Сусанна Арменян - Игра в ОГОГО

• Название: Игра в ОГОГО
• Автор: Сусанна Арменян
• Жанр: Научная Фантастика

---

Сусанна Арменян Игра в ОГОГО

1. БЕТХОВЕН ВОЗВРАЩАЕТСЯ И МСТИТ

«Хорошо еще, что не Малер», — думала Марго с ленивым злорадством, скучая во втором ряду и отмечая про себя промахи виолончелистки.

Музыка не причиняла Марго особых мучений, но отвлекала — она не смогла ни сочинить дурацкий стишок, ни помечтать, ни нарисовать монстреныша в блокноте. Однако благотворительный концерт в Барельефном зале Перекатиполисской консерватории тянулся слишком долго.

Марго было жаль беднягу Бетховена: его вот уже сорок минут профессионально разделывали смычком, как обыкновенную мясную тушу, а также вколачивали клавиши в его гневный лоб. Марго было жаль и себя, ведь за несколько часов до начала концерта знаменитый пианист Криптоцефалус Кордигер отказался давать интервью и к тому же обозвал «Вестник Перекатиполиса» говенной газетенкой и диетической столовой дома престарелых. Настроение у Марго было испорчено на несколько дней вперед, к тому же теперь вместо пространной статьи выйдет у нее фитюлька в сорок строк по поводу исполнения сонаты в пользу бездомных переселенцев…

У виолончелистки ручки были ладненькие, пухленькие, какие-то гладенькие и блестевшие, как отполированные воском. Марго почему-то подумалось: наверное, муж у виолончелистки путешествует по всему миру и привозит ей сувениры из экзотических стран: а она раскладывает их по полкам своими полированными ручками. А что раскладывает? Африканские маски: прозрачные кристаллы, веточки кораллов, рыбу-шар, надутую и высушенную, витые раковины, циновки с иероглифами и закатами, ковры с орнаментами из винограда, гранатов, львов и балкончиков, пустые пачки от сигарет и презервативов, запах смуглых попутчиц, пуговицы с форменных пиджаков стюардесс, гипсовые слепки следов динозавров, жетоны метро… Марго остановила мысли, чувствуя, что засыпает, и встрепенулась. Заснуть на середине концерта, равно как и уйти, она считала недозволительным.

Виолончелистка сфальшивила в очередной раз, Марго покачала головой и уже пожалела, что не позволила себе заснуть. Но внезапно к бетховенской сонате присоединился незапланированный звук разбитого стекла. Из окна, выходящего на сцену, брызнул салют осколков. Вызвавший это явление маленький желтый шарик стукнул виолончелистку в висок. Она смешно повалилась с табурета на спину, зажав в пальцах смычок. Виолончель, скользнув по краю табурета, с грохотом и визгом упала на сцену.

Осиротевшее пианино проскочило несколько тактов, но затем музыки не стало.

От наступившей тишины кто-то в зале проснулся и очень некстати захлопал. А потом все вокруг вскочили с мест, завопили и забегали.

Марго тоже вскочила, но не бросилась к выходу, где люди сбились в орущую пробку, а взобралась на сцену и осторожно глянула в разбитое окно. На крыше дома напротив сидела кошка.

Марго обернулась туда, где лежали виолончель и виолончелистка. Над жертвой хлопотали люди, один из них держал виолончелистку за руку, пытаясь нащупать пульс. Пианист стоял, отвернувшись к стене, и курил. Марго увидела в углу сцены желтое яблоко, откатившееся после удара и затаившееся у плинтуса. «Вот так, — изрек вдруг пианист, глядя перед собой и пуская дым в стену, — яблоком в висок, кто бы мог подумать…»

Марго снова посмотрела в окно, словно ожидала увидеть там призрак Бетховена, мстительно парящий в воздухе.

— Убийство яблоком, — произнесли рядом с ней, — вот это да!

Молодой человек, который минуту назад искал пульс у виолончелистки, теперь смотрел в окно, как и Марго.

— Она умерла? — спросила Марго.

— Да, — ответил молодой человек, не поворачиваясь к ней.

— Мгновенно? — уточнила Марго, вытаскивая блокнот и ручку.

— Мгновенно, — согласился молодой человек, но тут он заметил блокнот и пристально взглянул на Марго. — Журналистка? — полуутвердительно произнес он.

— «Вестник Перекатиполиса», — назвалась Марго, как на пресс-конференции. — А вы?

— Следователь, Ян Кайзер… Но… я не из отдела убийств… Понимаете, моя специальность — экология… И я такой же свидетель, как и вы.

Однако Марго уже скомандовала себе: «Вперед!», и — вспомнив слова наставника, Скрытоглава Омаровича Плавунца-Окаймленного, — представила себя на футбольном поле, в роли злого и потного форварда в грязных гетрах. Ян Кайзер не ожидал нападения, потому сопротивлялся без необходимой настойчивости, миролюбиво и чистосердечно. Скоро она уже знала, что Кайзер Ян Фритьофович служит стажером в отделе экологических правонарушений Перекатиполисской полиции, так что разбирается в системе штрафов за вырубку парков и нарушение сезона охоты на мышей, однако убийствами никогда не занимался, а на месте преступления оказался не по долгу службы и не из-за загадочного предчувствия, но по причине любви к Бетховену, и что он мог бы, конечно, допросить парочку свидетелей, в том числе и саму Марго, кстати, однако скоро сюда прибудут его коллеги, опытные и квалифицированные, вот к ним и следует адресовать все вопросы.

— Яник, а ты тут что делаешь? — гаркнули сзади.

Марго обернулась с интересом, а вот молодой человек — с изменившимся лицом:

— Честное слово, — быстрым полушепотом сказал он, — я не вмешивался, даже никаких показаний не брал… Но я бы мог, если позволите…

— Ну уж нет, — сухо оборвал его широкоплечий мужчина с полицейским взором, и Яник сразу сник. Однако он тут же заметно воспрянул духом и, нехорошо улыбаясь, представил новоприбывшему готовую свидетельницу.

— Я не могу, мне в редакцию надо, — профессионально возразила Марго, но Кайзер вежливо ухватил ее за локоть и заявил, что свидетельница не имеет права уходить и отказываться помогать следствию.

— А вы не имеете права хватать за локти представителей прессы, — сказала Марго. Но ей помогли сойти в зал и усадили в первый ряд, а человек с полицейским взглядом тоже сел рядом. Ян Кайзер же увидел кого-то у входа, кивнул и быстро ушел туда. Марго перестала размахивать удостоверением и созналась, что видела все. Ее слова были записаны в школьную тетрадь обладателя полицейского взора. Он предупредил ее, чтобы Марго и словом не обмолвилась о случившемся в своей газете.

— Какие тут секреты? — вяло запротестовала Марго. — На глазах у трехсот человек женщину убили яблоком.

— Между прочим, — заметил полицейский, сворачивая тетрадь и пряча ее в карман. — Полицейское управление платит треть арендной платы за помещение вашей редакции, финансирует гонорарный фонд, и я не удивлюсь, если мы увольняем и назначаем всех, от редакторов и до уборщиц. Имей в виду.

— Я, может, вообще никакой статьи писать не собиралась, — обиделась Марго. — Нужны мне очень ваши убитые виолончелистки. Она перед смертью сфальшивила так, что ее стоило за это убить.

— Да? — полицейский снова достал тетрадку и записал последние слова Марго. — это очень интересная деталь. Молодец, что вспомнила. Свободна!

В сумраке коридора Марго заметила следователя-стажера экологического отдела полиции Перекатиполиса Яна Кайзера и важного господина с мобильным телефоном в руке.

Щуплый Кайзер наползал ему на широкую грудь, бормотал, а тот отворачивался, даже отмахивался от Кайзера, заслонялся от него мощным локтем и пытался расслышать голос в трубке. Марго почувствовала запах некрасивой тайны и приникла к колонне, чтобы незаметно понаблюдать.

— Уймись!

Кайзер, видимо, в очередной раз был отвергнут и едва не улетел к противоположной стене. Он почти плакал.

— Ну поймите, — сказал он прерывающимся голосом, — я больше не смогу…

— Перезвоню, — коротко бросил мужчина, сложил мобильник и посмотрел на Яна Кайзера. — Я сказал — нет?! Сказал?!

— Но, Олег Артурыч, — голос у Кайзера стал как у истеричной женщины. — Не могу, умру я с этой экологией… А тут — такой случай! Я же свидетель, Олег Артурыч!

— Вот и проходишь по делу как свидетель.

— Я хочу расследовать…

— Яник, это тебе не экология. Эту дамочку не природа убила, хоть и яблоко, а человек, потому что яблоко кинули, а не оно само. А ты — не в отделе убийств. Твое дело экологические преступления. Точка.

— Олег Арт… дядь Олег, — всхлипывал Кайзер, поднеся руку к носу. — Я так давно… мечтал… Настоящее… Экология эта проклятая… Кодекс рыболова… Условия конфискации электропил…

— Ну вот, — проговорил солидный почти отеческим тоном, — а ты говоришь, убийство хочу расследовать… А сам — в сопли, в эмоции. Я тебя как мужчину прошу, возьми себя в руки, без дела не останешься.

Кайзер разразился целой серией нечленораздельных звуков, закончив их совсем уж откровенным рыданием.

— Яник, раз ты так рвешься в дело, есть тут одно… Да не реви ты, стыдно. Хорошо что никто не видит…

— Дядь Олег, я все… все, — выдавил из себя Кайзер, решительно стер слезы и засунул руки в карманы. Плечи его все же подрагивали, Марго это видела.