Даниэль Клугер - Дело о вещих снах

• Название: Дело о вещих снах
• Автор: Даниэль Клугер
• Издательство: АСТ
• Жанр: Детективная фантастика
• Год: 2003
• ISBN: 5-17-015730-4, 5-271-04778-4

Частный сыщик Ницан расследует преступления, совершенные при помощи магии.

«… Сыщик очертил вокруг свертка пентаграмму, затем нарисовал в верхнем углу стилизованную голову быка. Бык получился забавный. Веселый, во всяком случае. Правый глаз его залихватски подмигнул Ницану. Сыщик надеялся, что веселый характер охранительного изображения не ослабит его эффективности.

– Вы бы отошли... – буркнул он. – Понимаю, что в прошлый раз с вами ничего не случилось, но мало ли...

Вдова вскинула руки вверх так, что широкие рукава верхнего платья-накидки упали на плечи, и продемонстрировала сыщику по десятку охранительных браслетов.

– Мы традиционалисты, – повторила она. – По-моему, вы меня слушали невнимательно.

– Зато я – не традиционалист, – угрюмо сообщил Ницан. – И находимся мы у меня дома. Еще раз прошу вас отойти. Если бы вы знали, сколько традиционалистов... – он не окончил фразы, но выразительно махнул рукой.…»

---

Вопрос сыщика застал женщину врасплох. Она словно окаменела, в то время, как взгляды присутствующих обратились к ней.

– Да, – ответила она после короткой паузы. – И что из того? Вы думаете, что эта служка из Дома призрения, как ее… Иштарит…

– Иштарит Ган-Цадек, – подсказал Ницан.

– Что я и есть эта самая Иштарит Ган-Цадек? – Сарит Нир-Баэль громко рассмеялась. – Ну и ну! Чушь какая!

– Может, и чушь, – легко согласился Ницан. Он подошел к столику, стоявшему перед пьедесталом статуи и сдернул с него покрывало. Глазам собравшихся предстал магический круг и две свечи – желтая и черная. – Я, видите ли, тоже умею читать молитву Высшему Судье праведному. О наказании преступника. Так вот… – он вытащил из нагрудного кармана полицейский жезл и коснулся им желтой свечи. Над ней тут же появился язычок пламени. – Вот сейчас, – пробормотал Ницан, – сейчас мы обратимся к Высшему Судье и попросим его покарать смертью преступника… – он поднес жезл к черной свече. – Преступника по имени Наби-Цадак.

– Стойте! – Сарит вскочила на ноги. Лицо ее выражало высшую степень волнения. – Какое имя вы назвали?

Ницан опустил жезл и повернулся к ней.

– Наби-Цадак, – повторил он, удивленно подняв брови. – Видите ли, преступник… Или преступница… Словом, Иштарит Ган-Цадек допустила одну крупную ошибку. Уволившись из Дома призрения, она – думаю, машинально, – назвала свой настоящий адрес. Улица Шамшиат, 19. Я там был – еще не подозревая ее в преступлении, просто надеясь получить информацию. Но там нет никакой Иштарит Ган-Цадек. В доме по этому адресу живет некий Наби-Цадак. А на доме красуется изображения Высшего Судьи праведного с двумя мечами.

– Но какое отношение Наби-Цадак имеет к смерти моего мужа? – нетерпеливо спросила вдова.

– Но вы же сами рассказывали, что кроме вашего мужа, из Кетар-Дин перебрались в Тель-Рефаим в поисках лучшей жизни еще два молодых человека.

– Ну, да. Сулам-Кадош и Наби-Цадак, – подтвердила вдова. – И что же?

– Сулам-Кадош вскоре оставил и Тель-Рефаим, отправившись искать счастья в дикую Грецию. Если не ошибаюсь, он и по сей день живет там же. И даже переписывается… то есть, переписывался со своим земляком и другом детства Шу-Суэном, счастливо женившимся и разбогатевшим. По словам госпожи Нурит Барроэс, он время от времени присылал и посылки с греческими лакомствами и поделками тамошних мастеров. К праздникам.

Вдова кивнула.

– Совершенно верно. Эти наивные игрушки были очень трогательны, – сказала она. – Но при чем здесь…

– А вот второй друг Шу-Суэна, Наби-Цадак … С ним все обстояло иначе, – продолжил сыщик. – Предполагаю, что ему не очень повезло. Наби-Цадак долго не мог устроиться на приличную работу. Полагаю, что ему пришлось пойти работать служкой в Дом призрения. Не самая лучшая работа, согласитесь – ночами ухаживать за одинокими беспомощными стариками… – Ницан замолчал, а потом добавил: – Наби-Цадак несколько лет проработал в доме призрения, который открыт при храме Эрешкигаль Милосердной. Правда, два с половиной года назад ему как будто, улыбнулась удача. Он встретил своего земляка и друга Шу-Суэна, в тот момент уже не Лагаши, а Барроэса. Результатом этой встречи стало изменившееся как по волшебству положение Наби-Цадака. По рекомендации Шу-Суэна он был принят в компанию «Хаггай Барроэс».

– В нашу компанию? – вдова недоуменно переглянулась с членами совета директоров. – Но я не помню этого имени – во всяком случае, среди управляющих. Как вы сказали? Наби-Цадак? Нет, не помню.

– Разумеется, – ответил Ницан. – Давайте-ка я по порядку, а? Вы не волнуйтесь, я представлю вам сегодня Наби-Цадака.

Вдова пожала плечами – мол, делайте так, как сочтете нужным.

– Вот и славно, – удовлетворенно сказал Ницан. – В таком случае, продолжим. Итак, Наби-Цадак, в прошлом – друг господина Шу-Суэна, оказался почти на вершине своих желаний. Почти – обратите внимание. Потому что одна деталь мешала ему в полной мере насладиться положением, богатством и прочими прелестями нового положения. И деталь эта была связана с господином Шу-Суэном. Его старый друг знал о Наби-Цадаке нечто такое, что в любой момент могло низвергнуть того с высоты. И тогда Наби-Цадак решает избавиться от своего друга и благодетеля. И разрабатывает план чрезвычайно хитроумный. Для начала он выбрал из бывших своих подопечных – беспомощных обитателей Дома призрения – самого безобидного. Господина Ошеа Бен-Апсу. Безобиднейшего из безобидных. Господин Ошеа Бен-Апсу, как я уже сказал, на самом деле понятия не имел о существовании Шу-Суэна. Задолго до появления вашего мужа в Тель-Рефаиме он утратил способность воспринимать то, что происходит вокруг него. Вот этого-то бессловесного и никому неизвестного больного старика Наби-Цадак решил превратить в зловещего преступника, желающего уничтожить и Шу-Суэна, и весь дом Барроэс. Далее, как я уже сказал, в ход пошли сны. Далее вступили в действие прежние религиозные наклонности господина Шу-Суэна. Да, он стал традиционалистом. Может быть, даже вполне искренним и даже истовым. Но тут, собираясь оградить себя от злой воли Ошеа… Так он считал, вы понимаете? Так вот, собираясь защищаться, он вспомнил о том, что некогда был адептом Баэль-Дина – Высшего Судьи праведного. Он совершил обряд с просьбой – покарать преступника. Он был уверен – вещие сны убедили его в том – он был уверен, что Ошеа Бен-Апсу – преступник. Но вот Высший Судья Праведный, для которого нет секретов, знал, что Ошеа Бен-Апсу – не преступник, а всего лишь несчастный беспомощный старик. Что произошло в итоге – я уже говорил… – Ницан вздохнул. – Я готов рискнуть, – сказал он. – Сейчас я зажгу черную свечу – и моя молитва о каре для Наби-Цадака, виновника смерти Шу-Суэна Барроэса, уйдет к престолу Высшего Судьи праведного… – сыщик вновь протянул полицейский жезл к черной свече, почти коснувшись фитилька черной свечи. Ницан задержал его и повернулся к все еще неподвижно стоящей Сарит Нир-Баэль.

– Вы ничего не хотите сказать мне? – спросил он. – Не хотите меня остановить? Правильно, зачем? Если я ошибаюсь и прошу о смерти невинного человека, он останется жив, а я, через тридцать дней, скончаюсь от сердечной недостаточности… Туда мне и дорога. Я еще и в царстве подземной Эрешкигаль понесу наказание…

Сарит Нир-Баэль коротко рассмеялась, словно все сказанное сыщиком было шуткой. Но, взглянув на холодное лицо вдовы Барроэс и на сосредоточенного Лугальбанду, оборвала смех.

– Вы это серьезно? – спросила она, недоверчиво глядя на Ницана. – И представитель полиции, – он кивнул в сторону мага-эксперта, – позволит вам это сделать?

– Что именно? – сыщик усмехнулся. – Распорядиться собственной жизнью? Почему бы и нет?

– Не своей жизнью, а… – воскликнула было Нир-Баэль. И замолчала.

Прочие участники сцены тоже молчали. Ницан покачал головой, словно с сожалением, зажег черную свечу.

Нир-Баэль, не отрываясь, смотрела на его действия.

Ницан неторопливо подошел к статуе Высшего Судьи праведного. Оглянулся на Нир-Баэль.

– Хорошо, – пробормотала она. – Хорошо, я готова. Я расскажу. Только, ради всего святого, погасите черную свечу!

Ницан немного помедлил, потом бронзовым колпачком загасил пламя черной свечи. Нир-Баэль облегченно вздохнула. Затем взяла себя за тщательно уложенные волосы и сдернула их.

Единое «ах» вырвалось из уст всех присутствующих. Только сыщик остался невозмутим, когда госпожа Сарит Нир-Баэль превратилась в мужчину.

– Вы правы, – сказал он. – Мое настоящее имя – Наби-Цадак. Но в женщину я превратился отнюдь не ради забавы. И уж конечно, не для того, чтобы убить Шу-Суэна.

– Да, я прекрасно понимаю, – произнес Ницан, усаживаясь в кресло. Ему хотелось выпить – длинный рассказ высушил горло. Но он решил потерпеть. – Я понимаю. Дело в условиях Дома призрения… – он повернулся к вдове и пояснил: – Видите ли, в Дом призрения принимаются только женщины. Я так понимаю, у Наби-Цадака положение было аховое, он не мог найти работу, а единственное место, куда можно было устроиться, выставляло вот такие условия!

– Вы правы, – повторил Наби-Цадак. – Я переоделся женщиной и устроился на работу. Далее, как вы уже сказали, я проработал там до тех пор, пока не встретил Шу-Суэна. Да вы и сами все прекрасно знаете! Вы уже обо всем рассказали.

– Кроме мотива, – заметил Ницан. – Впрочем… – он повернулся к госпоже Нурит Барроэс. – Помните, как ваш муж прореагировал на вашу попытку заступиться за… за Сарит Нир-Баэль? Он рассмеялся и пошутил тогда насчет того, что, мол, женщина всегда ищет заступничества в женщине. Но от Сарит он ожидал такое в последнюю очередь…

– Да-да, помню… – прошептала вдова, глядя расширенными глазами на убийцу своего мужа.

– Все начиналось как шутка, – сказал Наби-Цадак. – Мне и в голову не могло прийти, что она закончится такой трагедией.