Мэгги Дэвис - Аметистовый венец

• Название: Аметистовый венец
• Автор: Мэгги Дэвис
• Издательство: Эксмо-Пресс
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2001
• ISBN: 5-04-008091-3

Красавицу графиню, богатую наследницу Констанс, использует в своей безжалостной политической игре король Генрих I – и за это церковь окрестила ее «Вавилонской блудницей». Волей короля она оказывается в Уэльсе, где случай сводит ее с бродячим жонглером и менестрелем Сенредом. Тайна его рождения заставляет молодого человека скитаться по стране, спасаясь от преследования врагов. Своим врагом он считает и женщину, чьи поцелуи навсегда лишили его покоя. Опаленные страстью, они расстаются, чтобы встретиться вновь…

---

– Если это тайна, вы можете не говорить.

– В этом ужасном деле давно уже не осталось никакой тайны. Хотя бракосочетание какое-то время хранилось в тайне. Говорят, с этого-то и начались все неприятности.

– А они поженились? – Этого она не знала.

Аббатиса встала и отошла на несколько шагов от камина.

– Потом ты скажешь, почему это тебя интересует.

– Но я не говорила, что это меня интересует, – слабо запротестовала Констанс.

Тетя нетерпеливо фыркнула:

– Но ведь это же ты завела разговор о Элоизе и Абеляре.

Констанс забыла о еде, ее лицо пылало. Она уже пожалела, что не смогла сдержать своего любопытства.

– Ну и что?

В скрытых от них коридорах монастыря они услышали молодые голоса. Аббатиса вновь повернулась к камину:

– Элоиза – племянница каноника Фулберта, хотя многие в Аржантее упорно не хотели в это верить. Фулберт – один из каноников Нотр-Дама. В Сан-Сюльпис, где я побывала перед отъездом во Францию, я слышала, что Элоиза – незаконнорожденная дочь Фулберта. Ее мать звали Херсиндой. Об отце, который приходился бы Фулберту братом, не говорилось ни слова. Невозможно отрицать, что Фулберт был буквально очарован ребенком, гордился его необыкновенной смышленостью, которую няни под влиянием ложной гордыни всячески старались развивать. Ибо Пьера Абеляра привлекли именно ее необыкновенные способности. Он предложил канонику заняться ее учением.

– Большая честь для ученицы монастырской школы.

– Фулберт заботился прежде всего о ней. Она была его славой и гордостью. Весь Париж, да что там – вся Франция говорили о красоте и учености юной Элоизы. Обучали ее аббатиса Бертольде и сестры. Фулберт ликовал, видя необычайные успехи их ученицы. Да и все они гордились блистательной юной девушкой, желая ей всего самого лучшего.

Аббатиса принялась расхаживать около камина.

– И тут вдруг на горизонте появился известный молодой философ, каноник, ученый магистр, преподаватель монастырских школ Нотр-Дама, хотя и не священник, но священнослужитель с тонзурой, Пьер Абеляр. Кто-то назвал Абеляра привлекательным, но совершенно невыносимым человеком. Еще в школе он развенчал своего учителя Ансельма Лионского, блистательно высмеяв его нудный педантизм. Таким же способом он выжил из Нотр-Дама Уильяма Шампо, не погнушавшись занять его место.

Как учитель, Абеляр был настоящим чудотворцем, своими усилиями он поднял нотр-дамские школы до высокого уровня, ничуть не ниже любых коллежей в Италии и во владениях германского императора. Он открыто признал, что к Элоизе его влекло лишь плотское вожделение, именно то, в чем он отказывал себе до сих пор. Фулберт забрал Элоизу из монастыря и поселил Абеляра у себя в доме, чтобы ничто не мешало ему обучать ее. Я уверена, что это была идея Абеляра.

Она подняла свои сплетенные руки.

– Матерь божья, я даже не предполагала, что Фулберт может быть в таком ослеплении.

Констанс наблюдала, как ее тетя меряет шагами комнату.

– Видишь ли, даже говорить об этом больно. Я знала многих сестер из Аржантея, которые учили Элоизу. Они считали ее настоящим чудом, прочили блистательное будущее на ученом поприще и видели в ней необыкновенную женщину. Они были просто в отчаянии, когда случилось неизбежное. Абеляр и Элоиза безумно влюбились друг в друга. О, я знаю, Пьер утверждал, что им владело лишь сильное вожделение, но на самом деле он был жертвой своего необузданного ума. Вместо того чтобы учить ее, он предавался с нею любви. Потеряв над собой власть, он вел себя совершенно безрассудно – пренебрегал своими учениками, забросил преподавательскую деятельность, не обращал ни малейшего внимания на наводнившие весь Париж сплетни и воспевал Элоизу в любовных стихах и песнях, которые расходились по всему городу. На его занятиях сильно отражались последствия бессонных ночей, и школяры беспощадно насмехались над страстью, впервые обуявшей великого Абеляра. Дело, разумеется, кончилось тем, что Фулберт застал их на месте преступления.

За пустой посудой из-под супа явилась та же самая молодая послушница, и аббатиса Алис подождала, пока она уйдет, затем заговорила снова:

– Скандал был ужасающий. Дядя Фулберт сразу же их разлучил, и Абеляр покинул его дом. Но в скорости Элоиза радостно написала своему возлюбленному, что ждет от него ребенка. Они тотчас же покинули Париж. Кое-кто поговаривает, что он увез ее силой в свое семейное гнездо, к сестре и ее мужу в Бретань. Там-то и родился их сын. – Аббатиса опустилась на табурет. – Я думаю, какое-то время они были счастливы, – произнесла она изменившимся голосом. – После того неприятного случая с Ансельмом Лионским Абеляр уже уезжал в Бретань, где прожил шесть лет. Целых шесть лет. Переутомление, говорили одни. Другие добавляли, что это был душевный недуг, порожденный чрезмерным честолюбием.

Наступила пауза. Аббатиса вздохнула.

– Но Пьер Абеляр, победитель многочисленнейших ученых диспутов, скучал в далекой Бретани. Он уговорил Элоизу оставить ребенка у родственников, и они вернулись в Париж. Остальное я знаю со слов аржантейских сестер. Каноник Фулберт, чтобы хоть как-то смыть позор, настоял на том, чтобы они поженились. Его глубоко расстраивало, что Элоиза живет с Абеляром как его любовница. Кое-кто полагает, что эта идея исходила от самого Абеляра. Как бы то ни было, она привела к самым губительным последствиям. Многие каноники Нотр-Дама имели любовниц, церковь относилась к этому куда снисходительнее, чем они полагали.

Констанс подумала, что услышанная ею история сильно отличается от той, которую она слышала от монахов.

– Элоиза, смелая, но вполне разумная женщина, – продолжила аббатиса, – была против бракосочетания. Ее вполне устраивало их теперешнее положение. Глубоко любящая женщина, она думала лишь об Абеляре и была уверена, что женитьба погубит его церковную карьеру. Но риск не только не отталкивал Абеляра, а даже привлекал его. Фулберт настаивал, чтобы они поженились, и Абеляр, с его странно непредсказуемым характером, согласился. Да, они поженятся, но тайно.

Констанс широко раскрытыми глазами смотрела на тетю.

– Тайно поженятся?

– Идея была просто безумная. Элоиза была в отчаянии. Ей пришлось оставить своего ребенка, переехать в Париж и поселиться в доме Фулберта. Я точно не знаю, что там случилось. Абеляр переодел ее в монашеские одежды, чтобы отвезти в Бретань за ребенком. Никто не хочет сказать мне, каким образом аржантейских монахинь убедили взять к себе Элоизу обратно. Но аббатиса Бертольде, приоресса Анна и монахини так искренне любили Элоизу, что ради нее были готовы на все.

На тайном венчании настоял Абеляр, он же настоял на том, чтобы Элоиза покинула дом дяди и поселилась в аржантейском монастыре под видом послушницы, готовящейся к принятию святого обета. Однако оказалось, что Абеляр не может жить без нее, он то и дело приезжал из Парижа, чтобы навестить свою тайную жену. Как-то раз, изнемогая от страсти, он овладел ею на столе в трапезной, когда все монахини были на мессе.

Маленькая аббатиса повернулась к камину:

– Что они думали, эти двое? Почему аржантейские сестры избегали всякого вмешательства? Увы, Элоиза всегда готова была выполнить любое желание Абеляра, который был для нее богом, чье слово непререкаемо. Фулберт был вне себя, зная, что слух о тайном венчании распространился по всему Парижу, и ко всему еще Абеляр убедил Элоизу вернуться в Аржантей, где она скрывается под видом послушницы.

– Но… – начала было Констанс, но в этот момент в дверях появилась монахиня.

Аббатиса кивнула и встала.

– Греки говорили, что, кого боги решают погубить, они лишают разума. Каноник Фулберт был убежден, что Пьер Абеляр хочет отделаться от своей жены. Иначе зачем было отсылать ее в Аржантей, да еще в одежде послушницы? Только представь себе, в какой ярости был Фулберт – чтобы такое произошло с прелестной, ученой, умной Элоизой, которую он обожал с детства. День за днем он наблюдал, как Абеляр, которого он сам привел к себе в дом, губит ее. И вот теперь, за ненадобностью, он отослал ее в монастырь.

Фулберт подкупил слугу Абеляра Тибо. Однажды ночью он впустил каноника в сопровождении нескольких мужчин в комнату своего хозяина. Фулберт и его сообщники вошли в спальню, увидели Абеляра спящим и кастрировали его.

Она взяла Констанс за руку и подняла ее со стула.

– Не огорчайся. Мы все были расстроены, когда это случилось. Но теперь уже ничего не поделаешь, дело сделано.

Констанс не могла двинуться. Только ошеломленно смотрела на лицо своей тети.

– Спаси нас всех, о Пресвятая Мать, – шепнула она. – И что с ними стало? Аббатиса подтолкнула ее в сторону двери:

– Остальное я доскажу тебе после окончания молитв.

11

Констанс не спалось. Кровать была жесткая, келья, в которую ее поместили, очень холодная, даже накинутый поверх одеяла меховой плащ не помогал ей согреться.