Элизабет Чедвик - Любовный узел, или Испытание верностью

• Название: Любовный узел, или Испытание верностью
• Автор: Элизабет Чедвик
• Издательство: РИПОЛ Классик
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2004
• ISBN: 5-7905-2407-9

Они могли бы не встретиться никогда, если бы конь рыцаря по имени Герой не учуял запах пожарища, запах крови, беды…

Оливер Паскаль, рыцарь и пилигрим, лишенный наследства, сполна познал цену коварству и предательству. Зеленоглазая красавица Кэтрин успела изведать всю несправедливость мира и жестокость людей. Они не верили, что в их сердца может ворваться любовь… Своенравная, необузданная, она не желает зависеть от Оливера, но вскоре понимает, что он нужен ей, как глоток воды, как солнечный свет, как воздух…

Когда идет борьба за корону, мир безжалостен к судьбам двоих: между ними разоренные города и поля кровопролитных сражений. Все против них: алчность коварных властителей и зависть могущественных врагов. Но опасности и препятствия только разжигают неистовый пожар страсти…

---

– Ты понимаешь, что это значит?

– Gea, Ic cnawen, min lytel aethling. Oliver ist mon,[4] – ответил Оливер и с удовольствием увидел, как у мальчика расширились глаза и приоткрылся рот от удивления.

– Все рыцари моего дяди Роберта говорят по-английски? – В голосе Генриха прозвучало неподдельное уважение.

Оливер сдержал улыбку и серьезно ответил:

– Большинство знают несколько слов, как вы. Но бегло умеют говорить немногие.

– Тогда как ты научился?

– Мой прадедушка был англичанином и сохранил свои земли после Гастингса. – Глядя поверх головы ребенка, Оливер прикидывал расстояние до земли. Он не испытывал особого страха перед водой или кораблями, но глупо одевать кольчугу посреди переправы. Впрочем, теперь берег был уже недалеко. Сквозь дымку проглядывали солома крыш и пена прибоя. Все остальные тоже потихоньку одевали доспехи и осматривали оружие.

Генрих наблюдал за рыцарем.

– Но у тебя норманнское имя, – сказал он упрямо. Оливер, который успел уже надеть гамбезон и теперь искал отверстие в стальной кольчуге, улыбнулся сквозь стиснутые зубы.

– Во мне смешанная кровь, как и в вас, сир. И опять Генрих был захвачен врасплох.

– Во мне нет… – начал было он, затем замолчал и задумался.

– Частично английская, частично анжуйская, частично норманнская, – сказал Оливер, пытаясь пролезть в кольчугу. Генрих машинально помог ему, ловко потянув вниз железную рубашку привычными к делу пальцами.

– Значит, я гожусь править всеми саксами, всеми норманнами и всеми анжуйцами, – заявил он. Детский тенорок странно контрастировал со страстностью заявления.

И Оливер увидел в веснушчатом лице непоседливого девятилетнего мальчишки черты будущего короля.

Граф Роберт опасался и надеялся, что Стефан бросит осаду Оксфорда и поспешит к югу, чтобы подкрепить гарнизон в Уорхеме. Для Роберта это означало бы более трудную битву, зато спасло бы Матильду от опасности. Однако Стефан устоял перед искушением и вцепился, как клещ, в Оксфорд, предоставив Уорхем собственной участи.

Корабль Оливера не принимал участия в атаке на гавань, потому что груз его был слишком ценен. Рыцарь и молодой принц, опершись на щиты, которые ограждали борт судна, смотрели, как остальные корабли окружают гораздо менее многочисленный флот Уорхема. Копья и абордажные крюки свистели в воздухе, впивались в дерево, пробивали паруса и рвали тела. Над водой разносились крики людей и звон оружия, долетая до корабля принца и охранявших его четырех судов.

Мальчик впитывал зрелище и шум битвы, его ноздри дрожали, а глаза стали огромными, как две луны, но больше от любопытства, чем от страха.

– Дядя Роберт победит, – уверенно сказал он. – Он не такой хороший командующий, как мой отец, но гораздо лучше, чем у них.

Оливер крепко стискивал кожу, обтягивающую край щита, и всей душой желал очутиться посреди битвы. Он хотел влиться в самую черную ее сердцевину и бить, бить, пока не придет забвение.

Генрих чуть не свесился за борт корабля.

– Как по-английски «смерть нашим врагам», Оливер? Рыцарь посмотрел на отпечатки, которые край щита оставил у него на ладонях.

– Deoth til urum feondum – сказал он с нажимом, но без особого энтузиазма.

Генрих сложил ладони трубочкой и громко прокричал эти слова над водой. Мало кто из атакующих говорил по-английски, но маленький принц все равно скомандовал.

Оливер смотрел на него и мечтал хотя бы об искорке этой непосредственной живости. Наверное, чтобы обладать ею, нужно быть девяти лет от роду и испытывать полное удовлетворение от своего положения в мире, но оба эти условия настолько давно исчезли из жизни рыцаря, что он и сам не помнил, когда это произошло.

Ожидание Оливера окончилось, как только войска графа Роберта взяли замок. Со щитом в левой руке и мечом в правой он одним из первых спрыгнул на берег и очутился в городе. Жители укрылись за заложенными на засовы дверьми, а битва за власть над Уорхемом бушевала на улицах и катилась по направлению к замку.

Оливер дрался как одержимый: вся ярость и горечь последних месяцев стекали по его клинку. Джеффри Фитц-Мар пытался держаться рядом с ним, но не мог, побежденный дикой свирепостью рыцаря.

– Боже, ты что, умереть хочешь, человече? – взревел он, ныряя за щит, чтобы уклониться от удара палицы.

– Почему бы нет? – коротко бросил Оливер, поскольку берег дыхание. Он зарубил стоявшего перед ним противника и снова устремился вперед.

Его желание едва не исполнилось: удар вражеского копья точно отправил бы его к праотцам, если бы одна из последних, случайных, стрел не впилась ему в ногу чуть ниже кольчуги, заставив вскрикнуть и упасть под ноги захваченному врасплох копейщику.

Джеффри с проклятием прыгнул вперед, чтобы встать над Оливером. При этом он сам играл со смертью, поскольку копье снова взметнулось для удара. Лежавший на земле рыцарь схватил врага за ногу, рванул и опрокинул. В этот момент подбежали другие люди из авангарда графа Роберта, и несчастный копейщик сам был пронзен одним из уэльских рыцарей.

– Господне око! – всхлипнул Джеффри, пока Оливер тяжело вставал на ноги. Стрела пробила мышцу бедра насквозь. – Убивай себя, если хочешь, эгоистичный ты бастард, но не надейся, что остальные будут умирать вместе с тобой!

– Так убирайся! – рыкнул Оливер. – Я не просил тебя вмешиваться и спасать мою жизнь!

– Тебе и не надо просить, – бросил Джеффри. – Я твой друг, хочешь ты этого или нет.

– Ха! Будь ты моим другом, ты не мешал бы ему прикончить меня.

Джеффри поиграл желваками, пытаясь взять себя в руки.

– Помешал бы. Твоя жизнь стоит дороже, чем бессмысленная гибель в этом маленьком грязном порту.

Он слегка наклонился, подставил плечо Оливеру и добавил с мрачной усмешкой:

– По крайней мере, дальше драться ты не можешь. Какое-никакое, а благо.

– Проклятие, – горько отозвался рыцарь.

К началу вечернего прилива замок Уорхем был взят. Полная победа. Принц Генрих ужинал в большом зале крепости, сидя на двух подушках, чтобы достать до стола. На его лбу сиял королевский золотой венец, против которого он долго возражал: натирает, кожа под ним чешется, голова болит.

– Если я король, то никто не может заставить меня носить корону, пока я сам не захочу, – недовольно заявил он дяде.

Роберт Глостер сурово взглянул на мальчика и ответил:

– Весьма вероятно, что тебе вообще не придется носить корону. Кроме того, очень неучтиво жаловаться, когда столько добрых рыцарей пожертвовали собой ради твоего дела.

Генрих опустил глаза на скатерть. Его лицо покраснело, губы капризно надулись, но стоило только этим признакам появиться, как они тут же и пропали. Мальчик прикоснулся к венцу на своем лбу.

– Извини, – сказал он просто и посмотрел на человека, сидевшего за графом Робертом. – Оливер, как по-английски «корона»?

– Cynehelm, сир, – склонил голову Оливер.

Он чувствовал себя ужасно. Генрих настоял, чтобы его устроили за высоким столом, вместо того, чтобы отправить за один из боковых вместе с Джеффри и прочими приближенными рыцарями. Нога пульсировала от боли, хотя лекарь извлек наконечник стрелы, промыл и перевязал рану. Рыцарю хотелось только лечь и уснуть, но на данный момент он попал в любимцы принца Генриха, а мальчишка был свеж и бодр, как только что отчеканенная монетка.

– Хорошо, – кивнул Генрих. – Ic wille awerian min cynehelm.

Он перевел взгляд на своего дядю.

– Это значит: «Я буду носить мою корону». Роберт вымученно улыбнулся.

– А как будет «пора ложиться»? – спросил он у Оливера.

Следующие несколько дней Оливер был вынужден безвылазно сидеть в зале из-за своей ноги. Она заживала хорошо и практически не гноилась: может быть, из-за того, что рыцарь лечил ее сам. Умирать нужно было в битве, от быстрого удара копьем. Но даже самый отчаявшийся мужчина не выберет медленную мучительную смерть от сочащейся ядом раны.

После того как наконечник стрелы был удален, он извлек из седельной сумки маленький узелок. Лечить рану бальзамом из гусиного жира, который приготовила Кэтрин – это был один из ее первых составов, – доставляло даже какое-то извращенное удовольствие. Рыцарю нравилось вспоминать, как она размешивала толченые целебные травы в бледном жире и аккуратно разливала зелье по маленьким горшочкам, один из которых вручила ему.

– Вылечит или убьет, – пошутил он, принимая горшочек из ее руки.

Теперь он повторил эти слова сам себе, и его горло сжалось, хотя губы улыбались.

Принца Генриха очень заинтересовал деревянный горшочек с бальзамом.

– Что это?

– Целебная мазь для раны.

– А где ты ее взял? – Генрих понюхал зеленое вещество с приятным ароматом, взял немного на палец и растер.

– Получил от подруги. Знахарки.

Глаза мальчика загорелись от любопытства.

– Я никогда не встречал знахарок. Она живет где-нибудь поблизости?