Роза Люксембург - О социализме и русской революции

• Название: О социализме и русской революции
• Автор: Роза Люксембург
• Издательство: Москва, Издательство политической литературы, 1991
• Жанр: Политика

В книгу вошли произведения Розы Люксембург, отражающие ее своеобразные взгляды на социализм, соотношение демократии и диктатуры, развитие марксизма, борьбу за гуманизм, против милитаризма. Впервые на русском языке публикуется в полном объеме собранный воедино цикл работ Р. Люксембург о Февральской и Октябрьской революциях 1917 г. в России («Русские проблемы», «Русская трагедия», «Рукопись о русской революции») и Ноябрьской революции 1918 г. в Германии («Чего хочет Союз Спартака», «Наша программа и политическая ситуация»), а также письма 1917–1918 гг., значительно обогащающие наши представления о ее политических воззрениях, ее понимании демократии, отношении к русской революции.

http://polit-kniga.narod.ru

---

ЛЕО ИОГИХЕСУ

[Берлин, 12 декабря 1898 г. ] Понедельник, вечер

[…] Но прежде всего о том, что касается «серии» [статей]. Я пришла к тому же выводу, что и ты: вопрос о Бернштейне и должен быть тем крупным произведением, которое я должна написать. Слава богу, К. К. [Карл Каутский], как он мне категорически и даже с удивлением заявил, не имеет намерения в качестве возражения написать брошюру (только в «Neue Zeit»). Впрочем, такое намерение есть у Парвуса, но его как конкурента я не боюсь. Таким образом, я хочу эту «серию» построить как возражение Эдэ [Бернштейну], но не сейчас, а сразу после выхода его книги. И это по следующим причинам: 1. Ощущение, которое я испытывала в Дрездене, здесь усилилось еще больше, а именно, что К. К. предложением Бернштейну написать брошюру действительно удалось усыпить всеобщий интерес и отложить дело до появления этой брошюры. Факт, что все ждут этой книги и считают нынешние дискуссии, поскольку они прямо касаются бернштейновских теорий, даже чем-то «бестактным». (Не могу уже вспомнить, кто именно мне это сказал.) В настоящее время царит атмосфера вялости и выжидания, и, только когда появится творение Эдэ, все будут ждать дискуссии и скрупулезно взвешивать каждое слово…

Ты как хочешь, а я все-таки не могу себе представить, что если выскажусь теперь по всем темам, по которым так или иначе затем пойдет дискуссия, то сумею потом снова сказать что-нибудь столь же впечатляющее. […]

Потому-то мне вообще не стоит сейчас растрачивать мой порох, а потом, после того как выступит К. К., пережевывать уже затасканные аргументы. Короче, я считаю, что статьи как серию надо печатать только после брошюры Эдэ и притом так, чтобы они смогли тогда сразу выйти в виде брошюры. […]

Итак, сейчас я работаю над серией. Лучше всего уже сейчас обработала «Английские очки», тема которых важнее, чем кажется на первый взгляд. Хочу по возможности разработать ее и шире и глубже. Но что касается двух тем, над которыми работаю одновременно: «Бланкизм» и «Что делать при эвентуальной революции?», то мне пока почти ничего в голову не пришло. Может, у тебя есть какие-нибудь мысли на сей счет? Впрочем, наверняка справлюсь с этим сама, если не сегодня, так завтра. Над теорией стоимости я тоже работаю. […]

Итак, теперь на первом месте — Бернштейн. […]

ЛЕО ИОГИХЕСУ

[Берлин, 2 марта 1899 г.]

[…] Твои критические замечания (собственно, одно главное) о моей полемике меня чрезвычайно обрадовали, ибо я снова убедилась, что вполне могу положиться на свой собственный критический дух. Когда я уже отправила мою реплику*, то сказала себе: ты, кошечка, зарвалась, загнула не в тот переулок; вместо того чтобы снова заняться оппортунизмом, я позволила себе увлечься моей любимой политэкономией и забралась в дебри теории. Открываю твое письмо и читаю слово в слово то же самое. […]

Сегодня у меня побывал Шёнланк, чтобы сообщить мне о «впечатлениях». Прежде всего он (уже после реплики) говорил с Августом [Бебелем]. Слова А[вгуста]: «Статьи блестящи, я подписываюсь под каждым их словом, тон благороден и безупречен; то, что фракция утаила свое решение, это, конечно, чушь: дело должно разбираться на съезде партии. Но…» Об этом «но», которое касается не меня, а его самого, скажу позже. Тут его осенила уловка: «Я этих статей не читал, но говорят, Люксембург требует, чтобы Шиппеля вышвырнули [из партии]. В любом случае я стою на ее точке зрения».

Кроме того, он был у Аронса: «Статьи отличные. Ведь, собственно говоря, Роза хочет, чтобы Ш[иппеля] вышвырнули? Она права. Берлинцы читают статьи весьма рьяно, н [ом] ер [а] выложены во всех крупных партийных пивных».

Но вернемся еще раз к Бебелю: он упомянул и статьи К. К. [Карла Каутского], но не нашел для них ни единого слова похвалы, считая, что они «слишком длинны».

Признаком успеха следует считать, last not least (Последнее, но не менее важное — англ.), и то, что буржуазная пресса подняла крик: «Freisinnige Zeitung», ссылаясь на статьи, называет меня «известной скандалисткой партии» и принимает сторону Шиппеля. Вырезку из «Kreuz-Zeitung» прилагаю. Это оба ведущих органа, материалы которых перепечатываются как всей «свободомыслящей», так и всей реакционной прессой. […]

ЛЕО ИОГИХЕСУ

[Берлин, 4 марта 1899 г.]

Суббота, вечер

[…] Письмо К. К. [Карла Каутского], которое я послала тебе, еще раз укрепляет меня в моем убеждении, что в этот момент мне надо быть здесь, на самом «поле битвы»; следует воспользоваться протянутой рукой К. К. и Бебеля (который наверняка стоит за ним), встречаться с ними почаще, пока железо горячо. Я собираюсь устроить у К. К. или у меня дома примирение Меринга с Шёнланком. При этой оказии вся «левая» […] сможет сойтись вместе и столковаться. Потом, видимо, будет необходимо во время полемики с Берншт[ейном] договориться с К. К., может быть, поделить работу и т. д. Ты, конечно, сочтешь все это правильным.

Кстати, не смеешься ли ты в душе? Я мирю Меринга с Шёнланком по просьбе К. К.! Чудные времена! И все это — после нескольких статей. Как же жалко обстоят дела в этой партии, если такой верхогляд и новичок, как я, может играть в ней роль… Говорю это совершенно серьезно. […]

ЛЕО ИОГИХЕСУ

[Берлин], 6 марта [1899 г.

Что же случилось в этом году, когда на меня все сыплется, как из рога изобилия? Представь себе, я получила в подарок* от Шёнланков 14 томов Гёте в великолепном переплете! Вместе с твоими это сразу целая библиотека, и моей хозяйке придется дать мне еще новую полку в добавление к двум, которые я уже имею! Как меня обрадовал твой выбор, ты, вероятно, едва ли можешь себе представить. Ведь Родбертус мой любимый писатель-экономист, которого я могу перечитывать сотни раз просто ради духовного удовольствия. Ну а еще словарь — это превосходит все мои самые дерзкие пожелания! У меня возникло впечатление, будто я получила не книгу, а некую собственность, что-то вроде домовладения или земельного участка. Знаешь ли, когда мы все соединим, у нас образуется вполне приличная библиотека, и нам придется, если только мы вместе устроимся по-человечески, купить для книг застекленный шкаф.

Мой золотой, дорогой, как ты обрадовал меня твоим письмом: я его шесть раз прочитала от начала до конца. […]

Неужели ты думаешь, что я не вижу и не ценю, что ты в ответ на «звуки боевые» тотчас спешишь мне помочь, подстегиваешь меня к работе, забывая все мои упреки и «упущения»!.. Ты и представить себе не можешь, с какой радостью и с какой тоской я ожидаю теперь любое твое письмо: я знаю, что каждое несет мне силу и радость, поддержку и бодрость.

Но больше всего обрадовал меня тот абзац в твоем письме, в котором ты пишешь, что оба мы еще молоды и сможем еще наладить нашу личную жизнь… О дорогой, золотой, если бы только ты сдержал это обещание!!! Собственная маленькая квартирка, кое-какая своя мебель, своя библиотека; спокойная и регулярная работа, совместные прогулки, иногда опера, маленький, очень маленький круг знакомых, которых иногда приглашают поужинать, каждое лето поездка на месяц в деревню, но совсем без всякой работы!.. (И, может быть, еще и такой маленький, совсем малюсенький ребеночек? Неужели это никогда не будет мне дозволено? Никогда? Знаешь ли, дорогой, что вчера внезапно нашло на меня во время прогулки в Тиргартене? Я совсем не преувеличиваю! Внезапно под ногами у меня завертелось дитя в восхитительной одежке, лет трех-четырех, с тонкими светлыми волосами и стало меня разглядывать. Словно громом поразила меня мысль схватить этого малыша, стремительно убежать домой и оставить его себе как своего собственного. Ах, дорогой, неужели у меня никогда не будет ребенка?!) […]

ЛЕО ИОГИХЕСУ

[Берлин, 11 марта 1899 г.]

Суббота, вечер

[…] Сегодня побывала у Бебеля (разумеется, предварительно письменно известив его). Он был очень мил, невероятно хвалил мои статьи, сказал, что после них с Ш[иппелем] покончено, но… но сам он ничего делать не хочет. […]

Меня он просит писать против Эдэ [Бернштейна] как можно резче. «Скажите ему, что он больше не принадлежит к партии, этого ему еще никто не говорил». […]

Брошюру Берн [штейна] [ «Предпосылки социализма и задачи социал-демократии»] я уже получила. Полемика его со мной затрагивает: 1. кризисы, 2. картели, 3. кредиты. Объем [брошюры] — двенадцать страниц, и она начинается словами: «Этот поставленный мною в первой статье вопрос о социалистической теории кризиса вызвал различные нападки. В частности, он побудил фройляйн д-ра Розу Люксембург в опубликованной в «Leipziger Volkszeltung» — в сентябре 1898 года серии статей прочесть мне курс лекций по кредитному делу и о способности капитализма к приспособлению. Поскольку эти статьи, которые затем перекочевали и в некоторые другие социалистические газеты, являются истинным образцом ложной, но одновременно с большим талантом применяемой диалектики, мне кажется уместным коротко остановиться здесь на них». Далее он пишет о моем блестящем фейерверке диалектики и т. д. В целом же — неубедительные возражения. Закажи немедленно эту книгу (возражения мне начинаются на странице 70) и садись за работу. […]