Элизабет Джордж - Школа ужасов

• Название: Школа ужасов
• Автор: Элизабет Джордж
• Издательство: Иностранка
• Жанр: Классический детектив
• Год: 2002
• ISBN: 5-94145-076

Когда тринадцатилетний Мэттью Уотли исчезает из Бредгар Чэмберс, привилегированной частной школы для мальчиков, его преподаватель обращается за помощью к своему соученику по Итону инспектору Линли. Так инспектор и его напарница Барбара Хейверс оказываются в Западном Сассексе и начинают поиски пропавшего ребенка, а потом, увы, и его убийцы.

---

Элизабет Джордж Школа ужасов

Артуру, который хотел писать

Тимшел

Ошибкой я пустил стрелу над кровлей дома

И ранил брата.

Гамлет

От автора

В Англии существует множество частных школ, но Бредгар Чэмберс– это продукт моего воображения. Не следует отождествлять ее с каким-либо из известных образовательных учреждений.

Я хотела бы выразить величайшую признательность директорам, преподавателям и ученикам различных школ, всем, кто помог мне собрать необходимую информацию, послужившую фоном этой книги. Особая благодарность Кристоферу и Кейт Эванс, а также Кристоферу Роббинсу (Донтси Скул, Сомерсет); Робину Макнафтену (школа для мальчиков Шерборн Скул, Дорсет); Ричарду и Кэролин Шун Трейси (Школа Всех Святых, Девон); Джону Стаббсу и Энди Пенмену, позволившим мне пообщаться с их воспитанниками; Саймону и Кейт Уотсон (Херстпьерпойнт-колледж, Сассекс); Ричарду Пултону (Крайстс Хоспитл, Западный Сассекс); мисс Маршалл (Итон, Беркшир); а более всего– ребятам, искренне и откровенно поведавшим о себе: Бертрану, Джереми, Джейн, Мэтту, Бену, Чазу и Брюсу. Дни, проведенные с этими людьми в Англии, обогатили мои представления о системе закрытых школ куда больше, чем любое научное исследование.

В Соединенных Штатах мне оказали помощь: Фред Фон Ломанн, великодушно взявший на себя первый этап изысканий в университете Стэнфорда; Блэр Мэффрис, Майкл Стефани, Хайро Мори, Арт Браун и Линн Хардинг, подобравшие материал по ряду проблем; и криминологи из Санта-Барбары Стивен Купер и Фил Пельцер, любезно распахнувшие передо мной двери в свою лабораторию.

Но прежде всего я должна поблагодарить моего мужа Айру Тойбина за его терпение и мою твердыню и опору– Дебору Шнейдер.

1

Задний двор коттеджа, расположенного на набережной Лауэр-Молл в Хэммерсмите, давно служил мастерской скульптора. Дюжина каменных фигур– и начатых, и уже почти законченных – лежала на трех платформах из кривого, узловатого соснового горбыля, настеленных на потрепанные временем козлы. Инструменты были развешаны на крючках – в металлическом шкафчике у самой стены сада – резцы, долота, дрели, напильники, точила, здесь же хранились и принадлежности для шлифовки и полировки мрамора. Рабочая одежда художника, перемазанная красками и навсегда пропахшая скипидаром, валялась, словно негодный хлам, под сломанным, но еще годным в дело шезлонгом.

В этом саду ничто не отвлекало внимания мастера. Высокая стена укрывала его от любопытства соседей, отгораживала от назойливого, однообразного шума речного транспорта, от Грейт-Уэст-роуд и Хэммерсмит-бридж. Место для строительства дома на Лауэр-Молл и высота ограды были выверены с таким расчетом, что нарушить царившую во дворе глубокую тишину могли разве что пролетавшие над головой утки.

Однако в этой укромности имелся свой изъян: животворный речной ветерок никогда не проникал сюда, мельчайшая каменная крошка густым слоем ложилась и на прямоугольник маленькой, едва живой лужайки, и на окружавшие газон малиновые желтофиоли, на квадратные плиты террасы, подоконники коттеджа и гребень его крыши. Сам скульптор был покрыт серым порошком с ног до головы, он облекал его, точно вторая кожа.

Кевина Уотли эта всепроникающая грязь совершенно не беспокоила. За столько-то лет он приспособился к ней, и если когда-нибудь его и раздражала необходимость работать в облаке пыли, Кевин перестал замечать эту помеху, как только оборудовал мастерскую в саду. Здесь его прибежище, здесь– приют творческих восторгов, и никаких особых удобств, а тем более опрятности тут.не требуется. Когда Кевин откликался на призыв своей музы, любые неудобства переставали существовать для него.

Вот и сейчас он весь погрузился в работу. Скульптура почти закончена, оставалось лишь отполировать ее хорошенько. Прекрасная получилась вещь: обнаженная мраморная красавица возлежала, уронив голову на подушку, повернувшись так, что правая нога почти полностью накрывала левую, изгиб бедра изящной дугой плавно спускался к колену. Кевин провел рукой по плечу и локтю статуи, затем по ягодицам, по бедрам – нет ли где шероховатостей. Гладкий мрамор скользил под его ладонью, точно холодный шелк. Кевин усмехнулся, довольный.

– Ну и похотливый у тебя вид, муженек. Что-то не припомню, чтобы ты мне так ухмылялся!

Кевин распрямился и с улыбкой посмотрел на свою жену. Пэтси вышла на порог, вытирая руки выцветшим посудным полотенцем. В уголках ее глаз притаилась смешинка.

– Иди ко мне, девочка! Ты попросту не обратила на меня внимания, когда я пытался приставать к тебе.

Пэтси Уотли только рукой махнула:

– Маньяк, вот ты кто! – Однако от мужа не укрылся радостный румянец, заливший ее щеки.

– Ах, я – маньяк? – переспросил он. – А сегодня-то утром? Разве не ты накинулась на меня спозаранку?

– Кевин!

Не выдержав, она расхохоталась. Кевин любовался ею, вбирая давно знакомые, дорогие ему черточки. Ничего не поделаешь: ей приходится тайком подкрашивать волосы, поддерживая иллюзию неувядающей молодости, но лицо и тело выдают зрелый возраст. Твердая линия подбородка и челюсти смягчилась, появились морщинки, аппетитные выпуклости ее груди и бедер уже не столь упруги…

– По лицу вижу, Кевин: ты что-то задумал. Что за мысли у тебя в голове?

– Грязные мыслишки, моя девочка. Они вгонят тебя в краску.

– Это все из-за твоих статуй. Любуешься голыми дамочками в воскресенье утром. Это неприлично, да и все тут!

– Ты вызываешь у меня неприличные мысли, малышка, и с этим ничего не поделаешь. Иди сюда, не морочь мне голову. Я-то знаю, что тебе нравится, верно?

– С ума сошел! – пожаловалась Пэтси неведомо кому.

– Но тебе это по душе! – Широкими шагами Кевин пересек сад, схватил жену за плечи и крепко поцеловал.

– Господи, Кевин, ты весь в песке! – запротестовала Пэтси, вырываясь. В волосах у нее осталась ленточка серой пудры, пыль пристала к одежде на груди. Отряхиваясь, она что-то ворчала про себя, но стоило ей взглянуть на весело ухмыляющегося мужа, лицо Пэтси смягчилось, и она пробормотала только:

– Совершенно сумасшедший. С детства такой. Подмигнув ей напоследок, Кевин вернулся к козлам. Жена осталась стоять на крыльце, наблюдая за ним.

Из металлического шкафчика Кевин вытащил порошкообразную пемзу. Еще разок пройтись по всей статуе, и можно высекать на ней свое имя – работа готова. Смешав абразивную крошку с водой, скульптор щедро распределил смесь по всему телу мраморной красавицы и принялся полировать статую. Сперва он прошелся по ногам и животу, по стопам и груди, а потом с особой скрупулезностью занялся тонкими чертами лица.

Жена беспокойно переминалась с ноги на ногу, не покидая крыльца. Она то и дело оглядывалась на красные часы в жестяной оправе, висевшие над плитой.

– Пол-одиннадцатого, – напряженно проговорила она.

Она вроде бы обращалась к самой себе, но Кевин прекрасно понимал, о чем идет речь.

– Не суетись по-пустому, Пэтс, – окликнул он ее. – Я же вижу, ты уже места себе не находишь. Успокойся, а? Парень позвонит нам, как только сможет.

– Пол-одиннадцатого, – повторила она, не внимая его совету. – Мэтт сказал, к утренней службе они вернутся. Служба заканчивается самое позднее в десять. Сейчас половина одиннадцатого. Почему он до сих пор не позвонил?

– Мало ли дел. Распаковать вещи, посмотреть домашнее задание, обсудить с ребятами, как провели выходные. Позавтракать вместе со всеми. Извини, он не побежал сразу звонить мамочке. Объявится до часу, вот увидишь. Не о чем беспокоиться, крошка.

Кевин сам знал, насколько глупо советовать жене не тревожиться за сына, – с тем же успехом можно уговаривать Темзу, протекающую в трех шагах от их дома, не подниматься и не опускаться каждый день с приливом и отливом. Все последние двенадцать с половиной лет Кевин то и дело просил жену не волноваться, да что толку– любая мелочь в жизни Мэттью заставляет ее нервничать: сумел ли он правильно подобрать одежду, чистые ли у него ботинки, не сделались ли коротки брюки, какие у него друзья, чем он увлекается. Она перечитывает каждое письмо из школы, пока не вызубрит его наизусть, а если связь с сыном прерывается на неделю, впадает в истерику, и вывести ее из подобного состояния может только Мэттью. Мальчик знает это и старается не причинять родителям лишнего огорчения, а потому и в самом деле странно, что он забыл позвонить им, после того как съездил на выходные в Котсволд, – однако свои сомнения Кевин предпочел утаить от жены.

«Такой уж возраст, – мысленно оправдывал он парня. – Начинается для нас нелегкая пора, Пэтс, – мальчик растет».

Пэтси безошибочно угадала его мысли. Кевин поразился тому, что она может так легко их прочесть:

– Знаю, о чем ты думаешь. Мальчик стал уже совсем большим, ему неохота, чтобы мамочка все время суетилась вокруг. Наверное, ты прав.