Наталья Александрова - Две дамы с попугаем

• Название: Две дамы с попугаем
• Автор: Наталья Александрова
• Жанр: Криминальный детектив
• Год: 2003
• ISBN: 5-7654-3205-0

Обычное дело, когда после двадцати лет совместной жизни муж уходит к другой, оставив на память супруге прощальную записку Обычное дело, когда покинутая жена остается не только без мужа, но и без дачи, машины, квартиры и даже стиральной машины, к которой муженек и пальцем даже не прикасался! Но у Аллы ситуация совершенно иная. Муж ушел от нее практически голым и босым и зачем-то прихватил с собой пса. В альтруизме Аллиного мужа никогда нельзя было заподозрить, поэтому женщина сразу понимает, что дело тут нечисто. Кто поможет найти пропажу? Конечно, лучшая подруга Аллы — любительница криминальных загадок Надежда Лебедева.

---

Ну, может, он задумчивый какой-то стал или тебе грубить начал? А поговорить в последнее время он с тобой не пытался?

Алка наморщила лоб.

— Знаешь, вроде хотел он мне что-то сказать. Но у меня в июне сначала экзамены, потом медальная комиссия, потом педсовет, потом выпускной, это не считая всяких хозяйственных дел, как-то я закрутилась.

— Вот, а в результате получила такую записку, и все. Знаешь, давай все-таки немного в комнате уберем, заодно посмотрим, что он искал такое.

Они стали складывать вещи в шкаф, попутно Алка определяла, чего не хватает из одежды.

— Так, костюм выходной он взял, а ботинки почему-то нет, рубашек не хватает, хотя, может, они в грязном? Свитер, кажется, взял, брюки, хотя нет, брюки здесь, да и свитер тоже.

Алка прошла в коридор, порылась в шкафчике для обуви.

— Ничего не понимаю, вся обувь на месте, неужели он старые кроссовки надел, в которых он с собакой гуляет?

— Посмотри документы и деньги.

— Вот тут паспорт лежал, его нет, и деньги все взял.

— Денег много было?

— Получка вся моя, его, но кое-что Пашка взял с собой, в общем, тысяч шесть.

А это что?

Там же в баре лежали две коробочки с Алкиными единственными драгоценностями, кольцом и сережками, которые Петюнчик подарил ей на рождение сыновей. Коробочки были пусты.

Подруги недоуменно уставились друг на друга. По всему выходило, что Петюнчик ушел в новую жизнь в выходном костюме и в собачьих кроссовках, прихватив с собой все деньги и драгоценности жены.

Не вызывало удивление только то, что он взял паспорт. Оглядев еще раз пустые коробочки, Алка начала закипать.

— С-скотина! Он же сам мне их подарил, я же ему двоих детей родила! А он этой стерве… кольцо мое и серьги!

— Подожди, подожди, остальные документы проверь.

— Это в столе.

Они пошли в другую комнату, посмотрели в ящике письменного стола, все документы были на месте.

— Ну свидетельство о браке ему сейчас ни к чему, но военный билет должен же он был взять! Дипломы, справки, за всю жизнь много всего накопилось, это же все ему нужно!

Надежда еще раз посмотрела на записку.

— Слушай, а ты уверена, что это Петюнчик писал? Почерк его?

Алка посмотрела на нее и молча покрутила пальцем у виска.

— Сама можешь сравнить. Вон возьми из нижнего ящика, там его рукописи.

Петюнчик все-таки был доктором наук и много работал дома. Надежда открыла ящик, он был пуст.

— Значит, рукописи свои он взял, а диплом об окончании университета — нет.

Непонятно!

Надежда оглядела комнату. Они с Алкой кое-как распихали разбросанные вещи, и теперь в квартире можно было существовать.

— Вот что, Алка, ты как хочешь, а я не засну на голодный желудок. Я сегодня без обеда, у тебя есть нечего, давай пойдем в магазин и купим.

— Какой магазин, двенадцатый час уже!

— Пойдем в «24 часа», хоть что-то там есть.

— Там же все дорого.

— Ничего, разоримся, а то я все равно не засну. Пойдем, заодно воздухом подышим, ночью воздух свежий; не жарко. Ты оденься похуже, никто нас не заметит.

Алка нехотя принялась одеваться.

В джинсы она давно уже не влезала, поэтому надела длинную темную юбку, а сверху Пашкину черную футболку с надписью «Металлика».

— Прохладно, наверное, надо еще что-нибудь.

Она поискала на вешалке, потом сказала:

— Знаешь, еще джинсов нет, домашних, и старой Пашкиной куртки, мы с Тимофеевым ее по очереди надеваем, когда с Гавриком гуляем.

— Так, значит, он оделся, как с собакой гулять, взял опять-таки собаку и ушел из дома. Ну и ну!

Тут Надежда вспомнила, что Алкин муж был совершенно лысый.

— А на голову он что надевал, когда с собакой ходил?

— Кепочку, такую оранжевую, ему Сашка из Штатов прислал. Слушай, а у тебя деньги есть, в магазин-то идти, а то у меня кошелек пустой, все Тимофеев забрал.

— А где же у тебя все доллары, на иностранце заработанные? — съязвила Надежда.

— Ой, — Алка оживилась, потом скрылась в ванной и выскочила оттуда, держа в руках тоненькую пачку долларов в полиэтиленовом пакете.

Как все нормальные люди, она откладывала деньги на черный день в долларах, чтобы не пропали и не обесценились. И хранила их Алка в оригинальном месте.

— Смотри-ка, все цело, и еще вчерашняя тридцатка.

— Где же ты их прячешь в ванной?

— Ни за что воры не догадаются! Скотчем сзади к стиральной машине приклеиваю.

— А Петюнчик про это знал?

— Конечно, знал, он и придумал.

— Значит, он сережки с колечком, тебе подаренные, взял, а доллары оставил?

Ой, не сходятся у нас концы с концами, либо твой муж полный идиот, чему я никогда не поверю.

Они спустились вниз. Несмотря на позднее время, на улице было довольно оживленно: белые ночи, да еще суббота.

— Давай, Надя, через собачий пустырь пройдем, так короче.

По тропинке шел припозднившийея собачник, поздоровался с Алкой.

— Это со второго этажа, ризеншнауцер у него.

Немного погодя из разросшейся лебеды выскочил ризеншнауцер, держа в зубах что-то оранжевое. Он остановился на тропинке и принялся это что-то яростно трепать. Хозяин свистнул где-то далеко. Пес бросил оранжевые лохмотья и понесся на зов. Алка наклонилась и подняла рваную засаленную оранжевую кепочку с оторванным козырьком. Изнутри сохранилась надпись: «Made in USA». Надежда достала полиэтиленовый пакет, аккуратно завернула в него кепочку, и они побрели дальше в полном молчании.

Напившись наконец нормального крепкого чая и съев два больших бутерброда с колбасой, Надежда успокоилась. Подруги решили укладываться.

— Алка, дай полотенце, я душ приму.

— А горячей воды нет, — невозмутимо ответила Алка, — на прошлой неделе на месяц отключили.

— Кошмар какой! Слушай, как хочешь, а я вся в пыли, мне чайника не хватит. У тебя есть кастрюля большая, чтобы воды побольше нагреть?

Алка с ворчанием встала на стул и полезла наверх, где на шкафу стояла огромная кастрюля.

— Помоги мне, держи кастрюлю, пылищи там, я ее раз в год достаю, когда воду горячую отключают.

Однако как ни странно, пыли на крышке не было. Внутри кастрюли что-то шуршало. Это что-то оказалось плотным конвертом из белой бумаги, на котором стояла печать со львом и было написано на иностранном языке.

— Это по-эстонски, — сказала Алка, — печать их.

Внутри был вложен лист бумаги с текстом и тоже с печатью, к которому скрепкой был приколот листок с переводом, отпечатанным на машинке.

Уважаемый господин Тимофеев!

В ответ на Ваш запрос от 09.01.2001 о состоянии и сохранности дома Вашей родственницы Анны Руммо, сообщаем Вам, что ее дом, как представляющий художественную и историческую ценность, перевезен в этнографический музей-заповедник под открытым небом Рокка-аль-Маре в 1986 году.

Секретарь волостной управы Пауль Сепп.

Стул под Алкой угрожающе заскрипел, Надежда подхватила кастрюлю, но выпустила из рук крышку, которая с грохотом покатилась по полу.

— С ума сошла, час ночи, соседи спят, — прошипела Алка, — дай руку, а то свалюсь.

— Катастр-рофа! — заорал проснувшийся попугай.

— Ты еще тут будешь орать! — накинулась на него Алка.

— Саша-Паша, прекратите, — немедленно отозвался попугай Алкиным голосом.

Надежда внимательно рассматривала письмо.

— Интересный документ. Кто такая Анна Руммо?

— Это его бабка, Тимофеева моего.

Она была эстонка, вышла за русского и до войны жила здесь, а потом, когда Эстонию, так сказать, наши освободили, она в пятидесятые годы уехала на родину, там и умерла потом.

— Зачем ему понадобилось про дом узнавать? Сейчас у них, конечно, собственность возвращают, но он ведь не гражданин Эстонии, ему ничего не дадут.

— Ох, не знаю я ничего, даже не знала, что он писал туда!

— А самое интересное, зачем он это письмо в кастрюлю положил, от кого он его прятал-то?

— Ты думаешь, от меня? Вот и на конверте стоит: до востребования, понятно, почему я, этого письма не видела.

— Нет, не от тебя. Потому что вот, смотри: на почтовом штемпеле стоит 11 марта, а сейчас у нас июнь, а положил он это письмо в кастрюлю не больше недели назад, потому что кастрюля чистая, пыли на крышке нету. Ох и аккуратный у тебя муж!

— Вот, теперь у другой жены будет пыль вытирать, — пригорюнилась Алка.

— Ладно, хватит расстраиваться, греем воду и ложимся наконец, я с ног падаю.

* * *

Наутро Надежда проснулась рано в отвратительном настроении, потому что от съеденной накануне ночью сомнительной полукопченой колбасы у нее разболелся живот. Найдя на кухне в холодильнике бутылку «боржоми», она приободрилась. Солнце уже встало, день обещал быть жарким, попугай Кеша приветствовал ее на языке племени папуасов «Ромамбо-хара-мамба-ру!», наверное, ночью ему приснилась родина. Вернувшись в гостиную, где она спала на диване, Надежда заметила на паркете белые следы мокрых кошачьих лап..