Надежда Кархалёва - Альдана Потерянная принцесса

• Название: Альдана Потерянная принцесса
• Автор: Надежда Кархалёва
• Жанр: Фэнтези

Part 3. Жестокий король, ныне покойный, заключил свою дочь, последнюю надежду на избавление королевства от гнёта нового правителя. Чтобы спасти её, Теоне придётся снова отказаться от своих идеалов… И от любви. Оправдается ли эта жертва?

---

— Будь повежливей! — напомнил о своём превосходстве Основатель. — Может, мне захотелось поболтать, и ты будешь радовать меня беседой, сколько мне нужно.

— Что вам ещё угодно знать, господин Антиора? — протянул с нарочитой учтивостью Эзария.

— Не планируешь ли ты убить Ирвинга и надеть корону раньше, чем полагается?

— Мне всё равно, попаду ли я на трон, или нет. Не будь леди Сагрена тем, что объединило и удерживает вместе Теону и младшего Дьюри, я бы допустил, чтобы она правила Альданой вместо моего отца, — хмыкнул парень.

Лавовое лицо скривилось.

— Уже разочаровался во мне, не так ли? — хохотнул он.

— Обращайся ко мне, как положено, — голос Основателя сделался стальным. — Если мой ответ окажется положительным, тебе же будет хуже.

— Извините, — процедил Эзария.

Он ознакомился с рядом историй о том, как Основатели принимались манипулировать людьми, рискнувшими попросить их о чём-либо в обмен на мечту, дар, место или нечто родное, небольшим только потому, что безумцев, решающихся на такое, было ничтожно мало, жалкие десятки. Любой дух Риции, в том числе и дух Основателя, надеется навсегда вернуться в мир смертных, вселившись в кого-то, и при первой возможности будет добиваться этого через живого человека. Но хамить не стоит, пожалуй, Лотер прав.

— Когда вы начнёте? — осторожно поинтересовался принц.

— Хоть сейчас! — Основатель мгновенно смилостивился. — Даниэле надо всего лишь прыгнуть ко мне.

— В жерло?

— Да. Выйдет юная Сагрена, созерцая всё глазами одного из нас, называемых всеми злодеями, а друзья наши будут подсказывать ей, о чём думать и что делать.

— Мне самому её туда столкнуть или дождаться, когда она сама сбросится?

— Разницы нет. Возможно собственноручно отправить Даниэлу в жерло доставит тебе удовольствие, зачем же себе в нём отказывать?

Девушка, кажется, поняла: речь ведётся о ней. Вечно влажные из-за постоянных истерик потрясающие глаза стали суше, заявляя о проснувшейся решимости избежать участи, ещё более ужасной, чем достававшиеся ей в галлюцинациях. Вскочив, она помчалась вниз, к пирсу, изловчившись уклониться от энергии оглушающих чар, сгусток которой полетел следом за ней От следующей атаки она уже не спаслась — магия настигла её у самого берега, принцесса растянулась на земле в полуметре от лавы.

— Даниэла! — закричала на той стороне Теона: она с Томасом как раз подоспела.

Дочь покойного короля подняла лицо, покрывшееся грязью и ссадинами. Она видела супружескую пару в стаде мерещащихся чудовищ, понимая: эти молодые люди намереваются помочь ей.

В плечи вцепился Эзария, хотел рывком заставить встать, а Даниэла лишь завалилась на спину. Разъярённый некромант наотмашь ударил её по щеке в очередной раз.

— Перестань! — продолжала надрываться священница, которую духи не подпускали к лодкам, как и Томаса. — Эзария, она же не заслужила ничего этого! Её кинул здесь отец, нам приходится вызволять — почему Даниэла должна расплачиваться за выходки Мартина?

— Судьба такая, — передразнил парень волшебницу.

— Проклятье, Чезигер, ты же любишь Теону! Не делай её этим поступком несчастной! — выпалил Томас и осёкся.

Наверное, жена не ловила себя на мысли, что превратить Даниэлу в искалеченное морально существо Эзария вознамерился из-за неё. Томас волшебницу силой возле себя не удерживал, собственные идеалы запрещали ей дарить любовь принцу.

— Ты о чём? — хмыкнул сын Ирвинга.

Ответил колдун, обращаясь не к Эзарии, а к жене:

— Из-за твоих убеждений Даниэле грозит смерть.

Это вырвалось непроизвольно. Он собирался придумать что-то менее грубое, да ему казалось: принц в любую секунду может сделать с девушкой, что планировал, и уговаривать надо быстрее.

Жестокого красавца произошедшая трагедия длиной в считанные секунды нисколько не тронула в первые мгновения. Когда Теона рухнула сначала на колени, потом — ничком, зарыдав тихо, но содрогаясь, будто в конвульсиях, он почувствовал, как из груди быстро уходит воздух.

Ниорика, Джесс и Дашка стояли у перил галереи, соединяющей две башни замка чернокнижника. Отсюда можно было любоваться панорамой Бесталона, этому занятию девушки предавались уже примерно час: встретили изумительный малиновый закат и наблюдали за ночным городом.

Неожиданно плавающий над Дашкой огонёк, память Теоны о ней и остальной компании, засветился ярче и от него повеяло теплом. Подруги только удивились — оно стало усиливаться до тех пор, пока не превратилось в немилосердную жару.

Девушка-гомункул беззвучно выругалась, вытирая пот с лица. Вероятно, жара ей вредна, в искусственном организме могут начаться нежелательные процессы. Джессика разволновалась по другому поводу, первой сообразив, что значит это явление:

— С Теоной беда!!

Потребовалось несколько минут, чтобы весь замок знал об этом. Огонёк памяти, оставленный Алине, нагрелся так же немилосердно. У бедной волшебницы и так была высокая температура, мучалась она сильно.

— Неужели мы только молиться за Теону можем? — простонала Дашка.

— Пожалуй, стоит действительно посетить храм, — вздохнула Кларисса.

В храме оказался священник — парень лет двадцати пяти, такой изящный и аккуратный, что ему только эльфийских ушей не хватало. Компания, о которой на острове, разумеется, уже знали всё, его заинтересовала — выдавали глаза, — но не только интерес, ещё и обязанности велели задать вопрос:

— Что вас тревожит или печалит?

— Наша подруга в опасности. Она в Риции. Молитва — единственная помощь, доступная нам, — объяснила Кларисса.

— Толку от неё будет чуть. Духи Аркены на жизнь тёмного царства влиять не в силах.

Все сникли. Компании казалось, что если священник скажет им что-нибудь тёплое, станет немного легче, такого прямолинейного заявления от него не ожидали. А парень вдруг добавил:

— Пятерых из вас я смогу перебросить в Рицию. Разберётесь там.

— Но… Как!? — изумился Патрик. — Это какой-то незаконный метод?

— Риция вообще противоестественное местечко, — парировал священник, — ни один закон на неё не распространяется.

— Короче, — потребовала Кларисса.

— Под пятерыми я имел в виду конкретных человек, — парень всё-таки объяснил намёком. Наверное, у него была такая привычка.

— Нас? — догадался Скентия.

— Конечно! Не хочу никого обижать, но у вас, гомункулов, настоящей души нет. Вы можете беспрепятственно путешествовать по любому царству мёртвых. В Риции вам ещё и никто ничего сделать не сможет. Никаких видений, галлюцинаций у вас не может быть, потому что это душевные страдания. Нет души — проблем нет.

— Как просто… Почему тогда надо было посылать в Рицию тех, кто уязвим для всех её ужасов? — вспыхнула Джессика.

— Долго рассказывать. Такое уж сложилось отношение к гомункулам, что о них вспоминают только в моменты острой необходимости в новых людях, — изрёк священник. — Никто из вас не догадывался, что можно поступить таким образом, а предлагать это ни один алхимик не станет, так принято. Я единственного знал, кто создал нескольких гомункулов лишь потому, что самому захотелось. Это Веолаймер Керден.

— В Магической Академии факультет алхимии — и все молчали, — Джесс продолжала злиться. — Отправили туда лучших профессоров, а могли отделаться…

Внезапно её взгляд зацепил Эрфу, и воительница замолчала. Девушка стояла, прислонившись к колонне и обхватив её руками, чтобы не сползти на пол. В очередной раз попытка убедить себя в том, что она не инструмент, не орудие, провалилась. Лицо пересекали продольные блестящие полосы. Скентия подошёл, прижал сестру к себе. Теперь на Джессику смотрели с упрёком два пары глаз.

— Нам надо торопиться, — в полной тишине произнёс Мариер, расстегнув рубашку на все пуговицы: огонёк памяти продолжил нагреваться, в храме было жарко, как в печке.

— Вы согласны? — пробормотал священник, косясь на Скентию с Эрфой.

— Да, — вздохнула Ниорика, вопрос ведь был обращён ко всем пятерым гомункулам.

— Удачи, — произнесла Джессика сухо и даже грубовато, словно огрызнулась, но никто не сомневался в искренности пожелания.

Остальные эхом повторили это слово, последней сказала Дашка, почти шёпотом, вся выразительность ушла во взгляд. Выходя, она в полуобороте смотрела на детей Веолаймера, пока не исчезла из виду.

Священник принялся за дело. Следя за движениями его жезла, гомункулы думали, что сейчас чувствует парень, как относится к тому, что сейчас творит? Ниорике хотелось знать, ощущает он важность силы, которая дана ему, или действует механически, не придавая никакого значения этому. Всё-таки привычка может оказаться ужасной вещью. Эрфа старалась понять, волнуется ли молодой человек. Не удастся ничего — пустяки, старается всё равно не совсем для людей, а для их творений. Творения же не бывают лучше создателя. Или всё равно переживает? Он же священник, ему положено любить всех. Положено. На этой мысли ей сделалось хуже, она опустилась на корточки, неотрывно ведя пальцами по колонне, и уставилась в пол. Ладонь Скентии легла девушке на голову. Сам старейшина Чёрных Гаваней думал, было ли парню тяжело говорить им об отсутствии у них души, считай — об их неполноценности.