Наталья Михайлова - Королевство белок

• Название: Королевство белок
• Автор: Наталья Михайлова
• Издательство: АСТ, Хранитель
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-17-040274-8, 978-5-9713-4658-6, 978-5-9762-1504-7

Обитаемый мир велик — и нет в нем конца войнам.

Бьются меж собою рыцари королевства Запада, кочевники-степняки — воины царств и княжеств жаркого Востока, ратники градов Севера, герои городов-государств Юга…

Они не сходны ни в чем — и считают друг друга безжалостными чудовищами.

Но однажды всевластная судьба свела меж собою пятерых — выходцев из разных концов Обитаемого мира…

Берест из Даргорода — витязь, бежавший из плена, и его лучший друг — воин с Востока Хассем. Пpeкрacнaя фейри из лесов Запада, которую Берест прозвал Ирицей, нищая сирота с Юга Иллесия — и циничный наемник Зоран, вообще не имеющий родины.

Им предстоит пройти мир из конца в конец и сразиться с людьми, монстрами и богами — ибо только победив, обретут они обещанное Пристанище…

---

Целительница нахмурилась, видя, что он еле слышно шепчет: «Зачем?». Все это очень напоминало помешательство. А теперь юноша был еще и близок к обмороку. Лодия поспешно достала из сумки склянку, в которую была налита жидкость с резким запахом, и дала больному понюхать, чтобы он пришел в себя.

— Голова кружится? Постой… когда ты ел в последний раз? — она вдруг поняла, что раз в комнате нет посуды, нет даже чашки с водой — возможно, он просто очень голоден.

— Не знаю, — равнодушно сказал Энкино. — Ну и что. У вас же, наверное, все рассчитано.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь. Мое дело лечить, — ответила Лодия. — Не мешай мне.

Энкино почувствовал, что по щекам у него катятся слезы, и отвернулся, кусая губы, к стене. Лодия обождала. Она привыкла лечить рабов, — те не стыдились, и плакали, и кричали от боли. И он, значит, тоже раб в душе…

Она снова достала флягу с отваром:

— Вот, вместо воды…

Когда он напился и снова повернулся к ней, Лодия ровным голосом сказала:

— Ты в замке Князя. Здесь не могут сделать с тобой ничего, что не было бы тебе во благо.

— Это не замок, а каменный сарай, — осипшим голосом ответил Энкино. — Архитектура… Что ты зовешь благом?.. Сидеть тут взаперти? Мне не оставляют даже воды. А этот дым… я задыхаюсь, и от него бывают видения, которые потом путаются с явью. И когда проснешься, то лучше бы умереть, так болит голова. И ни капли воды… — он запнулся, вспомнив, что это уже говорил.

— Я оставлю тебе, — Лодия встала, поставила на стол уже полупустую флягу.

Она догадалась, что чужака по воле Князя подвергают тем испытаниям, которых добровольно ищут служители на высоких ступенях посвящения. Поэтому и ее поручение назвали «особым» — у Князя есть свои намерения насчёт этого юноши из падшего мира.

— По воле нашего Князя страдания оказываются благом, — сказала Лодия, укладывая в сумку трубку, которой слушала сердце. — Испытания сокрушают душу, и через это приходит познание истины. Ты поймешь, что в трудную минуту жизни, когда ты окажешься наедине с собой и ничем не сможешь себе помочь, причастность к Князю спасет тебя. Ты будешь потом благодарен ему за это.

Энкино, книжник, с удивлением посмотрел на нее. Он слышал уже точно такие же проповеди. Только не здесь, а от священников Вседержителя.

— Расскажи о своих видениях, — попросила Лодия. — Он сам уже являлся тебе? — добавила она с невольным почтением.

— Ты думаешь, сам ваш правитель говорил со мной в видениях? — переспросил Энкино.

Ужаснувшись мысли, которая пришла ему в голову, он прошептал:

— Кто же он?!..

Лодия распорядилась, чтобы Энкино принесли поесть и поставили на стол кувшин с водой. Она велела рабу убрать в комнате.

— Я изготовлю пилюли, укрепляющие сердце, и притирания от головной боли. Сегодня вечером я все это принесу, — сказала она, уходя.

— А сейчас что? Разве не ночь? — тоскливо спросил Энкино.

— Сейчас утро. Постарайся встретить новые испытания мужественно, — пожелала служительница на прощание.

— Не хочу. Это глупо — и пусть будет глупо, — сказал Энкино.

Наконец он снова остался один.

Энкино лег на циновку. Он глубоко усомнился в том, что страдания на самом деле ведут к прозрению. Наоборот, от них рассудок перестает быть ясным. Зоран когда-то был ранен в колено и остался хромым, потому что у него неправильно срослись связки. Беды калечат точно так же. В отчаянии, под пыткой, когда даже мир в твоих глазах меняет очертания и цвет, легко всем сердцем принять такое, от чего здоровый человек отвернулся бы с ужасом. Как сохранить ясность рассудка, не посчитать за истину наваждение? «Нельзя верить самому себе, — думал Энкино. — Все, что я думаю сейчас, может быть просто бредом. Но что у меня есть, кроме самого себя?..» Он глубоко вздохнул.

Энкино только теперь заметил, что обрывки видений, которые ему удалось запомнить, имеют смысл и связь. До сих пор он не вдумывался в сны, которые вызывал дурманящий дым. Целительница сказала: «Может быть, Он сам уже являлся тебе?». Энкино вспомнил, что, как бы ни было странно или страшно, он всегда и вправду видел перед собой еще кого-то. Князя? Значит, и видениями кто-то управлял?

Видение. Ни земли под ногами, ни неба. Ни луны, ни звезды. Тьма такая, что ее даже страшно вдохнуть. Ничто не движется, ничто не меняется. В темноте, как свеча, фигура небожителя. Вечность, власть, превосходство, могущество — вот что сияет в нем. В его глазах — сила уничижения: когда он останавливает на тебе взгляд, ты ничто… И новые видения. Вечность, власть, превосходство, могущество… Если он и зло, не тебе его судить: ты слишком ничтожен, перед тобой — высшая сила. Тебе не понять, просто преклонись.

Просыпаясь, Энкино всегда чувствовал, что ему не хватает воздуха, точно какая-то тяжесть давила на грудь. «Вот так жук себя чувствует, когда на него наступают ногой», — думалось ему. Энкино догадывался, что задыхается он от того, что белый душистый дым проникает в комнату через воздуховод.

Шли осенние дожди. В замке — который Энкино назвал «каменным сараем» — было холодно. Лодия, встав с рассветом, пила травник, чтобы согреться. Ей предстоял длинный день, полный дел.

Ее опять вернули к ее обычным занятиям. Лечить рабов, даже не понимающих, что с ними делают… Лодия чувствовала, как пусто становится на душе. Ей казалось, что жизнь никуда не движется, просто идет по кругу, каждый день бесконечно повторяются одни и те же события. Смысл ускользал от Лодии, как вода уходит сквозь пальцы. Что это с ней? Лодия трясла головой, отгоняя сомнения. Все, что делается, нужно Князю для его целей. Рабы необходимы, чтобы работать на высших, а смысл жизни высших — в совершенствовании, говорила она себе. Переходя со ступени на ступень, они приближаются к познанию божественной сущности своего Князя. Но почему-то при мысли об этом ее сердце не билось от радости…

Вот и Энкино… тот юноша. Она лечила его, говорила о высшем призвании. Но он сомневается. Он говорит: «Я хочу сомневаться. Если я перестану сомневаться, значит, всё… — и с печальной усмешкой касается лба. — Попробуй и ты хоть раз усомниться. Просто попробуй, что получится».

Лодия попробовала, просто попробовала… И вот чем это обернулось! Сомнение привилось, словно ветка на дичок, и как от него теперь избавиться?

Наконец ее вызвал наставник Мирт. Она поспешила к нему, в надежде, что он опять пошлет ее осмотреть чужака из падшего мира.

Лодия отперла дверь в комнату Энкино… Значит, видения пока еще не достигли какой-то неведомой цели, ради которой их посылали — а пленник, догадывалась она, близок к безумию или смерти. Ей и впрямь показалось, что она видит мертвого. Юноша неподвижно лежал на циновке с открытыми глазами. Бледность его была просто восковой, черты лица заострились. Лодия чуть не выронила сумку. Бросилась к Энкино, быстро села рядом, положила руки ему на плечи, наклонилась к его лицу.

— Жив!

Девушка приподняла его голову, сунув под нос флакон с солями. Резкий запах привел его в чувство. Через некоторое время взгляд Энкино стал более осмысленным.

— Это ты? Ты вчера была…

Лодия знала, что она была не вчера: юноша путал дни. Или он видел ее в бреду недавно? Энкино попытался взять ее за руку, но был так слаб, что рука его соскользнула.

Лодия прижала пальцы к его запястью. Сердце у него опять сильно сдавало.

— Ты должен терпеть. Они знают, что делают.

— Они делают какую-то подлость, — пробормотал Энкино. — Ты скоро уйдешь?

— Нет, наставник разрешил мне сегодня не ходить к другим больным. Я посижу… — быстро сказала Лодия.

Тоска в голосе Энкино была такой, что ей стало не по себе.

— Ты боишься, что если останешься один, то снова начнутся видения? — спросила Лодия.

— И это тоже. И… — Энкино говорил еще с трудом, силы возвращались к нему медленно. — Ты одна тут похожа на человека.

— Я не человек, — возразила Лодия.

— Ну да, да, высшая, — пренебрежительно произнес это слово Энкино.

Лодия опустила глаза.

Прошел час. Лодия все так же сидела на полу возле своего больного.

— Я все жду, когда же я привыкну к этим видениям. Ведь ко всему можно привыкнуть, — говорил Энкино. — Но каждый раз все так же страшно.

— Когда твой дух будет готов, ты достигнешь нужной ступени, и ты сможешь идти дальше к познанию и обретению божественной сущности… — отозвалась Лодия. — Возможно, ты сам сопротивляешься этому.

— Это… Отнять сердце и вложить другое? — Энкино болезненно поморщился. — Ты сама бы согласилась? Или ты уже такая, без сердца? — на стене плясали тени от свечи, Энкино приподнялся на локте и посмотрел в глаза Лодии.

Он не хотел, чтобы Лодия уходила: одиночество убивало его, а с ней было проще говорить, чем с призраками в видениях и снах. Ее ответы не отличались от суждений наставника Мирта, но в голосе слышалось тепло и участие — может быть, помимо ее воли. «Нет, у нее еще есть сердце», — мелькала мысль у Энкино. А Лодия тем временем отвечала: