Эллери Квин - Чудо десяти дней

• Название: Чудо десяти дней
• Автор: Эллери Квин
• Издательство: Центрполигарф
• Жанр: Классический детектив
• Год: 2005
• ISBN: 5-9524-1940-2

 Эллери Квин - легендарный сыщик-любитель и сочинитель криминальных романов. Под его именем двоюродные братья Фредерик Дэннэй (1905-1982) и Манфред Ли (1905-1971) написали серию увлекательных книг, стоящих в одном ряду с произведениями корифеев детективного жанра А.Кристи, Э.С.Гарднера, Р.Стаута и Дж.Д.Карра.

    Согласившись помочь Говарду Ван Хорну, Эллери оказывается втянутым в цепь странных событий, закончившихся трагедией, которую Квину придётся разгадывать дважды. Это дело относится к так называемым "райтсвиллским делам" мистера Квина, а по хронологии непосредственно предшествует "Коту со многими хвостами".

---

«Да, ты бы смог, Говард, и я в это верю. Ты бы даже получил удовольствие от своего поступка».

— Но в защите нуждается отец, а не мы. Письма не должны попасть к нему в руки. Они его убьют. Он способен пережить потерю жалких двадцати пяти тысяч долларов — у него их миллионы, — но письма убьют его, Эллери. Если бы я сумел придумать причину, сочинил бы что-то правдоподобное о деньгах, которые мне вдруг срочно понадобились, то без всяких церемоний обратился бы к отцу. Но я знал: мне придется выложить все начистоту. Отца так просто не обманешь. А выложить все начистоту я не мог. И потому взял их из сейфа.

— Допустим, он догадается, что ты — вор?

— Конечно, если дело дойдет до этого, мне несдобровать. Но вряд ли он догадается. У него нет никаких оснований.

— Он знает, что деньги украли ты или Салли.

Говард окинул Эллери растерянным взглядом и сердито произнес:

— Да, это уж моя глупость. Я должен быть хоть что-нибудь сочинить.

«Бедный Говард».

— Эллери, я втянул тебя в гнусное дело, и мне чертовски жаль. Отдай мне деньги, и завтра я сам пойду в «Холлис». А ты оставайся здесь или уезжай — как сочтешь нужным. Клянусь, больше я не стану тебя ни во что втягивать.

Он приблизился к столу и протянул руку за конвертом. Но Эллери лишь спросил:

— И что же еще мне неизвестно, Говард?

— Ничего. Кроме того, ничего и не было.

— А как насчет кражи драгоценностей в июне, Говард?

— Я их не крал!

Эллери долго не отводил от него глаз. Говард тоже пристально смотрел на него.

— Кто же это сделал, Говард?

— Откуда мне знать? Наверное, какой-нибудь воришка, здесь отец ошибается, Эллери. Это был посторонний грабитель. Да и вышло-то все случайно. Вор схватил драгоценности и сразу понял, что шкатулка тоже чего-то стоит. Эллери, отдай мне проклятый конверт, и кончим с этим!

Эллери вздохнул:

— Ложись спать, Говард. А уж я тут как-нибудь справлюсь.

Эллери побрел к коттеджу, еле волоча ноги. Он устал, а конверт в его кармане, казалось, весил целую тонну.

Он миновал северную террасу и двинулся вдоль бассейна.

— Я даже не могу позволить себе упасть в воду и пойти ко дну. Когда меня вытащат, в кармане найдут эти деньги.

А потом он споткнулся о выступ каменной садовой скамьи. Его пронзила боль, но заныло не только разбитое колено. Каменная скамья!

Он видел прошлой ночью, как на ней сидела древняя старуха. И за день успел полностью забыть об этой древней старухе.

День четвертый

И субботние полдни Райтсвилл преображается и в нем оживает торговый дух. Простаки коммерсанты чувствуют себя на седьмом небе. В магазинах Хай-Виллидж в это время полно покупателей, объемы продаж растут с каждым часом, площадь и Лоуэр-Мейн забиты толпами горожан, очередь в кукольный театр тянется от касс до дверей супермаркета Логана на углу Слоукем и Вашингтон, цены за парковку на Джезрил-Лейн поднимаются до тридцати пяти центов, и везде в городе — в Лоуэр-Мейн, на Аппер-Уистлинг, на Стейт, на Площади, на Слоукем и на Вашингтон-стрит — то и дело попадаются лица, какие не встретишь в будние дни, — фермеры с орехово-смуглой кожей, в жестких старых брюках, приехавшие из окрестных селений; ребятишки в столь же прочных жестких башмаках и грузные дамы в жестких льняных старых шляпах. Повсюду видны джипы с крыльями модели «Т», а парковка машин на обочине Площади, вокруг памятника основателю города Райту создает надежный кордон из детройтской стали, через который невозможно проникнуть ни одному пешеходу. Короче, ничего похожего на вечера в пятницу, когда в Райтсвилле до поздней ночи играет «Бэнд консерт», хотя жизнь в эти часы кипит лишь в Мемориальном парке на Стейт-стрит, рядом с ратушей. «Бэнд консерт» привлекает в основном обитателей Лоу-Виллидж и молодежь из всех городских кварталов. Глазеющие мальчишки в рубашках хаки, взятых у старших братьев, прогуливаются, выстроившись рядами, а нервничающие девчонки дефилируют перед ними парочками, по трое и вчетвером, пока оркестр «Легион бэнд» с музыкантами в серебряных шлемах сурово играет марши Суза при свете фар автомобилей, припаркованных на военный манер вдоль тротуара. Вечера в пятницу — раздолье скорее для паладинов попкорна и идальго хот-догов, чем для торговцев, выставляющих свои товары на арендованных площадях.

А вот суббота — день для солидных людей.

В субботние полдни haut monde[10] Райтсвилла спускается в Хай-Виллидж для своих содержательных встреч и вопросы культурного, общественного и политического здоровья города оказываются под пристальным наблюдением. (С организационной точки зрения суббота — день не слишком производительный. Сделки обычно совершаются по понедельникам и носят не столь эгоистичный характер, что само по себе логично. В субботу розничный бизнес набирает обороты, а в понедельник идет на спад. Вот почему вы обнаружите, что Ассоциация розничных торговцев Райтсвилла собирается по понедельникам в отеле «Холлис» и обсуждает за обедами из свиных отбивных и картофельного жульена налоги с продаж. Торговая палата проводит свои заседания в «Келтоне», закусывая окороком в тесте, пирожными и другими сладостями. «Американский путь», подобно ей, выбирает для встреч четверг, а «Ротари» давно обосновался в гостинице «Апем-Хаус», польстившись на жареных цыплят мамы Апем, горячие бисквиты и джем из голубики. Это объединение, равно как и «Угроза коммунизма», заседает по средам.) Каждый субботний полдень дамы из Хилл-Драйв, Скайтоп-роуд и Твин-Хилл-ин-ве-Бичес заполняют танцевальные залы «Холмса» и «Келтона» гулом своей мрачной болтовни. К слову сказать, эти дамы должны присутствовать на встречах комитета Гражданского форума, Райтсвиллского общества Роберта Браунинга, райтсвиллского «Содействия женщинам», райтсвиллского Клуба общественного усовершенствования, райтсвиллской Лиги межрасовой терпимости и тому подобных объединений, поскольку они не могут уничтожить более изысканные сообщества вроде Генеалогического общества Новой Англии, райтсвиллского женского Союза христианской трезвости и райтсвиллского Республиканского женского клуба в зале Пола Ревери и других ранее американских банкетных залах «Апем-Хаус». Конечно, отнюдь не все эти функции исполняются одновременно, и дамы выработали эффективный план распределения заседаний, дающий возможность наиболее проворным из них посещать по два или даже три собрания с ленчами за день. Это объясняет, отчего меню в бальных залах трех отелей по субботам бывает столь вегетарианским, а на десерт там подают главным образом фрукты. Тем не менее их мужья, как известно, жаловались и на спартанские воскресные обеды, а в Райтсвилл приезжали, как минимум, две весьма предприимчивые дамы — врачи-диетологи: одна из Бангора, а другая из Ворчетера. Обе провели время в городе с большой пользой.

И во всей этой бродильной массе коммерции, культуры и общественной деятельности нападки на мужчин звучат не Чаще, чем в Порт-Саиде. В сущности, оказавшись в субботний полдень в центре Райтсвилла, вы никак не могли бы подумать о чьем-то вызывающе неприглядном поведении, а говоря конкретнее, о шантаже. Очевидно, именно поэтому шантажист и выбрал сегодняшний день для своего свидания с двадцатью пятью тысячами долларов Дидриха Ван Хорна, угрюмо заключил Эллери.

Он припарковал «пролетарский» родстер Говарда у подножия холма, на полпути к Хай-Виллидж или, точнее, на Аппа-Дейд-стрит. Выбрался из машины, ощупал нагрудный карман и спустился по холму к Площади. Эллери намеренно выбрал Аппа-Дейд, потому что в субботние дни эта улица принимала весь транспортный поток, устремлявшийся из центра города, и человек, склонный к анонимности, без труда мог остаться здесь никем не замеченным. И все же его удивили столь резкие перемены на Аппа-Дейд. После его второго визита в Райтсвилл тут появилось гигантское служебное здание из какого-то странного, «прокаженного» кирпича. Прежде на его месте лет семьдесят пять, если не больше, стояли невысокие, облицованные серыми плитами дома. Рядом с гигантом красовались кирпичные здания новых сверкающих магазинов. Там, где когда-то раскинулся угольный двор, виднелась целая вереница подержанных автомобилей. Они выстроились блестящими рядами, и если правда были подержанными, то, наверное, ими управляли некие воздушные существа, пролетавшие над эфирными дорогами и порхавшие пестрыми крыльями колибри.

Ах, Райтсвилл!

Эллери помрачнел. Когда он проследовал вперед по Аппа-Дейд под металлическими знаменами торговцев, захвативших улицу, на лицо ему начали попеременно падать оранжевые, белые, синие, золотые и зеленые неоновые лучи, — должно быть, этот маленький ослепительный спектакль устроили как бунт против самого Бога и Его солнечного лика? Эллери пришло в голову, что новое зрелище бесцеремонно заслоняет его нежные воспоминания о Райтсвилле.