Даниэль Клугер - Дело о вещих снах

• Название: Дело о вещих снах
• Автор: Даниэль Клугер
• Издательство: АСТ
• Жанр: Детективная фантастика
• Год: 2003
• ISBN: 5-17-015730-4, 5-271-04778-4

Частный сыщик Ницан расследует преступления, совершенные при помощи магии.

«… Сыщик очертил вокруг свертка пентаграмму, затем нарисовал в верхнем углу стилизованную голову быка. Бык получился забавный. Веселый, во всяком случае. Правый глаз его залихватски подмигнул Ницану. Сыщик надеялся, что веселый характер охранительного изображения не ослабит его эффективности.

– Вы бы отошли... – буркнул он. – Понимаю, что в прошлый раз с вами ничего не случилось, но мало ли...

Вдова вскинула руки вверх так, что широкие рукава верхнего платья-накидки упали на плечи, и продемонстрировала сыщику по десятку охранительных браслетов.

– Мы традиционалисты, – повторила она. – По-моему, вы меня слушали невнимательно.

– Зато я – не традиционалист, – угрюмо сообщил Ницан. – И находимся мы у меня дома. Еще раз прошу вас отойти. Если бы вы знали, сколько традиционалистов... – он не окончил фразы, но выразительно махнул рукой.…»

---

Слегка ошарашенный Ницан успел пожалеть, что первоначальное впечатление о немоте девушке оказалось ложным. Все же он уточнил – а как обстояли дела раньше?

Та наивно округлила глаза:

– Так я же тут всего два года работаю! А раньше за ним присматривала другая служительница. Но я с ней незнакома, она уволилась до того, как я сюда устроилась. И я ее понимаю – тут, все-таки, тяжело. Хотя и платят хорошо, и кормят, и вообще – помогают во многом, хвала Эрешкигаль. Даже жениха помогают найти, а потом выделяют приданное из храмовой казны, а еще…

– Скажите, а как бы мне найти бывшую служительницу? – прервал ее Ницан, отчаявшийся узнать что-нибудь, мало-мальски ценное от добродушной, но, увы, не слишком осведомленной девушки.

– Конечно! – радостно сообщила она. – У жреца-управляющего хранятся адреса всех уволившихся служительниц. На тот случай, если вдруг понадобиться замена. Всегда лучше обращаться к опытным сиделкам, уже знающим больных.

Действительно, управляющий, поворчав для приличия, сообщил адрес служительницы Иштарит Ган-Цадек, уволившейся около двух с половиной лет назад. В листочке бумаги, украшенном стилизованным изображением скипетра Эрешкигаль, значилась улица Шамшиат, 19. Ницан озадаченно присвистнул. Насколько он помнил, эта улица находилась в Садах Шамирам. Чтобы скромная служительница из дома призрения перебралась в такой район, она должна была либо получить приличное наследство, либо удачно выйти замуж.

– Либо и то, и другое, – вслух добавил Ницан, выходя из широких, увитых плющом ворот Дома призрения и принимаясь ловить такси.

Привратник находившегося по указанному адресу особняка сказал ему, что никакой Иштарит Ган-Цадек здесь нет и никогда не было и что особняк этот принадлежит некоему господину по имени Наби-Цадак.

Ницан озадаченно поскреб затылок. Возможно, конечно, что Иштарит Ган-Цадек, уволившись, назвала первый попавшийся адрес, не желая по каким-то своим причинам, чтобы ее бывшие работодатели знали, где ее можно найти.

Он поинтересовался у привратника, смотревшего на сыщика с плохо скрываемым недовольством, может ли он переговорить с хозяином дома?

– Нет, – ответил привратник, – господин Наби-Цадак отсутствует. Когда вернется? Этого никто не знает.

Он резко захлопнул дверь.

Ницан решил дождаться господина Наби-Цадака. В конце концов, может быть, он знает, где искать бывшую служительницу Дома призрения. Перейдя на другую сторону улицы, сыщик сел за столик у окна в уютном небольшом кафе. Хозяин дремал за стойкой и не проявлял к случайному посетителю никакого интереса.

Спустя примерно полчаса на улице появился роскошный «рахаб-200», сверкавший на солнце, словно погребальная колесница Президента республики. Во всяком случае, в представлении Ницана президентская погребальная колесница должна была выглядеть именно так. Из машины вышел человек невысокого роста в ослепительно-белой хламиде, подбитой золотым шитьем. Ницан присвистнул, на что тотчас отозвался Умник, выдавший ему пузатый бокал финикового крепкого.

Прежде, чем войти в дом, бело-золотой господин (Ницан не сомневался, что видит именно Наби-Цадака) осмотрелся по сторонам. Ницан нахмурился. Этот человек был ему определенно знаком. Но откуда?

Наби-Цадак скрылся за дверью. Ницан задумчиво допил вино и неторопливо двинулся к выходу.

Хозяин кафе открыл один глаз.

– Что-нибудь выпьете? – спросил он хриплым от сна голосом.

– Я не пью, – ответил Ницан. – Вообще, – и вышел на улицу.

Здесь он некоторое время постоял у живой изгороди напротив подозрительного дома. И тут ему в глаза бросилось нечто, поначалу незамеченное.

Под самой крышей роскошного особняка красовалось рельефное изображение Высшего Судьи праведного – божества с сурово нахмуренными бровями, держащего в руках два изогнутых меча.

4.

– Ты мой должник, – сказал Лугальбанда раздраженно. – Я перелопатил эти чертовы сны. От начала до конца. Так, наверное, ни один жрец-толкователь из храма Эрешкигаль Милосердной или Нергала – Повелителя снов в жизни не перелопачивал... Или перелопативал?.. – он махнул рукой. – В общем, неважно.

Ницан, сидевший в кресле для посетителей напротив монументального письменного стола эксперта, поклонился и признательно приложи руку к груди.

Лугальбанда фыркнул.

– Но выглядишь ты замечательно, – сказал Ницан. – Даже, как будто, помолодел. Честное слово!

– Хватит болтать! – рявкнул Лугальбанда. – Я тебе что – перезрелая вдовушка, которую ты пытаешься охмурить?!

– Если ты имеешь в виду вдову Нурит Барроэс, так она ничуть не перезрелая, – заметил сыщик.

– Короче! Ты хочешь знать, что мне удалось выяснить?

– Конечно, хочу!

– Так вот, – сказал маг-эксперт. – Смертельную опасность действительно символизирует белый всадник, на этом сходятся все школы толкователей. Но! В том сне, который видел покойный, уздечка черная.

– И что же? – спросил Ницан. – Верно, черная. Я же тебе говорил!

– Погоди, это не все, – сообщил Лугальбанда, усаживаясь в кресло. От его движения мантия взвихрилась несколькими спиралями. – Так вот. Сама по себе эта деталь всего лишь предупреждает об осторожности в толковании. Дескать, знак тебе послан, но будь осторожен, все не так просто… Но есть и еще одна деталь. Помнишь красный наконечник копья?

– Помню. И что же?

– Знак подлога, – ответил Лугальбанда. – Как я уже и говорил тебе. Ложный сон. Вспомни – уздечка не всегда была черной. Она становилась таковой на несколько мгновений. Одновременно острие копья делалось красным. И только в этот момент лицо всадника обретает конкретные черты.

– Черты господина Ошеа Бен-Ари… – медленно произнес сыщик. – Вот оно что… Значит, покойный действительно имел дело с фальшивыми снами?

– Ну, конечно, – проворчал Лугальбанда. – Надеюсь, ты кое-что помнишь из учебного курса?

– Еще бы! – соврал Ницан с важным видом.

– В таком случае, ты должен знать, что фальшивый вещий сон, сон-обманку, навести может только очень хороший маг. Это ведь не просто наведенное сновидение, это работа высшего, так сказать, класса. Такая работа, которую обычный профессиональный толкователь примет за подлинную и не сразу раскусит. Но! – маг-эксперт торжествующе поднял указательный палец. – Но даже ему не по силам сделать точную копию истинно вещего сновидения! Какая-то деталь все равно укажет сновидцу на ложность пророчества. Чаще всего эта деталь – кульминационная. Иными словами: в фальшивом сне непременно какая-то мелочь укажет на ложность именно того, ради чего сон наводился. Вот она, тонкость! – Лугальбанда возбужденно потер руки. – Вот она, высшая справедливость магического искусства!

– То есть, в момент, когда сон указывал на Ошеа Бен-Ари как на источник смертельной опасности, тут же появлялось предупреждение о ложности именно этого указания? – недоверчиво спросил Ницан. – То есть, в фальшивом сне непременно присутствует указание на ложность именно того сообщения, ради которого сон наводился?

– Совершенно верно! – воскликнул Лугальбанда с торжествующей улыбкой. – В этом-то все и дело!

– И у мага нет никакой возможности замаскировать эти разоблачающие детали?

– Есть, разумеется, – ответил Лугальбанда. – Можно использовать заклинание, которое не изменит эти детали, но заставит человека забыть их. Можно воспользоваться другим заклинанием – меняющим одни детали на другие, так что неопытный толкователь просто не успеет зафиксировать указание. Можно…

– Стоп! – Ницан поднял руку. – Ничего этого не было?

– Не было, – Лугальбанда кивнул. – Иными словами, мага не очень заботило… – он замолчал на мгновенье, потом сказал: – Знаешь, мне кажется, что он не просто не скрыл указание на ложность сна – но как будто усилил это указание. Во всяком случае, время, в течение которого можно разглядеть черную уздечку, красное копье и лицо всадника, существенно увеличено. Мало того: даже в этих дрянных копиях они видны четче всего остального. Странно, да, странно… – Лугальбанда снова замолчал, потом махнул рукой. – Словом, Ошеа Бен-Ари не имеет отношения к смерти господина Шу-Суэна Барроэса.

– А то я этого не знаю! – расстроенно воскликнул Ницан. – Я это знаю прекрасно – ведь господин Ошеа, увы, тяжело больной человек. Уже лет двадцать разум его находится в отрыве от тела, то есть, часть души блуждает по неведомым мерам… то есть, я хочу сказать, два десятка лет назад ему крепко вдарили по башке, после чего господин Ошеа Бен-Апсу лишился ума и превратился в самое что ни на есть растение, за которым ухаживают жрецы храма Эрешкигаль Милосердной.

– Ты хочешь сказать, что моя информация бесполезна? – возмутился Лугальбанда.

Ницан вздохнул.

– Скажи, пожалуйста, а установить, кто именно навел фальшивый сон, возможно?

Лугальбанда помотал головой.

– Невозможно. Я тебе уже говорил. Во всяком случае, я не слышал о таких удачах. Собственно говоря, я вообще о фальшивых вещих снах слышал очень редко. Единичные случаи.