Михаил Ильин - Воспоминания юнги Захара Загадкина

• Название: Воспоминания юнги Захара Загадкина
• Автор: Михаил Ильин
• Издательство: Детская литература
• Жанр: Детская образовательная литература
• Год: 1965

В апреле 1958 года по московскому радио в первый раз прозвучали голоса Захара Загадкина и его друга корабельного кока. С тех пор, 18 лет два раза в месяц, юные любители географии спешили к радиоприемникам на встречу с любимыми героями. Сначала Захар рассказывал о своих приключениях на всех материках и океанах Земли, а в 1960 году началось "Путешествие по любимой Родине. Славный путь предстоял Захару Загадкину и на книжных страницах. В 1959 году в издательстве "Детская литература" вышли "Воспоминания юнги Захара Загадкина", а в 1963 "Необыкновенные путешествия или удивительные, но совершенно правдивые географические приключения Захара Загадкина на 1/6 земной суши, рассказанные им самим и дополненые примечаниями будущего ученого Фомы Отгадкина". В 1965 году обе книги были изданы вместе под названием "Воспоминания и необыкновенные путешествия Захара Загадкина".

Историко-географический колорит книги не искажен, отражено восприятие мира молодым поколением тех лет. Занимательные рассказы и загадки по географии мира и Советского Союза. Полное издание 1965 года с классическими иллюстрациями А.Иткина.

---

Подслушанный разговор 

 

Нехорошо подслушивать посторонний разговор, ещё хуже передавать его, попросту говоря — сплетничать. Мне самому это понятно, да все против моей воли вышло. Забрался я после де­журства в укромный уголок на палубе, книжку раскрыл, как вдруг слышу — товарищи рядом беседуют. Голоса громкие, морские, чужие слова сами по себе в уши лезут, и книжка, на грех, попалась малоинтересная. Поэтому в умыш­ленном подслушивании юнгу Загадкина прошу не винить. Не стоило бы вспоминать о том случае, если б разговор очень занятным не оказался.

Началось с того, что я услышал голос корабельного радиста, такого же выдумщика, как наш кок. Говорит радист с хрипот­цой, по ней и определил, кто хозяин голоса.

— Давно это было, я тогда ещё комсомольский значок на своей куртке носил, — рассказывает радист. — В ту пору в на­шем городке Горьковской области одна бабка жила, противная-препротивная. Не такая уж старая или немощная была, а ра­ботать ни за что не хотела, от любого дела отлынивала, даже самого легкого. За птицей смотреть отказывалась, сторожихой быть не желала. Словом, не бабка, а лодырь. К тому же вы­пивать любила. Вы спросите, где для выпивки деньги брала? А она целыми часами на церковной паперти сидела, милостыню просила. Что днем соберет, то к ночи пропьет. Кто не знал баб­ку, подавал монетку-другую — поди угадай, что она пьяница. А от тех, кто с нашей или соседней улицы, поживы у нее было мало.

Помню, сидит она у церкви, разные жалостные слова про­износит, а ей, как положено, вежливо отвечают:

— Бог подаст, бабка.

Бабка злющая, огрызается на такой ответ: «Захочет и по­даст, вам назло подаст!»

И вот ведь какое необыкновенное происшествие с этой бабкой приключилось. Выходит она ранним утром из хаты, где жила, а по всему её дворику деньги рассыпаны. И всё серебряные! Земля словно после дождя мокрая, монетки тоже мокрые, так повсюду и поблескивают.

Обрадовалась бабка, собрала деньги в мешок, к соседям ки­нулась, серебро показывает. Соседи ахают, удивляются, а она им одно твердит: «Вот мне и подал бог. Вам, безбожникам, назло вместе с дождем с неба прислал!» Такую пропаганду божествен­ную развела, что дальше некуда.

Обежала бабка соседей, от них прямиком в магазин напра­вилась, протягивает продавцу свое небесное серебро и вино взамен просит.

Продавец посмотрел на деньги, обратно возвращает: «Не могу монеты принять, у меня их кассир в банке не возьмет: хоть и русские, да не нашей, не советской чеканки».

Те, кто в магазине был, обступили продавца, интересуются деньгами, некоторые на зуб пробуют, не фальшивые ли. Серебро как серебро, но верно, чеканка не наша, царские гербы на нем выдавлены. Прав продавец, не примут монету в банке.

Бабка на своем настаивает, спорит с продавцом, говорит:

— Деньги с неба получены, мне их бог послал, обязаны принять!..

— Значит, ошибся бог, — посмеивается продавец, — либо ангелы в небесной канцелярии напутали. Пожалуй, хлебнули лишнего и не из той кладовой мо­нетки достали...

Шутки шутками, а в городке пол­ный переполох, умов смятение: день­ги хотя не наши, но всё же серебря­ные, притом действительно на бабкин двор с неба упали... После того происшествия трудно стало нам, комсо­мольцам, антирелигиозную пропаган­ду вести. Много хлопот было, пока разобрались, в чем дело, и другим разъяснить сумели. А небесные деньги бабка потом в музей сдала, там ей уплатили за них советскими рублями. Куда она те рубли направила, сами догадываетесь...

— И у меня на родине похожее было, только не с деньгами, а с рыбой, — раздается другой голос, заливистый, будто пету­шиный: так у нас младший помощник штурмана разговари­вает. — Поселок наш степной, у станции Целина в Ростовской области расположен. Ни рек, ни озер в ближней округе нет, потому свежая рыба редко у нас бывала. А однажды посыпалась она на поселок из... облаков! Не так чтобы велика рыба, а все же свежая, прудовая. Иные улицы богато завалила. В тот день большое удовольствие поселковые кошки получили.

И пошли рассказы о разных чудесных историях. Один слы­шал, что где-то лягушки не из болота, а из тучи прыгали, дру­гой о спелых апельсинах, которые наподобие града с неба сы­пались. Третий о дожде из раков вспоминает, четвертый — о красном снеге, что в северных местностях выпадает, пятый — о том, как из облаков кровь льется...

Я и позабыл, что у меня книжка в руках, сижу слушаю, слово боюсь пропустить. Всех говоривших по голосам при­знал — люди солидные, небылицы будто бы не должны сочи­нять. Однако моряки иногда преувеличивать любят, особенно если о чем-нибудь необыкновенном рассказывают. Вот и раз­бери, правду говорят или выдумывают. Очень меня это заинтересовало, а спросить неловко. Все они старше меня, как им задаешь вопрос: «А вы, товарищи, не сочиняете?»

Коварный кок

Мы вышли из Одессы во Владивосток. Это было первое моё дальнее плавание, и, готовясь к нему, я ознакомился по карте с морями и океанами, ко­торые предстояло пересечь нашему судну, с пор­товыми городами, где следовало брать или сдавать грузы. Голова была полна географических названий, и я радо­вался, что каждое название вскоре превратится в живые кар­тины волн, берегов, причалов, гаваней.

К концу вторых суток пути мы оставили за кормой Черное море и вступили в Босфор — узкий пролив между Европой и Азией. Спустя несколько часов корабль бросил якорь в бухте Золотой Рог, где расположен большой турецкий город Стамбул. Мы быстро сдали часть груза и тут же отправились далее.

— Знаешь ли, Захар, что, прежде чем попасть во Влади­восток, мы снова окажемся в Босфоре и снова бросим якорь в бухте Золотой Рог? — спросил корабельный кок, когда мы прошли Дарданеллы и плыли лазурным Эгейским морем.

Я отрицательно покачал головой:

— Неправда, по дороге на Дальний Восток возвращаться в Стамбул мы не будем...

— Будем или не будем — разговор другой, а через Босфор обязательно пройдем, непременно бросим якорь и в бухте Зо­лотой Рог. Не хочешь ли биться об заклад? Ставлю десяток пирожных против коробка спичек, что окажусь прав, — пред­ложил кок, самый завзятый спорщик на нашем судне.

Я не сомневался, что кок шутит, но все-таки ещё раз взгля­нул на карту. Ну конечно, шутит, хочет посмеяться надо мной!.. И я решительно ответил:

— Давай спорить! Мы ударили по рукам.

Протекло несколько недель. Плавание близилось к концу. Мы шли Японским морем. До Владивостока оставалось менее суток хода, и я уже ощущал на языке вкус выигранных мною пирожных.

Но, представьте себе, коварный кок был прав! Не возвра­щаясь к морскому проливу между Европой и Азией, мы снова прошли через Босфор и вторично бросили якорь в бухте Золо­той Рог!

Кок взял у меня выигранный на спор коробок спичек и нази­дательно произнёс!

— Помни, Захар, что из двух спорщиков один всегда оши­бается. Поэтому, прежде чем биться об заклад, проверяй свои знания. А теперь марш в камбуз! Угощу не пирожными — сам понимаешь, они тобой не заслужены, — а такой едой, которой Золотой Рог славился издавна, да и теперь славится, хотя мно­гие с непривычки боятся положить ее в рот. Но ты не бойся, еда очень вкусная...

Необыкновенная Европа

 

Наше судно держало курс из Аравийского моря к мысу Доброй Надежды. Индийский океан был спокоен, и ничто не предвещало каких-либо чрез­вычайных происшествий. Однако, когда мы про­ходили широким проливом между Южной Афри­кой и одним большим островом, неожиданно произошла серьез­ная поломка в машинном отделении. Судно остановилось. Механики заявили, что на ремонт им потребуется около шести часов. Это было очень досадно, но помочь механикам я не мог и подумал, что надо воспользоваться непредвиденной останов­кой, чтобы хорошенько осмотреть Европу.

Сказано — сделано. С разрешения капитана сажусь в шлюп­ку, быстро добираюсь до берега и за несколько часов обхожу пешком всю Европу. Впечатлениями от интересной прогулки я вскоре поделился в письме к брату.

«Ну, это беспардонные враки! — возмутился брат в ответном письме. — Ты, Захар, сочиняешь небылицы похлеще знаменито­го барона Мюнхаузена. Как можно за несколько часов обойти пешком всю Европу? И разве она находится в Индийском океа­не, у берегов Африки? Выдумываешь, братец...»

Но я ничего не выдумывал!

Честное слово, я говорил правду. Я и впрямь был в Европе, находящейся в Индийском океане в Европе, которую можно обойти пешком за несколько часов.

Необыкновенная Азия