Кэрол Берг - Стражи цитадели

• Название: Стражи цитадели
• Автор: Кэрол Берг
• Издательство: Эксмо, Домино
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-699-29035-2

Леди Сериана — одна из немногих, кто знает про Мост Д'Арната, связывающий мир четырех королевств с истинным Авонаром, легендарной родиной чародеев. Ее мужа, Кейрона, казнили десять лет назад как колдуна, новорожденного сына убили… Однако душа мага не канула в вечность, а вселилась в тело юного правителя Авонара, Д'Нателя. Постепенно к Кейрону возвращается память о прошлой жизни, но это происходит слишком медленно, а темные лорды, враги Авонара, уже готовы нанести новый удар…

---

Четырнадцать дней. Так много надо узнать. Я не могу спрашивать обо всем сразу, но и откладывать расследование до тех пор, пока не освоюсь здесь, я тоже не могла.

Наш барак на самом деле был частью подвальных помещений крепости. Сами лорды жили над нами, как мне сказали, хотя никто из женщин никогда их не видел. Они слышали разнообразнейшие сплетни о лордах: что те были богами или гигантами или же состояли скорее из духа, нежели из плоти. Все соглашались на том, что лорды могут читать в твоей душе, если таковая у тебя есть. Зиды утверждали, что крепостные вовсе не имеют души, потому что у них нет «истинных талантов» — то есть колдовского дара. Все женщины верили в справедливость того, что мы служим столь могущественным господам, как бы нами ни управляли. Если таковым, очевидно, был и задуман мир, что же с этим можно поделать?

Я спросила Диа, женщину, раньше бывшую повитухой, много ли детей живет в Зев'На. Она выглядела озадаченной.

— В крепости размножаться не позволено. Какой тут может быть приплод?

— Мне просто показалось, что я слышала детский голос прошлой ночью. Вот и все, — объяснила я. — Когда Зои послала меня взять у дубильщика полоски кожи.

— Ну, детские голоса… это другое, — протянула Диа. — Я думала, ты говоришь о новом приплоде. Время от времени сюда приводят детей-рабов; хоть сами они говорить не могут, но иногда им позволяют. А иногда и среди их милостей появляются молодые. — «Их милостями» крепостные называли зидов. — Их учат, чтобы они и сами стали их милостями.

— Я думала, что все их милости сразу взрослые, — удивилась я. — В наш лагерь редко приходили воины. Я не знала, что они могут быть и молодыми.

Диа оглянулась через плечо и содрогнулась.

— Они недобрые, эти молодые.

Я оставила этот разговор, чтобы не показаться слишком заинтересованной. Но тем же днем я заняла место рядом с Зои, когда мы сражались с горой простой коричневой ткани, превращавшейся в белье для солдатов-зидов.

— Диа говорит, что лорды растят приплод. Это правда, Зои? В моем лагере о таком никогда не слышали.

— Тьфу! Диа собственные пальцы к простыне пришьет, если ее не предупредить! Лорды — их милости, а их милости не плодятся.

— Но она сказала, что они завели мальчика, который живет здесь как принц, так что он должен быть ребенком лордов.

Зои сморщила бледное испачканное лицо и лизнула пальцы, вдевая нитку в иголку.

— Есть такой мальчик, что живет в Сером доме под покровительством лордов. Гэм видела его, когда ее послали отнести туда новые полотенца. Она сказала, что на нем есть знак лордов, поэтому она была очень осторожна и уважительна.

— Знак лордов? Я такого не знаю. Я здесь недавно, вот ни в чем и не разбираюсь.

Зои наклонилась ближе, морщины у ее губ превратились едва ли не в пустынные разломы.

— Камни, понимаешь? — Она коснулась бирки в ухе. — Значит, все, что ты делаешь или говоришь, известно лордам.

Этот мальчик может убить тебя взглядом, если ему придет в голову. Будь осторожна, если увидишь знак лордов, Эдда.

Гар'Дена настойчиво предупреждал меня не раскрываться перед Гериком, что бы ни случилось, — пока не будет подан сигнал. Мудрое предостережение, как выясняется.

Серый дом был тем самым зданием, что стояло напротив основных строений крепости, фасадом к ним, через двор за колоннадой. На четвертую ночь пребывания в Зев'На я решилась на вылазку чуть дальше прежнего — посмотреть, что я смогу об этом выяснить.

Работа затянулась немного дольше обычного, поскольку Каргета оказалась недовольна нашим дневным шитьем и заставила нас распустить половину и переделать заново. К тому времени, как мои товарки с храпом повалились на лежанки, все поселение было пустым и тихим. Я выждала примерно час, потом выскользнула во тьме под колоннаду и через ближайший к крепости просвет пробралась во второй внутренний двор.

Стоя в темном углу, дрожа на холоде, я мечтала о плаще, о том, чтобы оказаться где угодно, кроме этого ужасного места. Внутренний двор между Серым домом и сердцем крепости — двор лордов, как называли его женщины, намного просторнее рабочего, — был вымощен большими каменными плитами, которые покрывали изображения причудливых символов и эмблем. Вместо деревьев и растений ровными рядами выстроились статуи фантастических птиц и животных, огораживая пустое пространство. Вход в крепость представлял собой портик с колоннадой, высотой не меньше шести этажей, украшенный по бокам гигантскими резными изображениями воинов и чудовищ. Освещали его поднятые над ним огромные чаши пламени. Чаши-факелы горели очень ярко и так высоко, что никто из слуг наверняка не смог бы добраться до них, чтобы зажечь или поменять в них масло. Я сжалась, чувствуя себя крошечной и одинокой.

Серый дом, стоящий напротив портика, был более скромных размеров, но столь же строгой, угловатой постройки. Никаких вычурных украшений на входе — лишь железные ворота вели в его внутренний дворик. Несмотря на четыре факела, освещавшие ворота Серого дома, я не могла ничего разглядеть в черноте за ними. В самом доме виднелось немного освещенных окон, и я постаралась запомнить, где они располагались: на первом этаже справа от ворот, на втором — над воротами и на третьем — с самого края.

Стражи на первый взгляд не было заметно, и я задумалась, не удастся ли мне быстро пробежать через двор и заглянуть за железные ворота Серого дома. Но моя неуверенность заставила меня промедлить достаточно долго, чтобы расслышать, как кто-то шагах в двадцати негромко чихнул. Несмотря на ночную прохладу, меня бросило в пот, пока я пыталась выполнить сложную задачу: вжаться в тень, при этом совсем не двигаясь.

Время шло, а я скорчилась в темном углу, едва осмеливаясь дышать. Спустя, как мне показалось, целую вечность, из каждого конца колоннады вышло по человеку и еще двое — из крепости. Четверо встретились ненадолго посреди двора. Потом двое часовых вернулись в крепость, а другие начали обход темных окраин двора. Этот путь должен был привести их к едва освободившимся постам. С гулко бьющимся сердцем я вернулась к жилищам работников, прежде чем стражи завершили обход. Мне понадобится вернуться сюда снова, чтобы узнать, как часто меняется караул и сколько времени занимает у них путь до поста. Итак, завтра.

Очень важно правильно высчитать время, но в Зев'На следить за ним очень трудно. Здесь, похоже, совсем не было ни часов, ни колоколов, ни глашатаев, ни барабанного боя, ни других сигналов. Женщины-швеи не имели никакого представления о времени и не интересовались им. Какая разница, отвечали они, когда я спрашивала, сколько времени у них уходит на шитье туники или когда обычно бывает обед. Они начинали работать на рассвете и заканчивали, когда Каргета говорила, что на сегодня достаточно. Они ели, когда им давали еду, и спали, пока их не начинали будить. Хотя, конечно, кто-то в крепости должен был следить за временем. Стража знала, когда ей заступать на пост, а кухонная прислуга, казалось, приходила всегда в один и тот же час. Кто-то посылал этих слуг, значит, кто-то был в курсе. Это казалось слишком очевидным, чтобы быть просто догадкой.

Где-то в конце моей первой недели, когда Каргета все утро объясняла нам, как по-новому кроить гетры, я, наконец, поняла. Поздно утром женщина-зид вскинула голову.

— Проклятье! — рявкнула она. — Уже последний час утра, а ваши деревянные мозги даже не начали понимать, что я от вас требую! Еще час — и каждая, кому не удастся справиться хотя бы с одной штукой, останется без еды на весь день. Ваши желудки — это все, что вас заботит.

Я внимательно наблюдала за Каргетой и заметила, что без всякого внешнего сигнала она точно узнала, когда час прошел. Она подняла голову. Мгновение спустя прислуга с кухни принесла наш обед.

Каким-то образом часы были внутри самих зидов. А мы, не обладавшие «истинным талантом», были лишены даже такой малости, как возможность следить за временем. Осознание этого неожиданно разозлило меня.

Так что я была вынуждена выработать собственный способ отсчета времени. Примерно полдня я пробовала различные приемы. Ни один не был успешным, пока я не начала считать. Спустя четыре долгих дня в швейном зале движения моей иглы стали столь же размеренны, как мой пульс. За единицу измерения я взяла один стежок.

Поработав над этим немного, я могла довольно точно определить длительность пятидесяти стежков. Я начинала ряд, потом шила, не считая их, — не такое уж простое дело, если все внимание приковано к ним, — и затем, когда мне казалось, что полсотни уже сделано, я пересчитывала их. Я ошибалась не больше чем на один-два. Дорога до бадьи с водой в углу рабочего поселения занимала две сотни стежков. Семьдесят пять — на путь от спального барака до швейного зала. Шесть сотен отводилось на еду. Я начала прикидывать более долгие промежутки, и, хотя поначалу точность снизилась, через пару дней я могла отсчитать три тысячи стежков с погрешностью в двенадцать. Этот промежуток я назвала часом. Теперь мне нужна была только точка отсчета, так что закат стал девятнадцатым часом.