Дэвид Геммел - Оседлавший Бурю

• Название: Оседлавший Бурю
• Автор: Дэвид Геммел
• Издательство: АСТ
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2004
• ISBN: 5-17-025430-Х

Новая сага автора легендарного Дренайского цикла! Века и века назад погибли король Коннавар и его незаконный сын Бэйн, отстоявшие свободу своего народа от могущественной Империи. Давным-давно ушли в небытие сидхи, а риганты утратили и независимость, и веру в древних богов, и даже свой древний язык... Лишь на севере кланы горцев еще способны противостоять новым повелителям. Лишь в неприступных горах Друах жива еще сидхская магия, дарующая силу вождю повстанцев — герою по прозвищу Сердце Ворона. Однако с юга в Друах движется новая армия завоевателей, тем более сильная, что ведет ее противник, равный Сердцу Ворона, — могучий рыцарь, прозванный Оседлавшим Бурю...

---

— Магия ушла еще не отовсюду, — сказала Ведунья.

— Да, еще нет. Чтобы полностью ее убить, людям потребуется несколько поколений. Ты была в Узамате?

— Да. Он прекрасен.

— Когда-то лес Древа Желания был таким же.

— В Узамате живут люди, которые питают его магию, — возразила она.

— Ах, Карефа, если бы все были такими же, как ты! Когда-нибудь здешние люди взойдут на огромные корабли, пересекут океан, откроют новые девственные земли и захотят в них поселиться. Это не пророчество, такое случалось во множестве миров, история которых почти в точности совпадает с историей этого. Новые поселенцы станут умирать от голода, и местные жители пожалеют их, принесут еды. За это им отплатят предательством, ненавистью и презрением. Пришельцы расплодятся, и за несколько столетий уничтожат всю магию, накопленную за миллионы лет. Они перекопают землю и выкорчуют деревья, отравят реки своими ядами. Таков путь людей, Карефа. Человечество — это чума, и его ничем не изменить.

— Зачем тогда ты хочешь возродиться?

— Чтобы уничтожить людей, очистить от них эту планету. Я помогу их жестоким играм, дам им новое оружие. Потом мир наконец-то вздохнет спокойно.

— Всех людей войной не уничтожить, — возразила Ведунья.

— Почему же? Поверь, если человеку дать время, он создаст оружие, способное уничтожать сразу целые народы. Я всего лишь приближу время его изобретения.

— Зачем все это рассказывать мне, Керуннос?

— Даже боги не любят оставаться непонятыми.

— Я понимаю тебя, Керуннос, но ты обманываешь сам себя. Вы, сидхи, взяли существо с огромными возможностями и попытались перекроить его по своему образу и подобию. Вы сделали людей такими. Если мы чума, то эту чуму создали вы. И я не верю, что Морригу ушла, потеряв веру в человечество. Она ушла потому, что сидхи, как ты сам сказал, не умеют создавать магию. Вы тоже сжигаете ее, тоже приближаете землю к гибели. Поэтому избавь меня от оправданий, я не хочу знать, почему ты стал таким, какой есть. Ты не бог, Керуннос. Ты всего лишь печальное, измученное существо, поглощенное яростью и желанием оправдать свои поступки. Риганты остановят тебя, а потом мы найдем способ сохранить наш мир и вернуть в него магию. Мы победим наших демонов.

Керуннос тихо и беззлобно рассмеялся.

— Да, Карефа, в твоих венах действительно течет моя кровь. Что ж, иди, ищи своего Гэза Макона. Увидев его, ты поймешь, что я прав во всем. Ненависть поглотила его. Даже если он сможет победить меня, а он, поверь, не сможет, вы все равно проиграете. Он уже понял, что единственный способ победить — стать хуже своих врагов.

— Я буду молить Исток Всего Сущего, чтобы это оказалось неправдой.

Он снова рассмеялся, на этот раз в его смехе ей послышалась нотка горечи.

— Когда-то я тоже молился этой дряхлой беспомощной силе. Но теперь с меня хватит. Прощай, дитя мое. Бейся в своей доблестной битве без шанса на победу. Будь люди и в самом деле похожи на тебя, в том, что произойдет, не было бы необходимости.

Свет померк. Ведунья вскочила с камня. Отчаяние обволокло ее сердце, и она снова рухнула на камень.

Снова возникло сияние. С ним пришло чувство умиротворения, а с умиротворением потекли слезы.

— Ты слышал? — спросила она.

— Да, — раздался в ее голове голос Риамфады.

— Его слова так похожи на правду. Мы действительно чума этого мира.

— Человек не настолько прост, Карефа. Ты тоже говорила правду. Сидхи сделали людей такими, какие они есть.

— Он сказал, что через несколько столетий Узамат тоже погибнет.

— Поэтому Фиргол и отправляется туда. Мы не дадим Узамату погибнуть, Карефа. Иди домой. Возвращайся к Птице Печали.

— Мне нужно поговорить с Оседлавшим Бурю.

— Нет, не сейчас. Его тьма ляжет на твои плечи новым грузом. Я сам поговорю с ним и отведу его в пещеру. Так и должно быть.

— Не дай ему обратиться ко злу, Риамфада, — попросила Ведунья. — Я возлагала на него столько надежд!

— Не забывай о них. Сейчас идет две войны: одна — на земле, мечом и пушками, вторая — в душе Оседлавшего Бурю. Нам с тобой нельзя участвовать ни в одной из них. Иди, помоги Фирголу собраться.

Она кивнула:

— Если он обратился к злу, ты предложишь ему дар?

— Его судьба — получить его.

— Я так запуталась, Риамфада, — сказала она. По ее щекам снова покатились слезы.

— Все в порядке. Все будет хорошо.

Она ощутила невероятное тепло, как будто снова оказалась в детстве, в объятиях матери. Ведунья вспомнила старый домик и маленький каменный очаг. Однажды, когда маленькой Карефе приснился дурной сон, мама взяла ее на руки, вынесла из спальни и усадила перед очагом. В нем, на железном противне, пеклось коричное печенье. Мама обняла ее и достала одну печенину прямо из печи.

Никогда Карефа не испытывала такого счастья. Это воспоминание она пронесла через всю жизнь. Тепло оставило ее. Риамфада ушел. Ведунья снова осталась одна.

Затем до нее донесся аромат корицы. Она посмотрела вниз и увидела идеально круглую золотистую печенину. Ведунья подняла ее, откусила кусочек и улыбнулась.

— Спасибо тебе, Риамфада, — прошептала она.

15

Гэз Макон хорошо выспался и проснулся незадолго до рассвета. Перед глазами мелькнул обрывок последнего сна: Корделия целует его мертвыми холодными губами. Он содрогнулся и сел.

Откинув одеяло, Гэз встал. Рядом Солдат поднял голову и зевнул, показав великолепные клыки. Гэз переступил через пса и вышел из своего шатра. Несколько солдат уже развели огонь, но большинство еще спали, прямо на земле, в поисках укрытия от ночных ветров, прижимаясь к разрушенным остовам домов.

Как выглядело это место во времена Коннавара? Говорят, тут находилась кузница, где выковали кольчуги для первых королевских Железных Волков. Здесь жили Руатайн и Бендегит Бран. В центре деревни, был огромный дубовый пень. Когда-то здесь росло Старейшее Древо, у него риганты собирались на свои праздники. Двести лет назад, в попытке подавить культуру кельтонов, варлийцы спилили его. Тогда же появились первые книги, в которых Коннавара изображали варлийским принцем, отправившимся на север, покорять варваров.

Гэз поднялся на шаткий мостик через один из трех ручьев и окинул взглядом развалины и холмы. Когда-то здесь жили Коннавар и его братья: Бендегит Бран и Браэфар-предатель. Здесь Коннавар впервые влюбился в женщину, которая позже родила ему сына, короля Бэйна. Гэз не помнил ее имя. В этих холмах вершилась история.

Где-то здесь Коннавар сразился с медведем, чтобы спасти своего друга, Риамфаду.

Гэз пожалел, что не уделял легендам больше внимания. В детстве он заслушивался сказками о Конне Варском, отце Бэйна-полубога. Но Алтерит Шаддлер открыл ему другую сторону медали, историю, основанную на мифах ригантов.

Над ручьем задул промозглый ветер. Гэз повернул обратно к лагерю.

Мулграв спал у полуразрушенной стены. Гэз ощутил укол совести — Мулграв не был создан для войны. С такими, как Ледяной Кай, можно справиться единственным способом: убив и Кая, и всех его сторонников. Стерев саму память о них с лица земли. Перед глазами вновь предстала застывшая, мертвая Корделия, и Гэза снова охватил гнев. Он даже не смог остаться на похороны. Ему пришлось уводить полк из Шелдинга.

Каким надо быть глупцом, чтобы забить свою голову бессмысленными понятиями о чести и доблести? Мойдарт не дал бы загнать себя в такую ловушку. Он вывел бы свои войска, чуть только до него дошел бы слух о предательстве Винтерборна. Он не стал бы дожидаться бойни, как агнец на заклании.

Корделия уговаривала его уйти, но он остался. Послушай Гэз ее, и все сложилось бы иначе. И она, и две сотни эльдакрцев, доверивших ему свои жизни, остались бы невредимы. Стал бы Коннавар дожидаться, пока его убьют? Стал бы Бэйн рассуждать о чести и верности?

Гэз подошел к лошадям и оседлал своего мерина.

— Разведчики докладывают, что врага нет, сир, — сказал подошедший Ланфер Гостен.

— Накормите Солдата. Я скоро вернусь, — ответил Гэз. Гостен ухватил пса за ошейник.

— Да, сир. Могу я узнать, куда вы направляетесь?

— В лес Древа Желания. Меня всегда обуревало желание побродить по нему.

— Да, сир.

Гэз пришпорил коня, услышал яростный лай Солдата и обернулся. Ланфер Гостен с большим трудом удерживал рвавшегося за хозяином пса на месте. Лай прекратился, когда Гэз поднялся на вершину холма. На спуске конь споткнулся, и Гэз с галопа перешел на шаг. Уставший конь шел нехотя.

— Скоро ты отдохнешь, приятель, — сказал Гэз и похлопал мерина по лоснящейся холке. Снег почти стаял, лишь кое-где в низинах остались белые островки, перед теплыми лучами весеннего солнца отступавшие все дальше.

— Разведчики докладывают, что врага нет, сир.

«Нет — так будет, — подумал Гэз. — Ледяной Кай поведет армии на север».