Айрис Джоансен - Горький вкус времени

• Название: Горький вкус времени
• Автор: Айрис Джоансен
• Жанр: Исторические любовные романы

Блестящий мужчина, жесткий и удачливый банкир, Жан-Марк Андреас охвачен желанием вернуть фамильную драгоценность – статуэтку «Танцующий ветер». В поисках ее он сталкивается с юной Жюльеттой де Клеман, уже познавшей и трагическую смерть матери – знатной придворной дамы, – и ужасы насилия, но сохранившей способность любить.

---

– Зато я буду навещать тебя, – мягко произнесла Катрин. – И по крайней мере могу рассказывать тебе о Мишеле. У меня есть еще подруга, она знала твою маму гораздо лучше, чем я, и тебя тоже. Ее зовут Жюльетта, и мы можем поговорить о ней тоже.

Людовик-Карл кивнул и робко улыбнулся.

– Ты очень добра. Я знаю, что не должен просить слишком много.

Слезы жгли ей глаза. И было трудно говорить спокойно.

– Я приду к тебе послезавтра, Людовик-Карл.

– Шарль, – серьезно поправил он. – Просто Шарль.

Катрин отвернулась и подошла к компании, собравшейся у очага.

Она села рядом с мадам Симон, и та небрежно подняла глаза от вязания.

– Вы долго говорили с Шарлем.

Катрин замерла. Неужели ее интерес к мальчику показался подозрительным?

– Он славный мальчик.

Мадам Симон согласилась.

– Все вечно таращат на него глаза и норовят потрогать. Жена пекаря даже предложила мне лишний ломоть хлеба, если я отрежу для нее прядь его волос.

Катрин откинулась на стуле.

– Вы дали ей прядь?

– С какой это стати? – встрепенулась мадам Симон. – Бедняга в неделю остался бы лысым, если бы я раздавала его кудри всем желающим. А потом они гоняются за волосами короля, а Шарль уже просто добрый республиканец. – Женщина посмотрела на мальчика, сидевшего в углу, и ее лицо засияло гордостью и любовью. – Мы хорошо поработали с Шарлем, да будет мне позволено самой так сказать.

Катрин старалась не смотреть на мадам Симон.

– Я вижу, он читает Руссо.

– Республиканская книга. Сама-то я и словечка не пойму, но то, что нравится гражданину Робеспьеру, сгодится и для меня.

– Он не знает, что его мать умерла.

Мадам Симон бросила тревожный взгляд на Катрин.

– Вы ему не сказали?

Катрин покачала головой. Женщина облегченно вздохнула.

– Муж хотел ему рассказать, но я запретила – нет смысла расстраивать Шарля.

– Я обещала принести ему ящик с фиалками. Это ничего?

Мадам Симон пожала плечами.

– Почему бы и нет? Если он сам будет за ними ухаживать. Мне некогда с ними возиться, а муж почти все время смотрит в свой стакан. – Мадам Симон робко улыбнулась Катрин. – Я рада, что вы приехали к Франсуа. Мужчине нужна жена, даже если он думает, что она ему без надобности. – Мадам бросила кислый взгляд на мужа. – И будет просто приятно поговорить еще с одной женщиной.

Катрин просияла.

– Надеюсь, мы станем друзьями. – Она старательно отводила глаза от места, где сидел с книжкой мальчик. – Очень хорошими друзьями.

* * *

– Я хочу сделать хоть что-нибудь. – Катрин прижалась к Франсуа, невидящими глазами глядя в темноту. – Бедный ребенок!

– Мы делаем все, что можем.

– Я хочу, чтобы его вывезли отсюда. Дети так беззащитны. Сначала Мишель, а теперь Людовик-Карл. Но Мишель счастлив и свободен. Я хочу, чтобы Людовик-Карл тоже был на свободе.

Франсуа погладил волосы Катрин.

– Скоро.

– Как скоро?

– У меня есть кое-какие мысли. Завтра мне надо поговорить с Жан-Марком, а потом поехать в кафе «Дю Ша». Возможно, к концу следующего месяца мы сумеем освободить его.

– Боже милостивый, надеюсь.

– Я тоже, любовь моя. – Франсуа закрыл глаза. – А теперь спи.

– Сейчас?

Его глаза снова открылись.

– Ты не хочешь спать?

– Мне казалось, что мы могли бы… Я знаю, что прошлой ночью тебе было не совсем приятно. – Катрин задержала дыхание. – Я подумала, что мы могли бы попробовать снова.

Рука Франсуа, гладившая волосы Катрин, замерла на ее затылке.

– Родная, это не делается по обязанности.

– Это было приятно. Мне нравится быть к тебе близко.

Франсуа медленно притянул к себе Катрин.

– Тогда, я думаю, мы сделаем смелую попытку стать очень-очень близкими друг другу, любовь моя.

* * *

– Это похоже на цветок, отдающий свой аромат, правда? – мечтательно спросила Катрин. – Ты хотел, чтобы я именно это почувствовала?

Франсуа засмеялся.

– Так я и думал, что ты найдешь сравнение, которое напомнит нам о Вазаро.

– А для тебя это тоже так? – Катрин приподнялась на локте и посмотрела на него. – Ты это чувствуешь?

– Да. – Он поцеловал Катрин в плечо, голос его звучал глухо. – Целое поле цветов отдает свой аромат, сияет солнце и идет тихий дождь.

– Это всегда так?

– Нет, иногда это просто приятное ощущение, способ прогнать одиночество.

Катрин сочувственно посмотрела на него. Должно быть, он часто чувствовал себя одиноким за эти годы, что жил двойной жизнью и никому не мог доверять.

– А ты… – Катрин умолкла. У нее не было права расспрашивать его о прошлом, и все же она отчаянно хотела все знать об этих таинственных годах. Она хотела знать его. Все о нем. Как-то Франсуа сказал ей, что в нем скрыто много людей, а Катрин знала лишь разгневанного Франсуа Эчеле, Франсуа из Вазаро и Франсуа-возлюбленного. Теперь она хотела узнать Уильяма Даррела. – А был кто-нибудь, кто помогал тебе… – Катрин не знала, как лучше сформулировать вопрос. Франсуа насторожился.

– В чем дело, Катрин? – Она не отозвалась, и он пристально вгляделся в ее лицо. – После Вазаро не было никого, кроме тебя. Так не было.

– Но кто-то же все-таки был?

Франсуа кивнул:

– Кое-кто.

– Кто же?

– Нана Сарпелье.

– Та, о которой ты мне рассказывал? Она работает в кафе «Дю Ша»? Жюльетта говорит, она прекрасная женщина. – Катрин с минуту помолчала. – Ты… любил ее?

– Я любил ее как друга, как товарища, Катрин. Она помогала мне. Бывали черные дни, и иногда она делала жизнь светлее.

– Понимаю.

– О чем ты думаешь? – Франсуа взял ее лицо в свои ладони и насильно заставил заглянуть себе в глаза. – Ты моя любовь. Она мой друг. Здесь есть разница. Пожалуйста, поверь мне.

– Я верю тебе. – Лоб Катрин пересекла задумчивая морщинка. – Мне бы хотелось познакомиться с ней, Франсуа. Ты возьмешь меня с собой в кафе «Дю Ша»?

– Я же сказал тебе…

Катрин приложила пальчики к его губам и ласково улыбнулась.

– Я не сержусь. Я, возможно, ревную к ней, но пока что я в этом не уверена. Но я благодарна ей за то, что она помогла тебе, и, по-моему, я должна с ней познакомиться.

Франсуа засмеялся.

– Ты понимаешь, что ведешь себя совершенно не так, как полагается жене?

Катрин крепче прижалась к его обнаженному сильному телу.

– Я люблю тебя. Я доверяю тебе. Я хочу, чтобы тебе было как можно лучше. Разве это может быть поведением, не подобающим жене?

* * *

Ящик размером примерно два на два фута был заполнен до краев темно-зелеными листьями и белыми фиалками, едва начавшими цвести.

Людовик-Карл мягко тронул хрупкий бутон.

– Он как бархатный, как юбки одного из маминых платьев… только прохладнее.

Катрин села за маленький столик.

– Робер, садовник моего кузена, говорит, что ты должен поливать их не чаще чем раз в четыре дня, иначе они погибнут.

– Я буду осторожен. – Мальчик сел рядом с Катрин. – Но здесь мало солнечного света.

– Фиалки любят тень. Дома в Вазаро мы сажаем их большими клумбами под деревьями. Запах самый сильный среди ночи, когда темнее всего. – Катрин придвинулась ближе. – Ты поймешь, что я имею в виду, если проснешься ночью и почувствуешь этот аромат. Мишель говорит, аромат – это душа цветка.

Серьезный взгляд Людовика-Карла был зачарованно прикован к лицу Катрин.

– Какая странная мысль! Он сумасшедший?

Катрин засмеялась, протянула руки и быстро обняла мальчика – так она поступила бы с Мишелем.

– Ни в малейшей степени. Просто он думает не так, как все.

Людовик-Карл задумчиво нахмурился.

– Ты хочешь сказать, он не верит в то, во что ему велят верить?

– Да.

– Наверное, это приятно – когда ты можешь сам решать за себя, – мечтательно произнес мальчик. И снова тронул цветок. – Расскажи мне об этом Мишеле.

– Рассказать, как я с ним познакомилась? Я была страшно расстроена одной вещью, случившейся со мной, и вот однажды утром я проснулась и пошла на поле гераней…

* * *

Наступило время обеда, а Пьер Баршаль был из числа таких людей, кто с бесконечным уважением относится к радостям желудка, о чем свидетельствовали жирные складки, выпиравшие из его полотняной рубашки, а также розовые пухлые щеки. Он сидел за конторкой в своей аптеке, поглощая огромный ломоть хлеба, четверть фунта сыра и запивая их бутылкой вина. Баршаль без всякого восторга посмотрел на открывшего дверь Дюпре.

– Достал? – живо спросил Дюпре, подходя к конторке и вглядываясь в пухлое лицо Баршаля.

Баршаль сунул руку под прилавок и протянул маленький зеленый флакончик.

– Как быстро?

– Что-нибудь около полминуты. – Баршаль пожал плечами. – Но начинает действовать мгновенно. Он не сможет закричать, если это то, что тебя беспокоит.

– Превосходно. – Дюпре вручил аптекарю деньги. – Ты уверен, что флакон хорошо закупорен?