Евгений Лотош - Корректор. Книга вторая: Птенцы соловьиного гнезда

• Название: Корректор. Книга вторая: Птенцы соловьиного гнезда
• Автор: Евгений Лотош
• Жанр: Научная Фантастика

Детство, даже самое теплое и безмятежное, когда-то заканчивается. И рано или поздно птенцам приходит время выпархивать из гнезда в окружающий мир. Твоя семья никуда не исчезла, и тебе всегда есть где найти сочувствие и опору, но этот мир холоден и равнодушен. И никто, кроме тебя самого, не сможет проложить тебе дорогу в жизни.

Синдоо, чудо-ребенок, небесное детя, она привыкла к уединению своей комнаты и тихой безвестности задних рядов университетских аудиторий. Чудовищный демон, божественный дар и божественное проклятье, скован у нее внутри могучими цепями и не ведает свободы. Лишь самые близкие знают о сжигающем чувстве старой вины, грызущем ее душу, и лишь самые близкие догадываются, на что на самом деле способна невысокая девушка с мальчишеской фигуркой, которой в ее двадцать лет не дашь и семнадцати.

Вечно скрывать свой дар от окружающих невозможно – он дан не для того, чтобы до скончания веков спать глубоко внутри. Но не стоит ожидать от нее чудес, совершаемых на ярко освещенной сцене под торжествующее пение фанфар. Ей еще только предстоит научиться пользоваться знаниями, аккуратно разложенными по полочкам в ее голове, и грязь и кровь хирургического отделения станут тем маслом, которому предстоит закалить гордый клинок ее дара. Могучие силы незримо присутствуют за ее спиной. Но помогают они только тем, кто помогает себе сам, и Избранная Дочь – не исключение. И когда смертельная опасность окутывает ее своей тенью, и когда другу в беде требуется помощь, она может надеяться только на себя.

Но она выстоит. Она не имеет права не выстоять. Ведь ей еще только предстоит начать обратный отсчет на шкале когда-то прерванных жизней…

---

– Уже закончили, – только сейчас, в краткий миг триумфа, Тадас позволил торжествующим ноткам проскользнуть в своем тоне. – Смил, помнишь, в подразделении программных продуктов мы разрабатываем для СОБ новую систему автоматического поиска по лицам? У нее точность распознавания – восемьдесят процентов!

– При условии, что есть точная модель лица, – скептически хмыкнул Смил.

– А она есть! – хитро улыбнулся Тадас. – Помнишь, полгода назад, когда проект только-только дошел до стадии предварительного выпуска, тамошние программисты снимали всех, кто под руку попадется, чтобы материал для тестов набрать? Бикату тоже отсканировали. Так что мы начали с записей камер возле билетных касс Большого вокзала, сделанных двадцатого числа. Загнали их в эту систему анализа, и она час назад выдала девяносто пять возможных совпадений. Больше половины отбросили сразу, половину оставшихся – после раздумий. Осталось полтора десятка пар, очень похожих на Бикату с Калайей, по крайней мере, на таком низком разрешении. Мы сняли журналы с системы бронирования и проверили, куда приобретались билеты в плюс-минус минуту к срокам, когда эти пары оказывались у касс. И все билеты, кроме одного комплекта, куплены на пригородные направления, не более, чем на четыре-пять станций от города.

– Очень хорошо, Тадас, – медленно кивнул Смил. – Очень хорошо. И куда же приобрели оставшуюся пару билетов?

– В Крестоцин, Смил.

Директор службы безопасности постучал ногтем по зубам.

– Умно, – признал он. – Три миллиона населения, морской порт, заводы, фабрики и, самое главное, штаб-квартира "Тёбицы". Чоки там как собак нерезаных, а мы даже не сможем войти в неофициальный контакт с полицией, чтобы на Бикату немедленно не начала охотиться промышленная разведка наших заклятых друзей. Наверняка у них прикормленных следаков хватает. Не знаю, спонтанно он решение принял или специально страховался, но для нас это хреново. Значит, он уехал двадцатого. Трансконтинентальные рейсы в Крестоцин идут, мне помнится, восемь дней. То есть он должен прибыть туда сегодня. Или завтра?

– Если точно, то поезд прибывает на вокзал Крестоцина в четыре часа завтра утром, – Тадас досадливо скривился. – Я уже проверил – мы не успеем туда самолетом. Ближайший рейс садится там в полпятого, и из аэропорта еще надо добраться. А все три наших самолета в разгоне. И у нас нет там своих людей, чтобы послать их наперехват. Смил, но, по крайней мере, мы знаем город, где он находится. Если только ему не придет в голову перебраться куда-то еще…

– Если ему не придет в голову перебраться. Если это действительно он. Если его не перехватит "Тёбица". Если он засветится где-то так, что мы сможем отыскать его в городе-миллионнике… – Смил покачал головой. – Слишком много если, Тадас. Слишком много. Коллеги, я должен довести до вашего сведения информацию, которая является совершенно секретной. Пропавшая чоки – не просто экспериментальная модель. Она является частью секретного совместного проекта "Акэбоно", финансируемого совместно "Визагоном" и некоего "Фонда перспективных исследований". Я не знаю, чья "Фонд" ширма – Минобороны, МОБ, госадминистрации или кого еще, но это очень, ОЧЕНЬ серьезная контора, несмотря на свою малоизвестность. Настолько серьезная, что может слопать весь "Визагон" с потрохами и не поперхнуться. И она предоставила для эксперимента технологии, к описаниям которых нет доступа даже у меня и о которых может не знать даже сам Биката. Так что если мы не найдем эту куклу, нас всех развешают по фонарям. За яйца развешают, не за шею. А если на нее ненароком наложит лапу "Тёбица"… В общем, мы не можем не найти ее. Тадас, ты с ребятами хорошо поработал, но сбавлять темп нельзя.

Он хлопнул ладонью по столу.

– Значит, так. Берешь пятерых человек на свой выбор и ближайшим рейсом вылетаешь в Крестоцин. Тебе открыта неограниченная финансовая поддержка и дается карт-бланш на любые – подчеркиваю, любые! – действия. Покупай с потрохами чиновников, нанимай частных детективов, сам шляйся по улицам, в общем, делай что угодно, но найди ее. В крайнем случае можешь даже обратиться в полицию, необходимый пакет документов для подачи иска юристы сформируют и вышлют. Главный директор готов пойти даже на публичный скандал и удар по репутации "Визагона", лишь бы кукла снова оказалась у нас. Дважды в сутки высылаешь мне лично краткий отчет о состоянии дел, пусть даже он состоит из одной фразы "Нет результатов". Вопросы?…

Тот же день. Масария

Судя по сводкам погоды, деньдень выдался просто замечательный не только в Масарии, но и на всем южном побережье. Утреннее солнце медленно поднималось по лазурно-голубому небосводу, которое не омрачало ни единое, даже самое малое облачко. Температура поднялась до двадцати градусов, и едва ощутимые дуновения теплого ветерка ласкали кожу. Стояла та особенная осенняя межсезонная пора, когда палящая летняя жара уже ушла, а зимние дожди еще оставались далеко за горизонтом, лишь изредка напоминая о своем грядущем царствовании набегами смельчаков-разведчиков. Золотые, красные, синие листья еще не начали опадать, и парки и улицы расцветились волнующимися разноцветными переливами, перемежаемыми спокойствием вечнозеленых деревьев.

Куна, поцокивая каблучками новых туфель, медленно шла по улице, наслаждаясь погодой и окружающими видами. Позади остались шесть нудных тягучих учебных дней – лекций, семинаров, лабораторных работ и штудирования вгоняющих в сон учебников, а впереди ожидали два безмятежных выходных. И она твердо намеревалась оттянуться на полную катушку. Она лениво раздумывала, куда может сводить ее сегодня вечером новый ухажер. Вроде бы особым богатством он не отличается – вечно вытертые брюки и шорты, легкие рубашки, майки и сандалии, в которых он обычно являлся в университет, явно покупались если и не на распродаже, то уж точно не в модном магазине. Да и пелефон у него так себе, и часы – дешевенькие электронные, а не блистающие золотом и хромом фирменные тикалки за двести тысяч, как у Карры Тэя. Но все же у его папаши в собственности целый отель, и это кое-что значит.

В северную часть города она еще никогда не забиралась. Ее и городом-то назвать сложно – какие-то приземистые перемежаемые парками одно– и двухэтажные здания, не понять даже, жилые или хозяйственные, обтрепанные жизнью и погодой фонарные столбы, облицованная древней плиткой канава, по дну которой весело бежит журчащий ручеек… Но ей нравились местный покой и безмятежность, и она ничуть не жалела, что сошла с трамвая за несколько остановок до Манежа.

О том, что Манеж рядом, она догадалась еще до того, как увидела его – очередное дуновение ветерка принесло с собой едва ощутимый запах навоза. Через десяток саженей тротуар, отделившись от идущей кругом через парк дороги, вывел ее к длинному двухэтажному зданию, фасад которого украшали стилизованные изображения лошадей. Похоже, улица, которую ей указали, вела к этому месту каким-то кружным, непарадным путем, потому что здесь от безмятежности и спокойствия не осталось и следа. Небольшая площадь в честь выходного дня просто кипела народом – люди, орки, тролли, старые и молодые, семьями, группами и поодиночке целеустремленно двигались к зданию, рекой втекая в гостеприимно распахнутые двери. Автобусы, трамваи, такси и личные авто непрерывно доставляли новых посетителей. Куна с опозданием вспомнила, что в выходные в Манеже устраиваются скачки и работает тотализатор. Впрочем, ей все равно. К лошадям и скачкам она полностью равнодушна, и если бы не необходимость встретиться, никогда не явилась бы сюда по доброй воле. Она благоразумно обошла площадь по периметру, не суясь в толпу, и обогнула здание справа. Сразу за ним начиналась высокая задняя стена трибуны, к которой в десятке саженей примыкали помещения конюшен.

Как и было описано, служебный вход в конюшни оказался на самом виду, рядом с большими воротами. Возле него стояли, подпирая стену и смоля сигареты, два охранника, облаченные, несмотря на тепло, в пятнистый камуфляж. Они со скукой посмотрели на подошедшую к ним девушку.

– Госпожа, тут служебный вход, – безразлично проговорил один. – Сюда не допускают посторонних. Билеты продаются…

– Мне нужен Палек. Палек Мураций, – перебила его Куна. – Он здесь работает. Не мог бы ты указать мне, как его найти? Он меня ждет.

– Вот как? – во взгляде охранника мелькнул интерес. – И ты тоже… хм, его знакомая? Ну, пойдем, госпожа. Я свяжусь с ним и выясню, ждет ли он тебя.

Девушка недоуменно последовала за ним. "Тоже"? Как такое понимать? Он что, и других сюда водит? В караулке охранник активировал терминал, покопался в справочнике, потом извлек пелефон и набрал код.

– Палек? – спросил он. – Тут к тебе пришли… Как тебя зовут, госпожа? – переспросил он, на мгновение отрываясь. – Куна ее зовут. В пятую? Ладно, пропущу. Отбой.