Елена Милкова - Те же и Скунс

• Название: Те же и Скунс
• Автор: Елена Милкова
• Жанр: Детектив
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-91181-694-0

Этот полюбившийся многим читателям роман положил начало циклу книг, посвященных деятельности международного киллера по прозвищу Скунс и работе сотрудников агентства «Эгида плюс» – секретной службы по неконституционному искоренению особо одиозных преступных авторитетов.

Из-за границы в Петербург прибывает Скунс – таинственный киллер, который не делает ошибок и не оставляет следов. Никто не знает, на кого он работает, настоящее имя его неизвестно, но дела говорят сами за себя. Криминальный мир и правоохранительные органы Северной столицы встревожены известием о его появлении и, как скоро выяснится, не напрасно…

---

Известие приятностью не отличалось, но Благой поверил. О Константинове среди журналистов ходили легенды; утверждалось, в частности, что его одинаково сильно уважают как службы безопасности, так и бандитский Петербург.

Ну да что же теперь поделаешь: поезд ушёл…

– Только не забудьте: лица быть не должно, – в последний раз напомнил операторам и режиссёру Благой. – Я ему слово дал!

Передача шла, как обычно, в живом эфире, и уже за час до её начала в студии номер два всё было готово – поставлен столик, два кресла к нему, воздвигнуты фанерные щиты, изображавшие стены. Операторы, примериваясь, подъезжали с камерами к столику и отъезжали. Наконец, Светочка, волнуясь, побежала к выходу за бандитом. Перед этим она раза три переспросила и Благого и режиссёра:

– Ну так как же мне всё-таки его называть?..

– Да как нормального человека, – отвечал Герман Степанович. – По имени-отчеству.

Бандит и в самом деле оказался совершенно нормальным молодым человеком. Трепещущая Светочка привела его в студию, и передача началась.

– Расскажите что-нибудь о семье. У вас ведь есть семья? – спросил Благой для затравки.

– Конечно, есть…

В первые минуты тихвинский авторитет держался немного деревянно, но умения разговорить собеседника перед камерой Благому было не занимать.

– Сын у вас подрастает, я слышал. Он учится?

– А как же… во втором классе, в лицее.

– То есть изучает языки, музыку, что там ещё..?

– Этикет, – подсказал бандит.

– Этикет, – повторил за ним Благой. – Стало быть, вы не хотите, чтобы он унаследовал вашу профессию?

– Да кто же захочет. Небось с головой дружим… У нас у всех дети учатся… кто в лицее, а кто постарше – и в Кембридже…

– То есть нельзя исключать, что дети ваших соратников станут интеллектуальной элитой страны?

– Ну, – с удовольствием согласился бандит. – Для того и стараемся.

Он постепенно разговорился и, когда Благой попросил его рассказать какой-нибудь случай из недавней практики, – поведал съёмочной бригаде и телезрителям историю про то, как их группа аккурат на этой неделе отыскала «Линкольн», угнанный злодеями пулковскими у очень хорошего человека. Крови, по счастью, не пролилось, но случилась короткая перестрелка, по ходу которой пулковские сразу наложили в штаны и вообще выглядели мокрыми курицами, а «Линкольн» был отбит и с торжеством доставлен владельцу.

– Значит, восстановили справедливость? – улыбнулся Благой.

– А то!.. Мужик этого «Линкольна» сам в Штатах выбирал, сюда пёр, растаможивал… У нас на весь город, может, две-три такие тачки и есть. А какой-то бай из Чуркестана про него узнаёт и себе заказывает, как в магазине? Не по понятиям….

– Но ведь это представительская машина, для миллиардеров?

– Да кому какое дело, если нравится и в лопатнике бабки шуршат…

– А ещё говорят, будто угнанные машины практически не находят!

– Так смотря кто и какие… Человек попросил, ну, мы немножко поспрашивали и нашли… Милиция – тыр-пыр, десять дыр… а мы – пожалуйста. И если ещё кто за ней сунется – не поймём, – добавил бандит с угрозой.

Пожалуй, это было то самое, о чем на всякий случай предупреждал Константинов: «Только не позволяйте им у вас в эфире разборки устраивать! Иначе сами наплачетесь…»

– У вас бывает отпуск? Где вы любите отдыхать? – спросил Благой. Разговор надо было срочно увести в сторону.

– Зимой на Канары смотался, а недавно в Индии побывал… Вот где белого человека уважают! – произнес Плечо с удовольствием. – И перестрелок нет… А если кто за «Линкольном» ещё полезет – тот сразу покойник!

– Он едва это сказал, та-акие звонки начались, мат сплошной! – Светочка во время передачи сидела на телефоне и, когда эфир кончился, а бандит был препровождён съёмочной бригадой до выхода, она сразу стала рассказывать. – Ужас, ужас какой-то!..

Девушка чуть не плакала.

– И что они вам такого страшного наговорили? – допытывался режиссёр. – Ну, например?.. Кроме мата?

– Ну, что всем нам ноги повыдёргивают… Это самое мягкое… Ой, мамочки, что же теперь будет-то…

– Это поговорка такая, Светочка, детская страшилка. – Со дня появления молоденькой редакторши на работе режиссёр Герман Степанович опекал её, как родную дочь. – Нужно знать фольклор своего народа. И, ради Бога, не бойтесь… А в целом получилось неплохо. – Режиссёр повернулся к Благому: – Настоящий разговор по душам, как бы с разных сторон барьера. Умеешь же ты, Боря, отыскивать людей!

В студии уже царил полумрак, сменивший ослепительное освещение, помощники режиссёра убирали антураж, выставленный для передачи, и они на минуту задержались в проходе, там, где массивные двери отделяли съёмочное пространство от внешнего мира.

Благой тоже был доволен. Хорошее настроение не покидало его до самого дома. Но только открыл дверь, как его встретила испуганная жена.

– Слава Богу, наконец-то!.. Я уже и не знала, что думать…

– А что такое? – удивился он.

– Позвонил какой-то мужчина, спросил тебя, я ему – мол, ещё с телевидения не вернулся…

– А он? – спросил Благой и ощутил нехорошее предчувствие.

– Он говорит, передай своему: Плечо домой не доехал, какому-то Юрану шею сломали… И если доктора его не поправят, они и с тобой разберутся… Господи, Боря, кто хоть это такие?..

– Одно время, после нескольких громких убийств журналистов, Благой любил повторять: «Я знаю, я давно уже на мушке…» У него вправду имелись недоброжелатели, но испытать, что ощущает человек, действительно оказавшийся на мушке, судьба дала ему только теперь. Чувство полной беззащитности было ошеломляюще унизительным и по-настоящему страшным. Хотелось что-то немедленно делать, куда-то звонить, но куда?..

Борис Дмитриевич обвёл взглядом знакомую обстановку прихожей, и ему показалось, будто всё это неминуемо вот-вот исчезнет. Как же бренно и хрупко на самом деле было вроде бы прочно устоявшееся благополучие…

– Да ну, Настенька, что за чепуха, – услышал он свой собственный голос. – Нормальные отклики на передачу, мы ведь сегодня тихвинского уголовника показывали… Давай лучше обед грей, есть хочу. Да, а из школы больше не звонили?

– Н-нет, – начала успокаиваться жена. – Нет вроде бы…

– Ну вот и хорошо, – усмехнулся Благой. – Этих звонков я, честно говоря, гораздо больше боюсь.

Заходя иногда в Публичку, Борис Дмитриевич любил останавливаться в длинном коридоре на втором этаже у каталога журнальных статей. Там в ящике от «Бен» до «Бос» стояли карточки, на которых были написаны фамилия, имя и отчество его жены – Благая Анастасия Сергеевна. С каждым годом их становилось больше. Анастасия Сергеевна работала в Зоологическом институте на Стрелке Васильевского острова и писала статьи о хордовых рыбах. Как можно всю жизнь изучать рыб, а при этом даже в самую жару заходить в воду лишь по колено и ни разу не быть на море, Благой не понимал.

«Чтобы узнать, как варится борщ, не обязательно самому лазить в кастрюлю, – отвечала обычно жена на ухмылки Благого. – Если бы я изучала Юпитер или атомное ядро, ты бы меня и туда погнал?»

У неё был отец – известный профессор-ботаник, мать – учительница истории, да и сам Благой, между прочим, тоже был не в поле обсевок…

А сын! «Мне в твоём возрасте всё было интересно!» – время от времени прорывало Бориса Дмитриевича. Как-то он прочёл наследнику полную страсти лекцию о развитии человеческого разума, о цели и смысле существования мыслящей материи, о том, как она получает знания от Вселенной… Ему казалось, он тактично и незаметно подвёл тринадцатилетнего парня к необходимости эти знания приобретать уже с детства. Но тот, выслушав, только ухмыльнулся: «Так ты мне эту лапшу сейчас на уши вешал, чтобы я уроки учил?..»

– Где ты был вчера днём? – начал прямо с порога Благой.

– Кто, я? – спросил сын.

– Да, ты. Я тебя спрашиваю. Где ты был вчера?

– Когда?

Эта манера сына переспрашивать страшно бесила Благого.

– Когда все были в школе. Где ты был в это время?

– В школе, – ответил сын, немного подумав.

– В школе тебя не было, а вот около школы ты был.

– Кто, я? – снова переспросил сын.

– Ты, ты!

– Да был я в школе, вот, четвёрку по географии получил…

Сын порылся в школьной сумке, вытащил дневник. Там и в самом деле стояла четвёрка, а рядом с нею – росчерк учительницы. Не иначе, под занавес учебного года парень взялся за науки!

«Ну, дела!.. Может, это не его видели из учительской?..» – обезоруженно подумал Благой и… вдруг вспомнил человека на «Мерседесе», с которым они разминулись возле «Инессы». Это был Микешко. Банкир Микешко собственной персоной.

Одутловатое лицо его в толстых очках уже давно не мелькало в газетах и на телевидении: после шумной истории с фондом «Надёжность, Нравственность, Благородство» финансист благоразумно держался в тени. Но, видимо, по-прежнему процветал, раз уж ездил на! «Мерседесе» с охраной…