились и собрались в маленькую, горбатую фигурку, которая скрючилась в последнем свете дня и робко ждала приглашения в дом, в котором ему никто не отказывал в течение многих сотен лет. К первому пальцу присоединились другие, Крошечная лапа, как паучок, ухватилась за раму окна, затем стали отчетливо видны худенькая ручка и плечо, а за ним и все тельце. Ферн не произнесла ни слова, пока он не попробовал молоко и печенье, затем проговорила его имя. Голос ее был мягче дыхания самого нежного ветра, это был звук, который могли услышать только тени.

— Пигуиллен?

Существо замерло, и Ферн испугалась, что оно исчезнет, ускользнет за границу реальности, но гоблин обернулся к ней, и она увидела блеск его глаз.

— Мне говорили, что ты любишь молоко… — сказала Ферн.

— Кто?..

Она опасалась, что он побоится даже разговаривать, испугается того, что его позвали и увидели. Так долго он был одинок и нежеланен…

— Кто-то сказал, что таков обычай.

— Наверное, дети, — сказал он тихонечко. — Я думал — вернулись дети… маленькие Нэн, Питер и Уат, и такой шумный Джози, и всегда тихий Тэмми… Я был уверен, что однажды они вернутся.

— Теперь они играют в каком-то другом месте, — осторожно сказала Ферн, как будто она с ними разговаривала.

— Другие выросли… И потом было много детей. Но Тэмми, и Питер, и маленькая Нэн… Они невыросли.

Черная оспа, подумала Ферн. Об этой болезни упоминала Элайсон. Погибла вся семья, а может, и целая деревня. Непроизвольно она протянула руку и тоненький пальчик скользнул в чашечку ее кисти и остался там.

— Они прошли Врата, — неожиданно для самой себя сказала Ферн.

— Ушли, — прошептал Пигуиллен. — Питер и Нэн, моя Нэн, все ушли… — В ночной тишине грустно раздавалось его бормотание.

— А что ты скажешь о Кэйпелах? — немного погодя спросила Ферн. — Три или четыре девочки и маленький мальчик. Они появились значительно позже, после того как был построен этот дом. Ты их помнишь? Они ведь тоже сначала были детьми.

— Но это были не мои дети. — Похоже, что у домашнего гоблина было разное отношение к детям. — Тогда было много девочек, очень много девочек в разных нарядах. Оборочки, завиточки и много всякой суеты. У одной из них был свой собственный садик. Я велел цветам хорошенько расти, я старался для нее, а она меня не замечала. Они никогда не оставляли мне никакой еды. Однажды я украл кекс, но у него был вкус песка. — Ферн про себя улыбнулась. — Их лица становились старше, но не становилась старше их одежда. Все девочки, девочки…

— А мальчик?

— Он уехал в школу. А может быть, убежал. Он был очень высоким.

— Когда он вернулся назад, — подсказала Ферн, — уже был стариком, на пенсии. Он был на море. Капитан Кэйпел. Вспомни.

Пигуиллен издал неясный звук, возможно утвердительный.

— У него была собака, — продолжала Ферн, не отступая от своей цели. — Он часто ходил гулять с собакой по вересковой пустоши и вдоль пляжа…

Палец, который был в ее руке, при слове «собака» дернулся, видимо, хозяин вспомнил о чем-то неприятном.

— Сопелка, — сказал Пигуиллен. — Приходит сопеть по ночам. Бродит снаружи и пытается пробраться в дом. Однажды она впустила его в дом. Он похож на собаку, но чутье у него другое. А потом пришла другая собака и прогнала его.

— Другая? Ты имеешь в виду Лугэрри?

— Я следил за их дракой, — вздрогнув от воспоминаний, сказал Пигуиллен. — Вторая собака никогда не произносит звуков, и в этот раз молчала даже тогда, когда клык порвал ей бок. — Одно из ушей

гоблина дернулось. — Сегодня я слышал дыхание мальчика. Он переворачивал страницы. Я многое слышу. Если слушаю. Иногда я забываю слушать.

— Ты не боишься Лугэрри? — спросила Ферн.

Пигуиллен не ответил, но тельце сжалось еще сильнее, будто от невыразимого ужаса спряталось само в себя.

Он всего боится, подумала Ферн. Боится смотреть, быть увиденным, боится незнакомцев, всех вновь прибывших, сил зла и сил добра…

— Но ты ведь не боишься меня, — продолжала Ферн.

Пигуиллен качнул головой.

— Ты, как и я, прячешься, — объяснил он. — Только ты храбрая. А я не храбрый.

— Нет, ты храбрый, — решительно сказала Ферн. — Мы оба храбрые. Только мы должны победить ее, чтобы она ушла отсюда навсегда.

В мутных, печальных глазах на мгновение мелькнул огонек, но тут же погас и маленькая ручка сжала пальцы Ферн, будто прощаясь.

— Не уходи, — взмолилась Ферн, не отпуская палец. — Мне нужно, чтобы ты только немножко мне помог. Остальное я сделаю сама. Обещаю, что я с ней разделаюсь.

Уменьшившаяся тень около кровати потолстела и потемнела.

— Помочь? — раздался удивленный шепот. — Я могу тебе помочь?

— Конечно, — сказала Ферн. — Ты знаешь этот дом, знаешь всех, кто здесь жил, и все, что тут происходило. Ты здесь так давно! Ты знаешь, где капитан хранил свой ключ, особый ключ, тот, который он привез из своих путешествий. Ты его помнишь?

— Камень, — неожиданно сказал Пигуиллен. — Камень — и не камень. Как-то я до него дотрагивался. Чтобы понять, что это такое. Я притрагивался к ключу. — Он смешно пожал плечами.

— Ты помнишь, что капитан с ним сделал? — спросила Ферн. — Попытайся вспомнить.

— Пришла она, — сказал Пигуиллен. — Она хотела разузнать что-то о мебели и о статуе, которая разговаривает, но только тогда статуя молчала. И о ключах. О старых ключах к старым замкам. Она хотела отпереть дверь. Выведывала тайны. Он прогнал ее, но огорчился. Я видел, каким расстроенным было его лицо. Он обычно сидел в кабинете, поигрывая ключами. Чары удачи, как-то сказал он, чары моря. — В его голосе прозвучала какая-то растерянность, словно, ему было трудно вспоминать некоторые слова, — Однажды ночью кто-то приехал на машине, которая очень рычала. Я видел, как она взбиралась сюда с нижней дороги. Я хотел рассмотреть его, того, что в шлеме, без лица, но он меня ударил.

— Молодец, — сказала Ферн, — видишь, какой ты храбрый.

Не останавливаясь, Пигуиллен продолжал свой рассказ:

— И после этого капитан положил ключи, все ключи, в свой секретер. В потайное место.

— Куда? Ты мог бы точно описать это место? — Ферн запнулась, пытаясь найти слова поточнее, что бы убедить его. — Я должна найти ключ. Если я не найду, то найдет она. А капитан оставил этот дом нам, и все, что в нем — тоже наше. Я имею право…

Ферн почувствовала, что Пигуиллен сжался от непривычного напряжения: капитан — дом — право — ключ. И она. Элаймонд, которая разговаривала со статуей и ранила его душу тяжелыми воспоминаниями. Она. Он глянул наверх и увидел бледное лицо Ферн. Сомнения исчезли, доверие осталось.

— Это позади секретера, — сказал он наконец. — Там дырка. Щелка. Когда откроешь секретер, увидишь два отделения, каждое с тремя ящиками. На этой стороне — он указал на свою правую руку, — отделение короче. Крышка скользит вперед, и ты можешь увидеть щелку. Другая часть ящика не движется, а эта — движется. Очень умный секретер, в котором можно прятать вещи.

— А где ключ к самому секретеру? Что капитан сделал с ним?

— Снял с кольца, — сказал домашний гоблин, — чтобы спрятать остальные ключи. И потом…

— И потом?..

— Положил в карман.

— В какой карман?

— В свой карман.

— Но они искали в карманах, — сказала Ферн. — Адвокаты, полиция, кто только не искал… А ты не помнишь, как он был одет в последний день?

— В пиджак.

— Какой именно?

— В свой любимый пиджак. Старый. Он только его и носил.

— Какого он был цвета? Из какого материала? Попытайся его описать. Я не хочу ломать замок в секретере, даже если это и возможно. Элайсон сразу заметит, и с папочкой случится истерика.

Лицо Пигуиллена еще больше сморщилось. Ферн с огорчением заметила, как ему трудно, однако он явно больше ее не боялся.

— Шерсть, — произнес Пигуиллен. — Он был сделан из шерсти. Такой толстый. Грубый на ощупь. Пестренький.

— Из твида, — сказала Ферн.

— С кожей на локтях, — продолжал Пигуиллен. — и с дыркой в кармане. Я видел, как он однажды вывернул карман и засунул в дырку палец. Потом сказал: «Надо отдать пиджак миссис Уиклоу, чтобы она зашила дыру. Такой хороший пиджак!» Его любимый.

— Может быть, — сказал Ферн. — Может быть, он забыл.

Пигуиллен ничего не ответил, терпеливо ожидая по-прежнему сжимая ее руку. Он стал совсем реальным, подумала Ферн, вовсе не похожим на привидение. Интересно, не является ли его присутствие следствием веры в него?

— Ты, наверное, не знаешь, что случилось с пиджаком после того, как капитан умер?

— Унесли, — уверенно сказал Пигуиллен. — Всю его одежду унесли.