Томас Рид - Сын Альбиона

• Название: Сын Альбиона
• Автор: Томас Рид
• Издательство: Стрелец
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1998
• ISBN: 5-88887-016-1

Этот роман занимает особое место в творчестве мастера приключенческой прозы Т. Майн Рида. В предисловии к посмертному изданию этого романа в 1888 году вдова автора Элизабет Рид написала: «Большинство событий, изложенных в этой книге, происходило в жизни автора или он был их свидетелем».

_{Художник О. Иванов}

---

— Они появились с неделю назад. В доме жил банковский клерк — шотландец, как мне кажется, — который съехал очень внезапно. Они въехали в тот же день.

— Неделя, — задумчиво сказал Мейнард. — Это хорошо. Он не мог меня видеть. Я не был здесь десять дней… и…

— О чем вы думаете, мой дорогой капитан? — спросил Кошут, видя сильное возбуждение друга.

— О реванше — о мести, если предпочитаете наш словарь.

— Кому?

— Этому негодяю шпиону — главному из них. Я давно его знаю. И задолжал ему кое-что. Теперь я в долгу и за вас. Ведь это моя страна, и она опозорена этой подлостью!

— И как вы будете действовать?

Мейнард ответил не сразу. Он все еще думал.

— Губернатор! — сказал он немного погодя. — Вы говорите, что за вашими гостями следит кто-нибудь из этих типов?

— Всегда следят; пешком, если они уходят; в кэбе, если уезжают. За ними следует тот самый кэб, который вы сейчас видели. Он уехал, но только за угол. Там он стоит постоянно, кучер отвечает на условный сигнал.

— Какой сигнал?

— Резкий свист, каким подзывают собак.

— А кто садится в кэб?

— Один из двоих, которых вы видели. Днем обычно тот, что сидит у окна, по ночам этим делом занимается только что вернувшийся джентльмен — ваш старый знакомый, как вы говорите.

«Подойдет!» — про себя заметил Мейнард.

Потом, повернувшись к Кошуту, спросил:

— Губернатор! Не возражаете ли вы, если я останусь у вас в гостях до захода солнца и еще немного спустя?

— Мой дорогой капитан! Зачем вы спрашиваете? Вы знаете, что я всегда рад вашему обществу.

— Еще один вопрос. Нет ли случайно в вашем доме хлыста?

— Кажется, есть у моего адъютанта Ихаша. Он любит охоту.

— И еще вопрос. Не найдется ли в гардеробе мадам с пол-ярда черного крепа? Даже с четверть ярда.

— Ах! — вздохнул изгнанник. — Гардероб моей бедной жены весь этого цвета. Я уверен, она сможет дать вам много крепа. Но скажите, дорогой капитан, для чего вам все это?

— Не заставляйте вам рассказывать, ваше превосходительство, не сейчас. Будьте так добры, предоставьте мне эти две вещи. Завтра я их верну. Тогда я вам расскажу, как их использовал. Если мне повезет, я смогу это сделать.

Кошут, видя, что его друг намерен молчать, не стал настаивать.

Он закурил трубку с длинным чубуком, — с полдюжины таких трубок — подарки, полученные им во время пребывания в плену в Турции — стояли в углу комнаты. Пригласил Мейнарда взять другую. Они сидели, курили и разговаривали, пока появившийся в окне свет уличной лампы не сообщил, что день закончился.

— А теперь, губернатор, — сказал Мейнард, вставая, — у меня есть к вам еще одна просьба. Не пошлете ли слугу позвать мне кэб?

— Конечно, — ответил Кошут, взявшись за колокольчик, который стоял на столе в его кабинете.

Появилась служанка — девушка, чья невозмутимая немецкая физиономия показалась Мейнарду подозрительной. Дело не в том, что ему не понравилась ее внешность, она не годилась для его целей.

— А разве у вашего превосходительства нет слуги-мужчины? — спросил он. — Прошу простить за такой вопрос!

— Нет, мой дорогой капитан! В своем статусе изгнанника я не могу себе этого позволить. Но если нужно позвать кэб, Гертруда справится. Она для этого достаточно говорит по-английски.

Мейнард по-прежнему недоверчиво посмотрел на девушку.

— Подождите! — сказал Кошут. — К нам по вечерам приходит мужчина. Может, он уже пришел. Гертруда, Карл Штайнер на кухне?

— Да, — последовал лаконичный ответ.

— Попроси его зайти ко мне.

Гертруда вышла, может быть, удивляясь, почему ее считают недостойной вызвать наемный экипаж.

— Он умный парень, этот Карл, — сказал Кошут, когда девушка вышла. — Бегло говорит по-английски, можете поговорить с ним и по-французски. И вполне можете довериться ему.

Вошел Карл.

Внешность его не противоречила характеристике, данной Кошутом.

— В лошадях разбираетесь? — был первый вопрос, заданный ему по-французски.

— Я десять лет прослужил на конюшне графа Телеки. Его превосходительство это знает.

— Да, капитан, этот молодой человек был конюхом нашего друга Телеки, а вы знаете, как граф увлекается лошадьми.

Кошут говорил о знаменитом венгерском дворянине, который теперь, как и он сам, оказался в изгнании в Лондоне.

— Достаточно, — ответил Мейнард, по-видимому, убедившись, что Штайнер ему подойдет. — А теперь, мсье Карл, я хочу только, чтобы вы вызвали мне кэб.

— Какой именно, сеньор? — спросил экс-конюх. — Двухколесный или четырехколесный?

— Двухколесный, — ответил Мейнард, довольный сообразительностью этого человека.

— Хорошо.

— И послушайте меня, мсье Карл. Я хочу, чтобы вы выбрали лошадь, которая умеет двигаться. Вы меня поняли?

— Вполне.

— Когда приведете кэб к воротам, сами заходите внутрь. И не ждите, пока я сяду.

Коснувшись шляпы, Карл вышел выполнять поручение.

Кошут казался в затруднении.

— Надеюсь, капитан, вы не… — начал он.

— Прошу прощения, ваше превосходительство, — прервал его Мейнард. — Я не собираюсь делать ничего такого, что скомпрометирует вас. Я только хочу отплатить за свои чувства — за мои обиды, можно так сказать. И не только мои — моей страны.

Горячая речь подействовала на сердце венгерского патриота. Он больше не пытался сдерживать рассерженного друга. Торопливо выйдя из комнаты, он вскоре вернулся с хлыстом и куском крепа. Хлыст был настоящий охотничий, с рукоятью из рога.

Скрип колес на гравии сообщил, что кэб у ворот.

— Спокойной ночи, губернатор! — сказал Мей-нард, беря у Кошута эти вещи. — Если завтра прочтете в «Таймсе», что какого-то джентльмена отстегали хлыстом, не говорите, что это сделал я.

С таким необычным предупреждением Мейнард попрощался с бывшим диктатором Венгрии.

Глава LXVI ДВА КЭБА

В Лондоне темные ночи — правило, а не исключение. Особенно в ноябре, когда с Темзы накатывается туман, набрасывая плотный полог на столицу.

Именно в такую ночь можно было увидеть на Южном берегу кэб, который проехал по Парк Роуд и неожиданно через Ганноверские ворота свернул в парк.

Туман был такой густой, что увидеть кэб могли бы только один-два прохожих, оказавшиеся поблизости; они заметили бы, что кэб двухколесный.

Фонарь в передней части кэба показывал, что в экипаже один пассажир мужского пола.

Более пристальный взгляд разглядел бы джентльмена — насколько можно судить по одежде. Джентльмен держал в руках что-то похожее на хлыст.

Но даже самый яркий свет не позволил бы разглядеть его лицо, скрытое под куском крепа.

Прежде, чем кэб миновал сложные повороты Южного берега, и пассажир, и кучер услышали негромкий свист.

Пассажир как будто его ждал и не удивился, увидев другой кэб, тоже двухколесный. Этот кэб стоял за углом, кучер держал в руках вожжи, как будто готовился тронуться.

Не удивился пассажир и тогда, когда, миновав Ганноверские ворота, обнаружил, что второй кэб движется за ним.

Если вы въедете в Риджент-парк через эти ворота, сверните налево и пройдите с четверть мили. Вы достигнете одного из самых уединенных мест в Лондоне. Здесь канал на своем пути через парк проходит между крутыми, высокими берегами, густо заросшими с обеих сторон деревьями. Место такое уединенное, что чужестранец не поверит, что находится в пределах столицы Британской империи.

Но в ту ночь, о которой идет речь, на дороге нельзя было встретить ни бродягу, ни полицейского. Густой, влажный туман делал такую прогулку неприятной для них обоих.

Тем более подходящей оказалась ночь для пассажира кэба — для осуществления его замысла требовалась темнота.

— Кучер! — сказал он через маленькое переднее окошко. — Видите кэб за нами?

— Видеть не могу, сэр, но слышу.

— В нем джентльмен, которого я хочу высечь кнутом.

— Хорошо, сэр. Скажете, когда мне остановиться.

— Остановитесь в трехстах ярдах по эту сторону от Зоологического сада. Там деревья подходят к самой дороге. Встаньте под ними и оставайтесь, пока я к вам не вернусь.

— Хорошо, сэр, — ответил кучер, который, получив соверен авансом, послушно выполнял все приказы. — Еще что-нибудь для вашей чести?

— Я хочу только, чтобы в случае вмешательства его кучера вы смогли бы ненадолго оставить вашу лошадь — просто чтобы уравнять шансы.

— Доверьтесь мне, ваша честь! Об этом не тревожьтесь. Я о нем позабочусь!

Если в лондонских кэбменах и сохранилось рыцарство, то прежде всего в тех, кто правит двухколесными экипажами — особенно, если кэбмен получил соверен и надеется получить еще. Пассажир с лицом, закрытым крепом, хорошо это знал.