Роджер Желязны - Заря Амбера

• Название: Заря Амбера
• Автор: Роджер Желязны
• Жанр: Научная Фантастика

Поклонники Роджера Желязны знают, насколько тщательно и кропотливо он строил свои миры, подчиняя развитие сюжета и взаимоотношения героев одному ему ведомой, но железной логике. И тем не менее в знаменитых «Хрониках Амбера» остались белые пятна, которые Великий Роджер явно собирался закрасить, если бы ему не помешала ранняя смерть. Дж. Г. Бетанкур с помощью супруги Желязны Джейн Линдсколд разобрал черновики задуманных книг об Амбере и на их основе написал «Зарю Амбера». Так кто же создал Амбер и сотворил Логрус? Почему хозяева Амбера находятся в состоянии постоянной войны с Владениями Хаоса? Новая книга — истинный подарок для тех, кто мечтал разгадать эти и многие другие загадки. Она дарит читателю долгожданную возможность вновь посетить знаменитый Янтарный Замок и встретиться с героями Хроник Амбера!

---

Он подошел к столу, заваленному мотками проволоки, трубками, мензурками, кристаллами, стеклянными шарами и медными горшками — одним словом, всяким хламом, остающимся после трудов волшебника или алхимика. Дворкин принялся рыться в этой груде, что-то бормоча себе под нос.

— А сколько уже тянутся эти распри во Владениях Хаоса? — спросил я.

— Долго. Даже и не упомнишь, сколько. Владения очень стары.

— Очень — это сколько?

Род короля Эльнара правил Илериумом уже около тысячи лет.

— Каждое семейство во Владениях может проследить свою родословную до того человека, который первым распознал возможности Логруса. Имя его утрачено, но известно, что он сотворил Логрус при помощи собственной крови и магии, по образцу, явившемуся ему в видении. Сотворил — а потом прошел через него. А завершив этот путь, он обнаружил в себе способность странствовать среди Теней и основал империю, что существует и поныне. Все его дети, достигнув совершеннолетия, прошли через Логрус и тоже обрели эту же способность. Они стали первыми лордами Хаоса. От них пошли благородные дома и великие семьи, До сих пор обладающие властью во Владениях. И так это продолжалось из поколения в поколение, пока не дошло и до нас с тобой.

— Ну, так сколько же поколений? — спросил я. — Сколько лет?

— Может, десять тысяч. Может, больше. Разве теперь скажешь? Для тех, кто странствует среди Теней, время особого значения не имеет.

Кровная вражда длиной в десять тысяч лет… Я попытался представить себе, каково это, и не смог.

— Так сколько же существует великих семейств? — поинтересовался я. — И сколько лордов Хаоса?

— Домов сотни, но среди них много малых — к каковым относимся и мы. Лордов Хаоса примерно около тысячи. Король Утор хранит Книгу Знати, в которой расписаны все родословные, от великих домов до самых незначительных. Если кто-нибудь из нас переживет надвигающуюся войну, в Книгу нужно будет внести… кое-какие примечания. Я… не откровенничал во Владениях насчет моих детей, рожденных в Тенях.

Это замечание Дворкина пробудило мое любопытство.

— А как насчет меня? Обо мне ты рассказывал?

— Нет.

— И все-таки они меня разыскали. Как это могло случиться?

— Да, они тебя разыскали. — Дворкин нахмурился и ненадолго умолк. — Интересный вопрос. В Илериуме тебе ничего не должно было угрожать. Никто во Владениях о тебе не знает.

Если верить Эйберу, Дворкин частенько рассказывал обо мне Локе, Фреде и другим членам семейства. Ну что ж, вот так меня и отыскали. Я твердо знал, что среди нас есть предатель — он-то и сообщил врагам, как меня зовут и где меня искать.

Но кто этот предатель? Локе? Фреда? Эйбер? Кто-то другой? Сглотнув, я перебрал в уме все семейство. Почему-то мне показалось, что Блэйзе или Пелла не стали бы этого делать. Может, Дэвин?

Тем временем Дворкин вновь заговорил, не отрываясь от поисков.

— За Логрусом стоит знание. Причины, по которым он работает. Он создает некий ментальный кратчайший путь, способ, позволяющий свободно удерживать определенные образы в сознании. Именно на этом основано перемещение по Теням.

— А есть ли другие способы? Я думал, карты…

— Да, для путешествий по Теням имеются и другие способы… пожалуй, ты бы назвал их легендами… была еще по крайней мере одна вещь, обладавшая сходными свойствами, но ее давным-давно не то утратили, не то уничтожили. Теперь у нас остался только Логрус. Я не знаю пока, чем это вызвано, но некоторые из нас умеют управляться с Тенями лучше прочих.

— И ты, видимо, один из лучших.

— Я? — Дворкин хмыкнул. — Может, тебе так и кажется, но на самом деле по сравнению с некоторыми великими лордами Хаоса я неуклюж, словно ребенок.

Я пожал плечами. Дворкин явно себя недооценивал. Наше путешествие в самодвижущемся экипаже и серия ловушек, которые Дворкин устроил по дороге, явно произвели на Фреду большое впечатление, а мне почему-то казалось, что ее впечатлить нелегко.

— Ты сказал, что мне нужно подготовиться к прохождению через Логрус. Как именно? Что мне нужно освоить? Какие-то новые умения?

— Тебе нужны сила, стойкость и решимость, — сказал Дворкин. — Когда я почти два века назад проходил Логрус, он едва меня не прикончил. Я две недели лежал при смерти, и меня терзали таинственные видения. Мне мерещился новый Логрус, с другим узором, и с тех пор я ищу этот Логрус. Эти поиски стали одной из главных целей моих научных трудов, моих исследований. — Дворкин повел рукой, словно пытаясь охватить этим жестом всю комнату, вместе с соседними. — На самом деле, чем больше я размышляю о наших врагах, тем сильнее мне кажется, что причиной вражды может оказаться этот новый узор.

— Но каким образом? Ты что, и вправду его создал?

— Нет… Но в молодости я много говорил о нем и тем привлек к себе чрезмерное внимание. И это можно понять. Ведь если бы я и вправду создал новый Логрус… новый источник силы среди Теней… кто знает, какие способности он бы мне даровал!

— И ты думаешь, что кто-то пытается убить тебя вместе со всеми детьми, дабы предотвратить это? — спросил я.

— Да, такая возможность существует, — признал Дворкин. — Но она не единственная. Мне приходил в голову добрый десяток других. Например, мать Локе — из очень влиятельного семейства. Ее родичи были против нашего брака… и когда я покинул ее, а нашего ребенка оставил себе, они восприняли это как оскорбление.

— Но ты имел право так поступить, — сказал я. — Локе — твой первенец и наследник. Естественно, он должен был остаться при тебе.

— Валерия считала иначе.

— А! — Я понимающе кивнул. Любовь недооценивать нельзя. В Илериуме войны вспыхивали и по менее серьезным поводам. А мать не всегда способна рассуждать разумно, когда речь идет о ее ребенке.

Итак, у нас имелось уже два повода для нападений: разногласия с покинутой матерью Локе и видение нового Логруса, явившееся Дворкину. И Дворкин сам сказал, что на самом деле этих поводов куда больше.

Впрочем, идея о новом Логрусе меня заинтриговала. Если Дворкин и вправду его сотворит и этот новый Логрус будет действовать подобно первому, он с легкостью разрушит устоявшееся соотношение сил во Владениях Хаоса. Дворкин вполне может стать королем. А если новый Логрус тоже будет отбрасывать Тени, Дворкин сможет создавать новые миры одним лишь усилием мысли…

Меня передернуло. Да, теперь я понимал, почему какое-нибудь высокопоставленное лицо во Владениях Хаоса могло усмотреть в этом угрозу — возможно, достаточно серьезную, чтобы сочло нужным уничтожить даже меня, несчастного бастарда, не ведающего о своем происхождении и брошенного в захолустной Тени безо всякой надежды оттуда выбраться.

— Расскажи мне поподробнее про этот новый Логрус.

Дворкин застыл на мгновение, почесал в затылке, потом перешел к другому столу и начал поиски заново.

— Мне начинает казаться, будто мне так сложно было пройти через Логрус именно потому, что он не вполне соответствовал этому узору внутри меня. Они похожи, словно братья, но не одинаковы. А новый узор начинает проявляться и в моих детях. У Фреды он есть. И у Эйбера с Коннером. А вот у Локе, увы, нету… Бедняга. А может, наоборот, счастливец. Ага!

Он извлек из груды барахла некую штуку — больше всего это напоминало серебряный жезл, беспорядочно усеянный алмазами, — и направился с ней в дальний угол. Там стоял небольшой агрегат, состоявший сплошь из стеклянных трубок, проволочек и крохотных шестеренок, цепляющихся друг за друга. Я лишь сейчас обратил внимание на это сооружение — в комнате было столько устройств, что сей агрегат на их фоне терялся. В центре его красовалось кресло с высокой спинкой.

— Вот что нам нужно, — сказал Дворкин. — Садись сюда. Приступим.

— А что это такое? — с сомнением поинтересовался я. — И к чему приступать?

— Мне нужно взглянуть, какой узор содержится в тебе, — пояснил Дворкин. — Садись. Устраивайся поудобнее. Это займет всего несколько минут, а я узнаю, насколько трудно — или насколько легко — тебе будет пройти Логрус.

Предложение казалось достаточно разумным и логичным, но какой-то инстинкт заставлял меня колебаться. На миг мне привиделся алтарь, распростертый на нем умирающий человек и странный огненный узор, плавающий в воздухе, — а затем все исчезло. Аланар. Он был изображен на одной из карт Фреды. Но что означало это внезапно промелькнувшее воспоминание? С чего вдруг мне привиделся покойник?

Сердце мое захолодело, и я ощутил укол безотчетного страха. Мне отчаянно захотелось убраться отсюда куда-нибудь подальше.

— Садись! — повелительно повторил Дворкин.

— Что-то мне это не нравится, — осторожно произнес я, попятившись. — Вообще вся эта идея.

— Чепуха, мальчик мой. — Дворкин ухватил меня за руку и резко дернул. И я уселся в кресло, почти что машинально. — Все твоя братья и сестры — да и я сам — прошли через эту процедуру. Она необходима.