Мэйдлин Брент - Тибетское пророчество

• Название: Тибетское пророчество
• Автор: Мэйдлин Брент
• Издательство: Вече
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1999
• ISBN: 5-7838-0491-6

Роман Мэйдлин Брент «Тибетское пророчество», несомненно, не оставит равнодушными любителей сентиментального и приключенческого жанра. Героине романа, выросшей в горах Тибета и воспитанной английским солдатом, предстоит раскрыть тайну своего рождения и сыграть главную роль в борьбе за священную буддийскую реликвию, «слезу просветленного», и, естественно, на этом пути ее ждет волнительная встреча с чувством любви…

---

Я подняла глаза на противоположную сторону пропасти и на мгновение ощутила головокружение. Пришлось опустить глаза, а когда я их вновь подняла, то сердце у меня подпрыгнуло – я увидела Адама. Он ехал сзади меня на другой стороне, объезжая большой выступ в скале там, где овраг изгибался. Рука его взметнулась в приветствии, и я радостно замахала ему в ответ. Когда мы сравнялись, будучи разделенными только пропастью в сотню шагов, я слегка пришпорила Нимрода, чтобы нам и дальше идти вровень.

Я то и дело посматривала через пропасть в сторону человека, который заполнил всю мою жизнь, страстно желая вновь почувствовать себя в его объятиях и знать, что страхи и опасности остались позади. Лежащая под рубашкой коробочка царапала меня, и я решила, что избавлюсь от нее при первой возможности. Я не хотела, чтобы рядом со мной было что-либо, имеющее касательство к Вернону Куэйлу.

Я услышала звук, который сначала приняла за отдаленные раскаты грома, но небо было ясным и безоблачным. Звук, тихое рокотание, повторился. Мысли завертелись с бешеной скоростью, и холодное копье страха пронзило сердце, когда высоко на склоне горы, нависавшей над Адамом, я увидела движение снега. Он тронулся вниз, собирая камни, булыжники, потоки скальной породы, расширяясь с нарастающей скоростью и превращаясь в чудовищный вал несущихся вниз камней.

Обвал!

Старый Таши помнил только об одном обвале на Пути пилигрима за всю его жизнь. Этот же обвал начался именно тогда, когда мой Адам ехал по тропе, лежавшей на его пути. Он посмотрел вверх и тут же пустил Пастора бешеным галопом. Я тоже пустила вскачь Нимрода, и мы понеслись вровень с конем Адама.

Мое сердце перестало биться, в голове не было ни одной мысли, я словно погрузилась в кошмар. Звук перерос в ужасный рев. Волна снега, льда и камней мчалась все быстрее, быстрее, и у меня вырвалось от отчаяния рыдание, когда я поняла, что обвал простирается по склону на гораздо большее расстояние, чем Адам будет в состоянии преодолеть.

Он все еще сидел пригнувшись в седле, летя вперед с фантастической скоростью, когда обвал настиг его. Я увидела, как передний край потока перевалил через бровку, неся человека и лошадь с такой легкостью, словно они были сухими листьями, таща их в глубокую расселину. Адам и конь летели уже отдельно, на них наваливались камни, лед, они все падали, падали, падали и вот исчезли из поля моего зрения в бездне, там, внизу.

Удерживая Нимрода, я, полная ужаса и отчаяния, выкрикивала "Адам! Адам!", но сама не слышала собственного голоса. Они тонули в чудовищном, сопровождающемся эхом реве, который все продолжался и продолжался, пока тысячи тонн породы и льда летели с вершины гор в расселину.

Я упала вперед, прижавшись лицом к шее Нимрода, зажала уши руками, не в силах справиться с диким отчаянием, овладевшим всем моим существом, не зная, смогу ли я пережить такое страшное горе.

* * *

В голове у меня не было ни одной мысли. Ни единой. Я сидела в седле и тупо смотрела на другую сторону расселины. Никакого движения там уже не было. Все снова было тихо, словно ничего и не произошло. Не знаю, сколько я так сидела. Мне было все равно. Если сейчас появился Куэйл и кхамба и убьют меня, это будет только к лучшему.

Сама не сознавая, что делаю, я достала из-под рубашки черную коробочку, сняла с шеи хлопчатобумажный шарф. Открыв коробочку, я вынула молочно-белый камень, положила его на середину шарфа и прочно завязала вокруг него узел. Затем я снова надела шарф на шею, завязав его концы так, чтобы узел с камнем лежал у меня на груди под рубашкой.

Я отшвырнула черную коробочку так далеко, как могла, в скопище камней, тянувшихся вдоль тропы… но не в расселину, потому что там лежал мой Адам.

В голове шевельнулась первая мысль. Если я позволю кхамба схватить и убить меня, я подведу Адама. Я подведу всех людей, которых люблю больше всего… Адама, Элинор, Сембура, мистера Лэмберта. Надо как-то собраться с силами и двигаться.

Прижав ладони к глазам, я прошептала:

– Я отнесу слезу к Рильду. Он спрячет ее от Куэйла так, что тот не сможет ее достать. А потом… Не знаю, я пока не решила. Но я попытаюсь… так, как хотел бы ты, Адам.

Двумя минутами позже я уже скакала по тому участку пути, который, свернув от расселины, уходил в горы. В сознании моем, отталкивающем воспоминания о страшном, случившемся в расселине, вновь воцарилась пустота. Мое сердце словно умерло во мне.

Там, где слились три тропы, Нимрод вдруг начал хромать на переднюю правую ногу. Я обнаружила в ней маленький острый камешек, но у меня не было ничего, чем можно было бы его вынуть. Какое-то время я вела Нимрода на поводу, но затем в мой притупленный разум пришла мысль, что я смогу найти что-нибудь для этой цели в пещере, где я и Сембур укрылись от бурана и где нашел нас Адам. У нас с собой было довольно много вещей, и наверняка там осталось что-либо, что может пригодиться.

Пещера… Адам сказал, что если мы разлучимся, то местом встречи будет пещера, но теперь у меня нет надежды там его увидеть. Страшный стон вырвался из моей груди. Подавив его, я, тяжело переступая, продолжала шагать вперед.

Мы приближались к гребню перевала Чак. Пещера находилась на восточном склоне. Тут я заметила, что Нимрод поднял уши, и тоже прислушалась. Сзади до меня донесся цокот копыт, эхом отдающийся в скалах. Я услышала бы его гораздо раньше, не будь настолько погружена в горе, не будь все мои чувства до такой степени притуплены.

Я повернула Нимрода, попрощалась с ним и легонько шлепнула, посылая вниз по тропе навстречу кхамба. У меня была некоторая надежда, что, обнаружив его, кхамба постараются поймать моего коня и начнут обсуждать, куда же делась я сама. Куэйла среди них быть не могло. Он был приличный наездник, но не более того. Такая погоня была ему не по силам.

Я пустилась бегом, сознавая, что дорого каждое мгновение, если хочу добежать до пещеры и укрыться в ней прежде, чем покажутся кхамба. Чего я собиралась этим добиться, я не сознавала сама – слишком велики были мои потрясение и горе, чтобы отчетливо мыслить. Было маловероятно, что они отважатся заглянуть в пещеру и проверить, там ли я. Можно было надеяться, что они решат, что лошадь сбросила меня где-то по дороге, и я, например, упала в какое-нибудь ущелье. Однако я была уверена, что когда появится Вернон Куэйл, он, разумеется, обыщет пещеру, поэтому на спасение особенно рассчитывать не приходилось.

Ноги налились свинцом, дышать стало тяжело, но я, спотыкаясь, продолжала бежать. Сама того не сознавая, я бормотала: "Я стараюсь, Адам, я стараюсь", но цокот копыт звучал уже совсем близко.

Обернувшись через плечо, я увидела, что из-за поворота всего в сотне ярдов за мной показались двое кхамба. Оба держали в руках длинные ножи, они настигали меня. Я, с трудом заставляя свои измученные ноги двигаться, поползла вверх по склону к пещере. Теперь мое убежище уж никак не будет для них тайной, но я тем не менее продолжала карабкаться, ибо по-прежнему сомневалась, что кхамба отважатся туда войти, а до того момента, как появится Куэйл, у меня, вероятно, будет время, чтобы глубоко запрятать слезу в какой-нибудь трещине, где он ее никогда не найдет.

Но всадники были уже совсем близко. Спина у меня похолодела в ожидании, что в нее вот-вот вонзятся их ножи. Я поняла, что не успею добраться до пещеры, что мне не суждено одержать над Куэйлом даже маленькую победу, лишив его слезы.

В воздухе, немного сбоку от меня, раздался щелчок, напоминающий щелчок бича, и сзади я услышала крик. Что означал щелчок, мне было понятно. Мимо пролетела пуля. Затем раздался другой резкий звук, совсем не похожий на предыдущий, но тоже знакомый мне с давних пор, – так заряжают винтовку. Но я была готова поручиться, что это не допотопное ружье кхамба.

Сверху прогремел голос:

– Джейни!

Сквозь затуманившие глаза слезы я увидела, что за могильником Сембура находится кто-то, стоящий на коленях и держащий винтовку на прицеле. Я различала его голову и плечи. Снова раздался щелчок, я оглянулась и увидела, что кхамба, бывший всего в двадцати шагах за моей спиной, внезапно вылетел из седла. Его товарищ повернулся и в поисках спасения поскакал к перевалу, качаясь в седле и стиснув рукой плечо, куда попала первая пуля.

Я ковыляла по склону, чувствуя, что легкие вот-вот разорвутся. Низко наклонясь, я смотрела себе под ноги, в голове царил сумбур, в котором преобладала дурацкая мысль, что, возможно, горные духи пробудили призрак Сембура и его винтовки, который и отогнал от меня кхамба. В тот момент я готова была поверить во что угодно. Время от времени даже проскакивал страх, что стоит мне поднять глаза, как я увижу перед собой лицо Вернона Куэйла.

Две руки схватили меня за плечи и встряхнули.

– Джейни!

Я увидела лицо Адама.

Адам. Черные волосы покрыты пылью. Голубые глаза с тревогой смотрят в мои. Сильные, крепкие руки, сжимающие мои плечи. На плече винтовка. "Ли Метфорд-303", единственная марка, которую я могу отличить от других.