Дебора Мартин - Опасный искуситель

• Название: Опасный искуситель
• Автор: Дебора Мартин
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1996
• ISBN: 5-85585-711-5

Тихая, размеренная жизнь с отцом, который доставляет девушке массу беспокойств, ожидала прелестную Корделию Шалтстоун в ее родном городке. Но неожиданный приезд блестящего лорда Веверли – решительного и дерзкого человека – в одно мгновение все изменил. Шарлотта отваживается на рискованную авантюру, которая сулит большие перемены в ее жизни. Но о том, что произойдет в действительности, она не могла и мечтать...

---

Глаза Корделии загорелись любопытством.

– Что ты, никогда! Он даже не упоминал об этом. И мама тоже.

Чуть улыбнувшись, Гонорина опустила глаза.

– Так оно и было. Он даже сватался ко мне.

Корделия пыталась покопаться в своей памяти. Мать всегда говорила о Гонорине как о старом друге семьи. Гонорина в ее представлении была подругой матери, а никак не отца.

Гонорина встала и подошла к окну.

– Я думала, тебе нужно знать об этом прежде, чем мы отправимся в Лондон. Мы с Освальдом вечно цепляемся друг к другу, и я хотела бы тебя предупредить. Когда твоя мать была жива, она старалась нас урезонить. Я не думаю, что она понимала, отчего это происходит, но всегда пыталась помешать нам пришибить друг друга.

Наконец Корделия обрела способность говорить.

– Почему ты всегда ссорилась с ним? Потому что он сватался к тебе, а женился на маме?

– Не совсем, – вздохнула она. – Я сама ему отказала. Я была всего лищь дочерью портного, но у меня были далеко идущие планы. Я хотела быть хозяйкой большого поместья. Мистер Бердсли хоть и не был человеком знатного происхождения, но уже тогда был преуспевающим торговцем и занимал более высокое положение, чем я. Он ухаживал за мной и был гораздо более выгодной партией, чем твой отец.

Она повернулась лицом к Корделии и широко улыбнулась.

– Я, конечно, получила все, о чем мечтала – богатого мужа, уважение. Она обвела рукой, указывая на роскошную отделку утренней столовой, на золоченые барельефы богов и богинь. – Славный дом. – Улыбка ее на мгновение стала грустной. – К несчастью, у меня нет детей, но все иметь невозможно.

Она вновь отвела глаза и заговорила безучастным голосом:

– Я была права, отказав твоему отцу. Мы бы не смогли прожить в согласии, но он был страшно зол, потому что я так далеко зашла, что призналась ему в любви. – Она глубоко и судорожно вздохнула. – Я встретила твою мать вскоре после нашей размолвки, она сразу мне понравилась и я познакомила ее с Освальдом. Думаю, так я пыталась спасти свою совесть. – Она улыбнулась Корделии. – Все остальное ты знаешь. Они сразу же полюбили друг друга, ну а я с тех пор не лажу с Освальдом.

– Полагаю, что так оно и было, – сухо сказала Корделия. Ее отец и Гонорина. Вот она, пугающая тайна. Она пыталась извлечь из памяти хоть какие-нибудь намеки на отношения отца и Гонорины, но так ничего и не припомнила.

Как ни странно, признание Гонорины не взволновало ее. То, что отец любил сначала другую женщину, никак не отражалось на любви родителей друг к другу. Возможно, если бы это был кто-нибудь иной… – Но Гонорина – такой близкий человек, почти тетушка. Как-то само собой получалось естественно, что она когда-то любила отца.

Однако рассказ об их прошлом кое-что изменил в представлении Корделии. Это объясняло, почему отец был так против Гонорины в роли компаньонки и почему она говорила такие колкости.

Она вспомнила и вчерашнее замечание Себастьяна относительно отца и Гонорины. Улыбка вдруг заиграла на ее лице. Но ведь Гонорина – вдова, а отец вдовец…

– Знаю, знаю, о чем ты сейчас подумала. Выкинь это из головы, – проговорила Гонорина, обходя стол. – Твой отец больше мной не интересуется, поэтому и не думай заниматься сводничеством. Я всего лишь хотела объяснить тебе, почему мы не ладим.

Корделия поняла. Очень хорошо поняла. Она также заметила, что Гонорина ни слова не сказала о том, интересует ли ее все еще отец. Спрятав улыбку, Корделия придала своему лицу самое невинное выражение.

– Мне и в голову не приходило сводничать.

Гонорина посмотрела на нее подозрительно.

– Конечно же пришло. Вечно ты хочешь всем угодить. Но и не думай даже об этом. Все давно прошло.

– Ну что ты… Каким-то чудом Корделии удалось сохранить серьезное выражение лица.

Гонорина строго посмотрела на нее и хотела было добавить еще что-то, но в это время в комнату вошел герцог. Выглядел он восхитительно: красив и аккуратен, словом, сиял как начищенный шиллинг на солнце.

Недовольное выражение исчезло с лица Гонорины, и она вновь принялась за обязанности образцовой хозяйки.

– Доброе утро, ваша светлость. Надеюсь, вы хорошо спали?

– Спасибо, да, – он подтвердил свои слова улыбкой. – После ночи, проведенной в одной комнате с викарием, отдельная спальня – невообразимая роскошь. – Он поглядел в глаза Корделии, но та отвернулась к окну.

Потерпев поражение, герцог заговорил более сухо.

– У вас прекрасный дом, миссис Бердсли.

Гонорина засмеялась.

– Ну, думаю, вы не скажете этого после нескольких дней взаперти.

– Взаперти?

Гонорина жестом указала на окно.

– Мне ясно, что вы еще не видели, что делается там. Я думаю, что поездку в Лондон надо отложить на время, или, может быть, вы раздобудете нам сани да хороших легконогих лошадей, что повезут нас по глубокому снегу? Сегодня за ночь выпало еще два фута.

Со вздохом он направился к окну и выглянул наружу.

– Похоже, вы правы, мы здесь застряли. Надеюсь, это не причинит вам беспокойства?

– Нет-нет, – и она переглянулась с Корделией. – Я очень люблю занимать гостей. Раз все уже встали, пора мне распорядиться о завтраке.

– Я помогу тебе, – поспешила сказать Корделия, вставая из-за стола.

– Нет необходимости, – она бросила на Корделию многозначительный взгляд и ободряюще улыбнулась. – Я всего на минутку, предупредить повара, сидите-сидите, пейте чай. – И прежде чем Корделия успела что-либо сказать, исчезла из комнаты.

Корделия чувствовала себя одинокой и брошенной, эти чувства усилились, когда, оторвавшись от окна, герцог повернулся к ней. Сначала он ничего не говорил, а лишь жадно смотрел на нее, при этом она чувствовала себя как загнанный кролик.

Вспомнив сейчас то, что он говорил вчера, она, встретившись глазами с его взглядом, произнесла:

– Сейчас я одна, ваша светлость, оставьте меня, покуда я не соблазнила вас своим непристойным поведением.

– Единственный, кто считает вас непристойной, – это вы сами.

– Если вы не хотите удалиться, я должна сделать это сама, – сказала она, поднимаясь.

– Черт бы вас побрал, почему вы все переиначиваете? – Опершись руками о край стола и наклонившись вперед, он проговорил: – Еще вчера я объяснил вам, что сам теряю над собой контроль, а вас не упрекаю ни в чем.

Она помедлила, ухватившись за спинку стоящего рядом стула.

– Но вчера вы были сердиты на меня.

– Не на вас, а на себя.

– Вы сказали, меня надо запереть. Вы сказали, я провоцирую ваши низменные чувства, будто это моя вина. – Она проглотила комок в горле и продолжала тише: – Я знаю, что виновата в том, что не дала вам пощечины, не оттолкнула вас и…

Он тяжело вздохнул.

– Посмотрите на меня, Корделия.

Сжав губы, она подняла голову, стараясь сохранить остатки гордости, чтобы не смущаться этой странной беседой.

Глаза его сверкали.

– Ваша вина только в том, что вы молоды и неопытны. И еще добры. Я думаю, не в вашем характере давать пощечину кому бы то ни было. Полагаю, вы не убили бы и разъяренного волка, объяснив его нападение на вас тем, что он голоден.

Он взглянул на нее ласковее.

– Однако я уже не молод, и конечно же у меня есть опыт. Я знаю, как овладеть молодой чувственной женщиной вроде вас, но что, кроме нескольких мгновений украденного счастья, я могу вам предложить? Мое самообладание просто улетучивается, как только я оказываюсь рядом с вами наедине.

– Что еще раз доказывает, что это моя вина, раз я та самая женщина, из-за которой вы теряете самообладание. – Она повернулась, чтобы покинуть комнату.

Он откинул голову назад и испустил стон, затем обошел стол и догнал ее у двери.

– Нет-нет. Вы что, считаете, виноват всадник, если его грабят на дороге? Это всадника надо отправить в тюрьму?

Эти слова ее остановили. Она смутилась. Ее учили, что от женщины зависит не позволять мужчине никакие вольности. Что только проститутка может позволить нечто большее, чем целомудренный поцелуй.

– Но… настоящие леди не должны испытывать таких… таких…

– Желаний? Да, ангел мой, и они испытывают желания. Желания естественны как для мужчин, так и для женщин. Вот почему Ричард так строго смотрит за моими сестрами. Я знаю, на что были бы способны мои прекрасные благовоспитанные сестры, окажись рядом с ними человек вроде меня. Уверяю вас, я не считаю их потаскухами.

Она посмотрела на него широко раскрытыми глазами, а он продолжал:

– Если бы какой-нибудь мужчина дотронулся до моей сестры, как я вчера до вас, я бы руку ему отрубил. Но я бы не назвал ее потаскухой, а лишь предупредил, чтобы она была осторожнее наедине с ним. – Он стиснул зубы. – Я вас вчера пытался предостеречь.

– А что, если я не хочу быть осторожной? – прошептала она, но тут же закрыла рот рукой, испугавшись того, что сама сказала и какие чувства при этом обнаружила.

Его глаза заискрились, и он еще и еще осматривал ее с головы до ног.