Джек Керуак - Ангелы одиночества

• Название: Ангелы одиночества
• Автор: Джек Керуак
• Жанр: Классическая проза

---

В маленьких горячих язычках пламени.

76

Я выхожу и попадаю на перекресток Коламбуса и Кирни, у Бербери Кост, и бродяга в длинном бродяжьем плаще растягивая слова сообщает мне "У нас в Нью-Йорке улицу быстро переходят! - Не то что тут у них, ждать заколебешься!" и мы оба перебегаем прямо через дорогу, идем среди машин и болтаем о Нью-Йорке - Потом я дохожу до Подвала и спрыгиваю вниз, крутыми деревянными ступеньками, в просторный подвальный зал где, как войдешь справа, есть помещение с баром и помостом для музыкантов, на котором сейчас Джек Мингер дует в свою трубу, и позади него безумный светловолосый пианист и студент консерватории Билл, а на ударных такой чувак с покрытым испариной красивым и грустным лицом, у него отчаянный бит и сильные запястья, а на басу качает ритм кто-то невидимый и бородатый - Какой-нибудь безумный Уигмо или кто-то типа него - но это еще не сейшн, это постоянная местная группа, еще рано, я вернусь сюда попозже, я слышал уже все мингеровские темы соло и вместе с группой, но сперва (только что заскочил в книжную лавку посмотреть какие там новости) (и девушка по имени Соня грациозной походкой подошла ко мне, 17-ти лет, и сказала "О ты знаешь Рафаэля? Ему нужно помочь, немного денег, он ждет у меня дома) (Рафаэль мой старый нью-йоркский приятель) (расскажу о Соне попозже) я забегаю ненадолго и уже почти готов развернуться и уйти, как вдруг вижу чувака похожего на Рафаэля, в темных очках, стоящего у помоста и разговаривающего с какой-то девицей, поэтому я перебегаю через помост на его сторону (быстрым шагом) (чтобы не обламывать бит ведь музыканты сейчас как раз играют) (небольшую тему вроде "Слишком рано") и наклоняюсь посмотреть вниз, Рафаэль это или нет, чуть ли не встаю на голову глядя на него так вверх ногами, он ничего не замечает разговаривая со своей девушкой и я вижу что это не Рафаэль и сматываюсь оттуда - Из-за всего этого трубач играя свое соло удивленно смотрит на меня, он и раньше-то меня знал как изрядного психа, а теперь я тут бегаю туда-сюда чтобы посмотреть на кого-то вверх ногами - Я бегом мчусь в Чайнатаун чтобы где-нибудь перекусить и успеть назад к сейшну. Креветки! Цыплята! Ребра! Я добираюсь до "Санг-Хъонг-Ханга" и сажусь за столик в их новом баре, выпить холодного пивка принесенного невероятным чистюлей-официантом который все время скоблит свой бар и протирает бокалы и даже вытирает несколько раз под моим пивным бокалом так что я говорю ему "У вас отличный чистый бар" и он говорит "Новехонький"

Теперь я пытаюсь подыскать себе отдельную кабинку чтобы сесть - и не нахожу - поэтому я поднимаюсь наверх и сажусь в большой семейной кабине с занавесками но они меня выгоняют ("Вам нельзя сидеть здесь, это для семей и банкетов") (после чего не подходят меня обслужить, хотя я жду), поэтому я отодвигаю свой стул и перебираясь вниз нахожу там кабинку и говорю официанту "Не подсаживайте ко мне никого, я люблю есть один" (в смысле в ресторанах, конечно) - Креветки в коричневом соусе, цыплята поджаренные с карри, кисло-сладкие ребра, все это из меню китайского обеда, я съедаю все это запивая еще одним пивом, в общем ужасный обед получился и я с трудом его доедаю - но все же доедаю до конца, расплачиваюсь и сваливаю оттуда Выходя в теперь уже предсумеречный парк с играющими в песочнице и качающимися на качелях детишками и стариками глазеющими на них со скамеек Я подхожу и сажусь.

Китайские ребятишки разыгрывают мировые драмы в песочнице - Подходит папаша, забирает троих разных малышей и уводит их домой - Копы заходят в тюремное здание, напротив через улицу. Воскресенье в Сан-Франциско.

Патриарх с остроконечной бородкой кивает мне а потом подсаживается к своему старому приятелю и они начинают громко говорить по-русски. Сразу узнаю эти olski-dolski где бы ни услышал, nyet?

Потом не спеша иду я в нарастающей свежести, и в сумерках уже прохожу улицами Чайнатауна, как обещал себе на Пике Одиночества, подмигиванье неоновых огоньков, магазинные лица, гирлянды лампочек через Грант-стрит, Пагоды.

Я иду в свою комнату в отеле и немного валяюсь на кровати, покуривая, вслушиваясь в звуки проникающие в окошко из двора Белл-отеля, шум звякающей посуды, проезжающих автомобилей и китайской речи - Со всех сторон мир причитает жалобно, везде и в моей комнате даже слышен этот звук, насыщенный и ревущий звук тишины свистящий в моих ушах и плещущийся в алмазной персепине[46], и я расслабляюсь и чувствую как мое астральное тело покидает меня, и лежу так в состоянии полного транса, и вижу сквозь все. Я вижу всезаполняющий белый свет.

77

Это традиция Норт Бич, Роб Доннелли тоже однажды прилег так в своем бродвейском отеле, и его понесло, и он видел целые миры, и вернулся назад проснувшись на кровати в своем номере, полностью одетый к выходу из дома

И очень даже может быть что и старый Роб, в сдвинутой набок пижонской кепке Мэла Дамлетта, может быть и он в Подвале прямо вот сейчас

Сейчас в Подвале все ждут музыкантов, не слышно ни звука, нет ни одного знакомого лица, и я болтаюсь туда-сюда по тротуару перед входом и тут с одной стороны появляется Чак Берман, а с другой Билл Сливовиц, поэт, и мы разговариваем облокотившись о крыло автомобиля - Чак Берман выглядит усталым, глаза его как-то затуманены, но он носит мягкие модные ботинки и выглядит в вечернем свете невероятно круто - Билла Сливовица все эти дела не интересуют, он одет в поношенную спортивную куртку и прохудившиеся ботинки а в карманах таскает стихи - Чак Берман под торчем, так и говорит, я уторченный, потом медлит немного оглядываясь по сторонам и сваливает куда-то - говорит что вернется назад - Последний раз когда я видел Билла Сливовица он спросил меня "Ты куда идешь?" а я заорал в ответ "А какая разница?" поэтому теперь я извиняюсь и объясняю что был с похмелья - Мы заходим в Местечко выпить пива.

Местечко - это приятный коричневый бар отделанный деревом, с опилками на полу, пивом в баррелевых[47] стеклянных кружках, старым пианино на котором можно тарабанить любому желающему, и вторым ярусом который представляет собой что-то типа балкона с маленькими деревянными столиками и - разве кто против? дрыхнущей на скамейке кошкой - Обычно я хорошо знаю всех местных барменов, но не сегодня - и я предоставляю Биллу раздобыть пива и за круглым столиком мы разговариваем о Сэмюэле Беккете и прозе и поэзии. Билл думает что Беккет это тупик, он постоянно повторяет это, его очки посверкивают, у него вытянутое серьезное лицо, мне трудно поверить что он серьезно говорит о смерти, но это так - "Я мертв", говорит он, "Я написал несколько поэм о смерти"

"Ну и где же они?"

"Они еще не окончены, чувак".

"Пошли в Подвал слушать джаз", и мы выходим и заворачиваем за угол и уже на подходе к дверям я слышу как они там внизу завывают, целая команда теноров и альтов и труб ведущая первую тему - Бумм, мы заходим как раз когда они смолкают и тенор начинает соло, тема незамысловатая, "Джорджия Браун" тенор ведет ее мощно и широко, сочным таким звучанием - Они приехали из Филмора на машинах, со своими девчонками и в одиночку, стильные цветные чуваки воскресного Сан-Франа, в прекрасных ловко сидящих шмотках спортивного покроя, прям одуреть можно какие ботинки, лацканы, в галстуках и без, настоящие мачо [48]- они привезли свои трубы в такси и в собственных машинах, они ворвались в Подвал чтобы показать настоящие класс и джаз, негры которые когда-нибудь станут спасением Америки - я думаю так, потому что когда последний раз я был в Подвале он был полон угрюмых белых сидящих во время бестолкового джема и ждущих возможности затеять драку, и они ее затеяли, с моим братишкой Рэйни которого вырубил незаметно подошедший здоровенный злобный 250-фунтовый детина-моряк знаменитый тем что он пьянствовал вместе с Диланом Томасом и Джимми Греком в Нью-Йорке - Сейчас здесь слишком классно для драки, сейчас здесь джаз, стоит страшный гам, полно красивых девушек, и одна безумная брюнетка у стойки набралась уже со своими парнями - И еще одна чудная девица которую я знаю откуда-то, в простом платье с карманами, руки в карманах, короткая стрижка, сутулящаяся, болтающая со всеми подряд - Они ходят вверх-вниз по лестнице - Официантами здесь работает обычная команда местных тусовщиков и среди них не-от-мира-сего барабанщик который подняв к небесам свои голубые глаза, бородатый, пощелкивает крышками открываемых пивных бутылок и импровизирует на кассовом аппарате, и все это сливается в бит - Это бит-поколение, это beat[49], это бит[50] по жизни, бит биенья сердца, это значит быть разбитым, оскорбленным этим миром, смердом прошлых поколений, с этим битом рабы-гребцы цивилизаций древних махали веслами, с этим битом слуги горшки вращали гончарными колесами - Их лица! Ни одно лицо не сравнить с лицом Джека Мингера стоящего сейчас на оркестровом помосте рядом с цветным трубачом выдувающим неистовые головокружительности[51], он глядит куда-то поверх голов и курит - У него обычное лицо как у многих кого знаешь и встречаешь на улице, лицо поколения, прекрасное лицо - Его нелегко описать - грустные глаза, жесткие губы, предвкушающий блеск глаз, он покачивается в ритме бита, высокий, величественный - стоя в ожидании перед аптекой - Лицо как у нью-йоркского Хака (Хака можно встретить на Таймс-сквер, дремлюще настороженного, горестно сентиментального, темноволосого, битого, только из тюрьмы, уставшего, измученного тротуарами, изголодавшегося по сексу и друзьям, открытого всему, и готового приветствовать новые миры пожатием плеч) - Могучий цветной тенор издает мощные звуки как Сонни Ститтс в канзасских мотелях, чистые, низкие, неочевидные и не совсем даже музыкальные идеи которые тем не менее неотделимы от музыки, они всегда здесь, в глубине, гармонии эти слишком сложны чтобы их мог оценить пестрый сброд (в смысле понимания музыки) собравшийся здесь - но музыкантам они слышны - На барабанах потрясающий 12-летний негритенок, которому не разрешают пить, но позволяют играть, невероятно, такая малявка, такой гибкий и юный Майлс Девис, похожий на малолетних фанатов Фэта Наварро которых раньше можно было встретить в Испанском Гарлеме, маленький всезнайка - он громыхает по барабанам битом про который стоящий рядом со мной знаток-негр в берете сказал что он "ошеломительный" - На клавишах Блонди Билл, который не посрамил бы любую группу - Запрокинув голову вступает Джек Мингер вместе с филморскими ангелами, я врубаюсь в него - Потрясающе