Станислав Лем - Молох (сборник)

• Название: Молох (сборник)
• Автор: Станислав Лем
• Издательство: АСТ, АСТ Москва, Хранитель, Харвест
• Жанр: Публицистика
• Год: 2006
• ISBN: 5-17-041595-8, 5-9713-3976-1, 5-9762-2250-1, 978-985-16-0691-3

От переводчика:

«… Как отметил в своей книге „Вселенная Лема“ профессор Ягеллонского университета (г. Краков) Ежи Яжембский, Станислав Лем своим эссеистическим работам всегда давал значащие названия, великолепно отражающие и концепцию рассматриваемой проблемы, и состояние души эссеиста.

Название настоящего сборника — «Молох» — предложено самим писателем.

… Когда настоящий сборник готовился к печати, в Польше в качестве 26-го тома Собрания сочинений Станислава Лема издана книга «Молох», состоящая из двух сборников: «Тайна китайской комнаты» и «Мегабитовая бомба». Ознакомившись с содержанием книги, которую читатель держит в руках, редактор упомянутого польского Собрания сочинений Ежи Яжембский отметил, что настоящий сборник — это истинный «Молох».»

В книгу вошли сборники эссеистики Станислава Лема, практически неизвестные отечественному читателю: «Тайна китайской комнаты», «Мегабитовая бомба», «Мгновение», эссе «Тридцать лет спустя», «Прогноз развития биологии до 2040 года», фантастические рассказы последних лет, не издававшиеся ранее: «Два молодых человека», «Последнее путешествие Ийона Тихого» и др., а также в разделе «Вместо послесловия» — последние заметки автора.

---

3

Здесь я не намерен заниматься вопросом, зачем составляются вирусные программы и что хотят получить с их помощью. Цели могут быть самые разные и полностью противоречивые: например, от «мелкого мошенничества» для переведения на ложный путь какой-либо единичной банковской сделки и до вновь открывающихся в киберпространстве чисто военных сражений, то есть бескровных вторжений, обманов, фальсификаций, подделок, вирусного поражения целых объединенных сетей врага одномоментно или только по определенному сигналу, который, впрочем, не обязательно должен быть «отправленным», достаточно, чтобы он сидел, затаившись в сети противника, спрятанный, например, в невиннейшей, продолжительной синоптической программе с собственными «часами», которые приведут его в движение в критической фазе информационного столкновения. В тесной связи с вышесказанным возникает, разумеется, довольно резкий вопрос: несет ли с собой вся эта современная информационная концепция сетей и их глобализации больше зла, чем добра. Смотря (ответ) для кого… Часть мотиваций авторов вирусных программ, бесспорно, является обоснованной, она заключается в чисто материальном ожидании каких-нибудь прибылей (например, финансовых), какого-нибудь преимущества (экономического, административного, военного), но другая часть, как объясняет нам это обычная статистика computer crime, ничему не служит в смысле какой-либо добычи, а просто представляет собой «успех» хакера (чистое удовлетворение от права получения разрушительной власти или возможности проникновения в скрытые данные, в какие-либо тайны «противника»).

4

В настоящее время кроме обычных firewalls (огненных стен) уже используются многократно зашифрованные входы (input) в компьютеры, но теория шифров и их взламывания говорит, что стопроцентно надежный шифр — это такой НОВЫЙ, до сих пор не известный шифр, который НЕ будет использоваться повторно. Само повторное использование шифра колоссально увеличивает возможность его «взламывания», а неустанное создание все новых «шифровых замков», разумеется, трудоемко и требует постоянного ВНЕСЕТЕВОГО общения отправителей с адресатами. Можно справедливо заметить, что большинство сообщений, передаваемых сетью, НЕ имеет характер неслыханных тайн, и поэтому возможные прослушивания этих сообщений не могут привести к несчастью. Однако здесь наши расчеты нарушает другой фактор, особый, а именно авторский COPYRIGHT. Музыкальные произведения, либретто, тексты из области искусства или науки могут быть легко перехвачены, и тогда выявление, КТО отправил, не должно представлять проблему, зато на вопрос о том, КТО незаконно перехватил и, возможно, использует, ответить можно не всегда и с большими трудностями, приблизительно пропорциональными количеству пользователей сети (если я потеряю кошелек в почти пустом парке, найти его будет легче, чем если это случится на огромном, запруженном железнодорожном вокзале).

5

Как следует (правда, не прямо) из сказанного, пожалуй, главной чертой, гарантирующей четкость и полезность сети как системы, которой мы доверяем информацию для пересылки, является ПОРЯДОЧНОСТЬ всех пользователей. Ведь достаточно, чтобы на упомянутом вокзале было несколько злодеев, и тогда шансы найти потерянную вещь становятся все меньше и меньше. И именно честность пользователей сеть не в состоянии гарантировать. С нею дело обстоит абсолютно так же, как и с замком в дверях: замки можно менять, но нет такого количества наиболее изощренных замков, которое обеспечит стопроцентную безопасность от взлома. Весь этот процесс нападения и защиты только зарождается на наших глазах, а возникновение агентств или центров, специализирующихся на составлении и продаже антивирусных программ, живо напоминает рост количества детективных или охранных агентств тогда, когда растет преступность. «Информационная война», пока скорее метафорическая, чем буквально военная, продолжается и будет продолжаться, и ее дальнейшее развитие трудно сегодня предвидеть. Здесь есть скрытая угроза, худшая, чем более или менее локальные потери какой-нибудь фирмы или банка: правило гарантии авторства, то есть COPYRIGHT, становится все легче нарушаемым, и некоторые объявляют, что именно это может привести к краху одной из главных основ капитализма, ибо капитализм ведь основывается на собственности, на исключительном праве собственности (исключительным собственником не обязательно должно быть частное лицо, им может быть, например, целый генеральный штаб некоей армии), а рынок с его законами спроса и предложения может действовать только благодаря тому, что НЕ все являются обладателями «всего». При коммунизме государство имело «всё», народ de facto не имел ничего, и это привело к падению системы.

6

До сих пор об отсутствии интеллекта сети и ее компьютерных узлов не произнесено ни единого слова. Жалобы, раздающиеся тут и там, что исследовательские центры, какие-то университеты пересылают друг другу порнографические картинки (например, из области педофилии), а это является запретной областью ДАЖЕ там, где господствует «пермиссивность» (терпимость), и не составляет существенного процента от общего количества информации, несущегося по руслам Интернета, но, несомненно, является вызывающим отвращение скандалом. Сеть не имеет центра, никто не контролирует сообщения, плывущие через нее, и ЭТО наверняка является проблемой, которая только увеличивается по мере распространения сети. В принципе самым простым контролирующим методом или инструментом, встроенным в сеть, был бы какой-нибудь эквивалент интеллекта или РАЗУМА. (Чтобы цензурировать, надо понимать.) Однако с момента, когда было произнесено последнее слово, «начинаются ступеньки». По вопросу интеллекта вне живого разума ведутся баталии около полувека, но, кроме пары примитивных программ плюс brute force растущей итерационной скорости вычислений, а также туманных надежд, словно отложенных «на вырост», на параллельные компьютеры, мы ничего не имеем, и нам все еще неизвестно, что и как мы завоюем в XXI веке. О том, можно ли с помощью какого-нибудь псевдоразума отфильтровывать, скажем для примера, порнографические картинки, нет и речи, так как эти картинки сильно зависят от контекстов и ситуаций (ведь обнаженная рожающая женщина — это не «порнография», скорее это может быть иллюстрацией, взятой из учебника по акушерству).

Впрочем, порнографию как маловажный аспект дилемм, связанных с сетью, можно оставить. Сейчас количество исследовательских центров и количество научных коллективов растет почти экспоненциально и то, КТО первым опубликует какое-нибудь новое открытие, имеет первостепенное значение не только для Нобелевского комитета, но также и для промышленности (допустим, фармацевтической), и для широчайшей публики. (В «предсетевую эпоху» долго продолжалась борьба или спор между профессором Люком Монтанье из Института Пастера в Париже и американцем Робертом Галло о ПЕРВЕНСТВЕ открытия вируса СПИДа: обеими сторонами были привлечены государственные инстанции, то есть они не маялись от нечего делать.)

Чтобы ускорить процесс появления научных публикаций, используют так называемые «препринты», которые в эпоху младенчества сети ТАКЖЕ превращаются в действующих слишком медленно и лениво информаторов. Кроме того, если бы сеть могла соединиться в одну большую «паутину» с помощью «коллатералий», количество передаваемой информации стало бы молохом или лавиной, которую трудно было бы компетентно адресовать БЕЗ участия разума (здесь действуют его несовершенные, статистически работающие «заменители» в качестве «опоры»). С другой или уже третьей стороны, ЕСЛИ БЫ сети получили интеллектуальный потенциал, наступило бы ускорение реализации того, что я описал в книгах как такое состояние, когда цивилизованная среда становится более разумной, чем люди, живущие в этой цивилизации. Опека сети над людьми не является чем-то, что может нас привлекать. Все удастся перенести в другие области, например, патентование изобретений, фирменных знаков, новых изделий и т. п. Одним словом, вместе с сетью появится столько же позитивов, сколько и негативов, а их взаимное сбалансирование не может проходить легко.

7

Соответственно a fortiori сложные дилеммы появляются тогда, когда «киберпространство» перестает быть только мечтами и развлечением, а также темой для Science Fiction. Одним словом, технологический прогресс приносит нам проблемы, которые очень трудно разгрызть…

8

Рождение новых ветвей технологии сопровождает, с одной стороны, хор скептиков, а с другой — энтузиастов, и волны эти утихают только через некоторое время. Я считаю, что в процессе распространения сети позже всего (если вообще когда-либо) в самой сети появится в качестве взаимодействующего элемента РАЗУМ или его эквивалент (называемый «искусственным интеллектом»). Если до этого дойдет, то, несомненно, увеличится количество конфликтных столкновений (как борьба за то, кто будет обладать, скажем, «большими информационными возможностями»). Но обязательно дело дойдет до многостороннего разветвления сети на специальные группы: что-то одно будет ожидать от сети медицина, а что-то другое — теоретическая физика; и наименее всего желательным явлением стал бы хорошо наблюдаемый сегодня на мировом книжном рынке «информационный потоп»: ситуация, когда источников, трудов, новостей слишком много, и требуется какая-то форма отсева, которая облегчит жизнь как «отправителям», так и «получателям» очередных сообщений.