Ион Деген - Иммануил Великовский

• Название: Иммануил Великовский
• Автор: Ион Деген
• Издательство: Феникс
• Жанр: Современная проза
• Год: 1997
• ISBN: 5-222-00096-6

Имя Иммануила Великовского, можно сказать с уверенностью, практически неизвестно рядовому российскому читателю; не найти его и в наших энциклопедиях недавних времен. Этот замечательный человек, врач по образованию и ученый по призванию, четыре десятилетия своей жизни посвятил науке — астрономии, геологии, палеонтологии, истории, психоанализу. Результатом его многолетней напряженной работы стала серия научных трудов по древней истории — «Миры в столкновениях», «Века в хаосе», «Рамзес II и его время», «Народы моря» и др. Книга рассказывает о трудном жизненном и творческом пути этого интересного человека — врача, ученого, писателя — уроженца Российской империи.

---

Айзик Азимов — талантливый писатель-фантаст. Он был профессором биохимии до того, как стал профессиональным писателем. Создавая сотни развлекательных книг, он не имел времени пополнять свои знания даже в области биохимии.

Это, однако, не помешало ему стать критиком Великовского в области, не очень соприкасающейся с его бывшей специальностью. В 1969 году он писал, что сталактиты и сталагмиты в известняковых пещерах формировались медленно — в течение сотен тысяч лет, и продолжал: «Если во времена Исхода остановилась ротация Земли, или если даже слегка изменился период ее вращения, эти сталактиты и сталагмиты были бы разрушены. Но нет! Они существуют, нетронутые и красивые. В этом вы сами можете убедиться, посетив любую известняковую пещеру. И эти сталактиты и сталагмиты, безмолвно стоящие здесь, — более веское свидетельство против теории Великовского, чем все строки, набранные Великовским из мифов и легенд».

Красиво сказано! Но могут ли слова компенсировать знание?

Великовский с утра до ночи работал в библиотеках, накапливая знания из тысяч томов. Работал бескорыстно, не думая о хлебе насущном. (Подсчитано, что все гонорары обеспечили Великовскому в среднем заработок университетского профессора).

Азимов сам признался, что в погоне за гонорарами (и большими!) должен был беспрерывно писать. Для пополнения знаний у него не хватало времени. Но он был уверен, что знает вполне достаточно, чтобы критиковать Великовского. Ему для этого не было нужды прочитать статью, опубликованную еще в декабре 1962 года, статью, содержащую сведения о полутораметровых сталактитах и сталагмитах, образовавшихся под мемориалом Линкольна в Вашингтоне. Но мемориал этот был построен не сотни тысяч лет назад, а всего лишь в 1925 году. Больше того, в «Пещере гномов» в Нью-Мексико после атомного взрыва сталактиты выросли в течение одного года.

Но в 1969 году научные журналы не позволяли Великовскому отвечать на невежественную критику. Еще через три года у Азимова, полагавшего, что он разрушит теорию Великовского с помощью сталактитов и сталагмитов, появится возможность прочитать о своем заблуждении. Но для этого нужно читать. У Азимова на такое «занятие» не было времени. Поэтому, как увидит читатель, Азимов, не накопив новых знаний, через семь лет снова выступит против Великовского.

62. ЧТО ОБНАРУЖАТ НА ЛУНЕ?

Великовский и Гесс вышли из Гюйо-холла и, медленно прогуливаясь, пошли домой.

Пустынные улицы Принстона располагали к неторопливой беседе.

— Мне будет особенно приятно доказать тебе, что на сей раз ты не прав, — Гесс сделал ударение на словах «на сей раз».

— Гарри, мне бы очень хотелось доставить тебе удовольствие. Но таким путем я не могу тебе помочь.

— Ты ужасно упрям, Эммануэль. Надеюсь, сразу же после посадки астронавтов на Луну ты убедишься в своей неправоте. Ждать осталось недолго. Я утверждаю и готов повторить еще сотню раз: под поверхностью Луны содержатся огромные запасы воды.

— В последний раз вода была на Луне во время Потопа, примерно 9000 лет назад.

— Нет, ты ужасно упрям…

Они шли, вдыхая предвечерний аромат начинающейся весны. Гесс посмотрел на Великовского и сказал:

— Знаешь, Эммануэль, ты удивительно похож на еврейского пророка.

— Ты имеешь в виду мою внешность?

— Я не знаю, как выглядел, скажем, Миха или Исайя. Может быть, и у них были такие же горящие глаза. Может быть, у Иеремии были такие же выступающие скулы, большой покатый лоб и упрямый подбородок. Не знаю… Я же имею в виду твою удивительную интуицию и невероятный дар предвидения.

— Вот как? Не можешь ли ты сказать мне, какое из моих предвидений не вытекало непосредственно из моей теории?

— Радиошумы Юпитера, — не задумываясь, ответил Гесс.

Великовский рассмеялся. Формально Гарри прав. Но только формально. Он не знает содержания еще не опубликованной работы о Потопе, которая называется «Сатурн и Потоп». Эта работа — часть общей теории.

Спутники повернули на Фицрандольф-стрит и подошли к дому, где жил Гесс. Прежде этот дом принадлежал Вудро Вильсону, когда тот был президентом Принстонского университета.

— Зайдешь?

— Нет, спасибо. Проводи меня немного, если хочешь услышать, что, вместо воды, люди найдут на Луне.

— Действительно, ты упрям, как еврейские пророки…

Они пошли на Хартлей-авеню, и Великовский, словно рассказывая, что они увидят на принстонской улице по пути к его дому, стал перечислять явления, которые должны быть обнаружены астронавтами. Почти любое из них противоречило теории единообразия. …Под самой лунной поверхностью, буквально в нескольких футах, определят термальный градиент, причем, тепло проникает из глубины к поверхности. В лунных камнях и в лаве обнаружат остаточный магнетизм, хотя Луна вряд ли имеет собственное магнитное поле.

— Я настоятельно предлагаю, — продолжал Великовский, — определить и обозначить ориентацию проб лунного грунта и камней. Иначе вместо ответов будут получены новые вопросы.

Великовский считал, что астронавты обнаружат следы углеводородов — дериватов нефти. Термолюминисценция покажет относительно недавнее расплавление лунной поверхности.

— Термолюминисценция не запланирована, — сказал Гесс.

— Очень жаль. Экспедиция на Луну несколько дороже поездки из Принстона в Принстон-Джанкшен. Не так просто повторить ее, чтобы исправить допущенные ошибки.

Гесс ничего не ответил. После небольшой паузы Великовский добавил:

— Частые лунотрясения не должны будут удивлять астронавтов.

— Вода, если я правильно понимаю, не вмещается в твою картину?

— Прости, Гарри, но ты сам исключил бы воду из перечисленного комплекса.

— Безусловно. Следовательно, я оставляю воду и исключаю комплекс.

Они пожали друг другу руки и разошлись, каждый уверенный в своей правоте.

Еще до того, как их отношения стали приятельскими, Великовский вручал свои меморандумы непосредственно Гессу. Сейчас, когда они были друзьями, казалось само собой разумеющимся, что предложения о научных исследованиях Луны Великовский передаст Гессу, от которого в значительной мере, зависела программа этих исследований. Но предсказания Великовского настолько противоречили ожиданиям ученых, что даже дружба не смягчала позиции, занятой Гессом.

Поэтому 19 мая 1969 года Великовский направил в Вашингтон на имя председателя Комитета космических исследований Национальной Академии наук, профессора Г.Г.

Гесса официальный меморандум, в котором содержались предложения в связи с предстоящей посадкой на Луну. Он повторил свои предложения в частном письме Гессу 2 июля. Когда до полета на Луну оставалось около двух недель. Великовский, в получасовом разговоре по телефону, все еще надеялся уговорить Гесса. Через два дня, 7 августа 1969 года, написал ему последнее письмо.

Тщетно. Гесс не мог согласиться с тем, что на борт «Аполло XI» надо взять еще один прибор — для термолюминесцентного исследования. Каждый грамм дополнительного веса учитывался инженерами и экономистами. Но главное — нет смысла в таком исследовании, — на сей раз Эммануэль явно ошибается.

Вечером 21 августа 1969 года, в день первой посадки человека на Луну, в «Нью-Йорк таймс» появилась статья Великовского, заказанная ему по поводу этого события. В статье повторялись предсказания, изложенные Великовским Гессу устно, по телефону, в меморандуме и в письмах.

Через два дня Великовский посетил Гесса в его кабинете в университете. Гесс был настроен мрачно. Утром он получил сведения, что на Луне обнаружены углеводороды — дериваты нефти, предсказанные Великовским, но нет никаких признаков присутствия воды. Поговорить не удалось, потому что Гесс, окруженный ассистентами и секретарями, готовил материал к предстоящей конференции.

Утром 26 августа Великовский поехал в Нью-Йорк. На станции Принстон-Джанкшен. где он должен был пересесть на нью-йоркский поезд, Великовский купил газету. С портрета, обрамленного траурной рамкой, на него смотрело доброе лицо Гарри Гесса.

Великовский не заметил, как подошел поезд. Он не помнил, как очутился в Нью-Йорке, что и зачем делал…

Смерть Гесса была для Великовского огромной утратой — потерей единственного друга, занимавшего высокий пост в американском научном истеблишменте.

Лекцию для профессоров и преподавателей Оушен Кантри-колледжа 10 сентября 1969 года Великовский посвятил памяти Гарри Гесса. Он начал ее с рассказа о Гессе — человеке и ученом.

Мемориальная лекция в аудитории Гюйо-холла была прочитана Великовским 21 октября 1969 года. К этому времени геологический факультет Принстонского университета переименовали в геофизический. Вместе с междисциплинарной группой «Космос и Хронос», впервые без основателя этой группы и главы факультета, аудитория слушала лекцию «От спутника до „Аполло XI“». Эмоциональный накал лекции нашел глубокое понимание и отклик аудитории. Когда Великовский говорил о Гессе, в его глазах блестели слезы.